Красноречие Киевской Руси. Кирилл Туровский

 

 

 

 

 

 

РЕФЕРАТ

 

ПО ИСТОРИИ ЛИТЕРАТУРЫ

 

Тема: «Красноречие Киевской Руси. Кирилл Туровский».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Оглавление

Введение

Глава 1. Биография

Глава 2. Литературное наследие

2.1. Молитвы

2.2.  Притчи

2.3. Проповеди

Заключение

Список используемой литературы

 

Введение

Творчество епископа Кирилла Туровского относится к церковному ораторству - начальному этапу формирования древнерусской литературы. Вторая половина XII в. отмечена бурным развитием летописания а древней Руси. Об этом нам позволяет судить южнорусский свод начала XV в. (Ипатьевская летопись), в составе которого сохранились фрагменты из летописных сводов более раннего времени.

Епископ Кирилл Туровский создавал свои произведения в конце XII в., он  - один из самых блестящих древнерусских писателей.

Особо значительное место в его творчестве занимают слова на церковные праздники, рассчитанные на произнесение в церкви во время торжественного богослужения. Продуманность композиции, богатство языка, смелость и яркость метафор и сравнений, мастерство в построении фраз и периодов со всеми ухищрениями риторического искусства (синтаксический параллелизм, обращения, выразительные антитезы и т. д.) — все эти достоинства произведений Кирилла ставят его на один уровень с прославленными византийскими писателями1.

В данной работе автор рассмотрит основные биографические данные епископа Кирилла Туровского, его творческий путь и известные современности произведения.

 

Глава 1. Биография

Биографические сведения о епископе Кирилле крайне скудны. Летопись ни разу не упоминает его имя, так что всё, что мы знаем о нем, почерпнуто из его краткого проложного Жития, а также из его собственных произведений.

Согласно Житию святого, он родился и получил воспитание в городе Турове, в семье богатых родителей; затем принял пострижение в одном из туровских монастырей. Обычные монашеские тяготы не удовлетворили его, и, «на болшая подвиги желая», Кирилл затворился «в столп» - небольшую уединенную келью или башню; «и ту пребываеть неколко время, постомъ и молитвами паче тружаяся, и многа божественая писанья изложи, и славенъ въ всеи стране тои». По умолении туровского князя Юрия Ярославича «и людии того града» Кирилл «възведенъ бысть на столъ епископскыи и от митрополита поставленъ бысть епископомъ граду Турову». К сожалению, в Житии отсутствуют какие-либо даты или хронологические приурочения, а потому мы не знаем, когда именно это произошло. Во всяком случае, Кирилл занял епископскую кафедру ранее 1169 г., ибо этим годом летопись датирует митрополичий суд над ростовским лжеепископом Феодором (Феодорцем), в котором Кирилл, по признанию того же Жития, принимал участие: «Федорца же за укоризну тако нарицаема, сего блаженыи Кюрилъ от божественыхъ писании ересь обличи и проклятъ его» (впрочем, по мнению ряда историков, осуждение «лжевладыки» Феодора могло состояться и ранее названного влетописи 1169 года). По словам автора Жития, Кирилл «много посланья написа» владимиро-суздальскому князю Андрею Юрьевичу Боголюбскому - прежнему покровителю Феодорца. Эти послания не сохранились, однако известна «Притча о человеческой душе и о теле» (или «Слово о слепце и хромце»), направленная против не названного по имени «лжеепископа», который «чрес закон священьскаго ищеть взяти сана» (т. е. определенно против Феодора), а также против светского правителя, покровительствующего ему (т. е., очевидно, Андрея). Намеки на «дело» ростовского «лжеепископа» находят и в некоторых других произведениях Кирилла Туровского - «Слове о расслабленном» и «Слове на собор святых отец».

