Ювелирное искусство России

Писцовые и переписные книги, материалы Ремесленных управ  и Пробирных палат указывают на наличие среди населения Калуги, Владимира, Суздаля, Углича, Рязани, Твери и многих других городов мастеров-серебряников.

Значительным центром  серебряного дела был древний  русский город Смоленск, в изделиях которого ощущается близкое соприкосновение  с культурой Украины и Белоруссии.

Вещевые памятники конца XVIII и начала XIX столетия говорят  о том, что в Ростове-на-Дону и Новочеркасске производили своеобразные черневые изделия. По типу они несколько сходны с работами киевских серебряников, с которыми их роднит очень тонкий и четкий рисунок и бледная, скорее серая, чем черная, окраска черни.

Глава 3. Русское  ювелирное искусство средних веков

3.1. Москва, XV-XVII вв.

XIV-XV вв. были периодом, который некоторые ученые называют Предвозрождением после татаро-монгольского ига.

Несмотря на неоспоримо большое значение местных центров  в развитии русского золотого и серебряного  дела, первое место занимала Москва. Москва унаследовала от древних удельных центров веками накопленные традиции художественной культуры. Строительство новых дворцов и храмовых зданий вызвало необходимость организации художественных мастерских при великокняжеском дворе, куда постепенно стягивались лучшие художественные силы страны - зодчие, живописцы, оружейники, мастера, умевшие отливать пушки и колокола, чеканить серебряную монету. В Москве учреждается первый пушечный двор. Русские серебряники XV в. знают разные приемы обработки и украшения изделий из драгоценных металлов. Они уверенно чеканят изображения высокого рельефа, применяют эмаль, чернь, резьбу, литье, басму и скань. В ювелирном деле Москвы XV в. был временем расцвета скани, как с точки зрения богатства орнаментальных мотивов, так и по качеству выполнения и разнообразию ее использования. Скань в эти годы покрывает предметы сплошной, густой кружевной сеткой. Орнамент московской скани изящен и свободен, и становится значительно богаче к концу столетия. Основной мотив его - это непрерывный вьющийся стебель со спирально загнутыми побегами, покрытыми мелкими отростками.

Прекрасным памятником московского ювелирного мастерства XV в., украшенного сканью и эмалью, является оклад «Симоновского Евангелия» 1499 г. В центре, на фоне большого красного пятна ярко-зеленой эмали, чистого, глубокого, изумрудного тона, выделяется строгий силуэт «Распятия» на синем эмалевом кресте и фигуры «предстоящих» с несколько удлиненными пропорциями. Буйный поток сканных трав, соединенных в пучки, перехваченные колечками, густым кружевом заполняет края доски оклада.

Эмаль в XV в. играет лишь второстепенную роль. Большими однотонными пятнами, преимущественно синими или зелеными, лишь изредка лиловыми, она заливает тонким слоем фоны надписей, чеканных или литых изображений.

Накладные литые серебряные изображения, встречающиеся на предметах культа XIV-XV столетий, характерны и для второй половины XV и начала XVI вв. Много образцов прекрасной тонкой резьбы и литых накладных изображений и орнамента дают большие серебряные двустворчатые панагии XV в. с красивыми композициями из тонких, удлиненных фигур, силуэты которых связаны между собой направлением движения, изгибом тела, наклоном головы.

В серебряной басме XV-XVI вв. широко применяющихся для окладов икон и церковных книг, преобладает часто повторяющийся на русских металлических изделиях с XII в., изящный орнамент крупных цветов на вьющемся стебле.

В XVI в. Москва как общерусский культурный центр приобретает ведущее значение и в изготовлении многочисленных предметов прикладного искусства. Это значение Москва сохраняет также на протяжении XVII в.

XVII в. был периодом наивысшего расцвета производственной деятельности мастерских Московского Кремля - Оружейной, Пастельной, Каретной, Конюшенной, Царицыной, Золотой и Серебряной. В мастерских работали лучшие мастера, собранные со всех концов русской земли. Сюда же приглашались и иностранные специалисты.

Серебряная и Золотая  палаты Московского Кремля в XVII в. являлись основным художественным центром страны. Талант русских мастеров достиг совершенства в художественном литье, ковке, резьбе, чеканке, эмали, черни.

В начале века в декорировке изделий сохраняются лаконичный орнамент предшествующего столетия, чаще всего в виде стилизованных центров и трав, мягкая, нежная гамма красочных тонов, с преобладанием голубого цвета. Из драгоценных камней чаще всего встречается сапфир. Постепенно характер орнамента меняется. Расписанные яркими красками дворцы, цветные изразцы снаружи и в интерьерах требовали от вещей более пышной декорировки. Орнамент становится гуще, сложнее, живописнее. Кроме растительных мотивов появляются фигуры людей и животных, сюжеты, зимствованные с лубков и гравюр. В изображениях мастер уже старается быть ближе к реальности. В подборе камней и расцветке эмали появляются яркие и насыщенные тона.

