Особенности мобилизации населения в МАССР годы Великой Отечественной войны

Наиболее распространённым способом уклониться от военной службы было членовредительство. Так, в селе Протасове Саранского района И. В. Мелюшов, 1914 года рождения, для того чтобы уклониться от военной службы, нанёс себе ранение вилами. Имелся аналогичный случай в колхозе им. Молотова Грибоедовского сельсовета. Гражданин Грачёв накануне призыва отрубил себе палец на правой руке. Он был разоблачён и отдан под суд. В Старосиндровском районе покончил жизнь самоубийством пропагандист райкома партии.

Аналогичные события  отмечены в июне 1942 года в селе Ломаты Дубёнского района,  где подлежащие призыву в армию 72 человека умышленно нанесли себе телесные повреждения. 35 человек были арестованы, 30 из них приговорены к 10 годам заключения, пять – к высшей мере наказания.

Встречаются документы, свидетельствующие о том, что военнообязанных, уклоняющихся от явки в райвоенкоматы либо по религиозным убеждениям, либо по другим причинам, привлекали к уголовной ответственности [5, с. 96].

Такая форма дезертирства, как бегство с фронта, также  отмечалась в МАССР. Например, 4 июля 1941 года в селе Вечкусы Ладского района был задержан красноармеец Афонин, самовольно прибывший из действующей армии. При себе имел винтовку, револьвер системы «наган», 85 винтовочных боевых патронов, 14 револьверных». В Саранске в ноябре 1941 года появился уроженец села Атемар Г. Кормишин, заявлявший о том, что бежал из немецкого плена. Он был обнаружен в подземелье, задержан и 5 февраля 1942 года направлен в Особый отдел НКВД МАССР.

Встречались случаи, когда  задержанных дезертиров начальники районных отделов НКВД привлекали к обнаружению и поимке других дезертиров. Так, в Зубово – Полянском районе начальник РО НКВД задержанного дезертира В. Н. Шерова держал у себя дома и использовал для выявления других дезертиров [24, с. 43].

Правительство Советского Союза не могло оставить без внимания сводки с сообщениями об отказе населения  от мобилизации и дезертирстве, поэтому уже 27 июня 1941 года на имя прокуроров республик, краёв, военным прокурорам округов, фронтов и армий был направлен документ следующего содержания: военнообязанные «с целью уклонения от призыва по мобилизации совершают, то или иное преступление, рассчитывая, что отбывание наказания за него позволит им освободится от несения военной службы. Если это совершенно с целью уклонения от призыва по мобилизации, – немедленно передать эти дела военному прокурору для передачи военному трибуналу».

Особо тщательная работа по выявлению дезертиров, укрывающихся от военной службы, проводилась на пересыльных пунктах Рузаевки. К этим мероприятиям привлекались общественность, работники милиции, бойцы и командиры Красной Армии. В акции 17 марта 1942 года было задействовано 1 797 человек. Ими было осуществлено 99 проверок, выявлено 582 уклоняющихся [18, с. 187].

За годы войны на территории республики удалось задержать несколько агентов германских разведшкол. Одна из первых немецких разведгрупп была задержана в бывшем Рыбкинском районе. «В 12 часов ночи с 16 марта – на 17 марта 1942 года с немецкого самолета выброшен парашютный десант в количестве двух человек: Фурманов В. Ф. 1919 г.р., украинец, уроженец Каменец – Подольской области. Служил в РККА. В плен попал 26 июня 1941 года. Смирнов А. Д. 1911 г.р., русский, уроженец Татарской АССР. Служил в РККА. В плен попал 4 июля 1941 года». У них были изъяты парашюты, портативные рации, деньги и фальшивые документы. В апреле 1942 года органами НКВД была задержана диверсионная группа из пяти человек. В июне удалось обезвредить разведгруппу из трёх человек во главе с бывшим красноармейцем И. Шевчуком. Нередкими были сводки в НКВД о появлении немецких листовок. Так, «5,6 ноября 1941 года обнаружены немецко-фашистские листовки в количестве 12 – 13 штук. Есть основание предполагать, что листовки сброшены с самолёта, так как мальчик, нашедший листовки, говорит, что видел перед этим низко летающий самолёт. Аналогичные данные сообщили и другие. Листовки изъяты». В связи с имевшимися случаями заброски на территории МАССР и смежных с ней областей парашютно – диверсионных групп с появлением немецких листовок усилилось наблюдение за воздухом. Требовалось особо обратить внимание на самолёты, пролетающие в тёмное время суток [4, с. 17].

В начальный период войны  немцы проявляли достаточно пристальное  внимание к Мордовии. Сохранялось  оно и в 1942 году, когда на территории республики была задержана не одна разведгруппа противника. В ноябре 1941 года начальник штаба боевой группы майор Стриженов передал военному комиссару мордовской боевой группы Черенкову инструкцию, которая предписывала во время получения донесения о высадке авиадесанта, приземлении самолёта или появления диверсионной группы на территории МАССР немедленно установить время и место высадки противника, численный состав и вооружение, количество приземлившихся самолётов, направление продвижения группы. Если противника заметят в районе Саранска, то оперативный дежурный, пользуясь паролем «Воздух», должен был немедленно поставить об этом в известность начальника запасного авиаполка, дислоцирующегося в городе.

