Производительность труда: критические темпы роста

Экономист. 28.11.2008. № 011.

В. Корняков, д.э.н., ьпроф.

ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ ТРУДА: КРИТИЧЕСКИЕ ТЕМПЫ РОСТА.

Нужен новый поиск. Экономическая история богата почти детективными историями, когда страны принципиально меняют общую траекторию своего развития. Одна и та же экономика, продемонстрировав многолетний динамический рывок, затем как бы утрачивает былые силы и потенции, развивается все более вяло, - вариант многих стран, в том числе СССР. Бывает, что долгосрочный более чем уверенный рост как бы враз сменяется топтанием на месте. Причем такой поворот происходит вопреки желаниям как правительств, так и всех субъектов экономики. Прорыв в ноосферу, предвиденный В.И. Вернадским в диапазоне деятельности двух-трех поколений, сорван. Да и в целом экономический рост в развитых странах явно замедляется. И наука, хозяйственная политика как будто бы ничего не могут поделать.

Логично предположить наличие весьма суровых объективных механизмов, предопределяющих такие экономические траектории страновых народных хозяйств, до сих пор слабо поддающихся познающей и управляющей деятельности общества. Экономисты, собственно, и не сомневаются в этом, постепенно высвечивают элементы этих механизмов. Так, теперь более понятна роль инвестиций и их мультипликаторов. Однако подобных элементов обнаруживается все больше, их, по выражению В. Кушлина, - "великое множество". И, например, меры по преодолению, показанные Б. Плышевским, причин инфляции (опережение конечными денежными доходами производства товаров в реальном выражении и вложениями в основной капитал - производства продукции машиностроения и конструкционных материалов) "потянули" бы за собой целый веер изменений, коррекций во многих пропорциях и институтах (1). Целостное управление столь многомерными процессами остается весьма проблемным, каждый успех порождает новые вопросы. Становится все более очевидным: полувековой упор на западную макроэкономику до сих пор не принес овладения своим экономическим ростом, развитием. Нам недостает знаний более высокого уровня. Нужен поиск сущностей происходящего, направляющих движение больших групп параметров, взаимосвязи которых представляются еще загадочными. Следует согласиться с постановками "Экономиста" о том, что макроэкономические исследования необходимо дополнить поисками на более высоком политэкономическом уровне познания, - на уровне теории общественного воспроизводства.

Это хорошо известный и давно апробированный общенаучный подход. Здесь, с вершин научной абстракции, достигается более широкий охват действительности. Становится возможным увидеть (хотя и в ином масштабе) не только уже выясненную причину экономического явления, но и ее истоки, -совокупность событий, подготовивших рассматриваемую ситуацию. Главное же в том, что приподнятый и более широкий обзор позволяет обнаружить крупные, невидимые на нижерасположенных уровнях образования сцепления процессов, которые не только включают в себя более конкретные зависимости, но, не опровергая уже полученные решения, показывают более глубокие подходы. Так, съемки земной поверхности из космоса выявили геологические образования, необнаружимые при наблюдениях на местности, а также позволили правильнее объяснить ряд естественных процессов. Или - более близкий экономистам пример, - переход к НЭП. Кронштадтское и Тамбовское восстания, трудности с хлебозаготовками обнаруживали серьезные недостатки в действиях Советской власти. В.И. Ленин обобщил всю эту действительность до абстракций товарного производства и обращения и добился снятия множества конкретных острых противоречий единым общегосударственным решением, исходящим из учета экономической природы товаропроизводителя.

Думается, что на уровне классической теории общественного воспроизводства еще предстоит узнать немало важного и нового о нашем экономическом росте. Такой подход в состоянии привести к обобщению, бросающему новый свет на, казалось бы, изъезженную вдоль и поперек проблему интенсивного экономического роста.

Абстрактная модель интенсивного экономического роста. Собственно наука и практика уже давно сделали важный шаг к таким обобщениям. Имеется в виду прочно утвердившийся показатель общественной производительности труда, рассчитываемый как соотношение между всеми результатами общественного производства и всей массой годового живого труда в народном хозяйстве, потребовавшегося для их получения. В качестве результатов обычно брали годичный национальный доход в натурально-вещественном выражении. Теоретически правильнее был бы, как предлагали В.Н. Черковец и другие экономисты, весь фонд произведенных предметов потребления, поскольку он окончательно покидает сферу производства, а часть национального дохода (фонд накопления) остается в ней. ВВП (и вообще конечный продукт) в качестве такого показателя менее удачен, так как включает средства труда, предназначенные для возмещения израсходованных, что относится к сфере текущего производства, а не результатов.

