Институт царя в сословно-представительной монархии

На опричных землях начался  «перебор людишек». Ярославских и ростовских княжат и бояр переселяли под Казань, где давали им земли на поместном праве. Их вотчины переходили в казенную собственность и шли на поместные дачи опричникам. Земельная политика Ивана Грозного, направленная на расширение фонда казенных земель для раздачи помещикам, была продолжением политики его деда и отца, но еще более жестокими методами.

Всеобщее возмущение опричными мероприятиями было очень значительно. Это заставило царя уже в 1566 г. издать указ о «прощении» всех, кого сослали в Казанский край. Не считаться с боярами, да еще в условиях войны, Иван Грозный не мог. Недовольство большинства населения опричниной поддерживала церковь. В знак протеста против опричнины митрополит Афанасий 19 мая 1566 г. оставил кафедру и удалился в Чудов монастырь. После совета с земскими боярами царь предложил занять митрополичью кафедру казанскому архиепископу Герману Полеву, но тот также уговаривал Грозного отменить опричнину. Тогда уже против Германа выступила опричная дума, а через два дня ему также пришлось оставить кафедру. Вынужденный учитывать мнение церкви и влиятельных земских бояр, которые были крайне недовольны тем, что опричники вмешиваются в чисто церковные дела, царь согласился предложить кафедру игумену Соловецкого монастыря Филиппу, которого в миру звали Федором Степановичем Колычевым и который был представителем знатного боярского рода. Но и Филипп поставил условием принятия им сана отмену опричнины⁵.

С протестом против опричнины, на этот раз массовым, Ивану Грозному пришлось столкнуться в июле 1566 г., когда заседал созданный им Земский собор по вопросу о продолжении Ливонской войны. Собор поддержал продолжение войны, но более 300 его участников подали царю челобитную об отмене опричнины. Это требование являлось предложением царю пойти на уступку в ответ на уступку самого собора, согласившегося ввести новые налоги на войну. Но в вопросе об опричнине Грозный на уступки не пошел. Все челобитчики были арестованы и вскоре выпущены, а троих, признанных зачинщиками, казнили.

Опричное воинство проявляло  себя в грабежах населения. Но против внешнего врага оно не всегда действовало успешно. Летом 1571 года крымский хан Довлет Гирей сжег Москву. Иван Грозный был настолько напуган, что даже бежал на Белоозеро. Успешный поход хана показал ошибочность разделения войска на опричное и земское, допущенное царем. Поэтому такое разделение было ликвидировано. Осенью 1572 года опричнина была отменена⁶.

Вывод: царь Иван Васильевич Грозный вошел в русскую историю, и остался в памяти народа кровавым тираном, создателем опричнины и виновником гибели множества людей. Он не сумел сохранить свою династию. Он установил в России тираническую и деспотическую системы правления, в результате которых надолго приостановились реформирование и развитие страны.

2.1 ЦЕЛИ, ПРИОРИТЕТЫ, ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ ИВАНА ГРОЗНОГО

В период правления царя Ивана IV внешнее окружение России складывалось очень неудачно. Внутренние реформы шли рука об руку с решением внешнеполитических проблем, наиболее значимой из которых оказалась к тому времени казанская. Идея завоевания Казани уже широко распространилась в русском обществе. В 1521 г. крымскому хану Мухаммед-Гирею удалось свергнуть с казанского престола русского ставленника Шах-Али, заменив его своим братом Сагиб-Гиреем. Вскоре он предпринял опустошительный набег на русские земли. Татар удалось остановить лишь в нескольких километрах от Москвы, но опасность новых набегов сохранялась. Теперь на южных и восточных рубежах России противостояла коалиция татарских ханств, поддерживаемых Турцией. Поэтому во внешней политике Московского государства в 20-40-х гг. приоритетным становится восточное направление.

С конца 40-х гг. Россия переходит к более решительным  действиям, направленным против Казанского ханства. Походы 1547-1548 и 1549-1550 гг. окончились неудачей, поэтому следующая кампания была подготовлена более основательно. Плацдармом для предстоящего наступления стала крепость Свияжск, построенная в мае 1551 г. недалеко от Казани всего за месяц. На осаду Казани, начавшуюся летом 1552 г., было брошено 150-тысячное войско и 150 орудий с передвижными башнями. Город был взят после того, как осаждающим удалось взорвать одну из крепостных стен. Казанский хан был пленен и перешел на русскую службу. Территория ханства вошла в состав России. В 1556 г. пало, не оказав сопротивления русским войскам, Астраханское ханство. После этого Ногайская орда, кочевавшая к востоку от Волги, признала свою зависимость от России.

