Образ действительности в цикле Сергея Александровича Есенина «Москва кабацкая»

Введение.

 Темой нашего исследования  стал образ действительности  в цикле Сергея Александровича  Есенина «Москва кабацкая».

Часто, говоря об этом цикле, останавливаются на образе поэта  – «хулигана» «шарлатана», «скандалиста», придавая большое значение названию, понимая его только как погруженность в мир кабаков и трактиров

При прочтении стихотворений, входящих в цикл «Москва кабацкая», можно заметить, что действительность, описанная  в них, гораздо шире, чем заявлено в названии. Таким  образом, целью нашего исследования станет попытка выяснить, насколько название цикла отражает его содержание, то есть из каких образов складывается картина действительности и в какой степени это соответствует авторскому названию.

Объект исследования:  стихотворения, входящие в цикл «Москва кабацкая».

Предмет исследования: элементы действительности и их изображение в стихотворениях цикла.

Методы исследования:  метод анализа и сопоставления текстов

Задачи работы:

1. Изучить литературу, связанную с созданием и публикацией цикла.
2. Провести наблюдение над текстом, выявить тематические группы стихов внутри цикла, проследив, из каких элементов создается образ действительности.
3. Конкретизировать представление о лирическом образе мира в цикле

« Москва кабацкая».

 

 

 

 

Глава 1

Теоретические сведения

1.1.История публикации  цикла.

 

   При подготовке  к изданию цикла «Москва кабацкая»   С.А.Есенин встретил немало трудностей. Через третьих лиц  удалось  выйти на руководителя ленинградского  отделения Госиздата Ионова –  шурина Зиновьева. Ионов заинтересовался изданием, но его интерес так и остался интересом. Связываться с книгой Ионов не рискнул – в журнале «На посту» уже громили «оригинальную поэзию Госиздата» за выпуск книг Марины Цветаевой и Владислава Ходасевича.

  Бросать очередной вызов членам группы «Октябрь», размахивая перед их носом «красной тряпкой» – новой книгой Есенина, – представлялось опасным.

В конце концов, после долгих уговоров Ионов согласился на выпуск книги, но не под маркой Госиздата, а в качестве авторского издания, для чего нужны были деньги. Посредники решили устроить в Ленинграде авторский вечер Есенина, выручки от которого должно было хватить, чтобы расплатиться за «Москву кабацкую».

Вечер этот состоялся 14 апреля 1924 года в «Зале Лассаля» (бывшем зале городской думы). Афиша  была сделана намеренно крикливо, с расчетом на привлечение публики: «Сергей Есенин прочтет стихи Москва кабацкая, Любовь хулигана и скажет слово о мерзости и прочем в литературе. Вызов не попутчикам». Ребята из «воинствующего ордена» решили примазаться и настояли на том, чтобы принять участие в вечере без вынесения их имен на афишу.

 

 

 

Народу набился полный зал. Подошло время начинать. А  Есенина нигде не было. Ни в гостинице, ни в зале. Наконец устроители получили записку: «Я ждал. Ходил 2 раза. Вас и  не бывало. Право, если я не очень нужен на вечере, то я на Николаевской, кабачок слева внизу».

 

Один из устроителей  бросился в этот кабачок и нашел  Есенина за столом в большой компании. Поэт тут же сказал, что у него важный разговор и что он скоро  будет. Когда посланник вернулся в зал, зрители уже свистели и топали ногами. А минут через десять появился Есенин, весьма крепко выпивший, растерзанный, явно после драки. Кое-как приведя себя в порядок, вышел на сцену.

 

Пошатываясь, никого и ничего не видя, хватая рукой воздух, он швырял в зал едкие, жгучие фразы… «Блок и я – первые пошли с большевиками», а они, вот, дескать, как с нами обошлись.… Когда же публика услышала в сем контексте знаменитое «жиды», она словно сорвалась с цепи. Поднялся страшный шум: крики, свист и улюлюканье.

Устроители  вечера пришли в ужас. Кто-то зашептал из-за кулис: «Сергей Александрович! Довольно! Читайте стихи!» Есенин улыбнулся, трезвея на глазах, и совсем иначе, уже доброжелательно произнес:

– Да что ж  это я?! Ведь это, право, не моя специальность! Я лучше прочту вам стихи.

Начал читать, и  произошло обыкновенное чудо. Взбудораженный, раздраженный, частью обозленный зал  был покорен полностью. Присутствующий на вечере Владимир Пяст позднее записал  впечатления от происшедшего: «Все сразу, как-то побледневшие, зрители встали со своих мест и бросились к эстраде и так обступили, все оскорбленные и завороженные им, кругом это широкое возвышение в глубине длинно-неуклюжего зала, на котором покачивался в такт своим песням молодой чародей. Широко раскрытыми неподвижными глазами глядели слушатели на певца и ловили каждый его звук. Они не отпускали его с эстрады, пока поэт не изнемог. Когда же он не мог уже выжать больше ни звука из своих уст, – толпа схватила его на руки и понесла, с шумными восклицаниями хвалы, – вон из зала, по лестнице вниз, до улицы…»

По горячим  следам он писал из Ленинграда Бениславской: «Вечер прошел изумительно. Меня чуть не разорвали…» А вырученных денег  вполне хватило, чтобы рассчитаться за издание «Москвы кабацкой», которая  вышла в свет в июле и разошлась в течение месяца.

