Причины прихода фашизма к власти

ПРИЧИНЫ ПРИХОДА ФАШИЗМА  К ВЛАСТИ

Приход фашизма  к власти в Германии, Италии и  некоторых других странах стал фактором, изменившим судьбы мира и Европы. При  изучении фашизма ужасает не только число жертв (погибло порядка 55 миллионов  человек), количество сожженных деревень и разбомбленных городов, не только панорамы грандиозных сражений и  размах, с которым в странах  оси были поставлены пыточное дело и система концлагерей. Ужасает, с какой легкостью фашизм пришел к власти, с какой безответственностью  общественное мнение и политические деятели местного и мирового уровня потакали его распространению. Причем профашистская истерия охватила не какие-то слаборазвитые страны, а  Германию, Италию, Испанию, Японию –  государства с многовековой культурной традицией и колоссальным историческим опытом.  
 
Данная статья посвящена анализу причин прихода фашизма к власти на примере Германии. Эти причины можно разделить на политические и военно-стратегические, экономические, а также связанные с национальной психологией. Опорой при написании статьи служили труды Галкина, Рахшмира, Райха и ряда других авторов, занимавшихся данной проблематикой.  
 
 
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРИЧИНЫ  
 
1. Главной политической причиной, обусловившей победу фашизма, послужили последствия первой мировой войны, которую Германия и ее союзники проиграли. Следует отметить, что война четыре года шла с переменным успехом и кайзер часто был весьма близок к победе. Однако нехватка ресурсов, трудности ведения боевых действий на два, а затем и на шесть фронтов, отрезанность от морских коммуникаций и, следовательно, важных стратегических продуктов, а самое главное - решимость противника стоять до конца привели режим Вильгельма II к капитуляции.  
 
Революция в России позволила Германии оттянуть время поражения. Более того! При заключении Брестского мира у немцев еще была возможность выйти достойно из мировой бойни. Если бы Германия заключила мир с Россией на советских условиях «без аннексий и контрибуций», она приобрела бы союзника на востоке, неисчерпаемый источник промышленного, военного и сельскохозяйственного сырья. Что позволило бы ей всеми силами обрушиться на врагов на западном фронте и, по крайней мере, добиться приемлемых условий мира. Но немцами этот шанс был упущен.  
 
Брестский мир показал населению стран Антанты истинные цели кайзеровского режима и укрепил решимость союзников сражаться до конца. После вступления в битву США безысходность положения Германии стала очевидной. Разгром сил немецкого спецназа (который составлял до четверти кайзеровской армии) в августе 1918 привел к развалу на фронтах. В стране началась революция. Но иллюзия близкой победы, с ощущением которой народ жил все эти годы (особенно после Бреста, а затем и при пике августовского наступления), дала козырь реваншистам в их воинственной риторике, встречавшей сочувствие в народных массах.  
 
Заключая мирный договор, Германия надеялась отделаться без особых территориальных потерь. Если отказ от колоний и Эльзаса с Лотарингией был не смертелен, то создание «польского коридора» стало для немецкой общественности шоком. Крайне болезненно воспринимались демилитаризация Рейнской области, а также перманентное желание Франции наложить руку на Саар. Положение усугубляла неопределенность по сумме репараций. Озлобленность дополнял тот факт, что почти вся армия была с позором распущена по домам, флот потоплен. И это в стране с мощными военными традициями!  
 
Однако при подобном мирном урегулировании союзники не могли нейтрализовать немецкую угрозу. Компьенское перемирие и затем Версальский мир носили скорее унижающий Германию характер, но имели весьма слабую сдерживающую функцию. Немцам были сохранены государственное единство, промышленный, финансовый, демографический и научный потенциал, контроль над основными территориями и коммуникациями. Немцам удалось обойти ограничения союзников и создать внушительную теневую армию (под видом спортивных и оздоровительных обществ), а также обширную шпионскую сеть (под сенью трестов Круппа, Сименса, ИГ Фарбениндустри...). Германия была унижена, но не побеждена.  
 
Сложилась парадоксальная ситуация, что Германия, несмотря на сокрушительное военное поражение и ощутимые территориальные потери, вышла из войны в геополитическом отношении сильнее, чем в нее вступала. Как же так могло получиться?  
 
