Ковалевский Максим Максимович (1851–1916)

КОВАЛЕВСКИЙ Максим Максимович

(1851–1916)

русский социолог, правовед. Метод  социологии К. – историко-сравнительный, основанный на выделении у разных народов групп, сходных по политич., юридич., историч. и т. п. характеристикам, рассмотрение к-рых позволяет выявить основные этапы развития обва в целом. Критерий выделения сходных групп К. видел во внешнем сходстве анализируемых явлений, что усложняло их классификацию и выявление причин, их породивших. Стремясь преодолеть эту трудность, К. установил главную причину изменений для каждой сферы обществ. жизни: в экономике – это биосоц. фактор – рост населения, в политике – экономич. сдвиги, в обществ, жизни – политич. практика. Т.обр., сравнительно-историч. метод позволял сделать вывод о генетич. родстве явлений, наметить общую тенденцию развития. Анализ соц. явлений на основе их происхождения К. называл "генетич. социологией", с помощью к-рой он исследовал образование основных обществ, ин-тов – семьи, собственности, гос-ва. Факторы, определяющие эволюцию этих ин-тов, в основном биосоц. (рост населения) и психологич. порядка. К. отстаивал положение о преходящем характере частной собственности. После поражения революции 1905 г. он обращается к анализу гос-ва, к-рое понимал как расширение "замиренной сферы", возникающее в рез-те психологич. склонности людей признавать над собой власть тех, кто якобы наделен магич. силой управлять природой, – выдающихся личностей. Происхождение классов К. никак не связывает с возникновением гос-ва, считая основой соц. дифференциации рост плотности населения и возникающее на этой основе разделение труда. Наиболее ярко существо социологич. концепции К. отразилось в понятии прогресса, вне к-рого нет и не может быть социологии. Взгляды К. на прогресс складывались под влиянием идей о росте "замирения" как главном признаке прогресса в учении его университетского учителя Д.И. Каченовского, теории взаимности П. Прудона и соц. динамики О. Копта (еж.). Содержание прогресса К. отождествлял с расширением сферы солидарности, считая ее рост важнейшим и универсальным соц. законом. Солидарность – норма обществ. жизни, а классовая борьба – отклонение от нормы. Хотя К. и признавал револ1бцию как способ движения вперед, но считал ее «противоестественной формой», рез-том ошибок правительства.

 В истории российской науки есть имена, интерес к которым не угаснет никогда и на каждом последующем этапе осуществляется новое прочтение и познание значимости их деяний, идей, трудов. В истории русской социальной мысли к ним, несомненно, относится Максим Максимович Ковалевский - выдающийся ученый-энциклопедист, общественный деятель, педагог.

 Ковалевский родился в 1851 году в Харьковской губернии, в семье отставного полковника, ветерана Отечественной войны  1812 года. После окончания гимназии  с золотой медалью он поступил на юридический факультет Харьковского университета, где его учителем стал выдающийся ученый - юрист, профессор Д. И. Каченовский, лекции которого определили научные интересы Ковалевского.

 После окончания университета  Ковалевский учился в университетах Берлина, Парижа и Лондона. По его словам, именно в Англии он сформировался как ученый. Здесь он общался с известными учеными того времени - Г. Спенсером, Э. Дюркгеймом, Д. Морлеем, К. Марксом, Г. Мэном.

 С 1877 года он начинает преподавательскую  деятельность в Московском университете, а с 1880 года Ковалевский становится ординарным профессором. В университете Ковалевский читал курсы как общих, так и специальных дисциплин - сравнительной истории права, истории политических учреждений, истории американских учреждений, сравнительной истории семьи, собственности, истории Древнейшего уголовного права и процесса. На его лекции по сравнительному законодательству иностранных государств собирались не только юристы, но и историки, филологи, естественники и медики. Ни одна из аудиторий университета не вмещала всех его слушателей и ему приходилось читать в актовом зале. Свободное слово Ковалевского и критическое отношение к тогдашней правительственной политике делало его в глазах Министерства просвещения «опасным человеком», и поэтому он был отчислен из университета.

 В 1887 году Ковалевский вынужден  уехать за границу. Он не  был изгнанником или эмигрантом, он мог свободно приезжать  и уезжать в Россию, но фактически  был лишен возможности читать  лекции в каком-либо из высших учебных заведений страны. Поселившись во Франции, Ковалевский погрузился в научную работу. Именно в эти годы им написаны самые известные научные труды. «Происхождение современной демократии» в 4-х томах (1895), «Очерк происхождения и развития семьи и собственности» (1896), «Экономический рост Европы до возникновения капиталистического хозяйства» в 3-х томах (1898), «Развитие на-родного хозяйства в Западной Европе» (1899) и др., принесшие ему славу социолога, юриста, историка.

