Журналистское расследование

И все же нельзя не признать, что трагедия с Гонгадзе постепенно превращается в фарс. Не без участия близких к нему людей. [16]

 

Кто слушал президента?

 

Страшную находку с  чьей-то нелегкой руки на Украине называют "Таращанским телом". Само определение  допускает различную трактовку  его принадлежности. Напомним и то, что европейская экспертиза уже заявила о невозможности стопроцентной аутентичности записей президента Кучмы, якобы сделанных майором Мельниченко.

Практически все, что  мы знаем про Миколу Мельниченко, - со слов сотрудников украинских правоохранительных органов. По их словам, до начала августа прошлого года за этим офицером не замечалось ничего неожиданного. Его характеризуют как человека скромного, в чем-то закомплексованного и неразговорчивого. Говорят, Николай Иванович увлекался всякими манипуляциями с диктофонами и пару раз даже приносил своему начальнику тайно записанные разговоры своих коллег. Еще говорят, будто Мельниченко был неплохим техническим специалистом, но страдал от неразвитой коммуникабельности, от неумения, если можно так выразиться, преподносить себя. Отсюда - плохие перспективы карьерного роста и, может быть, даже что-то похожее на комплекс неполноценности. Таким, напомним, сотрудники правоохранительных органов Украины описали нам этого человека. Таким, с их слов, он был до конца июля 2000 года...

В начале августа Микола Иванович вернулся из отпуска, который он провел вместе с членами своей семьи в Крыму. С этого момента в поведении Мельниченко что-то изменилось. В его словах появилась патриотическая риторика, чего никогда раньше коллеги не замечали. Кроме того, возрос материальный уровень жизни офицера. В начале сентября он обзавелся собственным сотовым телефоном, зарегистрированным по анонимной карте, а как-то раз вынул из сейфа вполне увесистую пачку стодолларовых купюр и продемонстрировал ее коллегам. Некоторые странности появились и в работе нашего героя. [16]

В обязанности майора Мельниченко входило техническое  обследование кабинета президента Кучмы  на предмет обнаружения там средств  несанкционированного доступа. В каждом таком обследовании обязательно принимают участие четыре человека, в том числе сотрудник службы технической защиты информации, коим был Мельниченко. Мельниченко осуществлял проверку при помощи сканера-металлоискателя.

По словам общавшихся с нами сотрудников правоохранительных органов, Мельниченко периодически стал задерживаться в кабинете президента Кучмы после проведения плановых обследований. Теперь можно допускать, что в это время он менял источник питания или носитель информации в диктофоне. Мельниченко утверждает, что делал записи на цифровой диктофон, спрятанный под диваном.

Несколько раз Микола Иванович даже просил своих коллег поменяться с ним сменами, чтобы  попасть в кабинет президента именно в нужный момент. Иногда наш  герой сразу после осмотра  президентского кабинета под каким-нибудь благовидным предлогом отпрашивался у своего начальника на час-полтора.

Все изложенное позволяет  сделать лишь одно предположение: ориентировочно в июле прошлого года майора Мельниченко  кто-то завербовал. Кто и при каких  обстоятельствах - мы, наверное, не узнаем никогда. Также о том, когда конкретно Мельниченко начал производить записи в кабинете президента, мы можем судить лишь с его слов, то есть не можем судить вовсе, потому как Мельниченко избегает говорить об этом сколько-нибудь конкретно. Если верить, что это происходило не менее года и общий объем записей превышает 300 часов, значит, произошедшая в июле вербовка позволила ее организаторам реализовать все то, что пан майор наработал.

С помощью знакомого  офицера Службы безопасности Украины  Мельниченко оформил себе загранпаспорт без указания подлинного места своей работы и 16 октября написал рапорт об увольнении, ссылаясь на семейные обстоятельства и предложение работы в некой инофирме. Заметим, что офицеры украинских спецслужб, намеревающиеся отправиться за рубеж, обязаны согласовать этот вопрос с начальством. [16]

4 ноября Микола Иванович  уволился из Службы государственной  охраны, 21 ноября он обратился  в консульство Чехии с просьбой  о получении визы, получил ее  и 26 ноября благополучно покинул Украину. Через два дня, когда депутат Рады Александр Мороз обнародовал содержание некоторых аудиозаписей, в Киеве разгорелся кассетный скандал.

 

Если верить Александру Морозу, Мельниченко сам впервые  вышел на него 10 - 15 октября, позвонив по телефону правительственной связи. Сперва депутат отказался от встречи, но Мельниченко перезвонил через несколько дней и сказал, что дело касается пропавшего журналиста.

