Значение искусства

Искусство навсегда останется юностью человечества. «Как в старости человек вспоминает свою юность и справляет праздники воспоминания, так и отношение человечества к искусству будет скоро трогательным воспоминанием о радостях юности», — писал Ф. Ницше в своей работе «Человеческое, слишком человеческое». Противопоставляя Диониса Аполлону, хаос красоте, он считал, что искусство как аполлоновское рождается из первоначального хаоса дионисийства. Этот первобытный хаос мистичен. Красота появляется из хаоса и создает произведение искусства. Говоря о двух мирах искусства, различных в их глубочайшем существе, Ницше нащупывает историческое место искусства между мистикой Диониса и мифологией Аполлона. Для того, чтобы мистическое начало искусства не разрушило индивида, требуется гармония, называемая им предустановленной гармонией.

         В мистике образ тождественен  предмету. Наскальные рисунки пронзенных стрелами диких животных появились потому, что первобытные охотники верили — эти изображения воплотятся в жизнь на охоте. Связь данных изображений с местами захоронений позволяет также предполагать, что доисторические рисунки в пещерах должны были активизировать магические силы, обеспечивающие удачную охоту покойника. Данная гипотеза подтверждается анализом искусства Древнего Египта, которое было преимущественно магическим.

         Психологическую неудовлетворенность  человека в качестве предпосылки развития искусства называет 3. Фрейд. «Художник — это первоначально человек, отвращающийся от действительности, потому что он не в состоянии примириться с требуемым ею отказом от удовлетворения влечений; он открывает простор своим эгоистическим и честолюбивым замыслам в области фантазии. Однако из этого мира фантазий он находит обратный путь в реальность, преобразуя, благодаря своим особым дарованиям, свои фантазии в новый вид действительности, который принимается человечеством как - ценное отображение реальности» (Фрейд 3. Основные психологические теории в психоанализе. М.: Пг. 1923. С. 87—88).

        В  какой мере здесь можно говорить  о жертве? В человеке формируется образ предмета как психологическая компенсация за невозможность владеть им. Через какое-то время он осознает, что образ вопреки мистическому закону сопричастности не дает реального владения предметом: нарисованное блюдо не насыщает и в нарисованном доме не укрыться от холода. Если человек отказывается от своих притязаний и продолжает творить, наслаждаясь образами, то этот момент и есть точка перехода от главенства мистики к лидирующей роли искусства.

Искусство с присущей ему образностью  противопоставляет себя потребительскому отношению к действительности и материальному вообще в пользу непрактического, созерцательного наслаждения красотой. «Красота спасет мир», потому что заставляет отказаться от эгоизма собственности, силы вещизма, разделяющей людей. В этом смысле можно сказать, что отказ от собственности после возникновения института частного владения ею — главная жертва художника.

         Таким образом, для того, чтобы сформировалась новая отрасль культуры—искусство необходимы три условия:

       1)соответствие  культуры стадии развития  человека. Это условие оформилось на этапе перехода от неандертальца к Человеку Разумному, когда стали возникать образы, мышление и речь. Мы уже отмечали, что искусство появляется, когда вычленяются образы, но нет еще понятийного мышления.

      2)каждая предыдущая отрасль создает почву для следующей, что соблюдается в виде закона мистической всесвязанности.

      3) И наконец,  третье условие — социальное: в обществе должны произойти изменения, которые дают стимул развитию данной отрасли культуры. По мнению Б.Ф. Поршнева, таким событием стало появление частной собственности.

           В искусстве кристаллизуются образы, возникшие из мистической ориентации первобытного человека. В процессе развития языка и мышления они превращаются в мифы, связывающие более или менее логично мир повседневного опыта с миром сверхъестествен ных сил. Этот мир в мифах не менее реален, чем чувственный мир.

             В мифологическом искусстве много сокрытого специально «Женщины и непосвященные знают только их букву, тогда как и глубокий смысл и мистическая сила, на которой основана вся действенность их мифов, открыты лишь мужчинам, которые считаются достаточно квалифицированными для того, чтобы быть в ни посвященными, чтобы их сохранять и передавать, чтобы выполни! те тайные церемонии, которые с ними связаны» (Леви-Брюль Л. Первобытная мифология. М., 1930. С. 265).

Постепенно обряды и  мифы усложняются и источник и придававший искусству объективное значение, забывается. С утратой мистических основ искусство субъективируется. Тяготей великих художников к мистике представляет собой стремлен вернуться к корням и обрести объективное содержание.

