Мюнхенское соглашение и развитие событий в Европе после него

     Немецкий  посол в Вашингтоне Ганс Дикхофф  счел необходимым послать в Берлин «срочнейшую» телеграмму. В ней он предупреждал, что если Гитлер склоняется к войне, в которой ему будет  противостоять Великобритания, то есть веские основания полагать, что «вся мощь Соединенных Штатов будет брошена  на чашу весов Англии».

     А что же Прага? Наблюдались ли там  проявления слабости? Вечером в ОКБ  пришла телеграмма от немецкого военного атташе полковника Туссена: «В Праге  спокойно... Завершены последние  меры по мобилизации. ...Общее число  призванных составляет около миллиона человек, в полевых войсках — 800 тысяч...» Примерно столько было у Германии на обоих фронтах. Войска Франции и Чехословакии, вместе взятые, превосходили по численности немецкую армию более чем в два раза. 

     2.3.3. Последняя минута 

     Послание  Гитлера Чемберлен получил 27 сентября, в 10.30 вечера. Это произошло в конце  напряженного для премьер-министра дня. [5, с.439]

     Возвратившийся  в тот же вечер из Берлина Вильсон  привез неутешительные новости, которые  вынудили Чемберлена и его кабинет  действовать. Было решено отдать приказ о мобилизации флота и вспомогательных  сил ВВС, объявить чрезвычайное положение.

     Премьер-министр  немедленно направил телеграмму президенту Бенешу, в которой приводил полученную из Берлина информацию, свидетельствующую  о том, «что немецкая армия получит  приказ пересечь границу Чехословакии, если завтра (28 сентября) к 14.00 правительство  Чехословакии не примет предложения  Германии». Честно предупредив правительство  Чехословакии, Чемберлен не мог удержаться, чтобы в конце своего послания не запугать Бенеша: «Немецкая армия  займет Богемию, и ни государство, ни группа государств не смогут ничего сделать  для спасения Вашего народа и Вашей  страны... Такова правда, каков бы ни был результат мировой войны».

     Таким образом, Чемберлен возлагал ответственность  за начало войны уже не на Гитлера, а на Бенеша. Бенеш еще не ответил  на эту телеграмму, когда пришла следующая, в которой Чемберлен  уже советовал чешскому правительству, как поступить. Он рекомендовал Чехословакии согласиться на ограниченную оккупацию  немецкими войсками 1 октября района по берегам рек Эгер и Аш. Он предлагал  также создать германо-чешско-британскую пограничную комиссию, которая быстро установит, какие территории отойдут  в дальнейшем к Германии.

     Таким образом, друзья предупредили чешское  правительство (Франция согласилась  с последними предложениями), что, даже если союзники и одержат победу в  войне с Германией, Чехословакии придется передать ей Судетскую область. Зачем втягивать Европу в войну, если Судетская область для вас  все равно потеряна?

     Гитлер  получил «почти все, что требовал». Британия гарантировала, что Чехословакия примет предложения и выполнит их.

     Прослушав это выступление, большинство англичан легли спать с уверенностью, что  в течение двадцати четырех часов  Германия и Англия объявят друг другу  войну. Однако они не знали, что происходило  на Даунинг-стрит в то время, когда  они спали. В 10.30 было доставлено письмо от Гитлера. За эту соломинку премьер-министр  радостно уцепился. Вот что ответил  он Гитлеру: «Прочитав Ваше письмо, я пришел к выводу, что Вы сможете  достичь всего очень быстро и, не прибегая к войне. Я готов сам  немедленно прибыть в Берлин, чтобы  обсудить вместе с вами и с правительством Чехословакии подготовительные меры по передаче территорий в присутствии  представителей Франции и Италии, если Вы того пожелаете. Я убежден, что  в течение недели мы придем к соглашению. Я не поверю, что из-за задержки на несколько дней решения давно  возникшей проблемы Вы возьмете на себя ответственность начать мировую  войну, которая может привести к  гибели цивилизации». 

     2.3.4. Капитуляция в Мюнхене: 29-30 сентября 1938 года 

     12.30 29 сентября Гитлер отправился  встретить Муссолини и договориться  о совместных действиях во  время конференции. Чемберлен  не предпринял аналогичной попытки  — не искал встречи с Даладье,  чтобы выработать политику противостояния  двух западных демократий двум  фашистским диктаторам. Чемберлен  прибыл в Мюнхен в полной  уверенности, что никто — ни  чехи, ни даже фашисты не будут  препятствовать его скорейшей  договоренности с Гитлером .

     Переговоры, начавшиеся в 12.45 в так называемом Фюрерхаусе на Кёнигплац, проходили  спокойно и скорее напоминали формальную передачу Гитлеру того, что он хотел  получить в назначенные им сроки. Собравшиеся перешли к делу после  того, как выступил Муссолини. Муссолини  сказал, что, «чтобы способствовать практическому  решению проблемы», он привез с собой  четкие предложения в письменном виде.