Но почему же опора именно на этот всем известный показатель позволяет обозначить абстрактную метамодель экономического роста? Объяснение связано с фактом, фиксацию которого в экономической литературе дал B.C. Вечканов: живой труд - единственный ресурс, поступающий в систему общественного воспроизводства извне, а не из него самого.

Откуда в общественное воспроизводство приходят новые, в том числе добавочные предметы труда, средства труда? Конечно же, не из внешних для этого воспроизводства поступлений, а только и целиком из него самого. Они или целиком созданы в текущем периоде, или просто закончены в это время обработкой. Откуда берется произведенная продукция? Оттуда же. Имеется ли такой ресурс, потребовавшийся для осуществления воспроизводства, который не наличествует изначально в производственно-технологическом движении факторов воспроизводства, а должен быть привнесен, добавлен к этим факторам извне? Да, такой ресурс есть, причем только один: работник с его рабочей силой, реализующейся в живом труде.

Всем понятно: работник появляется в современном воспроизводственном процессе лишь на время труда. Его включение в производство в отличие от включения вещественных факторов - проблема в большей мере и не технико-организационная, и даже не самого воспроизводства, а социальная. Никто - ни сам работник, ни все общество - не считают и не могут считать современного работника принадлежностью производства, в котором он трудится. Он принадлежит самому себе, привходит в это производство через наем и только на время, приводит его в движение, не превращаясь ни в его техническую составляющую, ни тем более в продукт, не "застывая" в производстве, а далее на время, а то и навсегда покидает его, остается самим собой.

В такой постановке суть происходящего выступает просто и ясно. Человек общественный находит и присваивает вещество природы, превращает его в свою жизнедеятельность. Но даровых предметов своего потребления (II подразделение по классической теории воспроизводства) ему получить неоткуда. Он "находит" необходимое ему вещество природы только своим живым трудом (присвоением-трудом). Для него выход единствен: "вложить" себя в труд - получить предметы потребления.

На таком метауровне абстракции у общества есть три траектории движения - две крайние и одна срединная. Первая крайняя экономическим ростом не является. Это - предельно допустимое уменьшение массы труда (сокращение рабочего времени) на производство данного продукта, не затрагивающее размеров фонда потребления. Вторая крайняя - максимальный экономический рост: максимизация потребления без уменьшения массы труда. Наконец - срединная: экономический рост как оптимальное для данных исторических условий сочетание двух этих вариантов. Понятно, что человечество идет этим путем, но к уменьшению массы труда за счет сокращения рабочего дня прибегает скорее эпизодически (хотя растет понимание высокой ценности его сокращения для увеличения свободного времени как обязательной основы развития в ширящихся масштабах творческих индивидуальностей). На протяжении весьма длительных периодов времени практически доминирует вторая крайняя траектория. На ней и сосредоточивается наше внимание.

Здесь не рассматривается четвертый вариант - экономический рост при увеличении затрат труда. Науке и практике хорошо известна внутристрановая тупиковость этого явления. К тому же установлены зависимости, детерминирующие невозможность в настоящее время сбалансированности современного общественного воспроизводства (в нынешних экономических формах) при использовании экстенсивных факторов экономического роста.

Итак, наша проблема: максимизация объема потребления при данной массе живого труда. Масса живого труда и объем "выдаваемых" ею за год предметов потребления - первые два мета-макроэкономических параметра. К ним сразу же необходимо добавляется третий: средства производства, производственная среда функционирования живого труда, посредством которой живой труд производит продукты для потребления.

Предметы потребления возникают из живого труда не молниеносно. Поскольку в готовом виде их в природе практически нет, люди тысячелетия назад приступили к переформированию (затрачивая на труд основную часть своей жизнедеятельности) в продукты природных тел, непригодных для личного потребления человеком. Отсюда один из марксовых синонимов живого труда - труд формирования. Производственная среда труда формирования образована ранее состоявшимся живым трудом, и средства по своему источнику - бывший живой труд, отвлеченный от создания предметов потребления в производство средств производства (как это происходит, показано в схемах общественного воспроизводства). Живой труд всегда лишь отчасти "застывает" в "свежепроизведенных" продуктах потребления, в другой же своей части он опредмечивается в орудиях труда, обеспечивая этим повышение общественной производительности труда.

Первый путь повышения производительности труда и главная воспроизводственная пропорция интенсивного экономического роста. Сразу же просматриваются некоторые обязательные зависимости, требующиеся для интенсивного экономического роста через повышение общественной производительности труда. Человечество располагает двумя основными путями такого развития.

