Состав административного правонарушения

При отсутствии вины юридического лица административная ответственность к нему применяться не может. В связи с этим необходимо определить содержание термина «вина юридического лица».

Проблема в том, что понятие вины применительно к юридическим лицам трактуется совсем иначе, чем в отношении физических лиц. Выяснение характера вины юридических лиц через призму умысла или неосторожности, через интеллектуальный и волевой моменты в ряде случаев может оказаться бессмысленным, поскольку юридическое лицо не обладает рассудком и психикой, которые есть у физического лица[14].

В административном праве существует двоякое понимание вины юридического лица, включающее объективный и субъективный подходы. Объективная вина - вина организации в зависимости от характера конкретного противоправного деяния юридического лица, совершившего и (или) не предотвратившего это деяние, т.е. это вина, обусловленная объективной стороной состава правонарушения.

Субъективная вина - отношение организации в лице ее представителей (работников, администрации, должностных лиц и т.д.) к противоправному деянию, совершенному этой организацией[15].

Выбор подхода к вине (субъективного или объективного) в настоящее время во многом зависит от специфики правоотношений. Специфика некоторых публично-правовых правоотношений в ряде случаев может обусловить невозможность привлечения к ответственности при понимании вины в субъективном аспекте.

Например, в сфере производства по таможенным правонарушениям необходимо учитывать множественность субъектного состава таких нарушений и вследствие этого четко разграничить специфику доказывания вины (или доказывания своей невиновности) субъектов таможенных отношений: собственников товаров и транспортных средств, перемещаемых через таможенную границу, и лиц, действующих по их поручению (таможенных брокеров, декларантов и т.д.). При нарушении организацией таможенных правил возникает проблема выбора подхода к вине (объективного или субъективного).

Представляется, что в данном случае не может быть полностью применимо понимание вины в субъективном аспекте, установленное законодателем в Налоговом кодексе РФ. Одна из причин этого кроется в том, что налогоплательщик должен исполнить свою главную налоговую обязанность, т.е. уплатить налог, самостоятельно, если иное не предусмотрено налоговым законодательством (п.1 ст.45 НК РФ). В отличие от Налогового, Таможенный кодекс предусматривает возможность исполнения таможенных обязанностей любым уполномоченным лицом.

Субъективный подход к вине и вытекающее из него конструирование вины юридического лица через представителей можно обосновать тем, что правоспособность юридического лица реализуется через его органы (п.1 ст.53 Гражданского кодекса РФ). Иными словами, если юридическое лицо - это юридическая фикция, то почему бы и вину юридического лица не сконструировать как юридическую фикцию: путем ступенчатой конструкции вины других юридических лиц (представителей исходного юридического лица), в основании которой (конструкции) лежит вина (но уже как реальность, как психическое отношение) физических лиц.

В то же время данная конструкция вины (через субъективный подход) имеет противоречивый характер в сфере нарушений таможенных правил. С одной стороны, она позволяет считать виновной ответственность собственника товаров за противоправные действия (бездействие) своих представителей по гражданскоправовым договорам (таможенного брокера, лица, перемещающего товары) при нарушении ими (представителями) таможенных правил при перемещении товаров собственника (в свою очередь вину этих представителей - юридических лиц можно сконструировать через вину их представителей - физических лиц). С другой стороны, возможны и абсолютно противоположные рассуждения: вина юридического лица за действия своих представителей (юридических лиц, являющихся таможенными брокерами или декларантами) отсутствует, поскольку в гражданских правоотношениях (а именно они имеют место между представителем и представляемым: договоры об оказании услуг таможенного брокера, поручения, комиссии, агентирования или иных услуг и пр.) действует презумпция добросовестности участников гражданского оборота (п.3 ст.10 Гражданского кодекса РФ). Указанное обстоятельство может быть использовано для уклонения от ответственности за нарушение таможенных правил вследствие использования фактора множественности субъектного состава (как с российской, так и с зарубежной стороны) при перемещении товаров и транспортных средств через таможенную границу Российской Федерации.

Таким образом, представляется весьма затруднительным привлечение к административной ответственности за нарушения таможенных правил, если рассматривать вину юридических лиц в субъективном аспекте (путем конструирования вины юридического лица через вину представителей этого юридического лица). Более того, при презумпции невиновности (когда бремя доказывания вины лица, совершившего противоправное деяние, возложено на уполномоченный государственный орган) привлечение к ответственности за совершение таможенного правонарушения, как было показано, при вине в субъективном понимании фактически невозможно.

Конституционный Суд РФ неоднократно признавал те или иные административные правонарушения, совершаемые юридическими лицами, виновными деяниями. Вместе с тем до последнего времени (до принятия Постановления № 7-П) Конституционный Суд РФ только в определении от 21 декабря 2000 г. № 244-О установил вину организации, привлекаемой к административной ответственности.

Вина юридического лица, нарушившего законодательство о контрольно-кассовых машинах, была сконструирована через вину физических лиц (работников этой организации), т.е. в субъективном аспекте. Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в п.4 мотивировочной части определения от 21 декабря 2000 г. № 244-О, вина организации при нарушении законодательства о контрольно-кассовых машинах проявляется в виновном действии (бездействии) соответствующих лиц, действующих от имени организации, и заключается в необеспечении выполнения правил физическими лицами (конкретными работниками), действующими от имени организации.

В настоящее время можно сказать, что Конституционный Суд РФ внес значительный вклад в разработку такой правовой категории, как вина юридического лица, сформировав правовые позиции, изложенные в Постановлении № 7-П о проверке конституционности положений Таможенного кодекса РФ[16].