 Только в 1905 году, после 17-летнего отсутствия, Ковалевский возвращается на Родину, уже ученым с мировым признанием. В его творчестве органически переплелись право, социология, история, экономическая теория, этнология, публицистика. В каждое из названных направлений М. М. Ковалевский внес свой вклад, создал научные школы и традиции. С его именем связаны становление русской исторической школы права (русской социологической школы права), русской школы медиевистики европейских стран, плюралистическая школа в социологии и т. д. Без всякого преувеличения можно сказать, что без его имени нельзя написать объективную историю российской социальной науки.

 Кроме того, М. М. Ковалевский  являлся известным общественным, государственным деятелем. Он был  депутатом 1 Государственной Думы  (1905), состоял от академических кругов России в Государственном Совете, стоял во главе Партии демократических реформ. Он один из тех, кто в нашей стране активно распространял идеи прав человека, гражданина, идеи конституционности и демократии.

 Ковалевский принадлежал к либеральному направлению вместе с такими учеными, как А. И. Чупров, Н. И. Кареев, С. А. Муромцев, В. О. Ключевский, И. И. Янжул, П. Г. Виноградов и др. И сегодня его работы о происхождении и сущности демократии, о сущности парламентаризма не потеряли своего научного значения. Опыт творческой и общественной деятельности Ковалевского очень нужен сегодня нашему обществу, возрождению отечественной социальной науки. Его ученик, выдающийся социолог XX века, П. А. Сорокин писал: «Ковалевский - прежде всего ученый, прежде всего профессор Божьей милостью, а затем уже общественный деятель, публицист, государственный политик и т. д. В центре его жизни была наука. Ей он отдал большую часть своей жизни, ею он жил и в области научного же творчества создал себе наиболее долговечный "нерукотворный" памятник».

 Среди его научных интересов  особое место занимала социология. Трудно назвать другого ученого,  который сделал бы так много  для развития социологии в  нашей стране, для распространения  социологических идей и постановки обучения социологии молодых людей, становлению социологической корпорации и социологической культуры. Подчеркивая это, П. Милюков писал: «Имя той науки, которая содержала в себе полный ответ на духовные потребности М. Ковалевского, которая была, так сказать, его систематическим мировоззрением, есть социология».

 Этапы институционализации  российской социологии в основном  связаны с его деятельностью. 

 Ковалевский действительно  был среди русских социологов  первым социологом-профессионалом, тогда как все другие социологи до него и рядом с ним были, так сказать, «властителями дум», руководителями общественного мнения, служителями определенных интересов, традиций и мировоззрений.

 Институционализация, в социологическом  смысле, представляет собой длительный и трудный процесс организации знания, его седиментацию, признание его структур и становление форм его воспроизводства и определенных традиций деятельности. «Институционализация, — пишет И. А. Голосенко, — наглядно фиксирует результативность научной деятельности, рост профессиональной культуры, междисциплинарную дифференциацию, изменение интеллектуальной традиции».

 К концу XIX в. российская социология, несмотря на все исследования и традиции, которые сформировались, оставалась без организационно-воспроизводственной структуры и без конкретной дифференциации с другими науками, т. е. без соответствующего признания со стороны научной общественности. Подчеркивая эту ситуацию, М. Ковалевский писал: «Социология, обнимающая все области социального знания, синтезирующая их основные выводы, раскрывающая пред нами причины прогресса и упадка отдельных наций, указывающая на условия примирения порядка с поступательным ходом истории, продолжает оставаться изгнанной из высших школ и пользуется незавидной репутацией у официальных педагогов».

 Например, о недоверии историков к социологии  писал Н. Кареев, Он приводил  пример того, как в 1919 г. при  реформе преподавания на историко-филологическом  факультете Петроградского университета  среди многих преподавателей, профессоров того времени только двое поддержали включение социологии в круг предметов обучения на факультете. Ими были академик Лаппо-Данилевский и сам Кареев. Это было связано не с беспомощностью сложившегося знания, а с теми препонами, запретами и предрассудками, которые существовали по отношению к социологии в России. Нелюбовь царского Министерства просвещения к социологии определялась тем, что она выступала за конституционный строй, за демократизацию образования и общественной жизни в стране. В связи с различного рода запретами многие известнейшие социологи вынуждены были творить долгие годы вне своей страны. Достаточно назвать П. Лаврова, М. Ковалевского, П. Лилиенфельда, Е. де Роберти и т. д.

 Формирование  институтов организации общения  российских социологов и закладка организационных оснований развития социологического знания и его признание начались только с начала XX в. и этот процесс связан с именем М. М. Ковалевского, Он одним из первых понял, что развитие социологии невозможно без создания институтов ее интеграции, без институтов обучения и пропаганды наличного знания. Поэтому в деятельности Ковалевского занимают большое место вопросы организации российской социологии, создание институтов подготовки социологов, издание литературы и трансляция социологического знания, поиск путей вхождения российских социологов в международное социологическое сообщество.

