Модерн в изобразительном искусстве

   Именно  расчет на быт, повседневность - причина  того, что сохранилось не так уж много «музейных »,  законченных образцов этого стиля в декоративно-прикладном искусстве. Ему была присуща новизна и смелость в использовании разнообразных материалов и неожиданность их трактовки. Эксперименты со стеклом, теряющим  прозрачность и хрупкость, приобретающим видимую тягучесть, вязкость, упругость, поиски выразительных сочетаний формы, линий и цвета в фарфоре и керамике, широкое введение кованой меди, смальты, майолики, эмали в отделку люстр и часов, мебели и каминов, посуды и женских украшений, изощренные силуэты дамских нарядов, словно повторяющих текучие контуры драпировок и их орнаментику, - все это придавало совершенно особый характер интерьерам модерна. Стремление к «культуре деталей» от монументальных витражей до тончайших изделий ювелирного искусства, придавало стилевую цельность жизненной среде эпохи модерна, которую нельзя спутать ни с какой другой.

   Стекло и фарфор

   Столь же «живучими» оказались формы многих предметов прикладного искусства, прежде всего стекла и фарфора. Здесь  был в наибольшей степени замаскирован разрыв между уникальным и массовым (который  сознательно стремилась сгладить эстетика модерна). Несмотря на качественное различие в материале и способах изготовления изделия Императорских фарфорового и стеклянного заводов (объединенных в 1890 году) сближало   с продукцией частных фирм стремление к лаконичной форме изделий м к выявлению эстетических свойств материала. Огромные «тянутые» хрустальные вазы Императорского завода с их сверкающими шлифованными поверхностями и тончайшим ручным рисунком в стиле модерн оказывались внутренне родственными тем массовым стеклянным вазам с косо срезанным горлышком, которые стали непременной принадлежностью бытового интерьера в 1900-е годы и в последующие десятилетия.

   Также большую роль в разработке стилистики модерна сыграла фирма Корнилова, фирма Кузнецова и мальцовские заводы в Гусь-Хрустальном и Дьякове.

   Синтетическая природа модерна сказывалась  в фарфоровых и в особенности  в стеклянных изделиях не только в  смелых экспериментах с материалом, но и в широком заимствовании  декоративных средств в других искусствах использовались не только стилизованные мотивы, но и целые архитектурные графические композиции.

   Ювелирное дело

   Стилистика  модерна воздействовала и на отрасли, имеющие в России давние художественные традиции. Это в особенности касалось ювелирного дела и изделий из серебра, изготовление которых издавна было специальностью отдельных частных фирм. В изделиях из серебра с усложненными растительными узорами в стиле модерн и с криволинейными очертаниями самих предметов обнаруживалась внутренняя близость и с ложнобарочными формами серебра середины XIX века, близким к традициям бидермайера. Сложнейшее переплетение стилевых традиций придавало особый оттенок русскому прикладному искусству XX века, где общие для европейского искусства тенденции сочетались с поисками «неорусского стиля».

   Но  было целое направление, претворявшее общие для европейского модерна  декоративные элементы, обретавшие в  передаче русских мастеров едва заметный оттенок «вторичности». Недостаток стилизации формы компенсировался  богатством драгоценных камней.

   Умение  достичь впечатления за счет художественной формы ювелирного изделия, а не только за счет драгоценных материалов, отличало работы русских мастеров фирмы К. Фаберже, приобретшей мировую известность  уже в те годы. Хотя отделения  фирмы Фаберже работали и в Москве, и в Петербурге, и за границей, ее изделия несли приметы скорее петербургского течения модерна, с его постоянной оглядкой на классику и утонченными, чуть суховатыми формами.

   Московская  ювелирная школа была более живописна  и тяготела к прямым ассоциациям с декоративными мотивами чистого модерна, почерпнутыми не только в графике, но и в архитектуре, иногда мели почти прямые аналогии в рисунке металлически узоров балконных решеток, лестничных перил.

   Дамские платья

   Вместе  с тем в сфере дамских мод обнаружился явный разрыв между «массовым» и «уникальным». Требования моды распространились не только на силуэт платьев, но и на пластику фигуры, которой искусственно придавалась форма буквы «S». Но общность силуэта не вела к демократизации моды. Образцы модных туалетов стиля модерн, создаваемые русскими модельерами, прежде всего Н. Ламановой, оставались уникальными произведениями искусства как по изысканности отделки, так и по «неутилитарности» вечерних платьев и бальных нарядов. В противовес им вырабатывался все более рациональный вид одежды, где типичный для модерна силуэт был едва намечен и где плавная линия, присущая «новому стилю», все более соответствовала естественным контурам фигуры.

