Движение Морозовых

В 1908 году Иван Абрамович был избран председателем правления только что образованного Мугреевско-Спировского лесопромышленного товарищества[4]. Позже входил в число учредителей Российского акционерного общества «Коксобензол», а также «Московского банка» братьев Рябушинских[4].

Однако основной страстью Ивана Морозова остаётся коллекционирование предметов искусства. За десять лет Морозов купил почти 600 картин и 30 скульптур (половину составляла русская часть)[5]. Всего лишь за два года — 1907 и 1908 — он приобрёл более 60 картин[2][5].

Советский искусствовед Борис Николаевич Терновец писал, что после 1908 года[4]:

<…> вкусы И. А. Морозова  приобретают устойчивость и определенность, перед ним выясняются задачи  его собирательской деятельности, и она получает ту свободу  и тот размах, которые так поражали  современников. Начиная с этой  эпохи, И. А. Морозов расходовал систематически  чрезвычайно крупные суммы на  пополнение любимой коллекции. Поток  картин, направляющихся из Парижа  в Москву, в его коллекцию на  Пречистенке, принимает фантастические  размеры; можно утверждать, что в  эти годы, пересеченные войной 1914, ни один из европейских собирателей  нового искусства, ни один из  западных музеев не обогащали  своих коллекций с такой энергией  и стремительностью.

Весной 1912 года в журнале «Аполлон» опубликована статья Сергея Маковского о собрании Ивана Морозова и помещен полный каталог коллекции западной живописи, сопровожденный множеством репродукций[2]. Иван Морозов покупает у Воллара за 35 тысяч франков долгожданный «Голубой пейзаж» Сезанна и заказывает Боннару два новых панно для лестницы[2]. Осенью в Москву прибывает «Марокканский триптих», написанный Матиссом для Ивана Морозова за 24 тысячи франков[2]. Лео и Гертруда Стайн распродают свою коллекцию картин. «Девочку на шаре» Пикассо покупает Иван Морозов за 13 тысяч франков[2].

Винсент Ван Гог — «Хижины».

Винсент Ван Гог — «Красные виноградники в Арле».

Ренуара — «Портрет актрисы Жанны Самари».

После Первой мировой войны коллекция Морозова включала свыше 250 произведений новейшей французской живописи[4]. Морозов был обладателем целой серии картин Винсента Ван Гога («Улица в Овере», «Красные виноградники в Арле», «Хижины» и др.), владел лучшими произведениями Ренуара («Купание на Сене», «Портрет актрисы Жанны Самари» и др.), в собрании Морозова было 17 картин Поля Сезанна («Цветы в вазе», «Гора Сент-Виктуар» и др.)[4]. Русская художественная школа в коллекции Морозова была представленаболее чем 100 полотнами Михаила Врубеля, Александра Головина, Натальи Гончаровой, Константина Коровина, Бориса Кустодиева, Валентина Серова, Константина. Сомова и других художников[4].

Весной 1915 года в художественном салоне Клавдии Михайловой в Москве проходит выставка «1915 год», Иван Морозов покупает на выставке «Парикмахерскую» Марка Шагала и позднее приобретает ещё три работы Шагала: «Домик в Витебске» («Дом в местечке Лиозно»), «Вид из моего окна в Витебске», «Давид с мандолиной»[2].

На своё увлечение Иван Морозов тратит огромные суммы, которые он мог себе позволить благодаря доходам, приносимым Морозовской мануфактурой в Твери[5]. Ежегодно на покупку картин уходит 200—300 тысяч франков[5]. Известно, что вся западная часть коллекции обошлась ему в 1 410 665 франков[5]. История запомнила фразу Воллара: «русский, который не торгуется»[5].

Морозов, как и Щукин намеревался подарить свое собрание Москве[1][4]. В 1911 году, Александр Бенуа, зная о подобном решении, в статье «Московские впечатления» отмечал, что, когда собрания С. И. Щукина и И. А. Морозова перейдут в собственность Москвы, общество «приобретет умение разбираться в современных исканиях» и «тогда оно только и окажется в состоянии сделать серьезную оценку и всему отечественному творчеству»[4].