Национальные русские  формы утвари - братина и ковш - к концу XVII в. вытесняются новыми формами посуды. Московские серебряники делают высокие стопы с гранеными или округлыми стенками, различной величины стаканы, низкие небольшие чарки для крепких вин. В 90-х гг. появляются изготовленные для царского дворца кружки русской работы, покрытые резным и черновым орнаментом и кубки на высоком стояне - формы, широко вошедшие в русский быт позднее, в XVIII в.

Замечательный памятник прикладного искусства первой трети XVII столетия - «Большой наряд» царя Михаила Федоровича (первого из рода Романовых), богатый золотой убор с эмалью и драгоценными камнями для торжественных выходов и приемов. Он состоит из царского венца, скипетра, Державы и саадочного прибора, т. е. налучья и колчана для стрел.

Яркими эмалями радостной, пестрой расцветки украшена золотая оправа роскошного седла «Большого наряда» царя Михаила Федоровича, сделанного в 1637-1638 гг. русским мастером Иваном Поповым «с товарищами». Для украшения седла из царских хором была принесена золотая цепь, а также вынуты рубины и алмазы из царских перстней.

Наряду с блестящими прозрачными эмалями на золоте, изготовлявшимися в царских мастерских, в 60-70-х гг. XVII в. распространена была и более  скромная разновидность эмалей веселых тонов по сканному орнаменту, главным образом в изделиях из серебра.

На рубеже XVI и XVII столетий и в первой половине XVII в. в искусстве на драгоценных металлах наблюдается много нового. Но, несмотря на все изменения, долго еще удерживается красота силуэта и орнаментальная трактовка графического образа. Изображения сохраняют и глубоко продуманный лаконизм жестов, в них начинают проявляться черты обыкновенных земных людей. Искуснейшими резчиками по металлу были в конце XVII столетия Афанасий Трухменский и его ученик Василий Андреев. Из резных на серебре работ Трухменского сохранился оклад огромного напрестольного «Евангелия» с исключительно тонкой резьбой в чисто гравюрной манере. Лучшими из произведений Василия Андреева являются вырезанные на серебряной стопе библейские сцены со сложными, многофигурными композициями, с полными динамики фигурами.

В черни на золотых  и серебряных изделиях, также как  и в резьбе по металлу, значительные изменения происходят в последней  трети XVII в. Московские мастера XVI в. достигли большого мастерства в украшении  изделий из драгоценных металлов чернью. Чернь их работы имеет глубокий черный тон, с особым бархатистым оттенком на золоте. Для XVI в. в искусстве черни характерно наличие двух одновременно существовавших противоположных течений - графического и живописного. Элементы графичности, появившиеся во многих миниатюрах XVI в., нашли отражение и в черневых изделиях, где рисунок доминирует над живописным пятном. Силуэты фигур и полуфигур на золотых сосудах того времени по стройности пропорций и красоте рисунка не уступают лучшим образцам живописи того времени. Движение фигур свободно, линии рисунка безупречно чисты. На высокой ступени стоит и мастерство исполнения - чернь глубокого бархатного цвета не дает ни малейших заплывов. К другому направлению в искусстве черни, которое в те же годы, при всей четкости рисунка, имеет скорее живописный характер, относится серебряный оклад на иконе Иоанна Предтечи из Новодевичьего монастыря, куда икона была вложена Борисом Годуновым после смерти царицы Ирины (инокини Александры). Техника выполнения орнаментации совсем иная, чем в изготовлявшихся ранее: поверхность металла сначала была покрыта сплошь тонким слоем черни, а потом на этом фоне был вырезан орнамент серебряных трав и позолоченные клейма восточного характера.

В чеканке и даже в  басме московские мастера XVI в. изображают не только отдельные фигуры, но сложные многопрофильные композиции. Одним из лучших московских чеканщиков XVII в. был «золотого и серебряного дела жалованный мастер первой статьи» Гавриила Овдокимов, работавший в Серебряной палате с 1630 по 1670 гг. Вместе с пятью другими русскими мастерами Овдокимов сделал в 1630 г. чеканную серебряную раку с изображением царевича Димитрия, с прекрасно, почти скульптурно выполненной головой в эмалевом венце и с сочным чеканным орнаментом четырехлопастных клейм и розеток на одежде.

В последней четверти XVII столетия, когда мастера Золотой  и Серебряной палат в Московском Кремле в совершенстве овладели многочисленными техническими приемами украшения изделий из золота и серебра, в русском ювелирном искусстве начинается новое художественное течение, отмеченное особым своеобразием и изысканностью. Наряду с пышными, сплошь покрытыми чеканкой и эмалью, выложенными драгоценными камнями и жемчугом изделиями начинают создаваться предметы совершенно гладкие, лишь с отдельными яркими пятнами самоцветов или эмалевых украшений.