Под 1183 г. в источниках упоминается новый туровский епископ Лаврентий. Однако, по всей вероятности, Кирилл был жив и после 1183 г.: покинув кафедру, он вновь удалился в монастырь. Об этом можно судить по двум сохранившимся посланиям Кирилла игумену Киево-Печерского монастыря Василию, который возглавил монастырь 31 июля 1183 г. (именно в связи с его пострижением и упоминается преемник Кирилла на туровской кафедре Лаврентий). Одно из посланий прямо надписано именем «Кирила многогрешнаго мниха к Василию, игумену Печерьскому»; другое обозначено в единственном сохранившемся списке как «Послание некоего старца к богоблаженному Василию архимандриту», однако по содержанию и стилистике уверенно атрибутируется исследователями Кириллу Туровскому. Различие в наименовании адресата: в первом случае «игумен», во втором «архимандрит» - по-видимому, объясняется тем, что первое из посланий было написано вскоре после избрания Василия в игумены, а другое после того, как он был возведен в сан архимандрита (после 1185).

После ухода с кафедры Кирилл, возможно, удалился в монастырь (или церковь?) Св. Николая, где продолжал выступать с поучениями перед паствой. Об этом свидетельствует заголовок, сохранившийся в некоторых поздних списках цикла молитв святителя Кирилла: «Моление Кирила недостоинаго и многогрешнаго, поущаща всехъ у Святаго Николы в Турове» (или: «…Кирилла, мниха недостойна и многогрешна… сущаго у Святаго Николы в Турове»).2

 

Глава 2. Литературное наследие

В Древней Руси Кириллу Туровскому приписывали весьма значительное число произведений. Однако с тех пор, как в 1821 г. его наследие было впервые представлено науке, выяснилось, что многие из них являются псевдоэпиграфами. В настоящее время к несомненным сочинениям Кирилла относят чуть более тридцати текстов, различных в жанровом отношении.

2.1. Молитвы

Прежде всего, важное значение имеет созданный Кириллом цикл молитв на всю седмицу. Этот цикл известен по большому количеству списков древнерусского и южнославянского происхождения, начиная с XIII века. Иными словами, в течение средневековья он был популярен во всем православном славянском мире, и именно - как «творение» или «сложение» «святого отца нашего Кирилла, епископа Туровского», «преподобного отца Кирилла, мниха Туровского» и т. п. Начиная с конца XVI века и в течение XVII столетия, его неоднократно включали в старопечатные молитвословы.

Составившие этот цикл евхологические произведения предназначались для ежедневного чтения в монастыре - по одной после служб вечерни, утрени и часов. Таким образом, в цикле - 21 молитва и ежедневно надлежало прочитывать по три молитвы. Содержательно все они соотнесены с церковным значением седмичных дней. Так, наряду с обязательной для всех молитв адресацией к Господу Богу, молитвы воскресного дня, или «недели», адресованы специально еще Спасителю и Святой Троице, молитвы понедельника - бесплотным силам, вторника - святому Иоанну Предтече, среды - пресвятой Богородице, четверга - святым апостолам и Николаю Угоднику, пятницы - Святому Кресту, субботы - всем святым. Текстуально молитвы довольно пространны, но при этом особенно велики молитвы после утрени. Что же касается порядка их чтения, то таковой согласован с литургическим, а не астрономическим порядком отсчета времени. Соответственно, например, чтение понедельничных молитв начиналось молитвой после воскресной вечерни, а воскресных - после вечерни в субботу.

В плане структуры и содержания евхологии Кирилла вполне согласуются с библейско-христианской гимнографической традицией. Они построены на возгласах славословия, покаяния и прошения. В них отсутствуют лишь благодарственные пассажи. Вместе с тем художественные особенности молитв запечатлели черты индивидуальной авторской манеры их составителя - свойственные для него изысканную риторичность, изобретательную в плане неповторяемости образность, богатство теологической тематики.

Вот, например, воскресная триада молитвенных монологов Кирилла Туровского.

Исходной темой как для этой триады, так и для всех прочих, является тема покаяния, исповедания. Как и во всех случаях, образно-стилистически данная тема разрабатывается на основе псалмопевческой, евангельской и христианской богословской мысли о грехе. Отсюда ее минорная интонация. Последняя при этом возрастает в самообличительных пассажах, «…приими вечера сего моление, еже недостоине всылаю Ти: яко голубь неразумием поучаюся, ли яко вран неподобно зовый; не хитростию бо словес возвышаю глас, но горестью душа из глубины сердца воздыша Тебе преклоняю сердце…»; и понижается в пассажах самооправдательных: «…дерзаю умом беспрестани Тебе молитися и, мыслью раслабев, ни часа молитве оставих, духом желаю Тебе предстояти, а телом падаю зле в злодеяниих моих…» (Молитва в субботу по вечерни).