Мороз рассказывает, что  офицер принес ему цифровой диктофон с чипом, содержавшим запись разговоров одного дня президента, в том числе эпизод о Гонгадзе. Бывший спикер парламента и кандидат в президенты не усомнился в подлинности, услышав хорошо знакомые ему голоса.

Александр Мороз взял на себя все контакты с Мельниченко, обеспечение его отъезда за рубеж и говорит, что даже его коллеги узнали обо всем за десять минут до пресс-конференции 28 ноября. По его словам, он отговорил майора от решимости остаться на Украине и принять участие в расследовании.

Мы не ставим под сомнение эти сведения, но обращаем внимание на то, что Мельниченко заранее начал подготовку к отъезду. Кроме того, мы имеем неподтвержденную информацию, согласно которой майор общался с помощниками Мороза еще до того, как состоялась его встреча с самим депутатом. Общение шло по сотовому телефону, которым обзавелся Мельниченко. Наконец, у нас есть свидетельства того, что существование записей не было секретом для ряда зарубежных организаций еще в октябре.

И еще. По некоторым сведениям  Мельниченко и Мороз могли  быть знакомы задолго до октября 2000 года. С тех пор, как Мороз был спикером парламента и его кабинет также подлежал техконтролю. [16]

(Многие наблюдатели  полагают, что рассказы про диктофон  под диваном - отвлекающий маневр, а производство записей требовало  хорошей организации и более совершенных устройств для съема информации. Возможно, Мельниченко в этой истории - лишь фигура легализации. Отметим и еще одну деталь: если Мельниченко действительно предупреждал Гонгадзе, значит, по мере производства записей он должен был заниматься их расшифровкой. Этот процесс весьма трудоемкий, и, скорее всего, у майора были помощники в его увлечении.)

Так или иначе, с конца  ноября прослушивание записей разговоров в президентском кабинете стало  одним из модных развлечений на Украине. Новые фрагменты диалогов высокопоставленных особ появляются не реже раза в месяц, и этот процесс чем-то напоминает мыльную оперу.

 

Без всяких комментариев расскажем еще одну историю. 28 августа  прошлого года в 10.31 из села Потоки Таращанского района Киевской области некто позвонил домой Алене Притуле. Разговор длился не больше минуты, после чего абонент из Потоков практически сразу позвонил по похожему номеру - на Бессарабский рынок. Позже с этого телефона в Потоках на Бессарабский рынок звонили неоднократно. Алене с этого номера больше не звонили ни разу. Обычная, в общем, ситуация - человек ошибся номером. От дома в Потоках, где установлен этот телефон, до места, где впоследствии обнаружили обезглавленное тело, километра три. Этот дом расположен на окраине того самого таращанского леса.

4 октября прошлого  года Гонгадзе уже вовсю искали - с момента его исчезновения  прошло более двух недель. В  тот день в 10.48 произошло еще  одно странное событие. Некто  позвонил на работу Алене Притуле  (в офис "Украинской правды") из приемной Моторного завода, расположенного в Тараще. В 10.49 (ровно через минуту!) этот человек перезвонил по похожему киевскому номеру, после чего еще пару раз в течение месяца этим номером воспользовался. Похоже, человек опять ошибся номером.

От Моторного завода до места обнаружения трупа всего несколько минут езды на автомобиле.

Чтобы блюдце секретов было совсем полным, добавим, что как раз  в те два дня, когда сотрудники чешского консульства оформляли  визу для не всеми признанного  героя Украины Миколы Мельниченко, из приемной таращанского Моторного  завода некто звонил в Чехию. Через три дня после этих звонков Мельниченко с семьей выехал в Чехию. [16]

 

"Дело Гонгадзе" - тот редкий случай, когда речь  идет о действительно политическом  убийстве - политическом как по  замыслу, так и по последствиям.

Строить версии - в целом  занятие бесполезное, потому что жизнь часто оказывается сложнее даже самых изощренных схем. И все же рискнем высказать несколько соображений.

Проще всего было бы предположить, что с Гонгадзе расправились по заданию  злопамятного Кучмы. Возможно, в "верхах" и были такие планы. Но в процесс вмешалась, как сейчас принято говорит, третья сила.

Скорее всего, в июле-августе 2000 года о наличии записей "прослушек" узнали третьи, которые перехватив инициативу грамотно воспользовались  ситуацией. Не исключено, что узнали они об этом от самого Гонгадзе - лично или через общих знакомых.