Представители власти всеми  доступными методами боролись с дезертирством. Так, в республике проводились проверки приписки по домам, силами милиции устраивались обвалы в общественных местах. К выявлению дезертирства привлекались семьи красноармейцев и инвалидов Великой Отечественной войны. Эта категория людей была самой нетерпимой к дезертирам [30, с. 76].

Проблема учёта призывников  в Мордовии в годы войны ставилась  очень остро. Так, 6 августа 1942 года на имя всех районных прокуроров были разосланы постановления на учёт военнообязанных в военкоматах  и соблюдении правил постановки на учёт и снятия с учёта. Согласно приказу наркома обороны от 20 июня 1942 года была объявлена перерегистрация всех военнообязанных рядового и младшего начальствующего состава в период с 15июля по 25 августа 1942 года. В одном из донесений военному прокурору Московского военного округа говорилось: «Прокурором Ст. Шайговского района установлено, что в некоторых сельских Советах отсутствуют метрические книги и происходит большая путаница с учётом призывников. В. Н. Троицком сельском совете в результате этого 6 человек 1924 года рождения не состоят на учёте и не были призваны, пока не явились сами. В Ардатовском районе выявлены нарушители порядка бронирования. Из 165 человек мобилизованных в РККА ни один не числится как снятый с учёта и, наоборот, лица непризванные, проживающие дома, значатся снятыми с учёта». Фрагмент из приведённого документа доказывает, что в работе по учёту призывников в районах Мордовии наблюдалась недочёты, порой очень грубые [2, с. 17].

Призывники, зачисленные  призывными комиссиями на действительную военную службу, при уклонении от явки в райвоенкомат привлекались к уголовной ответственности как дезертиры по статье 193-7 п. «Г» УК РСФСР. В случае невыполнения закона уголовная ответственность предусматривалась также для лиц, состоящих в рядах народного ополчения. Такие дела рассматривал военный трибунал, в чьи задачи в период  войны входила борьба с изменниками Родины, шпионами, дезертирами, паникерами, которые мешали укреплению фронта и тыла.

С определённой периодичностью в республике проводились внезапные проверки. Так, 17 января 1944 года начальник Саранского гарнизона полковник Лысенков докладывал военкому Мордовской АССР, что проверке были подвергнуты все жилые дома Саранска, станция Саранск, театры, гостиницы, общепит, рабочие поезда, курсирующие от Саранска до Рузаевки и обратно, рынки. В ходе операции было выявлено 2 дезертира, 62 нарушителя паспортного режима, один бежавший из лагеря НКВД [24, с. 18].

В начале 1941 года на имя  прокурора Мордовской АССР пришёл указ «5, который устанавливал уголовную ответственность учащихся ремесленных, железнодорожных училищ, школ ФЗО за самовольный уход из учреждения, за грубое нарушение дисциплины. По приговору суда они подверглись заключению в трудовую колонию сроком до одного года. В качестве примера выполнения данного указа может служить проверка Саранского ремесленного училища «2, осуществлённая 1 декабря 1941 года, в ходе, которой была выявлена пропажа 44 простыней, 2 пар сапог, 4 пиджаков, 2 наволочек. По училищу осуждено за воровство 5 человек. За самовольный уход с места учёбы наказаны 17 человек, из них двое комсомольцев. Обнаружены факты, « когда комсомольцы просиживают целыми часами у печки, балагурят, создают хождения по другим цехам, опаздывают на работу» [28, с. 221].

Как известно, война –  очень многостороннее явление, представляющее достаточно большое количество тем  для исследования. Проблема дезертирства в годы Великой Отечественной  войны в Мордовии впервые была рассмотрена доктором исторических наук профессором В. А. Юрченковым и нашла отражение в ряде статей и книг.

Борьба с дезертирством  в Мордовии в годы войны шла  волнами, вызываемыми очередными указаниями, приходившими из Ставки Верховного Главнокомандования. Это явление не носило массового  характера, а выражалось в единичных случаях. Основную же массу военнообязанных составляли законопослушные граждане, честно исполнившие свой гражданский долг.

Вся работа по выявлению  и задержанию дезертиров, борьба с  уклонением от мобилизации, антисоветскими настроениями проводилась органами местной милиции и НКВД. Они устраивали проверки в местах массового скопления населения, проводили переосвидетельствования красноармейцев, выписываемых из госпиталей, облавы [17, с. 42].