3.2. Москва и Петербург в XVIII - нач. XX вв.

На рубеже XVII-XVIII вв. в русской культуре происходит перелом, имеющий огромное историческое значение: кончается средневековое и появляется новое светское искусство, в основе своей реалистическое. Коренная ломка государственного аппарата позволила Петру I создать новый тип русского государства, превратить Московскую Русь в Российскую империю. Россия в XVIII в. превратилась в могущественное государство, занявшее одно из первых мест среди передовых держав Европы того времени. Рост производительных сил, развитие промышленности и расширение промышленных связей обусловили новый расцвет науки и культуры в стране.

Первые годы XVIII в. Москва продолжает оставаться крупнейшим центром русского серебряного дела. Появляются новые формы и вместе с ними новые орнаментальные мотивы. Чарки стали принимать вид чашек и кружек, все формы начали усложняться, терять строгость и лаконичную простоту. В первой половине XVIII в. в Москве наблюдается некоторый упадок золотого и серебряного дела. Причиной этого явилась, вероятно, обстановка крайнего финансового напряжения в стране (Северная война 1700-1721 гг.), а также перенос столицы в Петербург (1712 г.), куда были вызваны лучшие мастера-серебряники Москвы.

XVIII в. - время начала расцвета русского портрета. Это новое явление нашло отражение в ювелирном искусстве. Уже в самом начале столетия появились первые миниатюрные портреты на эмали. Первыми были выполнены портреты Петра I, Екатерины II, Меньшикова, серебряные портреты Царя со всеми детьми. Портрет Петра I в золотой оправе с алмазами («царская персона») служил самой почетной наградой за заслуги. Его носили, подобно ордену, на груди. Григорий Мускийский и Андрей Овсов были первыми русскими живописцами, писавшими портреты на эмали и положившими начало Миниатюрной портретной живописи в России.

Появляются чеканные и резные портреты на библейские, батальные  и бытовые темы. Гравирование на медных досках достигает в начале XVIII в. значительных размеров. Вплоть до второй половины XVIII в. московские резчики продолжают изображать на серебряной посуде библейские сюжеты, обрамляя клейма то пышной чеканкой, то орнаментальной резьбой. Широкое распространение получают, начиная со второго десятилетия XVIII в., изображения из книги «Символов и Эмблем», которая была издана в Амстердаме в 1705 г., а позднее дважды переиздавалась в России - в 1788 и 1811 гг.

Московские мастера-серебряники XVIII в. менее охотно, чем петербургские  ювелиры, принимали новые формы и орнаменты западноевропейского искусства. Общий подъем художественной русской культуры во второй половине XVIII в. повлек за собой подъем серебряного дела. Во второй половине XVIII в. зарождается новый стиль - стиль русского классицизма. На серебряных чарках, столах, кубках, стаканах, подносах, солонках и других предметах появляются изображения, отражающие эстетические идеалы и образы античной классики: архитектурные мотивы, руины, боги, богини, амуры, фигуры, задрапированные в античные одежды, чаши, вазы, урны и корзины с цветами изображены то в обрамлении грациозных завитков в стиле рококо, то среди мелких тонких гирлянд из листьев или цветов, перевязанных бантами. Изображения и орнамент располагались свободно, оставляя большое пространство позолоченного фона, на котором выделяются темные силуэты.

Для оживления искусства  эмали правительство Русского государства принимало различные меры. Одной из них было привлечение для работы в Москве северных мастеров. В 1754 г. в Москву был вызван опытный мастер «финифтяного мастерства» из Сольвычегодска Яков Григорьев Попов вместе с великоустюжским мастером черневого дела Михаилом Матвеевым Климкиным. Другой мерой для поднятия на должную высоту эмальерного искусства было направление в Китай вместе с торговыми караванами мастеров-серебряников из Москвы и сибирских городов - Иркутска и Тобольска. Этим серебряникам вменялось в обязанность отбирать и покупать для императорского двора «курьезные» вещи и драгоценные камни. Но главная их задача заключалась в изучении художественных ремесел и в том числе - искусства изготовления художественных эмалей. В 90-х годах XVIII в. на смену многоцветным ярким эмалям на серебряных изделиях московской работы появляются живописные двухцветные эмали в серых тонах (гризайль), иногда с легким коричневым оттенком на голубом фоне. В это время эмалью редко покрывали весь предмет. Чаще всего ею украшали вмонтированные в него дробницы (металлические накладки). На поверхность дробниц, покрытую эмалевым грунтом, мягкой кисточкой, смоченной эмалевыми красками, разведенными на скипидаре, наносилось нужное живописное изображение, после чего предмет подвергался обжигу. Сравни-тельно простая по технике исполнения живописная эмаль нашла широкое применение в украшениях различных предметов светского и церковного обихода: шкатулок, табакерок, часов, «Евангелий», потиров, панагий и др.