     То, что Муссолини от своего имени  выдвинул в качестве компромиссного решения, на самом деле было в спешном  порядке составлено в Берлине  Герингом, Нейратом и Вайцзекером. Геринг показал проект Гитлеру, и тот  решил, что он может сработать, после  чего он был передан итальянскому послу Аттолико, который на следующий  день передал его итальянскому диктатору, незадолго до того, как тот отравиться в Мюнхен. Вот что представляли собой «итальянские предложения», которые  не только предопределили повестку дня  переговоров, но и легли в основу Мюнхенского соглашения. Все это  было заранее подготовлено в Берлине.

     Это было видно из текста, который очень  напоминал отвергнутый Годесбергский  ультиматум. Но этого не поняли ни Даладье  с Чемберленом, ни их послы, присутствовавшие на переговорах. Муссолини «тактично  выдал за свое сочетание англо-французских  предложений и предложений Гитлера».

     Теперь, когда «итальянские» предложения  были так тепло встречены собравшимися, оставалось уточнить незначительные детали. Чемберлен захотел узнать, кто  выплатит Чехословакии компенсацию  за общественную собственность, которая  перейдет к Германии вместе с Судетской  областью. Гитлер резко ответил, что  никакой компенсации не будет. Когда  премьер-министр, ссылаясь на положение, согласно которому чехи, покидающие Судетскую  область, не могли брать с собой  скот (это было одно из годесбергских  требований), воскликнул: «Значит ли это, что фермеров вышлют, а их скот оставят?» — Гитлер взорвался  и закричал на Чемберлена: «Наше  время слишком дорого, чтобы тратить  его на такие мелочи!» Далее  премьер-министр эту тему не развивал. [5, с.441]

     Сначала он настаивал на том, чтобы чешский  представитель присутствовал на переговорах. Его страна, заявил он, «не может дать полной гарантии, что эвакуация с территории Судетской  области будет закончена к 10 октября (такой срок был указан в предложениях Муссолини), если не будет заявлений  об этом со стороны правительства  Чехословакии». Даладье неохотно его  поддержал. Он полагал, что «было  бы желательно присутствие представителей Чехословакии, с которыми можно было бы при необходимости проконсультироваться».

     Однако  Гитлер был непреклонен. Он заявил, что не потерпит присутствия чехов. Даладье постепенно сдался, но Чемберлен  выиграл, в конце концов, мелкую уступку. Договорились, что чешские представители  смогут находиться «в соседней комнате», как выразился премьер-министр.

     И действительно, во время вечернего  заседания прибыли два представителя  Чехословакии — доктор Войтех Маетны, посол Чехословакии в Берлине, и  доктор Хуберт Масарик из министерства иностранных дел. Холодно встретив, их проводили в прилегающую к  помещению переговоров комнату. Там они просидели в томительном  ожидании с двух до семи, после чего к ним вошел человек из свиты  Чемберлена, и обрушил на них дурные вести: достигнуто общее соглашение, о деталях которого он ничего сказать  еще не может, но ясно одно — условия  его гораздо жестче, чем франко-британские предложения. Когда Масарик спросил, получат ли возможность выступить  представители Чехословакии, англичанин, заметил, что он, вероятно, не представляет, насколько тяжелое положение  великих держав, и не понимает, как  трудно вести переговоры с Гитлером.

     В десять часов вечера двух несчастных чехов проводили к сэру Горацию  Вильсону, верному советнику премьер-министра. Вильсон от имени Чемберлена ознакомил  их с основными пунктами четырехстороннего  соглашения и вручил карту Судетской  области, на которой были отмечены территории с населением, подлежащим немедленной  эвакуации. Когда чехи попытались протестовать, англичанин резко оборвал их, заметив, что ему больше нечего сказать, и  быстро вышел из комнаты. «Если вы не примете условий, — уговаривал он их, — то вам придется улаживать  свои дела с Германией один на один. Может быть, французы изложат вам  то же самое в более мягкой форме, но, поверьте мне, они разделяют нашу точку зрения. Они — незаинтересованная сторона».

     Это было правдой, какой бы горькой она  ни оказалась для представителей Чехословакии. Во втором часу ночи 30 сентября Гитлер, Чемберлен, Муссолини и Даладье (именно в таком порядке) поставили  свои подписи под Мюнхенским соглашением, позволявшим немецкой армии вступить на территорию Чехословакии 1 октября, как и обещал Гитлер, и закончить  оккупацию Судетской области  к 10 октября. Гитлер получил то, в  чем ему было отказано в Годесберге.