С темой покаяния сопряжены темы славословия и прошения. В интонационном плане обе они мажорны. Тема славословная строится на мотивах утверждения всемогущества Бога, хваления его как Творца и Промыслителя о мире, а также хваления сослужащих ему чинов - ангельских сил и святых праведников: «…веде бо бесчисленыя Твоя щедроты и неизреченное Твое человеколюбие! Яко от небытия мя в бытие привел еси, и своего образа подобием украси мя; словесем же и разумом превыше скота вознесе мя, и твари всей владыку устроил мя еси; сведый времена и лета живота моего от юности моея и до ныне пекыйся мною, да бых спасен был; и прекрасного лика Твоих ангел соглагольника имети хотя, заповедал ми еси…» (Молитва воскресная по утрени).

Просительная тема - в силу ее кульминационного характера текстуально наиболее развитая во всех молитвах - строится на мотивах утверждения собственной искренней веры в Господа, стремления к исправлению, упования на милосердие Божие и спасение через это в будущем веке: «…дай же спасение душевному ми дому, зане же оскверних душевную сию храмину и несмь прияти достоин пречистаго Твоего тела! Но яко благ и человеколюбец приими беседу молитвы моея в сий чac, в не же беседовав с женою самлрянынею и тайная сердца ея рек… Иисусе благодетелю агнце Божий, призри на смирение мое, и исправи молитву раба твоего - имя рек, - и приими словесную сию жертву от уст грешных! Аще бо нечист и весь сквернен есмь, но на Твое надеюся милосердие…» (Молитва воскресная по часах).

Все три основные темы, сопутствуемые еще темами жизни и смерти, ночного покоя и ночного страхования, взаимодействия духа и плоти, развиваются в евхологиях Кирилла Туровского спиралеобразно и обертонально. Они тесно связаны друг с другом, перетекают друг в друга, звучат одна в другой. Так что молящийся вместе с тем воспроизводит величественную симфонию о жизни грешника, которая почти не омрачена конкретизацией грехов, характерной, например, для «Покаянников». Но главное то, что в цикле оказывается выраженным - емко в образно-символическом отношении и впечатляюще в плане эмоциональности - весь комплекс христианского знания и представлений о Боге, Богоматери, Церкви, святых, человеке, жизни и смерти, грехе и добродетели, прошлом и будущем творения Божия.

Весьма стройно и последовательно организована стилистическая структура молитв. Риторические вопрошания, восклицания, утверждения, сопоставления и противопоставления, перечислительные конструкции, построенные на основе амплификации, анафорического повтора, синтаксического параллелизма, - все вместе придает тексту своеобразную ритмику и, соответственно, держит читающего в эмоциональном тонусе, настраивает его на лирико-умилительный или же оптимистический лад. Устойчивые для церковной литургической практики формульные выражения, различные библейские реалии, образы, реминисценции и цитаты создают яркий ассоциативный фон, который позволяет молящемуся почувствовать себя сопричастником и соучастником всей Священной истории: «…тако же и аз вся злая в животе моем содеях и недостойна себе сотворих Твоея милости. И како на высоту к Тебе воззрю скверныма очима? Како явлюся лицу Твоему, раздрав первую боготканную ми одежу и оскверних плоти моея ризу? Но очисти мя яко Спас! И прости ми яко Бог! Призри на смирение мое! И не помяни злобы грехов, яже сотвори на убогую ми душу! Надею бо ся Твоея милости и вопию к Тебе воплем великим: Помяни, Господи, пречистых Твоих уст глаголы, яко же рече: «Ищите - обрящете, просите и дастся вам!». Не пришел бо еси звати праведных, но грешных на покаяние! От них же первый есмь аз. И ныне исповедую на ся безакония моя. И аще мне молящу, но ты, Господи, свеси я. Но, о премилостиве, приими мя яко разбойника, и мытаря, и блудницу, и блуднаго сына! Тии бо беша всеми отчаеми, Ты же прият я…» (Молитва воскресная по утрени5).