Кому это было выгодно: Москве, Вашингтону (две весьма популярные на Украине версии), противникам  Кучмы или местным олигархическим структурам, нанесшим таким образом  удар по руководителям силовых ведомств, - эти выводы каждый может сделать сам, проанализировав изменения во внешней политике Украины и расстановку сил внутри страны за последние месяцы.

Финал этой истории еще  не наступил.

Из интервью с депутатом  Верховной Рады Александром Волковым:

 

Создается впечатление, будто организаторы похищения Гонгадзе пытались перевести стрелки на вас?

У меня такое ощущение тоже создается, причем уже давно. Вы знаете, если бы я таким образом  расправлялся со всеми журналистами, которые обо мне плохо пишут, то получилось бы очень много трупов. А они все - живые и продолжают писать обо мне всякие гадости. [16]

 

Из интервью с депутатом  Верховной Рады Александром Морозом:

 

Не кажется ли вам, что ваша роль в истории с похищением Георгия Гонгадзе и роль Николая  Мельниченко неоднозначны: вы не только не предотвратили произошедшую с журналистом трагедию, но и сделали на этом политический капитал...

Это не так. Мельниченко  предупреждал Гонгадзе о грозившей  ему опасности, он сам говорил  мне об этом. Он же не виноват в  том, что Гонгадзе не отнесся к его словам серьезно. А что касается моей роли в этой истории, что касается того, будто я создаю на этом политический капитал... Понимаете, такое обвинение обязательно прозвучало бы в адрес того человека, который озвучил бы эти злополучные пленки. Мельниченко выбрал меня, а я сделал то, что считал себя обязанным сделать: я дал людям возможность узнать правду о выбранном ими президенте. Я просто выполнил свой долг, как, кстати, и майор Мельниченко, по-другому мы поступить не могли. [16]

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                     ЗАКЛЮЧЕНИЕ:

 

Итак, что такое журналистское расследование? Классические примеры мы можем найти в Соединенных Штатах Америки, где оно собственно и зародилось. В отличие от Украины, в США никогда не было такого несовпадения ожиданий. Даже если в определенные моменты истории уровень жизни и уровень коррупции этой страны оставлял желать лучшего, перед этим никто не обещал рая. Демократический кич формировал миф о стране больших возможностей, где только от личных качество каждого зависело, кем он станет в жизни. Мифологическое поле предполагало абсолютную демократию – всемирный образец для подражания. Целью журналистского расследования было вскрыть кич в отдельном месте. Доказать, что хоть везде чиновники честны и неподкупны, где-то кто-то все же взял взятку, злоупотребил служебным положением. Такое доказательство вызывает общественный резонанс – несовпадение поданной информации с мифологическим полем страны. Может быть суд, дополнительные расследования, а журналисту дают Пулитцеровскую премию, и он на краткий миг становится всенародным героем, избавившим белое полотно кича от очередного черного пятна.

Но если полотно кича полностью черное? Кого удивит взятка чиновника, если все знают, что в  Украине все чиновники берут взятки? Стандартное журналистское расследование в украинском мифологическом поле просто теряет смысл, украинский кич исключает его. Именно поэтому, а не потому, что у нас жесткая цензура или несвобода слова, в Украине нет настоящих эффектных журналистских расследований.

Служба обществу и  сильное желание журналистов  бороться за правду и справедливость являются основными мотивами журналистского расследования. Привлекательными сторонами  в расследовании являются для  журналиста возможность завоевать хорошую репутацию, получить повышение по службе, а также возможная финансовая выгода, например, от издания книги по результатам расследования. Для СМИ — это репутация защитника общественных ценностей, возможность завоевать доверие своих читателей.

Журналист никогда не должен высказывать в материалах собственного мнения. Вместо того чтобы  заявить, что кто-то берет взятки, или является жертвой, или разбазаривает  общественное добро, журналист должен построить солидную и, основанную на фактах структуру, чтобы ПОКАЗАТЬ читателю весь процесс нарушений и указать на источник проблем. Журналист, занимающийся расследованием должен действовать в рамках законности и соблюдать нормы этики — иначе он ничем не будет отличаться от тех, чью деятельность он расследует. Никаких краденых документов. Никаких взяток за информацию. Никаких незаконных проникновений на частную территорию, за исключением тех случаев, когда журналист готов нести за это судебную ответственность.