3 января 1917 года страховая  стоимость коллекции И. А. Морозова  определена в 560 тысяч рублей[2].

4 сентября 1917 года скончалась  мать Ивана Абрамовича — Варвара  Алексеевна Морозова[2]. Согласно  завещанию, принадлежащие ей паи (3,5 миллиона) продаются и на вырученные  деньги приобретаются государственные  процентные бумаги, которые кладутся  в Государственный банк под  проценты[2]. Проценты «Товарищество  Тверской мануфактуры» обязано  «употребить на улучшение жилья  рабочих на фабрике, на постройку  для них домов и спален»[2].

25 июня 1918 года Иван Абрамович  Морозов за 60 тысяч рублей покупает  последнюю картину — «Ночь  с костром у реки» К. А. Коровина (местонахождение неизвестно)[2].

Октябрьская революция изменила планы Морозова. 28 июня 1918 года выходит декрет о национализации крупной промышленности — «Товарищество Тверской мануфактуры» национализировано[2]. В декабре вступает в силу декрет о конфискации доходных домов и передаче учреждениям особняков — первый этаж особняка И. А. Морозова отдан под общежитие Военного округа[2]. Декретом от 19 декабря (по другим данным 30 декабря[2]) 1918 года Морозовская коллекция (вместе с коллекциями Алексея Викуловича Морозова и Ильи Семёновича Остроухова) была национализирована[1][5].

11 апреля 1919 года[2] морозовское собрание получает наименование «Вторым музеем новой западной живописи» (Щукинская коллекция составила «Первый музей»), а сам бывший владелец был назначен заместителем хранителя собственной коллекции (хранителем назначен Борис Терновец) и в течение нескольких месяцев исполнял эту должность, сопровождая посетителей по залам музея[1][5]. 14 апреля 1919 года комендант принадлежащего некогда Ивану Абрамовичу особняка предписывает семье Морозовых срочно переехать в выделенные им три комнаты на первом этаже[2].

В конце апреля-начале мая 1919 года Иван Морозов вместе с женой Евдокией и дочерью навсегда покинул Россию[2][5]. Вначале они обосновались в Парижской гостинице «Мажестик», а потом в квартире на сквер Тьэр, 4 в 16-м квартале[5].

В это время, 1 мая 1919 года, в Москве открывается для публики[2] «Второй музей новой западной живописи» (бывшее собрание И. А. Морозова).

15 мая 1920 года в Швейцарии  Иван Морозов дает свое последнее  интервью Феликсу Фенеону[2].

В конце 1920 года семья Морозовых посещает Лондон, где в банке хранятся средства, принадлежавшие «Товариществу Тверской мануфактуры»[2].

18 апреля 1921 года Иван Морозов  заверяет у адвоката духовное  завещание, отписывая всё движимое  и недвижимое имущество жене[2].

Иван Абрамович Морозов умер от острой сердечной недостаточности 22 июля 1921 года в 11 часов утра по дороге на воды в Карлсбад, куда направлялся на лечение[2][5]. Тело перевозят в закрытом гробу, похороны назначены на 26 июля[2]. Гроб с телом прибывает в Берлин, затем в Женеву[2]. Место погребения Ивана Абрамовича Морозова неизвестно[2].

О кончине И. А. Морозова сообщают парижские газеты «Общее дело» и «Последние новости» и берлинская «Руль»[2]. Б. Н. Терновец печатает некролог в рубрике «Собиратели и антиквары прошлого» в ноябрьском номере журнала «Среди коллекционеров», где ошибочно указывает месяц смерти — июнь (вместо июля)[2].

История Морозовской коллекции после национализации

В марте 1923 года Щукинская и Морозовская коллекции были административно объединены в единый «Государственный музей новой западной живописи» (ГМНЗИ)[2][5]. Директором нового музея назначен Б. Н. Терновец[2]. Французский отдел Морозовского отделения состоит из 252 единиц (в том числе 202 произведения живописи, 39 скульптур и 11 изделий из керамики)[2].