Во-первых, Конституционный Суд РФ установил определение вины юридического лица через доказательство от противного - через доказывание невиновности лица, нарушившего таможенные правила. О невиновности лица, совершившего противоправное деяние, свидетельствует совокупность двух фактов:

1) нарушение таможенных  правил со стороны юридического  лица было вызвано чрезвычайными, объективно непредотвратимыми обстоятельствами  и другими непредвиденными, непреодолимыми  для этого лица препятствиями, находящимися вне его контроля;

2) лицо, нарушившее таможенные  правила, действовало с той степенью  заботливости и осмотрительности, какая требовалась от него  в целях надлежащего исполнения  таможенных обязанностей, и со  стороны юридического лица к  этому были приняты все меры.

Таким образом, Конституционный Суд РФ определил вину юридического лица при нарушении таможенных правил в объективном аспекте (без использования конструкции вины представителей этой организации).

Указанные правовые позиции Конституционного Суда РФ позволяют сделать выводы.

Во-первых, при определении обстоятельств, свидетельствующих об отсутствии вины нарушителя и освобождающих его от ответственности за нарушение таможенных правил, Конституционный Суд РФ использовал определение обстоятельств вне контроля как гражданско-правовое основание освобождения от ответственности за неисполнение обязательств по международному договору купли-продажи, указанных в Венской конвенции 1980 г., являющейся частью правовой системы Российской Федерации (п.1.1 Постановления N 7-П). Рассуждая дальше, можно заключить, что гражданско-правовая ответственность юридических лиц, установленная ст.401 ГК РФ, в отношении субъектов предпринимательской деятельности на самом деле является виновной, если понимать обстоятельства, указанные в п.1 ст.401 ГК РФ и свидетельствующие о невиновности лица именно как обстоятельства вне контроля, толкуемые в Венской конвенции 1980 г.

В пользу такого подхода (формулирования в Гражданском кодексе РФ вины юридических лиц в объективном аспекте) свидетельствует презумпция виновности за неисполнение гражданско-правового обязательства (п.2 ст.401 ГК РФ).

Во-вторых, Конституционный Суд РФ указал на связь между выполнением публичноправовых обязанностей в таможенном деле и частно-правовыми отношениями, возникающими в процессе исполнения внешнеэкономического договора.

Так, Конституционный Суд РФ указал, что публично-правовые таможенные отношения, возникающие в связи с перемещением через таможенную границу товаров, непосредственно связаны с имущественными отношениями с участием как зарубежных, так и российских контрагентов, на которых возложено и обеспечение соблюдения таможенных требований. При этом исполнение публично-правовых по своему характеру таможенных обязанностей во многом зависит от исполнения имущественных обязательств соответствующих контрагентов.

Из указанных выводов вытекает толкование понятия обстоятельств вне контроля, наличие которых, как показано ранее, освобождает от ответственности за нарушение таможенных правил. Российский контрагент обязан принять меры для исполнения обязательств своим иностранным контрагентом и соответственно собственного исполнения таможенных обязанностей (выбрать аккредитивную форму оплаты, прочие условия в договоре, обеспечивающие выполнение им таможенных обязанностей, в том числе своевременное зачисление валютной выручки и пр.). Если российское юридическое лицо этого не сделало, то оно не освобождается от ответственности за нарушение таможенных правил, поскольку неисполнение обязательств иностранным контрагентом (повлекшее неисполнение таможенных обязанностей российской стороной) не является обстоятельством вне контроля, так как российская сторона могла предусмотреть в контракте меры, обеспечивающие выполнение ею таможенных обязанностей (предоплата или аккредитив и т.д.)[17].

Заключение

В заключение исследования вопроса о составе административного правонарушения подведем итог.

Признаваемое административным правонарушением деяние - это антиобщественное вредоносное деяние, дезорганизующее систему общественных отношений, но в отличие от преступления, не рассматриваемое государством в качестве общественно опасного деяния.

При этом граница между антиобщественной вредоносностью административного проступка и общественной опасностью преступления устанавливается при формировании составов административных проступков законодателем (а не правонарушителем), причем зачастую достаточно точно и четко.

Состав административного правонарушения включает несколько элементов, установление которых является необходимым условием для привлечения к административной ответственности.

В пункте 2 ст. 24.5 КоАП РФ отдельно указано на два обстоятельства, относящихся к составу административного правонарушения, при наличии любого из которых производство по делу об административном правонарушении исключено:

недостижение физическим лицом на момент совершения противоправных действий (бездействия) возраста, предусмотренного КоАП РФ для привлечения к административной ответственности;

невменяемость физического лица, совершившего противоправные действия (бездействие).

Признаки административного правонарушения необходимо отличать от юридического состава административного правонарушения. Понимание такого различия важно больше практически, чем теоретически. При наличии всех признаков административного правонарушения может отсутствовать признаки состава административного правонарушения, что исключает возможность привлечения лица его совершившего к административной ответственности.

Правильная юридическая квалификация состава административного правонарушения облегчает его разграничение, например, с преступлением. Отграничение их проводится в основном по юридическим критериям элементов их составов.

На основании проведенного исследования можно сделать вывод о том, что необходимо (причем на законодательном уровне) унифицировать подходы к вине юридического лица (взяв за основу объективный подход), поскольку природа административной ответственности едина независимо от сфер, в которых она применяется. При этом в унификации в первую очередь нуждается именно субъективное основание публичноправовой ответственности юридических лиц. Это объясняется также тем, что правовые подходы Конституционного Суда РФ и законодателя к вине юридических лиц разделились (субъективная - для налоговых правонарушений и нарушений законодательства о применении контрольно-кассовых машин, объективная - для таможенных правонарушений). При этом для вопросов унификации субъективной стороны не имеет значения распределение бремени доказывания, поскольку это относится к процессуальному основанию административной ответственности.