Участие в этом походе позволило Ивану IV непосредственно ознакомиться с положением войска, что способствовало проведению еще одной военной реформы - приговоров о местничестве 1549 г. Местническая традиция устанавливала жесткую зависимость между служебным положением лица на военной или административной службе и знатностью рода, а занятие более низкого положения по службе, чем занимали отец, дед и т.д., означало поруху родовой чести. Местнические счеты, очень сложные и разветвленные, вели к спорам, которые ослабляли армию. Отменить местничество было в то время еще невозможно, поскольку знать за него очень цепко держалась. Но приговор 1549 г. ставил местнические споры в определенные рамки и ограничивал их негативное воздействие на боеспособность войск⁷.

Источником серьезной  опасности для России оставалось Крымское ханство, для защиты от которого было предпринято строительство Тульской засечной черты - оборонительного рубежа из крепостей, острогов и лесных завалов («засек»). Наряду с этим в 1556-1559 гг. совершались разведывательные рейды вглубь территории Крымского ханства. Но на более решительные действия московское правительство не пошло, во-первых, из-за опасения обострить отношения с Турцией, а во-вторых, в связи с активизацией западного направления во внешней политике.

В 1557 г. Ливонский орден  заключил с Литвой союз, направленный против России. Военный конфликт стал неизбежен. Иван IV решился на превентивный удар, использовав в качестве предлога невыплату Орденом дани за владение Дерптом (бывшая русская крепость Юрьев). Началась Ливонская война (1558- 1583 гг.), которая вначале была весьма успешной для России. К 1559 г. была занята почти вся территория Ливонии, осаждены Рига и Ревель, магистр Ордена Фюрстенберг попал в плен. Эти военные поражения вынудили нового магистра Кетлера искать покровительства у Литвы. По договору 1561 г. Ливонский орден прекратил свое существование, а Кетлер стал вассалом Сигизмунда II Августа в качестве герцога Курляндского⁸.

Одновременно Швеция предъявила претензии на северную часть  Ливонии, а Дания - на остров Эзель. Соперничество этих двух государств на некоторое время отстрочило их столкновение с Россией. Поэтому единственным противником России оставалась Литва. В 1563 г. русским войскам удалось взять Полоцк, но дальше их стали преследовать неудачи.

Геополитическое положение  России на Западе осложнилось еще  больше после того, как в 1569 г. по Люблинской унии Польша и Литва образовали единое государство - Речь Посполитую, которое, однако, несколько лет не могло начать активные военные действия в силу начавшихся внутренних распрей, вызванных болезнью и смертью Сигизмунда II Августа. Но, тем не менее, опасность нападения сохранялась.

Таким образом, внешняя  политика Ивана IV была направлена на укрепление рубежей русского государства и защиту ее территории от нападений извне.

Историческая  роль правления царя

 Каково место Ивана  Грозного в истории? Можно ли  согласиться с тем, что перемены, происшедшие в его правление,  столь глубоко повлияли на  отношения между государственной  властью и дворянством, что определили «на долгие времена и характер русской государственности, и характер русского общества не только в эпоху средневековья»? Действительно ли русские сословия, включая аристократию, сформировались как сословия служилые во многом благодаря политике Ивана IV?

Выводы такого рода требуют  серьезных уточнений. Боярство трансформировалось в служилое дворянское сословие благодаря  поместной системе и превращению  государственной формы собственности  в господствующую форму землевладения. Но поместная система сформировалась не при Иване IV, а при его деде Иване III и отце Василии III. Что касается превращения родовой аристократии в служилую, оно завершилось длительное время спустя после смерти Грозного.

Благодаря вмешательству  Ивана IV, как полагают, был оборван наметившийся в середине XVI в. процесс формирования «сословного общества» — процесс, который мог бы сблизить общественный строй России с общественными порядками других европейских стран, в первую очередь ее ближайших соседей. Так ли это? Задача историка заключается в том, чтобы установить подлинные факты и объяснить, что произошло в действительности.

Царь Иван Грозный всю жизнь воевал со своей знатью. Он пролил потоки крови, чтобы подорвать ее влияние. Эта цель стала едва ли не главной целью его жизни. События, последовавшие после его кончины, показали, что террор ослабил родовую аристократию, но не сломил ее могущества. Грозный расколол дворянское сословие, чтобы добиться неограниченной власти. Но воздвигнутое им здание оказалось непрочным. Понадобились считанные недели, чтобы оно рухнуло. Крушение не было следствием заговора злокозненных бояр. Крамолу затеяли дворовые люди.

В конце Ливонской  войны за рубежом распространились слухи о том, что в Москве со дня на день может вспыхнуть мятеж  и что царь Иван взят под стражу боярами, а дворянство волнуется. Слухи были преждевременными. Но «бунташное» время на самом деле стучалось в двери.

Писатели, пережившие Смуту, любили вспоминать тишину и благоденствие, снизошедшие на страну в правление  Федора. Бедствия Смуты заслонили в их глазах многочисленные возмущения, которые потрясли государство до основания при сыне Ивана IV.