Искусство было господствующим, когда  еще недостаточно развилось понятийное понятийное мышление и не возникла потребность в систематизации всего культурного наследия. Когда эти предпосылки появились, из синтеза мистики и искусства сформировалась мифология. Должно было накопиться большое количество произведений, чтобы наступил следующий этап культуры — мифологический, являющийся по существу систематизацией первобытного искусства

                                                     2.2 Древнее искусство

Точка зрения, в соответствии с которой искусство является как бы переходной ступенью от мистики к мифологии, позволяет подвергнуть сомнению представление о том, что и ранее существовали целостные мифы, которые потом распались или деградировали. Скорее, вначале они были разрозненными сказаниями, а затем стали соединяться с помощью логики в нечто целое.

Одно из объяснений верхнепалеолитических  рисунков, с которых начинается наше знакомство с древним искусством, заключается в веровании, что тот, кто владеет изображением, располагает полной властью над его оригиналом. Л. Леви-Брюль обвиняет защитников данной гипотезы, что они приписывают авторам этих рисунков и скульптур чисто утилитарные замыслы. Действительно, в искусстве утилитарное отходит на второй план, но в качестве предпосылки развития искусства имеет место. Б.Ф. Поршнев объясняет эти изображения запретом на пользование оригиналом. Продолжая мысль, можно сделать вывод, что тяга к добру порождает сказки, в которых оно побеждает. В этом смысле прав Ф. Ницше, который утверждал, что «искусство не есть исключительно подражание природной действительности, а как раз метафизическое дополнение этой действительности, поставленное рядом с ней для ее преодоления» (Ницше Ф.Рождение трагедии, или эллинство и пессимизм. М., 1966. С. 153). Таким образом, искусство выполняет роль восполнения в сфере чувств человека того, чего он оказывается лишен в жизни. Это, впрочем, свойственно любой отрасли духовной культуры.

Первобытное искусство  было, по сути, средством общения  и единения людей. Ритуалы выходят  из искусства и, будучи сопричастны миру сверхприроды, создают тем самым мир духовной культуры. В мифах запечатлен бессознательный архетип данного племени, и потому он так оберегается «стариками» — хранителями мудрости.

Древнее искусство повторяет  подвиги культурных героев, которые считаются предками и творцами всех обычаев, обрядов, празднеств и церемоний. Культурный герой является главным персонажем мифов и в то же время этим же словом называется главное мистическое начало. Тот, кто породил культуру, отождествляется с порожденным. В самом имени, слове пребывает мистическая сила.

То, что первоначально  все виды искусства связаны с  мистикой (литература, живопись, музыка, танцы), очевидно, так как мистика была предшествующей отраслью культуры. Вот что говорит Л. Леви-Брюль о плясках, которые устраивали равнинные индейцы Северной Америки перед охотой на бизонов: «В этих плясках индейцы представляли, «разыгрывали» отдельные эпизоды этой охоты. Один из участников, покрытый бизоньей шкурой, подражал движениям пасущегося животного; другие, изображавшие охотников, приближались к нему с бесчисленными предосторожностями, внезапно на него нападали и т. д. Однако не следует задерживаться на этой пантомиме. Это — лишь внешняя, зрительно воспринимаемая сторона церемонии. Последняя имеет также и глубокий символический смысл. Она в действительности представляет собой не игру, а нечто совсем иное. По убеждению индейцев, эта церемония мистически действует на расположение, а следовательно, и на поведение бизонов: действие этой церемонии таково, что они после нее позволяют себя обнаружить, приблизиться к себе и убить себя» (Сверхъестественное в первобытном мышлении. С. 114—115).

Следует согласиться, что первобытные мифы и церемонии — не «элементарные формы религиозной жизни» (как полагал Э. Дюркгейм), а скорее «до-религия». Сам термин «до-религия», хоть он и не включает идеи необходимости эволюции, указывает, что дело идет о стадии, на смену которой может явиться религия в полном смысле слова.

Сказания древних народов  — элементы, из которых складывается целостная мифология. Сюда же следует добавить развитие искусства в процессе слово- и мифотворчества.

Отдельные виды искусства  также связаны между собой. Поэзия возникла не только из словотворчества, но и из подражания музыке, а трагедия — из дифирамба и хора.

                                            2.3. Дальнейшие взгляды

           В Средневековье появился новый взгляд, что источником искусства являются не внешние, а внутренние качества человека. Аврелий Августин разделил понятия красоты и пользы: не всё, что полезно,—прекрасно. Фома Аквинский же считал, что прекрасоне—это то, что нравится само по себе,

         В эпоху Возрождения произошло создание новой светской  культуры, которая объединяла духовность Средневековья и телесность античности. Человек после эпохи Средневековья осознал, что он и природа прекрасны,что красота в природе объективно существует и задача художника—добыть её оттуда. Искусство стало главным видом деятельности.

