Культура Руси в 10 веке

ДОНСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

 

 

Кафедра « История и культурология»

 

                                                                     

Реферат

Тема: « Культура Руси в X веке»

 

 

                            

 

 

 

 

 

 

                                                                     Выполнил студент группы МКИС11

                                                                      Комиссаров Денис Александрович

                                               

                                                                        Проверил: Воскобойников С.Г.

 

 

 

Ростов-на-Дону, 2013.

 

                                                Содержание.

Введение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3

     1. Языческая культура начала Х века . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .4 

     2. Русская христианская культура . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10

Заключение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14

Список использованных источников и литературы. . . . . . . . . . . . . . .15 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2

Введение.

Первые полтора столетия исторической жизни Киевской Руси известны нам по скупым намекам источников, требующим пристального внимания и  осторожности. Из суммы намеков и  осмыслений выявляется все же процесс  сложения государственности и государства.        

Государственность, классовые  отношения, окняжение земли начались еще на уровне племенных союзов, т. е. приблизительно в полутора десятках отдельных центров. Примером может служить племенной союз Вятичей на Оке, где, по данным восточных географов, существовали князья («главы» племен) и верховный князь союза («глава глав»), соответствующий «светлому князю» договора 911 года. Ежегодный объезд подвластных племен и сбор повинностей («приношений») – это уже оформленные узаконенные отношения господства и подчинения, осуществление реальной власти «светлого князя», окруженного конной дружиной в «превосходных кольчугах».  
            Однако политические границы Киевской Руси, «союза союзов» племен, были очень изменчивы: то один, то другой князь выходил из повиновения, отстаивал свою суверенность. На протяжении целого столетия Киеву приходилось вести повторные воины с землями Древлян, Уличей, Тиверцев, Радимичей, Вятичей, Волынян. Местная племенная феодализирующаяся знать противостояла киевским дружинам. Феодальная иерархия складывалась в Киевской Руси не столько путем пожалований, сколько путем вовлечения племенной знати в общий процесс.  
           Целью исследования является определение уровня развития культуры Руси в X веке.

Задачами реферата является показать этапы развития языческой культуры и этапы развития христианской культуры.

3

 

Первая глава моей работы посвящена языческой культуре, вторая же глава посвящена культуре христианской. 

 В результате исследования  мы пришли к следующему выводу: основной особенностью развития культуры Руси Х века, о которой сейчас можно говорить с уверенностью, была смена языческой культуры христианской. 

 

1. Языческая культура начала Х века.

Первым общегосударственным  мероприятием, превосходящим по своей  масштабности все внутриплеменные  дела местных князей, было полюдье. Недаром это русское слово  вошло и в язык греческого цесаря, и в язык скандинавских саг. Полгода  в году киевский князь и его  дружины посвящали объезду огромной территории ряда племенных союзов, проделывая путь около 1500 километров, а во вторую, летнюю, половину года организовывали грандиозные военно-торговые экспедиции, везшие результаты полюдья по Русскому морю в Болгарию и Византию в одном направлении и на Каспий – в другом. Во втором случае русские сухопутные караваны достигали Багдада и даже Балха по пути в Индию. 

Систематические ежегодные  экспедиции в Византию и Халифат  сквозь степи, занятые воинственными  хазарами, мадьярами и печенегами, требовали сложной и громоздкой системы осуществления. На Черном море появилась такая мощная база, как  озерно-морской «остров руссов»  в Добрудже и гирлах Дуная («Дунайцы» русских летописей).

В летописи, завершенной  еще в конце Х века, содержится много 

4 

сказаний, облеченных в эпическую  форму, о трех поколениях киевских князей: Игоре и его жене Ольге, их сыне Святославе и внуке Владимире, которого церковники называли святым, а народ воспел как защитника Руси.

Первым действием княгини  Ольги была месть древлянам за убийство мужа, месть, которой она  придала государственно-ритуальный характер. Впрочем, этот раздел летописи настолько пронизан духом эпических  сказаний, что, может быть, отражает не историческую реальность, а желательную  форму былины-назидания...

«Сказание о мести» является исключительно интересным литературно-политическим произведеннем, первым целенаправленным (первоначально, вероятно, устным) сказом о силе Киева. Включение сказания в летопись при внуке Ольги Владимире показывает ценность его для официального государственного летописания.