В 1925 году русский отдел Морозовского отделения ГМНЗИ, насчитывающий 318 произведений русских художников (в том числе шесть скульптур), в течение двух лет передаётся в Государственную Третьяковскую галерею[2]. От имени художников объединения «Бубновый валет», «Мир искусства» и «Московские живописцы» Пётр Кончаловский направляет письмо председателю Моссовета Льву Каменеву в защиту Морозовского отделения: «Перенесение музея, неизбежное в случае отдачи дома другому музею, равносильно уничтожению музея»[2]. На морозовский особняк претендует родильный приют, но благодаря вмешательству наркома иностранных дел Г. Н. Чичерина коллекция остаётся на месте[2].

В марте 1928 года принимается решение о передаче особняка С. И. Щукина (Б. Знаменский пер., 8) под экспозицию Музея фарфора[2]. В ноябре-декабре 1928 года Щукинское отделение музея перенесено в бывший Морозовский особняк на улице Кропоткина (Пречистенка)[2][5].

Винсента Ван Гога — «Ночное кафе».

В 1933 году четыре холста из Морозовской коллекции, в том числе «Мадам Сезанн в оранжерее» («Портрет мадам Сезанн») Поля Сезанна (Метрополитен-музей) и «Ночное кафе» Винсента Ван Гога (Йельский университет) были проданы американскому коллекционеру[5] Стивену Кларку за 260 тысяч долларов[2]. Морозовское отделение лишается также «Певицы в зеленом» Ренуара и «Подавальщицы из ресторана Дюваля» Дега, принадлежавших С. А. Щербатову и М. П. Рябушинскому[2].

1 января 1938 года Б. Н. Терновец уволен с должности директора ГМНЗИ, узнав об этом из газет[2].

Во время Второй мировой войны собрание Морозова вместе со всеми музейными коллекциями было эвакуировано в Новосибирск, а по возвращении в Москву в 1944 году предметы искусства долго оставались в ящиках нераспакованными[5] находясь в Музее восточных культур[уточнить][2].

В 1948 году началась борьба против всех форм «космополитизма», в том числе формализма и импрессионизма в живописи[5]. Музейный отдел Комитета по делам искусств планировал разбросать картины по провинциальным музеям, а некоторые и вовсе уничтожить[5]. Однако подобный подход не был одобрен, и хотя «Музей нового западного искусства» был ликвидирован 6 марта 1948 года[4] постановлением Совета Министров СССР, его коллекция была поделена (без какого-либо художественного принципа) между Музеем изобразительных искусств им. А. С. Пушкина и Эрмитажем[1][5].

В 1948 году в бывший морозовский особняк въехала Академия художеств СССР[1][4].

Долгое время коллекция Морозова не была доступна публике, и лишь в 1955 году в Москве и в 1956 году в Ленинграде часть картин оказалась в постоянной экспозиции[5].

Практически полностью коллекция Ивана Морозова доступна в постоянной экспозиции музеев начиная с середины 1960-х годов[5].

По некоторым данным, на начало XXI века единственным законным наследником знаменитой коллекции Ивана Морозова являлся внук Сергея Коновалова — Пётр Иванович (Пьер) Коновалов (р. 1953)[7]. В конце 2000-х-начале 2010-х Пьер Коновалов стал всемирно известен борьбой за свои права на коллекцию своего прадеда.

По оценкам аукционного дома Сотбис, стоимость коллекции Ивана Абрамовича Морозова на 2012 год составляла 5 млрд долларов США[8][9][10].

Семья

Жена — Евдокия Сергеевна Морозова (Кладовщикова, по сцене — Лозина[1]) (10.02.1885 — 04.03.1959)[7] — певица и актриса. Познакомились в 1901 в «Яре»[1]. Тайно обвенчались в 1907 году[1].