До войны Германия граничила на востоке с сильной динамично развивающейся Российской Империей. На западе – с сильной в военном и могущественной в финансовом отношении Францией (оголтело жаждавшей вернуть Эльзас и Лотарингию). На юге – с алчной Австро-Венгрией (союз с этим государством являл сущее неудобство для кайзера по причине внутренних конфликтов в Дунайской монархии и необходимости постоянно поддерживать ее в споре за Балканы). На севере – с Великобританией - владычицей морей - контролировавшей прямо или косвенно одну четвертую земного пространства. Интересы в колониях периодически ставили Германию на грань конфликта не только с Британией и Францией, но и с США и Японией.  
 
А вот после войны с юга и востока все еще сильную Германию окружает пояс разношерстных слабых государств, еще не имевших четкой самоидентификации. На западе подорванная войной и охваченная демографическим кризисом Франция. Перед французами к тому же стояла тяжелая задача восстановления экономики разрушенного индустриального севера страны, тогда как на территории собственно Германии военные действия не велись, поэтому инфраструктура в основном сохранилась. Что касается великой России, то она была сокрушена поражением, революцией, голодом, гражданской войной, разрухой, развалом хозяйственной жизни страны. Великобритания также была ослаблена, усилились центробежные тенденции в колониях, а научно-технический прогресс сделал Альбион уязвимым для новых видов вооружений. В финансовом отношении англичане уже не могли содержать огромный флот. В экономическом плане Франция и Великобритания оказались зависимыми от США. Однако к ужасу союзников Америка не хотела принимать на себя бремя политических обязательств.  
 
Униженная Германия обрела себе союзника в лице большевистской России, которую западные страны старались держать в изоляции. Союзниками Германии стали Япония и Италия, считавшие себя обделенными версальско-вашингтонским порядком. Для трех миллионов немцев, оказавшихся после войны гражданами других государств, было характерно настойчивое стремление к воссоединению с исторической родиной. На Германию ориентировались большинство государств ЦВЕ и скандинавские страны.  
 
2. Другой политической причиной, обусловившей приход фашизма к власти в Германии, стала объективная слабость политсистемы Веймарской республики. Хотя ее конституция в то время и считалась самой демократичной, экономический кризис, реваншизм, тяга к политическому экстремизму правого и левого толка приводили к парламентской и правительственной чехарде. Возникнув как крайне правое националистическое полувоенизированное течение, фашизм для восхождения к власти в полной мере использовал противоречия, терзавшие немецкое общество того времени, а также возможности демократических институтов. Фашизм стал главным идейно-политическим оппонентом марксизма, пользовавшегося в Германии большой популярностью. Однако раскол в международном рабочем движении на социал-демократов, коммунистов и троцкистов, ведших между собой непримиримую борьбу и неспособных противопоставить единый фронт фашизму, весьма облегчили приход гитлеризма сначала в Рейхстаг (1928 г.), а затем и установление нацистской диктатуры в государстве (1933 г.).  
 
 
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРИЧИНЫ  
 
Возможно, одних политических факторов было бы явно недостаточно для прихода к власти в столь развитой и просвещенной стране политических экстремистов, коими фашисты, несомненно, являлись. Но политика накладывалась на тяжелую экономическую ситуацию. Германия столкнулась так с необходимостью выплат репараций Антанте, так и с грянувшим в 1928 году экономическим кризисом, повлекшим за собой крах экономики, обвальный рост безработицы, цен на товары и продукты питания, отсутствие рынков сырья и сбыта для крупных германских корпораций.  
 
Одним из самых существенных недостатков Версальского мирного договора явилось отсутствие в нем точной суммы репарационных платежей. В странах Антанты господствовала установка: «Боши заплатят за все». Разоренная же войной германская экономика была не способна осуществить эти платежи. Сумма же выплат оказалась столь высокой, что германское правительство объявило по выплатам дефолт. Постоянные недоимки, нарушения графика погашения репараций, а затем и почти полное прекращение этих выплат Германией привели к саарскому кризису 1924 года. Тогда недовольное французское правительство ввело в Саарскую область войска, что натолкнулось на полное непонимание и осуждение мирового сообщества, а в Германии привело к возникновению стихийного протеста и забастовкам на шахтах.  
 