 Несмотря  на все трудности, Ковалевский  последовательно реализовал свои  идеи. Будучи за границей, в 1901 г. со своими единомышленниками  (Е. де Роберти, Ю. Гамбаров и др.) он создает в Париже Русскую высшую школу общественных наук, фактически первый российский факультет социологии. Школа, по словам Ковалевского, ставила целью дать молодым людям современное обществоведческое образование. Создание Школы во Франции связано с тем, что в условиях тогдашней России это было невозможно, так как обучение социологии в российских университетах было запрещено.

 Идея  создания Школы была поддержана  многими известными русскими  учеными-демократами. Почетным председателем был избран И. И. Мечников, который там же читал курс «Очерк воззрений на человеческую природу», а директором - Ковалевский. Интересно, что в Школе читали лекции все известные тогдашние социологи, историки, правоведы, политики. Среди них были представители различных научных направлений и мировоззрений. Это говорит о большой культуре ее создателей, их терпимости к различным мнениям, чего так не хватало за годы советской власти и часто не хватает и сейчас. Кстати, это было выражением глубокой научности и терпимости Ковалевского как директора Школы, что не позволяло ему входить в борьбу теоретических и мировоззренческих позиций. Известно, что он резко осуждал «добровольную односторонность» ученых из-за чрезмерных мировоззренческих пристрастий и за нежелание понимать важности сотрудничества и общения. Только поэтому в Школе могли читать лекции люди разных мировоззренческих ориентаций: М. Туган-Барановский, Е. де Роберти, В. Чернов, Ю. Гамбаров, Н. Кареев, А. Чупров, С. Муромцев, Г. Плеханов, П. Струве, В. Ульянов (Ленин) и другие. Кроме того, лекции читали такие известные западные социологи, как Э. Дюркгейм, Г. Тард, Э. Вандервельде, Р. Вормс и другие. Число учащихся в Школе доходило до 300-400 вольнослушателей. Многие выпускники Школы стали известными учеными, общественными деятелями, среди них социолог проф. К. Тахтарев, экономист-социолог С. Струмилин, Ф. Артем (Сергеев), Н. Суханов и другие.

 Наряду  с общеобразовательными предметами  в Школе читались такие социо-логические  курсы, как: «Введение в социологию» (Н. Кареев), «Общая социология» (Е. де Роберти), «Современные социологи» (М. Ковалевский), «Социальный монизм» (В. Чернов), «Юриспруденция и социология» (С. Муромцев), «История сословий в России» (М. Ковалевский) и т. д. Студенты могли также прослушать множество других социологических спецкурсов. Школа имела учеб-ные планы, составленные на каждый год, которые интересны и сейчас.

 Школа  выпустила ряд сборников учебных  материалов, лекций, отражающих проблемы  социологического знания. Очень  интересен, например, сборник под названием «Русская Высшая Школа в Париже. Лекции профессоров» (СПб., 1905) под редакцией Е. В. де Роберти, Ю. С. Гамбарова и М. М. Ковалевского. Этот объемный труд является фактически первым международным социологическим сборником на русском языке. Кроме статей русских ученых Ковалевского, де Роберти, Лесевича, Чупрова, Шейниса, он включает статьи известных французских социологов, лекторов Школы - Тарда, Вормса и других. Эта работа и другие имели определенное значение в распространении социологических идей в российском обществе.

 Опыт  Школы не прошел даром. Во-первых, Школа способствовала либера-лизации  социогуманитарного образования  в России и послужила основой  развития социологического знания  и образования; во-вторых, ее традиции, опыт в дальнейшем пригодились в России в преподавании социологии, в ее институционализации. Опыт Русской высшей школы общественных наук был использован также при создании в 1908 г. Народного университета А. Шанявского в Моск-ве, который сыграл огромную роль в развитии и демократизации высшего образования.

 В 1908 г. М. Ковалевский создает вместе  с Е. де Роберти и при поддержке  акад. В. М. Бехтерева первую  в России кафедру социологии  в частном Психоневрологическом  институте. Это осуществлялось  с большими трудностями, ибо министр народного просвещения Шварц не утвердил ходатайство Совета Психоневрологического института, заявив, что социология может скомпрометировать учебное заведение. Интересно, что такое отношение к социологии высказано в 1908 г., когда в Европе она уже стала университетской наукой, а в США первый факультет социологии был создан в 1892 г.

 Раздраженный  подобным отношением к социологии, Ковалевский чуть позже в статье  «Социология на Западе и в  России» писал, что «Европа  покрылась целой сетью социологических обществ, начиная от Парижа и Лондона и оканчивая Берлином, Веною и Римом. В Сорбонне открылась кафедра социологии и ее занимает хорошо известный автор "Разделение общественного труда" Эмиль Дюркгейм». Далее продолжал: «У нас существует всего-навсего одна кафедра на всю Империю в 160 миллионов жителей и то в частном университете, в Психоневрологическом Институте... Меня менее бы поразило известие, что в Нанкине или Пекине создана кафедра социологии, чем слух о том, что г. Кассо затевает такую реформу в Москве или Петербурге».