Архитектор Френк Гери

На проектирование и строительство комплекса ушло шесть лет.

По словам Фрэнка Гери, фасад здания отражает цвет вина – огромные титановые панели окрашеные в розовый и пурпурный цвет символизируют оттенки вина, в серебряный обозначает фольгу охватывающую пробку, а золотой представляет собой сеточку в которую обертывают все бутылки вина Маркиза де Рискаля.

Пятизвездочный  отель рассчитан на 43 ультрасовременных номера с уникальным дизайном. Насладиться видом на окружающие комплекс виноградники можно с восьми террас, расположенных в двух крыльях здания. Из отеля на стеклянном лифте можно спуститься в подвал, где хранятся около 3000 бутылок эксклюзивного вина. Маркиз де Рискаль предлагает множество красных и белых вин, которые можно попробовать в дегустационных залах. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Музей научной фантастики в Сиэтле.

Музей истории  музыки в Сиэтле открылся в 2000 году, а Музей научной фантастики —  в 2004. МИМ был основан соучредителем  Майкрософта Полом Алленом. С  самого начала музей испытывал финансовые трудности, из-за чего Аллен дополнительно  открыл Музей научной фантастики и Галерею славы, поэтому в  одном здании располагаются сейчас два музея.

 

Музеи являются ключевыми экономическими факторами  развития некоммерческих и культурных организаций в Сиэтле, благодаря  чему уже вложено более 580 млн. долларов в развитие. МИМ|МНФ располагаются  на территории в 13000 кв. метров, дизайном здания занимался Фрэнк Гери.

Музей истории  музыки посвящен исследованию творчества и инноваций в популярной музыке. Путем смешивания интерпретаций, интерактивных  выставок с современными технологиями, МИУ фиксирует и отражает суть рок-н-ролла, джаза, кантри, соула и блюза, а также влияние рока на хип-хоп, панк и другие жанры. Посетители могут ознакомиться с редкими памятниками, реликвиями и опытом творческого процесса, слушая рассказы музыкантов, рассказывающих свои истории.

Музей научной  фантастики и Галерея славы —  первый музей, посвященный идеям  и экспериментам научной фантастики. Выставки в МНФ повышают осведомленность  и понимание научно-фантастической литературы и медиа материалов, одновременно вдохновляя посетителей на предвидение новых высот человеческой мысли. В этом музее отдается дань самым уважаемым деятелям научной фантастики — писателям, художникам, издателям и режиссерам.

   
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Проект  Фрэнка Гери для Университета в Сиднее.

Корпус им. доктора  Чау Чака Винга (Dr Chau Chak Wing) Сиднейского Университета Технологий (СУТ), спроектированный 82-летним архитектором-суперзвездой Фрэнком Гери (Frank Gehry), заставит некоторых широко открыть глаза от изумления. Никому не спрятаться от этого необычно «искривленного» фасада желтого кирпича, поскольку его финансирование и строительство утверждены.

Новая работа Гери - бетонное, отделанное кирпичом здание Школы бизнеса Университета Технологий обойдется в 150 млн. австралийских  долларов и будет насчитывать 11 этажей, общей площадью 16030 кв. метров.

 

Внутренняя планировка, скрытая за экспрессивным скульптурным фасадом, рациональна и практична. Здесь будут публичные пространства и пространства для совместной работы, где смогут обмениваться идеями коллеги, студенты и партнеры бизнес-школы. Профессора и преподаватели получат приватные «пространства для умственного труда», однако СУТ надеется, что коллаборативные пространства будут настолько привлекательными, что предпочтение будет отдано им. Настолько же важно и взаимодействие здания с внешней средой и как оно «вписывается» в город, его ландшафт.

План 1 этажа.

План 2 этажа.

План 4 этажа.