За годы войны, по имеющимся данным в республике было арестовано за дезертирство 4715 человек: в 1942 году – 1251; 1943 – 1928; 1944 – 1268; в 1945 – 268. Эта работа целенаправленно велась на протяжении всех военных лет.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Боевые потери  Республики Мордовия на фронтах  Великой Отечественной войны

2.1 Безвозвратные  потери уроженцев республики  Мордовия

Война 1941–1945 годов в восприятии народов нашей страны – это страшная трагедия и одновременно великая победа. В тяжелейших условиях, в которых оказалась наша армия, советские бойцы проявили исключительное бесстрашие, доблесть и самопожертвование. Однако отрицательный исход приграничных сражений вынуждал советские войска к отступлению. Обстоятельства, при которых началась война, сказались и на потерях Красной Армии. Особенно велики они были в начальный её период. Нарост людских потерь оказали прямое влияние высокая техническая оснащённость противника, большая огневая мощь, разрушительная сила оружия. Десятки миллионов советских воинов прошли через суровое испытание, миллионы из них не вернулись с полей сражений. За четыре года войны по стране было мобилизовано 34 476700 человек [21, с. 34].

Самыми тяжёлыми для  Советского Союза последствиями  Великой Отечественной войны  являются его людские потери –  потери военнослужащих и гражданского населения, составившие 26,6 миллиона человек. В результате анализа документов о людских утратах штабов всех инстанций и военно – медицинских учреждений за годы Великой Отечественной войны, включая компанию на Дальнем Востоке в 1945 году, выявлено, что демографические потери Вооружённых сил СССР (убиты, умерли от ран и болезней, погибли в результате несчастных случаев, расстреляны по приговорам военных трибуналов, не вернулись из плена) составили 8 668400 человек. В это число не вошли военнообязанные, призванные по мобилизации в первые дни войны и пропавшие без вести (захвачены противником) до прибытия их в воинские части (500 тысяч человек), а также потери партизан, подпольщиков, военизированных формирований ряда наркоматов страны ( путей сообщения, связи, морского речного флота, гражданской авиации), управлений оборонительного строительства СНК СССР и НКВД СССР, формирований народного ополчения, истребительных отрядов и батальонов городов и районов, которые в состав Вооружённых сил не входили. Потери всех перечисленных подразделений были отнесены к потерям гражданского населения Советского Союза [21, с. 56].

Мордовия потеряла в Великой Отечественной войне 130 96 тысяч человек от общего числа мобилизованного населения республики.

Наибольшие потери среди  призванных приходилось на Краснослободский, Ардатовский, Атяшевский, Ельниковский, Лямбирский, Тяньгушевский, СтарошайговскийЮ Большеигнатовские районы. Удельный вес погибших в них составил более 60 % от числа призванных. Наименьшим этот показатель был в Ромодановском районе – 29, 91%. Средний процент погибших уроженцев Республики Мордовия от числа мобилизованных по каждому району составил 55,02. Другими словами, более половины из ушедших на фронт домой не вернулись [18, с. 10].

Средний процент погибших по районам к общему числу безвозвратных потерь по республике – 4 %. Наибольшая доля принадлежит Ковылкинскому, Зубово-Полянскому, Краснослободскому, Атяшевскому, Ичалковскому, Рузаевскому, Ардатовскому районам, а также Саранску – более 5%.

1941 – 1942 годы были  самыми кровопролитными. На это время приходится первый и частично второй этапы мобилизации, в ходе которых на фронт было отправлено 37 % от общего числа призванных по республике. Так, в 1941 году процент погибших военнослужащих по стране в целом почти в два раз превосходил этот показатель по Мордовии. В это время самые тяжёлые оборонительные сражения проходили на территории Прибалтики, Белоруссии, Украины и Молдавии, где погибло много гражданских лиц. На этот период приходится 54% безвозвратных потерь среди всего населения страны за всю войну [41, с. 102].

По-другому в этот период складывалась картина в Мордовии. Безвозвратные потери здесь были значительно ниже и носили асинхронный  характер с потерями СССР. Связано  это с тем, что республика была расположена достаточно далеко от западных границ страны, соответственно мобилизация потребовала какого-то времени, к тому же здесь формировались воинские резервные соединения, которые были отправлены на фронт позднее.

Иначе выглядит ситуация в 1942 – 1943 годах. Процент потерь по Мордовии в этот период превосходит соответствующий показатель по стране в целом. Это можно объяснить тем, что основная волна мобилизации в республике прошла в 1941 – 1942 годах, а гибли призванные с её территории военнослужащие в последующие годы.

Только в 1944 – 1945 годах соотношение потерь по республике и по стране в целом выравнивается и носит синхронный характер.

Благодаря полученным результатам  установлено, что безвозвратные  потери в представленных районах, так  же как и в целом по республике, с первых дней войны были незначительными. Они начинают возрастать в декабре 1941 года и увеличиваются на протяжении всего 1942 года. Стабилизация потерь наблюдается в 1943 году, и с 1944 года до окончания войны происходит значительное их снижение.

Жертвами войны оказались в основном самые молодые и дееспособные люди. В числе 8,7 миллиона погибших, умерших от ран и болезней и не вернувшихся из плена, подавляющие большинство – молодые воины. Основная масса погибших советских солдат приходится на возраст от 20 до 35 лет. Среди призванных военными комиссариатами Республики Мордовия и погибших в годы войны больше всего солдат в возрасте 21 –25 лет и 31 – 35 лет, годы рождения которых соответствуют 1920 – 1927 и 1907 – 1916.