Дочь — Евдокия (Дося) Ивановна Морозова (24.07.1903 — 27.12.1974) — рождена вне брака, удочерена отцом в 1916 году[1]. С 25 января 1922 года замужем за Сергеем Александровичем Коноваловым (31.10.1899 — 12.02.1982)[1][7], венчание проходило в Православном кафедральном соборе на улице Дарю[2]. После этого перестаёт общаться с матерью[2]. В декабре 1922 году родила сына, названного в честь деда Иваном[1][2]. Брак распался в конце 1937 года[1][2]. Сергей Коновалов переезжает в Англию, где возглавляет кафедру русского языка и литературы в Оксфордском университете[2].

Внук — Иван[1] Сергеевич (Жан) Коновалов (10.12.1922 — 30.01.2002) был женат на Ольге Ильиной Амитиной (28.04.1929 — 08.09.1998)[7].

Правнук — Пётр Иванович Коновалов (род. 22.06.1953) женат на Екатерине Ермаковой (24.09.1967)[7].

Память

1 июня 2012 года состоялась  премьера снятого к 100-летию Государственного  музея изобразительных искусств  имени А. С. Пушкина фильма Леонида  Парфёнова «Глаз божий», в первой  части которого значительное  внимание уделено Ивану Морозову  и Сергею Щукину, чьи собрания  стали основой коллекции французской  модернистской живописи будущего  музея[8][11].

Примечания

↑ МОРОЗОВ ИВАН АБРАМОВИЧ (1871-1921) // Московские меценаты современного искусства.

↑ Иван Абрамович Морозов.

↑ МОРОЗОВ Иван Абрамович (1871–1921) // Энциклопедия российского купечества.

↑ МОРОЗОВ Иван Абрамович в Большой энциклопедии Кирилла и Мефодия.

↑ Иван Абрамович Морозов.

↑ Морозов Иван Абрамович // Эврика.

↑ Родословная Петра Ивановича Коновалова.

↑ «Глаз Божий» (1 серия) // Леонид Парфёнов.

1-я серия фильма «Глаз  Божий» с расшифровкой текста // Первый канал (Россия).

Премьера фильма Леонида Парфенова «Глаз Божий» // Леонид Парфёнов и Елена Афанасьева; Телохранитель, Эхо Москвы; 27.05.2012.

Новый фильм Леонида Парфенова «Глаз Божий» - к столетию Пушкинского музея) // Первый канал (Россия).

 

 

Коллекция Галереи Западноевропейского искусства XIX-XX веков ГМИИ им. Пушкина – самая интересная в музее. Она была собрана за 12-15 лет представителями двух крупнейших фамилий московских промышленников и меценатов – Морозовым и Щукиным. Коллекцию произведений импрессионистов приобрёл, главным образом, Сергей Иванович Щукин, но Иван Абрамович Морозов также приложил руку к этому собранию.

Считается, что первым произведением в этой коллекции стала  картина, которая была приобретена Сергеем Ивановичем Щукиным – маленький этюд Клода Моне под названием “Сирень на солнце”. Её привезли в Москву в 1897 году. С этой работы начинается интерес Сергея Ивановича Щукина к искусству французских импрессионистов. Он первым открыл московской публике их творчество. Щукин обладал не только великолепным образованием, но и замечательным вкусом и удивительной интуицией. Когда он начал коллекционировать современное ему французское  искусство, он всегда безошибочно выделял то произведение, ту фигуру, которая была принципиальна в формировании того или иного направления. Интуиция никогда не подводила его. Увлекшись импрессионизмом в конце XIX века, Щукин сразу же определил, что  ключевой фигурой этого направления, художником, без творчества которого невозможна оценка импрессионизма как течения в живописи, был Клод Моне. Вычленив его из плеяды импрессионистов, Щукин собирал его полотна до тех пор, пока не исчерпал для себя какие-то основные этапы, проблемы формирования этого направления в искусстве. Затем, когда он сам вместе с художником прошёл все этапы построения этих приёмов, он закрыл для себя эту страницу собирательства. Это была особенность его коллекционной деятельности. Познав и поняв творчество того или иного мастера, он никогда более к этому живописцу не возвращался, даже если позже ему попадались крупные произведения, даже шедевры этого мастера. Закрыв для себя тему того или иного художника, Щукин терял интерес к собирательству его работ.