Спустя полтора столетия летописец конца XI века обратился  к эпохе княгини Ольги и  ее сына Святослава как к некоему  политическому идеалу. Если в военном  отношении идеал этого летописца-социолога  – князь Святослав, то в отношении  внутреннего устройства Руси, очевидно, Ольга, так как сразу же вслед  за «Сказанием о мести» в летопись внесены сведения о новшествах, введенных  княгиней. Месть местью, а государству  нужен был порядок и регламентация  повинностей, которая придавала  бы законность ежегодным поборам...

Летопись сохранила нам  драгоценнейшие сведения об организации  княжеского домениального хозяйства  середины Х века. Здесь все время  подчеркивается владельческий характер установлений Ольги. В интересах  безопасности предстоящего взимания дани Ольга устанавливает свои становища, опорные пункты полюдья. Кроме того, определяются границы княжеских  охотничьих угодий – «ловищ», за нарушение которых три десятка

5

лет спустя внук Ольги убил варяга Люта Свенельдича.

Самым интересным в перечне  мероприятий княгини является упоминание об организации становищ и погостов. Становища указаны в связи  с Древлянской землей, где и ранее происходило полюдье. Возможно, что при Игоре киевские дружины пользовались в качестве станов городами и городками местных древлянских князей (вроде Овруча, Малина, Искоростеня) и не строили своих собственных опорных пунктов в Древлянской земле. Конфликт с местной знатью и «древлянское восстание» потребовали новых отношений. Возникла необходимость строительства своих становищ для безопасности будущих полюдий. И Ольга их создала. На севере, за пределами большого полюдья, за землей Кривичей, в Новгородской земле, киевская княгиня не только отбирает на себя хозяйственные угодья, но и организует сеть погостов-острогов, придающую устойчивость ее домениальным владениям на севере, в тысяче километров от Киева.

Различие между становищем и погостом было, надо думать, не слишком  велико. Становище раз в год  принимало самого князя и значительную массу его воинов, слуг, ездовых, гонцов, исчислявшуюся, вероятно, многими  сотнями людей и коней. Поскольку  полюдье проводилось зимой, то в  становище должны были быть теплые помещения и запасы фуража и продовольствия. Фортификация становища могла быть не очень значительной, так как  само полюдье представляло собой  грозную военную силу. Оборонительные стены нужны были только в том  случае, если в становище до какого-то срока хранилась часть собранной  дани.

Люди, жившие в погосте, должны были быть не только слугами, но и воинами. Оторванность их от домениальных баз  диктовала необходимость заниматься сельским хозяйством, охотиться, ловить рыбу, разводить скот.

6

Что касается скота и коней, то здесь могли и должны были быть княжеские кони для транспортировки  дани и скот для прокорма приезжающих  данников. На погосте следует предполагать больше, чем на становище, различных помещений для хранения дани (воск, мед, пушнина), продуктов питания гарнизона и данников (мясо, рыба, зерно и т. п.), фуража (овес, сено).

Весь комплекс погоста  нельзя представить себе без тех  или иных укреплений. Сама идея организации  погоста, внедренного в покоренный князем край, требовала наличия укреплений, «града», «градка малого»... Погосты были как бы узлами огромной сети, накинутой князьями Х-XI веков на славянские и финно-угорские земли севера; в ячейках этой сети могли умещаться и боярские вотчины, и общинные пашни, а погосты представляли собой те узлы прочности, при помощи которых вся сеть держалась и охватывала просторы севера, подчиняя их князю.

Каждый погост с его  постройками, оборонительным тыном, примыкавшими к нему селами и пашнями, где вели свое хозяйство люди, поддерживавшие порядок в погосте, представлял  собой как бы микроскопическое полусамостоятельное государство, стоявшее в известной мере над крестьянскими мирами-вервями местного коренного населения. Сила его заключалась не в тех людях, которые жили в погосте и окружавших его сельцах, а в его связи с Киевом (а позднее с местной новой столицей), с государством в самом обширном смысле слова. 

Надо полагать, что каждый погост, каждый узел государственной  сети был связан с соседними погостами, а все погосты в целом представляли собой первичную форму живой  связи столицы с отдаленными  окраинами: гонцы из Киева могли  получать в каждом погосте свежих коней, чтобы быстро доехать до следующего погоста; иные вести могли передаваться от

7

погоста к погосту самими их жителями, лучше гонцов знающими дороги и местные топи и гати.