Но цензура  сняла полностью два стихотворения  – «Пой же, пой. На проклятой гитаре…» и «Мне осталась одна забава…», а  стихотворение «Снова пьют здесь, дерутся  и плачут…» – искалечила, вычеркнув  две строфы, одна из которых с тех пор так и не восстанавливалась в основном тексте (за исключением первого тома собрания 1926 года).

 

Эта история  помогает нам понять суть отношения  к циклу «Москва кабацкая»: шум  и эпатаж, связанные с названием  и поведением Есенина в те годы, и собственно в стихах, иногда грубая, приземленная лексика, но все-таки нежности и любви в них гораздо больше. Контраст в отношении к стихам виден уже на первом этапе осмысления цикла.

 

 

1.2Лирический цикл в творчестве С.Есенина

 

С середины XIX века в русской поэзии появляется и развивается новый жанр – лирический цикл (группа стихотворений, объединенных в целостное единство). Расцвет нового жанрового образования относится к началу XX века и объясняется тяготением поэтов, и прежде всего символистов, к контекстному восприятию своего творчества как духовной биографии, как отражения формирования личности, поисков идеала, познания истины.

С.А.Есенин не принадлежит  к числу поэтов – циклизаторов, и законченных образцов этого  жанра, имеющих постоянный состав и  заглавие, четкую композицию и последовательный сюжет,  в его творчестве нет. И тем не менее в его творчестве нередки циклические образования разных видов, начиная с тематической общности нескольких стихотворений и кончая книгой стихов.

Впервые такой циклический замысел возник у С.Есенина при работе над сборником «Москва кабацкая», в который вошли два цикла. Первый – под тем же названием – оказался «текучим»: объем и состав его неоднократно менялись, и в конце концов поэт отказался от цикличности, «рассыпав» циклическую «постройку» на отдельные стихотворения.

 

 

 По – иному сложилась  судьба второго цикла – «Любовь  хулигана», составленного из семи  стихотворений, следующих друг  за другом в определенной последовательности, раскрывая завершенный сюжет  «повести о любви». Таким образом, 1)стремление автора объединить стихотворения в цикл

не случайно  и, 2)Сам  Есенина осознавал, что стихи  по тематике и настроению  очень  сильно отличаются друг от друга.

 

Глава 2 Практическая часть

 

2.1. Тематические группы  стихотворений

 

Образ действительности складывается из нескольких составляющих:  это и образ  России, и образ  Москвы,  картины природы, и люди, окружающие лирического героя. Анализируя стихотворения, мы выделили следующие тематические группы:

Мир людей.

Загадочный мир.

Мир природы.

 

Любовная лирика.	Философия. (рассуждения связанные со смыслом жизни)	Окружение поэта.	Воспоминания из детства.	Животные.	Родина.
«Ты прохладой меня не мучай...»   «Дорогая, сядем рядом...»   «Заметался пожар голубой...»     «Мне грустно на тебя смотреть...»       «Пой же, пой. На проклятой гитаре...»   «Ты такая ж простая, как все..»   «Вечер черные брови насопил...» «Пускай ты выпита другим…*»	«Пускай ты выпита другим…» «Не ругайтесь! Такое дело...» «Вечер черные брови насопил... *» «Мне грустно на тебя смотреть... *»     «Ты прохладой меня не мучай... *»	«Снова пьют здесь, дерутся и плачут...» «Все живое особой метой...» «Да! Теперь — решено. Без возврата...» «Пой же пой на проклятой гитаре…*»	«Эта улица мне знакома..» «Мир таинственный, мир мой древний...» «Ты прохладой меня не мучай... **»	«Я обманывать себя не стану...»	«Мир таинственный, мир мой древний... *» «Сторона ль моя, сторонка...» «Эта улица мне знакома.. *» «Мне осталась одна забава»   «Да! Теперь — решено. Без возврата...»

 

Конечно, трактовать стихотворения столь узко нельзя, ведь в одном произведении соединяется сразу несколько мотивов (Названия стихотворений, сочетающих в себе несколько мотивов, помечены *) но, тем не менее,  прослеживается определённая закономерность: цикл, названный «Москва кабацкая» , в большей степени ориентирован на осознание себя как личности и как поэта.

Остановимся подробнее  на каждой из тематических групп.

2.2 .Тематическая группа №1. «Мир людей»

 

По нашему мнению «мир людей» в цикле «Москва кабацкая»  подразумевает под собой три подгруппы, это:

 

1.Окружение поэта.

2.Философия (вопросы, связанные со смыслом жизни).

3.Любовная лирика.