Сначала - о первом, который преобладает ныне в России. В обиходе он известен как привлечение, рост инвестиций, причем особенно желанными объявляются иностранные. Не раз публиковались расчеты, сколько инвестиций нужно для обеспечения надлежащей конкурентоспособности экономики. К сожалению, в этих расчетах обычно не уточнялось, сколько должно быть направлено на реновацию и сколько - на создание новых мощностей ("чистые" инвестиции). В экономической литературе "чистым" инвестициям отдается больше предпочтения, чем инвестициям на реновацию. Между тем "чистые" инвестиции - фактор экстенсивного развития. Еще раз отметим, что воспроизводственные пропорции как нашей страны, так и стран Запада для экстенсивного роста вообще, в том числе и для "чистых" инвестиций, неблагоприятны. И когда западные инвесторы включаются в российскую экономику, они уходят от "порчи" своих пропорций общественного воспроизводства их адаптацией к экстенсивному экономическому росту, перекладывая аналогичные проблемы на нас. Должно быть понятно, что установка зарубежных мощностей, если это не сборочные предприятия, еще не включает их в экономику. Нужно выстроить длинные цепочки обработки и движения продуктов, а они многосложны, весьма громоздки.

Однако абстрагируемся от того обстоятельства, что мобилизация инвестиций чревата нарушениями пропорций общественного воспроизводства, и рассмотрим соотношение: "живой труд - рост инвестиций - рост предметов потребления". Рост инвестиций означает отвлечение части живого труда на выпуск средств производства. Здесь мы сталкиваемся с сопровождающими экономический рост объективными пропорциями, которые никогда нигде не определялись теоретически и не рассчитывались практически. И сразу же обратимся к самой значимой из них - самой важной, но пока что теоретически не определявшейся пропорции интенсивного экономического роста.

Попутно сразу обратим внимание читателя на то, что известная абстракция полностью интенсивного экономического роста, опирающегося на одну и ту же массу как живого, так и овеществленного труда, не получает теоретических оснований. Не задерживаясь на обсуждении этого феномена, отметим, что когда что-то похожее как будто бы происходит на практике, то свидетельствует о неполноте интенсивности фактического хозяйственного развития.

Для уяснения рассматриваемой пропорции примем во внимание, что в настоящее время для сохранения интенсивного качества экономического роста часть живого (а значит, и овеществленного) труда с ростом общественной производительности труда должна выводиться из сферы производства. Повышение общественной производительности труда - это ее общий рост, охватывающий и II подразделение, и фондосоздающие отрасли (производство средств труда в составе средств производства) с соответствующими рабочими местами. А продукция фондосоздающих отраслей - это в конечном итоге переоснащение существующих рабочих мест и новые рабочие места. Прежний, до повышения производительности, объем продукции фондосоздающих отраслей был достаточен для поочередного перевооружения существующих рабочих мест. Возросший (вследствие роста производительности) объем превышает потребность в переоснащении существующих рабочих мест: благодаря росту производительности труда создаются новые рабочие места.

Но общего увеличения массы рабочих мест не должно быть, это было бы переходом на траекторию экстенсивного экономического роста. Чтобы остаться в колее интенсивного экономического роста, необходимо вывести из текущего производства мощности и рабочие места, тянущие его в экстенсивное развитие. Причем это будут рабочие места не одних фондосоздающих отраслей. Например, на высвобождаемые машины идут потоки предметов труда, - выводятся и они.

Итак, интенсивный экономический рост протекает в соединении двух диаметрально противоположных процессов. Во-первых, с вовлечением добавочных ресурсов, а во-вторых, с их высвобождением. Первый - всегда означает общее удорожание всей сферы текущего производства. В ней сосредоточивается больше затрат овеществленного труда, а если наличествуют и "чистые" инвестиции, то и живого. Тогда меняется соотношение между двумя частями нового живого труда, входящего в производство. Та его доля, которая непосредственно "задействована" в производстве предметов потребления, становится меньше, а проходящая в производство средств производства - больше. Происходит как бы "озатрачивание" текущего производства. Но в этом нет ничего драматического. Ибо дело в том, какое повышение общественной производительности труда обеспечивают вовлеченные в народное хозяйство инвестиции.

Мы отвлекаемся от сложнейшей проблемы "переваривания" экономикой привнесенных инвестиций. При предположении, что эти трудности преодолимы, качество как выражение интенсивного экономического роста целиком зависит от второго процесса - увеличения общественной производительности труда, обеспечиваемого осуществляемыми инвестициями.

Второй процесс в противоположность первому означает выведение ресурсов и представленных в них затрат из текущего производства. Соотношение между указанными выше частями живого труда меняется в пользу части, направляемой на создание предметов потребления. Если придерживаться запрета на экстенсивное развитие, второй процесс столь же непреложен, как и первый.