          В ХVІІ веке началось Новое время. Появились новые стили: барокко, классицизм и др. Центральным понятием  стиля барокко является красота, которая поднимается над природой. Его характерные черты: цензура сюжетов, иерархия жанров (исторический, мифологический—высокие, пейзаж, натюрморт—низкие), ансамблимость, торжественность и пышность, возник новый тип художника—придворный виртуоз, создающий зрелища.

    Классицизм пришел на  смену барокко и противостоял  ему. Его характерными чертами  были преклонение перед античностью,  понимание, что красота—это простота, ясность, логика, тогда как все  непонятное некрасиво.

                                         2.4. Современное исскуство

Искусство каждой эпохи несет на себе отпечаток времени

Искусство начала XIX в. романтично, искусство середины XIX в. реалистично: оно проникнуто верой в грядущее торжество разума; искусство конца XIX — начала XX в. символистично или декадентно и находится в напряженном предчувствии страшного. Искусство XX в. формалистично или документально. Оно трагично потому, что трагичен век. Настоящий художник не может не чувствовать отчаяния, связанного с тем, что его значение ничтожно в век идеологий и научного прогресса, и это отчаяние переносит в звуки, на бумагу, полотно. Всякая умильность кажется ложной перед лицом духовного бессилия человека. В ХIХ и ХХ вв. на первый план выдвинулась проблема соотношения искусства и идеологии. Будучи облечены властью, идеологические системы, вбирающие в себя политические, моральные и другие установки каждого данного общества, нередко стремятся к подавлению свободы искусства, к его политизации. Естественно, при этом смысловая сторона художественных произведений упрощенно отождествляется с некой логически упорядоченной системой политических идей, что приводит к забвению специфики собственно художественного мышления, к утилитаризации эстетического чувства.В идеологизированный век с искусством борется и часто его побеждает массовая культура, в которой эстетические показатели настолько снижены, что фактически исчезает всякое различие между таким усредненным искусством (т.е. уже псевдоискусством) и самой идеологией. Массовое псевдоискусство — оружие борьбы идеологии с подлинным искусством. Пропагандируемое средствами массовой информации оно формирует ложное, идеологизированное представление.

      В период кризиса возникает теория возврата искусстве к мифотворчеству — тоска по «золотому веку» искусства. Это вызвано не только стремлением вернуться к первоистокам, но и тем, что первобытное искусство выполняло важную практичесю магическую функцию, которую утеряло. В начале XX в. Вяч. Иванов выдвинул идею, что искусство — это мифотворчество, и даже попытался ее реализовать. В широком смысле слова искусств! всегда выполняло данную миссию.

Художники вновь начинают осознавать мифологичность искусства. Современный миф — феномен культурного синтеза. В свою очередь, синтетическая культура зачастую мифологична. Через миф идет связь искусства с другими отраслями культуры Есть произведения, в которых миф — подспорье. Таковы «Мастер и Маргарита» М. Булгакова, «Иосиф и его братья» Т. Манна В первом миф используется для реализации психологически-индивидуалистической идеи, во втором — для эмпирико-реалисти-ческой. Но есть произведения, в которых миф самоценен. Таков роман столпа современного мифотворчества Вяч. Иванова «Сказание о Светозаре Царевиче».

                                              3. Значение искусства

         Уже в индийской культуре искусство считалось божественным. Как

подчеркивал Л.И. Мечников, «арийцы верили, что  «боги рождаются из воздуха, выдыхаемого певцом», а следовательно, существуют лишь постольку, поскольку существует вдохновенное настроение их почитателя». В Ведах утверждается, что мир и существующее в нем возникло из песнопений богов.

           Роль искусства в общественной  жизни трудно переоценить. Любое  глубокое переустройство общественных  порядков всегда подготавливалось  при активном участии искусства.  Так было и в античности, и   в эпоху Возрождения.

Таким образом, эстетическое сознание и его высшая форма – искусство – являются необходимейшей частью общественного  сознания, обеспечивающей его целостность  и мобильность, его поисковую  направленность в будущее, его нравственно-психологическую  устойчивость в настоящем.

Однако  искусство обеспечивает не только здоровье общества, но и многовековую преемственность  культуры, ее нарастающую универсальность. Создавая общезначимые идеи, образы, вырастающие  до всечеловеческих символов, оно  выражает смысл всего исторического  развития. Искусство вбирает в  себя все достижения человечества, по-своему трансформируя и изменяя  их. Без использования традиционных, живущих веками культурных символов невозможно включиться в линию преемственности  культур, невозможно ощутить историю  как единый процесс, имеющий определенное прошлое и только потому определенное настоящее, и главное, будущее.