Сразу после кончины  царя Богдан Бельский арестовал Афанасия Нагова и спешно выслал его из Москвы. Его действия получили полное одобрение  руководителей «двора» и земской думы.

Пока жив был Грозный, знать, принятая на «дворовую» службу, мирилась с тем, что реальная власть находилась в руках «худородных» думных дворян. С кончиной государя борьба за власть парализовала «дворовое» руководство. Главным соперником Бельского стал популярный в народе воевода-регент князь Иван Петрович Шуйский. В столице толковали о том, что Бельский послал слуг, чтобы перехватить и убить Шуйского, находившегося в Пскове и спешно выехавшего в столицу.

Распри дворовых чинов подтолкнули земщину к энергичным действиям. Земский казначей Петр Головин затеял местническую тяжбу с Бельским. При Грозном земские дворяне пуще огня боялись тягаться с опричниками и «дворовыми» чинами. Теперь же вызов правителю бросил человек, имевший низший думный чин.

Судьи, вершившие дело, столкнулись с трудностями, из-за чего тяжба затянулась. Бельский «слался» на «дворовые» службы, Головин —  на земские. Соединить две иерархические  «лестницы» было затруднительно. На стороне  Головина выступили князья Мстиславский с сыном, младшие Шуйские, Голицыны, а также Романовы и Шереметевы. За Бельского вступились Трубецкие и Годуновы вместе с «худородным» Андреем Щекаловым из земщины. Годуновы говорили от царского имени. Но Федор еще не был коронован. В России наступило междуцарствие.

Местнический спор, как  все понимали, имел принципиальное значение. Если бы Бельский проиграл тяжбу, под ударом оказались бы не только Годуновы, но и весь «двор».

Земские дворяне, собравшиеся  во дворце, проявляли нетерпение. Во время «преки» в думе они набросились на Бельского с таким остервенением, что тот, спасая жизнь, «утек к царе назад» и укрылся в царских хоромах.

Столкнувшись с «крамолой», Бельский решил действовать, не дожидаясь  прибытия в столицу Ивана Шуйского. Без санкции на то старших регентов он ввел в Кремль «дворовых» стрельцов и расставил их в воротах и на стенах. Правитель тайно обещал им великое жалованье и убеждал не бояться бояр и выполнять только его приказы.

Великие бояре разъехались  по своим дворам на обед. Бельский тем временем велел затворить все ворота и попытался уговорить Федора держать «двор» и опричнину так, как держал его отец. Над Кремлем повеяло новой опричниной. Но в дело вмешался народ.

Прослышав о затее  Бельского, регенты Мстиславский и  Романов поспешили в Кремль, взяв с собой вооруженную свиту. После переговоров Бельский согласился пустить двух бояр внутрь замка, но калитка захлопнулась перед их вооруженными холопами.

Подождав некоторое  время, боярские слуги попытались силой  пробиться в Кремль. В это время по улицам столицы проскакал молодой сын боярский с криками: «Бояр Годуновы побивают!» На Красной площади начала собираться толпа. К черни, как свидетельствует летописец, присоединились рязанцы Ляпуновы и Кикины «и иных городов дети боярские». Волнения не были следствием боярского заговора. Мятеж затеяли боярские холопы, которых поддержали посадские люди и провинциальные дворяне. «Дети боярские на конех, — записал современник, — многие из луков на город стреляли». Об участии в беспорядках знати и московских дворян источники молчат.

Восставшие пытались разбить Фроловские ворота Кремля и  поворотили большую пушку, стоявшую на Лобном месте, в сторону замка. Толпа требовала выдать на расправу любимцев Грозного — Бельского и  Годунова. Дело приобрело серьезный оборот. Стрельцы попытались залпами рассеять толпу. В результате побоища на площади остались лежать до 20 убитых. Примерно 100 человек было ранено.

Положение стало критическим, и после совещания во дворце народу объявили об отставке Бельского. Попытка ввести опричнину провалилась. «Бояре, — повествует летописец, — меж собою примирилися в городе (Кремле) и выехали во Фроловские ворота». Временщик был лишен всех титулов и отправлен в ссылку в деревню.

Прошло немного времени, и почти все думные дворяне были лишены думных чинов. По случаю коронации Федора Боярская дума широко распахнула двери перед высшей знатью.

Власть перешла в  руки регентов боярина Никиты Романова и князя Ивана Шуйского. В 1585 г. Романова хватил удар. Его место  занял Борис Годунов, получивший титул конюшего. Романова беспокоило будущее молодых сыновей, и перед кончиной он искал союза с Годуновыми. Ближайшая родня Федора должна была объединиться, чтобы закрепить трон за недееспособным государем.