 

1. Окружение поэта.

 

В начале 1920-х гг. в  стихах Есенина появляются мотивы "развороченного бурей быта" (в 1920 распался длившийся  около трех лет брак с З. Н. Райх), пьяной удали, сменяющейся надрывной тоской. Поэт предстает хулиганом, скандалистом, пропойцей с окровавленной душой, ковыляющим "из притона в притон", где его окружает "чужой и хохочущий сброд"

 

Развёрнутое описание кабака мы встречаем в цикле дважды: в стихотворениях

«Да! Теперь решено. Без  возврата...» и  «Снова пьют здесь, дерутся и плачут...», причём образы этих стихотворений перекликаются между собой. «Вспоминают Московскую Русь» - купола «золотой дремотной Азии», «жуткое логово» - «чадит мертвячиной», бандиты и проститутки - «гармонист с провалившимся носом» и посетители, у которых «что-то злое во взорах безумных».

Здесь не только дерутся  и плачут, но и пытаются найти  истину в вине. Так, лирический герой  стремится «подумать на миг об ином»:

 

 

 

Что-то всеми навек утрачено.

Май мой синий! Июнь голубой!

Не  с того ль так чадит мертвячиной 

Над пропащею этой гульбой. 

 

Май и июнь в поэтической  символике Есенина — это годы юности, мечтаний и надежд. Годы эти  утрачены всеми и утрачены безвозвратно:

 

Что-то злое во взорах безумных,

Непокорное  в громких речах.

Жалко им тех дурашливых, юных,

Что сгубили свою жизнь сгоряча.

 

 

Где ж вы те, что ушли далече?

Ярко  ль светят вам наши лучи?

Реки самогонного  спирта помогают россам оплакивать самих  себя - юных, дурашливых,  - тех, что ушли безвозвратно. По сути своей это стихотворение тоже может быть отнесено к философским размышлениям о жизни.

 

 

В  стихотворении «Все живое особой метой» раскрывается трагическая  тема  человека,  чуждого по  духу деклассированной богеме и стремящегося  вырваться  из  ее  цепких  лап:

 

  И уже говорю я не маме,

  А в чужой и хохочущий сброд:

"Ничего! Я споткнулся о камень,

 Это к завтраму все заживет!"

 

 

В стихотворении «Да! Теперь решено без возврата» чувствуя себя загнанным, выброшенным из жизни, С.Есенин обращается к таким же отверженным  и «пропащим» И описывает все  происходящее грубой и сниженной лексикой:

 

Шум и гам  в этом логове жутком,

Но всю ночь напролет, до зари,

Я читаю стихи  проституткам

И с бандитами  жарю спирт.

 

 

 

2.Философия (вопросы,  связанные со смыслом жизни)

 

 

Философские размышления о себе и своём месте в мире - одно из центральных направлений в цикле:

Я обманывать себя не стану,

Залегла забота в сердце мглистом.

Отчего  прослыл я шарлатаном?

Отчего прослыл я скандалистом?

 

Шарлатан и скандалист, по логике стихотворения, тот, кто с такой искренней нежностью относится к животным, не умея найти приятелей «средь людей»:

 

Оттого  прослыл я шарлатаном,

Оттого прослыл я скандалистом.

 

 

Стихотворение «Пускай  ты выпита другим» это одно из самых  светлых стихотворений цикла: «возраст осени» кажется поэту

«дороже юности и лета»  а осень жизни воспринимается как обретение ясности взглядов, спокойной мудрости и зрелости:

 

Теперь со многим я мирюсь

Без принужденья, без утраты.

Иною кажется  мне Русь,

Иными - кладбища и хаты.

 

А также поэт ищет в  любви  духовной близости, родства  душ и судеб:

 

Прозрачно я смотрю вокруг

И вижу, там  ли здесь ли, где то ль

Что ты одна, сестра и друг,

Могла быть спутницей  поэта.

 

Среди сверстников и  товарищей по уличным забавам  Серега Монах (прозвище Есенина в детстве)  был признанным  коноводом,  неутомимым выдумщиком и заводилой  по  части  различных  мальчишеских  игр  и  забав,  драчуном  и забиякой. Эти воспоминания вылились в стихотворение «Все живое особой метой»:

   Худощавый и низкорослый,

   Средь  мальчишек всегда герой,

   Часто,  часто с разбитым носом

   Приходил я к себе домой.

 

Став взрослым, он не изменил  себе:

 

...И  теперь вот, когда простыла       Золотая, словесная груда,

Этих  дней кипятковая вязь,                  И над каждой строкой без конца

Беспокойная, дерзкая сила                             Отражается прежняя удаль

На поэмы  мои пролилась.                        Забияки и сорванца.

 

 

  В стихотворении «Вечер черные брови насопил» прощаясь с молодостью и любовью, поэт сохраняет веру в жизнь и счастье. От надрывных вопросов и безысходных суждений суждений :

 

…Не вчера  ли я молодость пропил?

Разлюбил ли тебя не вчера?