   Необычайно  чуткими к «стилю эпохи» в дамских  модах оказались русские художники, оставившие целую галерею женских портретов, где острый «привкус» модерна сказывается не столько в  художественной стилистике самих работ, сколько в атмосфере отражаемой ими эпохи. Это чувство стиля было в огромной степени свойственно, например, В.Серову, чуть заметно заострявшему стилевые приметы времени в облике моделей и их предметном окружении. Яркой иллюстрацией к вышесказанному  является его портрет графини О.К. Орловой (1911) (пример «18_портрет Орловой») Все здесь поставлено на грань парадокса, все обратимо в свою противоположность. Эффектная вычурность позы, подчеркнутая игрой острых угловатых линий силуэта, граничит с вызывающей крикливостью рекламной картинки, аристократический «изыск» - с вульгарным «шиком». Нежилая атмосфера интерьера, где редкие дорогие вещи словно выставлены напоказ, обнаруживает в манерах Орловой ту же искусственную демонстративность, словно и она в своих мехах, жемчужном ожерелье и гиперболически огромной шляпе тоже «дорогая вещь» в уголке антикварного салона. Орлова - образец модной дамы стиля модерн. В вызывающей откровенности картинного позирования, которое не может продолжаться долго, - ощущение непостоянства маскарадного спектакля, так свойственное эстетике модерна.

   Плакаты и афиши

   Необычайно  быстро распространились плакаты, афиши, рекламы, в создании которых в конце XIX века еще не было того опыта ,которым обладали западноевропейские страны. Что и показала устроенная в Петербурге в 1897 году «Международная выставка афиш».  Экспонированные на ней листы зарубежных мастеров главенствовали не только по причине таланта их авторов, но и потому, что в них ясно сказывалась уже сложившаяся традиция плакатного мастерства.

   Положение значительно меняется в самые  последние годы XIX века и первые годы нового столетия. Теснее всего с модерном оказывается связанной театральная и выставочная афиши и афиша-приглашение (нечто среднее между плакатом, театральной программкой и пригласительным билетом).  В плакатной продукции, как и в других видах искусства, стилевые особенности модерна объединили работы разной изобразительной культуры. Например, стилизованный женский образ, созданный чешским художником А. Мухой, оказался источником многочисленных ремесленных повторений и у самого его создателя, и у его  подражателей, став модным признаком рекламы «нового стиля», став пластическим «знаком» Музы модерна и его почитательницы. На другом полюсе - произведения, созданные Соловьевым, Бакстом, Врубелем, Лансере и некоторыми другими. Интересно, что их выставочные афиши не раз были увеличенными обложками каталогов художественной выставки или слегка видоизмененными журнальными заставками. В их графическом языке, возможно, от этого несколько ослабевает «натиск» линейно-декоративного приема ,но взамен плакатный образ в подобных листах приобретал внутреннюю сосредоточенность, он не столько «зазывал»,  сколько тонко откликался на те явления искусства, вывеской которых он служил. Это касалось и число шрифтовых афиш, где «новый стиль» выявлял  себя  в особых начертаниях литер и орнаментальной вязи слов.

   Станковые искусства в стилистике модерна

   Какие же стороны русского модерна наиболее выявили себя в станковых видах  искусства? Здесь надо помнить, что  одна из особенностей нового стиля  заключалась в том, что он определял  относительность межвидовых границ в искусстве и что многие художники, творившие в ту эпоху, сознательно воспитывали в себе артистический универсализм.

   Одним из ярчайших представителей подобного  универсализма был М. Врубель. (пример «19_Врубель»)

   С 90-х годов XIX века Врубель находился у истоков формирования стиля и был, по сути, создателем русского модерна. В лучших его работах нет плоскостной орнаментальности и изломанной изысканности модерна, но есть «культ глубокой натуры». Художник поднял на новую ступень духовное наследство старых мастеров. В его творчестве гениально трансформировался опыт предшествующих культур. Его неповторимая фантазия и мастерство превратили искусство в вечно живой источник познания мира. Он неистово углублялся в тончайшие детали, «планы», формы, отчего природа представала в его работах фантастически преображенной. Пристальное созерцание постоянно наталкивало Врубеля на фантастические образы, отвечавшие его духовному складу.

   Синтез  фантастического и реального  заключен в его лучших работах. Художник никогда не был рабом натуры, а извлекал из нее незримое волшебство. Детализация у него никогда не создает иллюзию предмета. Творчество Врубеля полно наблюдательной фантазии и увлекает в вечное странствие по природе, зовет пристальнее оглядываться в структуру окружающих форм. Щедрость природы и ее эстетического осознания ведут к нескончаемому пути познания.