Здание названо  в честь китайского бизнесмена, пожертвовавшего 20 млн. австралийских долларов на финансирование проекта и еще 5 млн. долларов на стипендии  — крупнейшее разовое пожертвование  на университетское здание в истории  Австралии. Строительство начнется в 2012 году, и вступит в строй  к 2014 учебному году, говорится в заявлении  СУТ.

Согласно пресс-релизу Сиднейского Университета Технологий (СУТ), концепция органического здания возникла примерно так:

«Я нашел её», — заявил Гери. «Я думал над нашими дискуссиями». Мы дискутировали о  деревьях. «Это должно быть здание-дерево, со стволом и сердцевиной активности, и домами-ветвями для людей, их общения и для рабочего уединения».

Это был момент гениального озарения. Результатом  стал этот эскиз идеи объединения, которую  Гери будет использовать для своего проекта: дом-дерево, «растущий, изучающий  организм со множеством ветвей мышления — некоторых ясных и сильных, а некоторых эфемерных и тонких.»

Крейг Вебб (Craig Webb), главный архитектор Gehry Partners, посмотрел на эскиз и сказал: «Мы можем реализовать это». И с тех пор эскиз стал направляющим принципом работы над зданием. 

Фрэнк Гери (Frank Gehry) - Манхэттен, Нью-Йорк

 
Похоже, придуманные Фрэнком Гери изломанные, изогнутые и колючие  формы все активнее заявляют себя в качестве новых архитектурных  скрижалей. Отныне именно творения Гери определяют стилистику нашей эпохи  точно так же, как в свое время  определяли стилистику Райт или Рен. Но тем архитекторам за всю жизнь не довелось увидеть ничего похожего на то, что удалось Гери всего за 20 лет, прошедших с момента, когда он совершил самую масштабную и стремительную архитектурную революцию. Впрочем, Гери работает по соседству с Голливудом, и на это надо делать поправку. В западной части Лос-Анджелеса, всего в паре кварталов от Тихого океана находится безымянное здание с покрытым гофрированной обшивкой фасадом. Если войти в это здание и пересечь бетонный вестибюль, вы неожиданно окажетесь в помещении, похожем на ангар, где за столами и конторками из дешевой упаковочной фанеры трудятся около 200 человек. В центре ангара, напоминающего каменоломню, в кабинете, больше похожем на будку, сидит сам Гери в черной футболке и джинсах. «Прошу прощения, я не успел сегодня утром побриться», — произносит он вместо приветствия. Над всей этой дешевой и жизнерадостной бутафорией эдаким видением Вальхаллы возвышаются два десятка сверкающих макетов будущих грандиозных сооружений, в числе которых и несколько вариантов застройки Атлантик-Ярдс. Этот проект, как и многие из прежних проектов Гери, вызывает массу протестов, судебных исков и критических статей. «Эти мегакварталы — яркий пример плохого городского планирования» — так оценивает проект Петиция Джеймс, член местного муниципального совета.

«Мне кажется, тамошнее общество просто окидывает  взором то, что им досталось в  прошлом, — эти «коробки» —  и думает: «о Боже!» — говорит  Гери. — Надеюсь, увидев, что я  предлагаю им нечто совершенно другое, они останутся довольными. Несомненно, там все будет намного забавнее и привлекательнее, чем сейчас».

Забавнее и  привлекательнее. Действительно, какими бы мудреными словечками ни сыпали академики и критики, описывая творения Гери, правда состоит в том, что  обычные люди с улицы считают  большую часть созданных им сооружений привлекательными. И любой, кто видел, как в стерильном до скуки Центре искусств Уокера в Миннеаполисе дети буквально пожирают глазами семиметровую стеклянную рыбу, созданную Гери, а туристы фотографируют друг друга на фоне гигантского бинокля, установленного у входа в офис Chiat/Day в Лос-Анджелесе, — любой, кто видел все это, подтвердит вам, что в общественном представлении «забавность» архитектуры важнее ее функциональности.