Прекрасный образец исповедальной лирики, седмичные молитвы Кирилла Туровского замечательны тем, что и тематически и стилистически они созвучны другим произведениям Кирилла, учительным по содержанию и, соответственно, принадлежащим к совсем иным жанровым формам. Это сочинения аскетической публицистики, а также торжественные речи, или проповеди. И те и другие сохранились в рукописях, начиная с XIII столетия.

 

2.2. Притчи

К группе аскетических текстов относятся: Притча о слепце и хромце («Кирила мниха притча о человечестей души и о телеси, и о преступлении Божия заповеди, и о воскресении телесе человеча, и о будущемъ суде и о муце»), Повесть о беспечном царе и его мудром советнике («Повесть Кирилла многогрешнаго мниха к Василию игумену Печерьскому о белоризце человеце и о мнишьстве, и о души и о покаянии»), Сказание об иноческом чине («Кюрила епископа Туровьскаго сказание о черноризьчьстемь чину, от вьтхаго закона и новаго: онаго образ носяща, а сего делы съвьршающа»). Все три произведения, особенно Повесть и Сказание, как можно судить по заголовкам, посвящены монашеству в его реальном и мистическом аспектах. Они написаны в форме посланий, а, в сущности, представляют собой богословские трактаты, в которых посредством символико-аллегорической экзегезы и нравоучительного толкования осмысляются конкретные факты монашеской жизни - от различных частных духовных и поведенческих обязанностей монаха до особенностей и деталей его одежды и внешнего вида. Иначе говоря, в этих трактатах на примере исторических аналогий из ветхозаветной и новозаветной истории разъясняется смысл иноческого служения как идеального пути к спасению. Несмотря на сходство этих аскетико-публицистических сочинений в плане характерной для них литературной манеры с молитвословными и гомилетическими творениями Кирилла Туровского, первые заметно отличаются от последних нейтральным, спокойным тоном. Создавая их, автор, очевидно, избегал использовать нарочитые приемы риторизации повествования и, соответственно, нагнетения эмоционально-экспрессивной напряженности.

С историко-литературной точки зрения наиболее интересной среди названных аскетических сочинений Кирилла Туровского признана Притча о слепце и хромце, поскольку единственно в ней отразились не узко церковные, а широко общественные интересы писателя. По мнению исследователей, названная «притча» была создана между 1160 и 1169 гг., и именно как памфлет, иносказательно изобличающий ростовского епископа Феодора (Федорца, по летописям), который при поддержке князя Андрея Боголюбского беззаконно объявил себя автокефальным иерархом по отношению к Киевской митрополии.

Исходной идейной посылкой «Притчи» является мысль о спасительной для всякого христианина необходимости владеть искусством постижения истинного смысла «Божественных книг», того «сокровища вечной жизни», которое заключено в «словесах Божиих», или в Священном Писании. Автор, опираясь на святоотеческую литературную традицию, демонстрирует, как именно посредством символической экзегезы надлежит раскрывать духовное значение священного текста.

В качестве показательного материала Кирилл использует якобы евангельский сюжет, и больше того, даже странным образом утверждает, что заимствовал его у евангелиста Матфея («…касаемся беседовати словес, поводне Господню притчю сказающе, юже Матфей Церкви предасть»). Однако пересказ самого Кирилла лишь структурно-стилистически, но не содержательно похож на известную притчу Спасителя о работниках и винограднике (Мф. 20, 1-16). Вероятно, ошибку писателя может оправдать то, что сходный с его вариантом притчи рассказ был весьма хорошо известен в славяно-русской книжности и, несомненно, воспринимался как канонический. На это указывает хотя бы факт наличия близкого к нему повествования в Прологах - рукописных XIII-XVI вв., а затем и печатных XVII в., в разделе за 28 сентября. Исследователи отмечают также универсальный характер лежащего в его основе сюжета: восходя к древнееврейской книжной традиции, он известен по многим литературным памятникам Востока и Запада, в арабской, греческой и латинской версиях.