   Еще в абрамцевских мастерских изготовлялась  деревянная мебель по его эскизам. А  изготовленные там же монументальные блюда и декоративные сосуды, мерцающие глубокими тонами глазури, и не имеют уже прямых прообразов в народном искусстве, и вместе с тем глубоко национальны. Это проявляется в выборе сказочных декоративных мотивов - птицы Сирин, русалок и т.п., «населяющих» прикладные работы Врубеля, так  и в отношении к форме предмета с его подчеркнутой пластичностью, красочностью, обобщенностью. По своим формальным качествам майолика Врубеля является скорее декоративной скульптурой. Близкие к импрессионистической скульптуре, работы этого мастера в то же время отличаются от нее большей динамичностью, разнообразием впечатлений, достигаемых за счет цвета и формы, света и восприятия в движении.  

   В живописи Врубель так изощрил  и натренировал свой глаз, что различал «грани» не только в строении человеческого  тела или головы, где конструкция достаточно ясна и постоянна, но и в таких поверхностях, где она почти неуловима, например, в скомканной ткани, цветочном лепестке, пелене снега. Он учился чеканить, огранивать, как ювелир, эти зыбкие поверхности, прощупывал форму вплоть до малейших её изгибов. Безусловно, это видно во многих картинах, но меня больше всего поразил «Демон сидящий» (1890 года).

   Врубель выполнял декоративные панно, иллюстрировал  Лермонтова, много работал в театре, создал много портретов.

   Еще одни художник представитель русского модерна -  это Борисов-Мусатов, выгодно возвышающийся над обозначившейся к началу XX века односторонностью петербургского графического и московского - преимущественно живописного направлений. Его лучшие картины (пример «20_Борисов-Мусатов»), такие как «Водоем» (1902), «Изумрудное ожерелье» (1903-1904), «Реквием» (1905), трудно безоговорочно причислить к модерну, если понимать под последним искусство с твердой преднамеренностью определенных стилевых установок. В своих произведениях художник шел не от «стиля», а от «настроения», от желания воплотить гармонию и красоту природы и возвышенной женской души.

   Как и Врубелю, Борисову-Мусатову были совершенно чужды рациональные способы освоения нового стиля. И все же в картинах Борисова-Мусатова, в эскизах его панно явно сказывается декоративная стилистика модерна, композиционные принципы и цветовая гамма его полотен часто вызывают в памяти старые гобелены - довольно распространенный источник стилизационных исканий рубежа веков. Причина тому - сама эклектическая природа модерна, его способность выявлять себя в искусстве

   Творчество  В. Э. Борисова-Мусатова положило начало еще одному художественному объединению – «Голубая роза», члены которого также работали в эстетике модерна.

   В 1898 г. в Петербурге было основано новое художественное объединение, получившее название «Мир искусства».

   Во  главе образовавшегося кружка встали художник А. Н. Бенуа и меценат С. П. Дягилев. Бенуа Александр Николаевич (1870-1960) художник-график, живописец, театральный художник, издатель, литератор, один из авторов современного образа книги. Представитель русского модерна. В историю русской книжной графики художник вошел своей книжкой "Азбука в картинах Александра Бенуа" (1905) и иллюстрациями к "Пиковой даме" А. С. Пушкина, исполненными в двух вариантах (1899, 1910), а также замечательными иллюстрациями к "Медному всаднику", трем вариантам которых посвятил почти двадцать лет труда (1903-22). (пример «21_Бенуа»)

   «Мир  искусства» устраивал выставки и  издавал журнал под тем же названием. В объединение входили очень многие художники: М. А. Врубель, В. А. Серов, И. И. Левитан, М. В. Нестеров, А. П. Рябушкин, Н. К. Рерих, Б. М. Кустодиев, З. Е. Серебрякова, К. С. Петров-Водкин. Эстетика большинства представителей «Мира искусства» являет собой русский вариант модерна. Мирискуссники отстаивали свободу индивидуального творчества. Главным источником вдохновения признавалась красота. Современный мир по их мнению лишен красоты и поэтому недостоин внимания. В поисках прекрасного художники «Мира искусства» в своих работах часто обращаются к памятникам прошлого. Для художников начала ХХ века социальные проблемы в истории теряют первостепенное значение, ведущее место в их творчестве занимает изображение красоты старинного быта, реконструкция исторических пейзажей, создание поэтизированного романтического образа «ушедших веков». Острые коллизии и значительные исторические деятели гораздо меньше интересовали их, чем своеобразие костюма, неповторимый колорит старины. Ведущим в работах многих художников, входивших в «Мир искусства», стал историко-бытовой жанр.