И уже произошло  нечто очень важное. Этот человек  взорвал унылые формы, которые заполонили наши города и заставили нас во имя искусства и экономического расчета примириться с вялыми, скучными или изощренно-минималистскими  сооружениями. Мы попрощались с модернистскими «коробками» для германского  рабочего люда эпохи Интернационала и перестали зевать.

«Лишь очень  малую часть из того, что строится, действительно можно назвать  настоящей архитектурой — то есть архитектурой, ставящей себе целью  создать нечто прекрасное оптимистичными и гуманистическими методами, —  говорит Гери. — Большинство же зданий построены просто как «коробки»  для отмывания денег. Они не имеют  ничего общего с архитектурой». «Когда дом находится в стадии строительства, он нравится мне больше, чем потом, когда он уже построен. В недостроенном  доме есть некая открытость, в нем  ощущается развитие, и у тебя есть к нему доступ, — продолжает он, поглядывая на проложенные прямо по студии трубы, с которых свисают лоскуты  изоляции. — Быть может, это оттого, что я вырос в канадском  шахтерском городке, в котором не было ни одного примечательного здания, зато во всей наглядности было представлено промышленное производство, где процесс  всегда интереснее результата».

Фрэнк Гери (Frank Gehry) - проект Атлантик Ярдс в Бруклине

«Я не собираюсь  создавать еще один Бильбао или  зал Диснея, — говорит Гери. —  Меня это уже не забавляет. Я хочу сделать что-то совершенно новое  — например, построить подземное  здание в Филадельфии». Он демонстрирует  мне макет неоклассического Музея  искусств Филадельфии с целой  сетью подземных галерей, который, судя по всему, даст фору любым наземным галереям: «Представляете, каково это  — придать экспрессию сооружению, которого просто не видно? Но я принимаю этот вызов».

Если соотнести  эти разговоры про экспрессию с острыми углами творений Гери, то действительно могут возникнуть подозрения в некой случайности  этих проектов. На самом деле проектирование, финансирование и возведение этих революционных  строений требует дизайнерской и  деловой дисциплины, достойной Генри  Форда.

«Я не какой-то там великий визирь, который у  себя в кабинете марает бумажки каракулями, — замечает Гери. — Когда я  работаю с такими клиентами, как  Брюс Ратнер (девелопер Атлантик-Ярда), который очень увлечен вещами, которыми я и сам руководствуюсь в проектировании: графикой, музыкой, скульптурой, — все наши споры вокруг проекта связаны с материальными проблемами. Сколько это будет стоить? Удастся ли нам уложиться в срок? Вот почему у меня столько компьютеров».

Компьютеры?! Гери знаменит тем, что не притрагивается к ним. В его офисе нет даже лэптопа. Но если вы пройдете в дальний угол студии, то заметите большую, похожую скорее на торговый зал, компьютерную комнату: здесь располагается Gehry Technologies, отдельная компания со штатом из 60 человек, контролирующих процессы проектирования и строительства объектов, над которыми работает Гери. Выполняет компания и сторонние заказы. При всей кажущейся шутейности и даже безрассудстве проектов Гери, спонтанности в них не больше, чем в Нюрнбергских съездах нацистов. «Весь набор инструментов, необходимых для стратегического планирования, умещается на кончиках наших пальцев, — говорит Гери. — Жмете на кнопку и видите, например, во сколько обойдется строительство в Айове или в любом другом месте, где вы хотите строить. Я взял на вооружение технологии, потому что всегда знал: игру контролирует тот, у кого больше информации».

Тем не менее, отвергнутых  им самим моделей у Гери больше, чем у Rolling Stones супермоделей с разбитыми сердцами. «Мы строим макет, обсуждаем его, вносим некоторые коррективы на компьютере и строим новую версию макета, — рассказывает Гери. — Прежде чем приступить к реальному строительству, мы создаем 50-60 макетов объекта».

Возможно, мы и  вправду живем в эпоху Фрэнка Гери.