     Оставался один болезненный момент — по крайней  мере, для жертв - сообщить чехам, с  чем они должны расстаться и в  какие сроки. Гитлера и Муссолини  эта процедура не интересовала, они  ушли, перепоручив сделать это  союзникам Чехословакии — представителям Франции и Англии.

     По  возвращении английский премьер  Н.Чемберлен объявил в Лондонском аэропорту, что привёз мир для  целого поколения. Французский премьер-министр  Э.Даладье ожидал, что его по возвращении  из Мюнхена будут линчевать - однако его встретили цветами. Примечательно, что Германия ещё не была готова к новой мировой войне. Когда  выполнялось решение об оккупации  Судетской области, половина немецких танков вышла из строя и до своих  объектов не дошла. Кроме того, в  случае оказания чехословацкой армией вооружённого отпора агрессии, вермахт  получил приказ Гитлера отступить. Однако под давлением Лондона  и Парижа Э.Бенеш не осмелился  отдать приказ армии отразить агрессию, а Англия и Франция лицемерно  заявили, что не стоит оказывать  помощь стране, которая не желает защищаться. Одновременно Запад топил все  советские предложения об организации  коллективного отпора агрессии и  не поддержал идею "Восточного пакта".

     Диссонансом прозвучали слова видного консерватора У.Черчилля: "Это только начало расплаты. Это только первый глоток, первое предвкушение чаши горести, которую мы будем пить год за годом". Его пророческие  слова сбылись через год: 1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война, унесшая жизни свыше 50 млн. человек.

     До  последней минуты Англия и Франция  оказывали давление на страну, которую  бросили на произвол судьбы и предали. В течение всего дня английский, французский и итальянский послы  наезжали к доктору Крофте, чтобы  убедиться, что чехи в последний  момент не взбунтуются против капитуляции.

     По  настоянию из Берлина президент  Бенеш подал в отставку 5 октября. Его пост временно занял генерал  Сыровы.

     Польша  и Венгрия, угрожая применением  военной силы против беззащитной  Чехословакии, словно стервятники, поспешили  захватить свой кусок. Польше по настоянию  министра иностранных дел Юзефа  Бека досталась территория в районе Тешина площадью 650 квадратных миль с  населением 228 тысяч человек, из которых 133 тысячи были чехами. Венгрия отхватила  кусок побольше — 7500 квадратных миль с населением 500 тысяч венгров  и 272 тысячи словаков. Эта территория была выделена ей 2 ноября во время встречи  Риббентропа и Чиано.

     Более того, раздробленной и беззащитной  стране по наущению Берлина надлежало  создать пронемецкое правительство  явно фашистского толка. Стало очевидно, что впредь существование Чехословакии будет всецело зависеть от вождя  Третьего рейха. 

     2.4. Последствия Мюнхена. Взаимосвязь мюнхенского договора и Второй мировой войны 

     По  условиям Мюнхенского соглашения Гитлер получил все то, что он требовал в Годесберге, а международная  комиссия под давлением его угроз  дала ему еще больше. Окончательное  соглашение, подписанное 20 ноября 1938 года, обязывало Чехословакию отдать Германии 11 тысяч квадратных миль своей территории, на которой проживало 2 миллиона 800 тысяч  судетских немцев и 800 тысяч чехов. На этой территории размешалась широко разветвленная система чешских  укреплений, считавшихся самыми неприступными  в Европе.

     В Чехословакии была нарушена сложившаяся  система железных и шоссейных  дорог, телеграфная и телефонная связь. Согласно немецким данным, расчлененная страна лишилась 66 % своих запасов  каменного угля, 80 % запасов бурого угля, 86 % запасов сырья для химической промышленности, 80 % цемента, 80 % текстильной  промышленности, 70 % электроэнергии и 40 % леса. Процветающая индустриальная держава  в одну ночь была разорена и разорвана  на части.

     Примерно  за четыре с половиной года этот человек, не отличавшийся знатностью происхождения, превратил безоружную, ввергнутую в  хаос и практически разоренную Германию, которая считалась самой слабой из больших государств Европы, в  самое сильное государство Старого  Света, перед которым трепетали  даже Англия и Франция. Ни на одной  ступени этого восхождения державы-победительницы не осмелились остановить его, даже когда  у них имелись для этого  силы. В Мюнхене, где была зафиксирована  его величайшая победа, Англия и  Франция наперебой старались  поддержать Германию. Но больше всего  удивляло Гитлера, как, впрочем, Бека, Хасселя  и других членов немногочисленной оппозиции, одно: никто из высоких политических деятелей, входивших в состав правительств Англии и Франции, не осознавал, к  каким последствиям приведет их попустительство  каждому новому агрессивному шагу нацистского  вождя. [5, с.448]