Введенный впоследствии в действие новый график репарационных платежей вкупе с американской помощью (план Юнга) обязывал немцев аж до 1986 г. платить более чем по миллиарду долларов золотом в год. В 1930 г. Германия ввиду экономического кризиса временно приостанавливает выплаты репараций, а в 1933 г. правительство Гитлера вообще отказывается от них - решение, которое мировое сообщество восприняло с пониманием и сочувствием.  
 
Отказ от репараций был основным пунктом экономической программы Гитлера, что отражало интересы не только класса буржуазии, но и всех немецких потребителей, и привлекало ему немалое число сторонников. Особенно, когда в каждом магазине на ценниках, помимо стоимости товара, стояла и величина налога на выплату репараций.  
 
Экономический кризис 1928 г. больно ударил по экономике Германии. Классическая рыночная экономика оказалась не в состоянии справиться со сбоями: перепроизводством, отсутствием платежеспособного спроса, обремененностью невозвратными долгами, сложностью внутренней структуры. Самым простым решением всех вышеуказанных проблем являлось усиление роли государства в экономике - национализация естественных монополий, государственная поддержка экспорта, развитие системы товарного кредитования (особенно средне- и долгосрочного). Все это дополняли милитаризация, оборонные заказы, отказ от золотого обращения, поддержка сельскохозяйственного производителя, завоевание новых рынков, а также госфинансирование строительства инфраструктуры долгосрочного пользования - дорог, мостов, аэродромов, линий электроснабжения....  
 
Многие из элементов данной модели, смоделированные ранее Кейнсом и Кондратьевым, были использованы в разных странах для преодоления кризиса. Но если, к примеру, в США администрация Ф. Рузвельта в первую очередь использовала экономические рычаги при сохранении демократических институтов, то правительство Гитлера сделало ставку на милитаризацию страны на основе тоталитарного режима. Что делало неизбежным сползание страны в крупномасштабные военные конфликты.  
 
Историки сходятся во мнении, что именно неспособность предыдущих немецких правительств справиться с экономическим кризисом и послужила поводом для передачи власти Гитлеру. Проводимая им программа соответствовала как интересам крупных немецких производителей, которых страшила возможность прихода к власти коммунистов, так и представителям мелкой и средней буржуазии, а шестимиллионной армии безработных она давала шанс обрести достойное существование.  
 
 
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ФАКТОР  
 
При изучении феномена фашизма кажется порой невероятным, что народы, давшие миру Данте, Гете, Гуттенберга, смогли породить такое чудовище. Почему из группы маргиналов нацисты всего за десять лет сумели стать единственной правящей партией? Каким образом фашизм сумел заручиться безоговорочной поддержкой как трудящихся масс, так и армии, буржуазии, интеллектуалов? Из-за чего столь прекрасно организованные партии центра и левого крыла (прежде всего марксисты: коммунисты и социал-демократы) оказались бессильными перед лицом чернорубашечников?  
 
На эти темы было написано много работ. Мы уже упоминали о трудах Галкина и Рахшмира, в которых дается подробный анализ политических и экономических факторов, обусловивших победу фашистов в Германии. Но хотя эти исследования объективно отражают суть происходивших процессов, представляется целесообразным сказать и о психологическом факторе, ибо без его учета невозможно понимание закономерности случившегося и выработка путей предотвращения в будущем подобных катастроф. И здесь одним из наиболее ярких и оригинальных исследований является труд Райха «Психология масс и фашизм».  
 
Особую ценность работе Райха придает то, что автор сам являлся очевидцем указанных событий. Убежденный марксист, он своей научной и практической работой пытался предотвратить приход коричневых к власти. Однако руководство компартии Германии не прислушивалось к его советам: в дальнейшем Райх вообще был из партии исключен. Но анализ, проведенный этим ученым еще в 1933 году, и поныне остается актуальным, давая психологические обоснования природе и поведению, становлению и закату любой тоталитарной или авторитарной системы, хотя, конечно, следует критически воспринимать оценки ученого и критерии его подхода.  
 