В наших средневековых  источниках понятие «погост» вплетено в такой комплекс: погост, села, смерды. Смерды – это не все крестьянское население (которое именовалось «людьми»), а определенная часть его, близко связанная с княжеским доменом, подчиненная непосредственно князю, в какой-то мере защищаемая им (смерда нельзя мучить «без княжья слова») и обязанная нести определенные повинности в пользу князя. Смерды платили дань. Наиболее почетной их обязанностью была военная служба в княжеской коннице, ставившая смердов на одну ступень выше обыкновенных крестьян-общинников. Смерды пахали землю, проживали в селах, а приписаны были к погостам.

Начало и середина Х  века это завершающий этап развития языческой культуры Руси. По своей  структуре и функциональным особенностям славянское язычество отличалось от античного уже тем, что не имело  четкого пантеона богов, который  обязателен у древних греков и  римлян.

Неизвестный автор «Слова об идолах» (12 в.) выделил три основных этапа развития славянского язычества. Первый этап – славяне поклонялись  и приносили жертвы упырям и берегиням, то есть почитали злых и добрых духов, управлявших стихиями (водными, воздушными, лесными и т.д.). Второй этап, по мнению историка и археолога академика Б. А. Рыбакова, связан с верованием славян в древнее земледельческое божество Вселенной – Род, рожаниц – богинь благополучия и плодородия. По представлению наших предков, Род находился на небе, распоряжаясь дождем, грозами, источниками воды и подземным огнем. От него зависел урожай. В честь Рода и рожаниц древние славяне устраивали праздники урожая. По мнению исследователя славянского язычества, поклонение Роду – это поиск пути

8

перехода к монотеизму (единобожию). 

После захвата власти в  стольном граде Киеве (978 г.) князем Владимиром Святославичем, примерно через два года (в 980 г.) им была проведена реформа языческой религии. Причины ее историки связывают с третьим этапом славянского язычества: верховным богом языческого пантеона становится Перун, а прежний культ поклонения Велесу как главе пантеона угасает и вытесняется на периферию обрядодействия. Бог – покровитель варяжской дружины Перун, возглавив пантеон у древних русичей, утверждал, прежде всего, государственный культ княжеско-дружинного бога войны, поклонение которому требовало кровавых жертв, в том числе и человеческих. Датой торжеств, посвященных Перуну, было 20 июля (червень). В этот день наши предки приносили жертвы и молились о прекращении дождей, гроз и о созревании хлебов.

Воплощение женского начала древние славяне видели в богине Мокошь (Мокша, Макошь, Мокма), которая была покровительницей домашнего очага, хозяйства и плодородия. Места, где совершались обрядовые ритуалы, назывались капища, требища, храмы. Здесь волхвы, жрецы языческой религии, приносили жертвы богам.

Еще задолго до официального крещения Руси в древнем Киеве  существовали христианские общины. Поэтому  не случайно над могилой князя  Аскольда, в крещении Николая, княгиня  Ольга воздвигла первый на Руси свято-Никольский храм. В таком необычном социокультурном пространстве языческий и христианский культы соотносились друг с другом. Любопытно то, что при заключении договора с греками в 945 г. князь Игорь и его дружина присягала на холме перед Перуном, а христианская Русь – в церкви св. Ильи, то есть, видимо, перед образом Ильи-пророка. Этот библейский персонаж и святой в народном сознании ассоциировался с

9

Перуном-громовержцем. Христиане  и язычники, таким образом, присягали  как бы одному божеству – Громовержцу, выступающему в различных ипостасях. Можно предположить, что акт христианизации Киевской Руси не был столь трагическим  и разрушительным для славянской языческой культуры, как это демонстрирует  поздняя античность греко-римской  цивилизации. В сознании наших предков  одни боги сменялись другими. Языческие  божества не были персонифицированы, они  лишь олицетворяли собой природные  силы, а не личностные начала человека.

 

2. Русская христианская культура.

Переломный характер эпохи  Игоря и Ольги, середина Х века, ощущается и в отношении к  христианству. Официальное принятие христианства как государственной  религии произошло позже, в 988 году, первое знакомство с христианством  и эпизодическое крещение отдельных  русских людей началось значительно  раньше, в 860-е годы, но в середине Х века уже ощущается утверждение  христианства в государственной  системе. Сравним два договора с  греками: при заключении договора 911 года русские послы клянутся только языческим Перуном (послы-варяги тоже клянутся чужим для них русским  Перуном), а договор 944 года скрепляется  уже двоякой клятвой, как Перуну, так и христианскому богу.