Ближайший ученик и последователь З. Фрейда, Райх пытался примирить марксизм и психоанализ на основе созданной им науки сексуальной энергетики. По мнению Райха, в основе всех психических процессов индивида лежит открытая им и его учениками энергия оргона - внутренняя сексуальная энергия организма. Сознание имеет три уровня: внешний (поверхностный, контроль сознательных реакций организма, мышления), и бессознательный, включающий в себя два уровня - промежуточный и внутренний. Внутренний уровень - уровень энергии оргона, питает поверхностные пласты сознания. Промежуточный же отвечает за приспособление внутреннего уровня к потребностям культурной среды, служа средством подавления внутренней органической сексуальности, закрепощения личности, способствуя накоплению сознательных и бессознательных противоречий и отрицательных эмоций.  
 
Эти противоречия (как, например, Эдипов комплекс) объективно нуждаются в разрешении, но авторитарное государство и патриархальная семья прилагают все усилия для подавления внутренней сексуальности. Поэтому в момент кризиса, когда сила государства и официальной культуры ослабевает, возможен взрыв этих противоречий, массовый психоз, в основе которого лежит апелляция к промежуточному слою сознания. Одним из последствий подобного психоза является победа реакционного слоя сознания, что при прочих равных условиях может привести общество в объятия фашизма. Автор особо подчеркивает, что данная структура сознания характерна для каждой личности, т.е. при наличии определенных условий фашизм возможен в любом государстве.  
 
Райх выделяет несколько роковых ошибок, допущенных коммунистами и социал-демократами (и тех и других он называет «вульгарными марксистами»). Марксизм как в СССР, так и в Германии утратил свою жизненность, превратившись в застывшую догму. Эта теория, согласно Райху, принадлежит веку XIX, тогда как фашизм - продукт ХХ - го. Причем, считает Райх, фашизм - это не идеология, не партия, не побочный продукт демократии, не следствие экономического кризиса 1928 года. Фашизм - это именно склад ума, это психоз, овладевший массами, это взрыв подавляемой на протяжении сотен поколений естественной сексуальности, это извращения людей, не ведавших истинного чувства. Нельзя фашизм объяснить с точки зрения экономики или социологии, ибо корни его лежат в состоянии психики. Иначе вполне логична была бы победа не нацистов, а коммунистов и мировой революции. Нельзя фашизм объяснить обманом масс или харизмой Гитлера. «Вульгарные марксисты» пытались опровергнуть доводы национал-социалистов на основе рациональных выкладок. Последние же игнорировали разумную аргументацию, апеллируя к чувствам, иррациональным, отрицательным эмоциям, натравливая класс на класс, партию на партию, соседа на соседа, государство на государство.  
 
Основной ошибкой «вульгарных марксистов» стало полное отрицание психологических факторов. Например, взывая к классовому сознанию пролетариата, они упускали из виду то, что большинство рабочих, несмотря на бедственное материальное положение, стремились относить себя к среднему классу, во всем пытаясь подражать ему. И даже самые революционно настроенные не могли отказать себе в удовольствии покупки хорошего костюма или спального гарнитура - что есть, по сути дела, буржуазное излишество. Их пролетарская сущность не мешала им во всем пытаться перенимать привычки буржуазии, тогда как буржуазные слои во всем старались походить на аристократов. Поэтому Райх делает вывод, что деление на классы, хотя объективно и существует, в ХХ - м веке оно уже не отражает действительное положение вещей, ибо в развитых странах существует объективная тенденция к размыванию границ между различными слоями.  
 
Взамен устаревшего деления на классы Райх предлагает иное - на реакционные и революционные круги. С позиций сегодняшнего дня можно легко оспорить убеждение Райха, что революционное - хорошо, а реакционное - плохо. Трагедия настоящих революционеров, по Райху, в том, что они сосредотачивают свое внимание на подготовке условий к осуществлению революции и со временем их целью становиться сам процесс делания революции, а не ее возможные последствия. Таким образом, революционный всплеск подготовляет реванш реакции.  
 
Одной из истинных целей революции является освобождение от сексуального закрепощения, ибо оно и есть главный оплот реакционного сознания. Опорами и орудиями реакции в деле подавления сексуальности, согласно Райху, являются институты официальной морали, авторитарной семьи и церковь.  
 
Именно семья является, по Райху, основой любого авторитарного государства. Райх полагает, что изначально человеческому обществу был присущ матриархат. Система патриархата - вторична и служит подавлению женской и подростковой сексуальности. Казалось бы, женщина должна бороться за свои права, однако эта борьба вступает в противоречие с официальной моралью. Унижая женскую сексуальность, данная система возводит в культ материнство. Право женщины на свое тело исключается, ибо она должна производить потомство. Автор обращает внимание на то, что фашизм во многом опирался на голоса избирателей-женщин. С одной стороны, это объясняется большей консервативностью женского сознания, агитацией Гитлера в пользу материнства, мифами о том, что коммунисты, придя к власти, проведут обобществление женщин, о сексуальной анархии в СССР. Причем за Гитлера голосовали даже те, кто активно выступал за право женщин на аборты и планирование семьи.  
 
Авторитарная семья служит, как уже было сказано, и подавлению подростковой сексуальности. Общество усиленно культивирует чувство вины при ощущении сексуального влечения и наслаждения, например, за потерю невинности до брака, мастурбацию, половой акт. Но влечение от этого меньше не становится, но развиваются внутренние противоречия (боязнь отца - комплекс кастрации, повышенная замкнутость, грубость (за которой стоит желание компенсировать сексуальную неполноценность), возбудимость, апатия). Требование морального поведения приводит к цинизму, и, в конечном счете, к обману - гетеры для высших слоев общества, проститутки для низших, а жены обречены на постоянное вынашивание детей.  
 
Фашизм упирает на чувство долга, чести нации, патриотизма, моральное поведение. Но при ближайшем рассмотрении выясняется, что эта мораль опирается на двойной стандарт патриархальной буржуазной морали: хвали свой товар, принижай достоинства конкурента, а при возможности хватай его за горло. Следование этому принципу двоемыслия, который органически присущ любой тоталитарной системе, на первых порах приносит очевидную выгоду, но конечный результат плачевен.  
 
 
* * *  
 
Можно соглашаться или не соглашаться с мнением Райха, однако его выводы позволяют отчасти объяснить тот массовый психоз, который охватил немецкое общество. При этом следует отметить, что все три вида причин оказались довольно-таки тесно переплетены друг с другом, в результате чего и стал возможным фашизм как явление. Миллионы жизней пришлось заплатить мировой цивилизации, чтобы понять всю боль, весь бред, весь ужас фашизма. И хочется надеяться, что жертвы эти принесены не напрасно. Что эта история больше никогда не повторится.  
 
Дискуссия о природе фашизма продолжается и по настоящее время. Часто фашизм видят там, где его не может быть в принципе. Так в сознании европейцев, испытывающих комплекс вины за Мюнхенский сговор, все больше укрепляется стереотип – лучше перебдеть, чем не добдеть. Одним из побочных последствий подобного бдения стали натовские бомбардировки Югославии.  
 
В свое время были популярны дискуссии о возможности фашизма в России. Доходило до того, что Россию сравнивали с Веймарской республикой, благо, что длительная агония ельцинского режима служила хорошей аналогией. Однако экстремизм так и не смог стать в России влиятельной силой. Существует мнение, что за скинхедами и прочей шушарой, рядящейся в черные и коричневые рубашки стоят люди в спецслужбах, которые фактически контролируют деятельность этих организаций. Делается это с той целью, чтобы на упреки запада в нарушении Россией стандартов демократии, попугать тамошних «дядечек» и «тетечек» опасностью прихода фашистов на смену нынешней «неидеальной» элите. Подобный нехитрый прием применяют и элиты национальных республик в отношении Кремля, но там уже речь идет о карманных националистических партиях.  
 
Пока в России нет почвы для экстремизма. Но учитывая, что в нашей стране:  
 
- не урегулированы отношения с собственностью;  
- имеется огромное количество оружия на вооружении различных охранных служб и просто преступных группировок;  
- увеличивается диспропорция между богатыми и бедными регионами,  
 
фашизм может довольно быстро расцвести махровым цветом. В этом-то и опасность болезни – инкубационный период ее долог, но затем события начинают развиваться стремительно и бесконтрольно.