Проблемы крещения Руси и раннего русского христианства

Указанное необходимо иметь в виду, знакомясь с разными представлениями о ходе христианизации Руси. Так, первая проблема – соотношение христианства и язычества. До середины XIX в. этой темы почти не касались, поскольку Церковь не позволяла их сравнивать как нечто равноценное. Язычество представлялось в духе поучений первых христианских проповедников. Внимание к язычеству резко возросло в связи с развитием национального самосознания, и именно тогда началось собирание народных сказаний, песен, пословиц, запись обычаев. Неожиданно обнаружилось, что и в XIX в. русский крестьянин, особенно где-нибудь на Севере или в Сибири, где меньше сказывался гнет государственного механизма, оставался в большей степени язычником, чем христианином.

Язычество не было религией в современном понимании –  как христианство, ислам, буддизм. Это была довольно хаотическая совокупность различных верований, культов, но не учение. Это соединение религиозных обрядов и целого вороха объектов религиозного почитания. Поэтому объединение людей разных племен, в чем так нуждались восточные славяне в X–XII вв., не могло быть осуществлено язычеством. Да и в самом язычестве было сравнительно мало специфических национальных черт, свойственных только одному народу.  В лучшем случае по признаку общего культа объединялись отдельные племена,  население отдельных местностей.  Между тем стремление вырваться из-под угнетающего воздействия одиночества среди редко населенных лесов,  болот и степей,  страх покинутости,  боязнь грозных явлений природы заставляли людей искать объединения. Кругом были «немцы», то есть люди, не говорящие на доступном пониманию языке, враги, приходившие на Русь «из невести», а граничившая с Русью степная полоса – это «страна незнаемая»…

Стремление к преодолению  пространства заметно в народном творчестве.  Люди воздвигали свои строения на высоких берегах рек и озер, чтобы быть видными издалека, устраивали шумные празднества,  совершали культовые моления.  Народные песни были рассчитаны на исполнение на широких пространствах. Яркие краски требовались, чтобы быть замеченными издалека.  Люди стремились быть гостеприимными,  относились с уважением к купцам-гостям, ибо те являлись вестниками о далеком мире, рассказчиками, свидетелями существования других земель.  Отсюда восторг перед быстрыми перемещениями в пространстве. Отсюда и монументальный характер искусства.

Люди насыпали курганы, чтобы  не забывать об умерших, но могилы и  могильные знаки еще не свидетельствовали о чувстве истории как протяженного во времени  процесса. Прошлое было как бы единым, стариной вообще, не разделенной на эпохи и не упорядоченной хронологически.

Время и события требовали  познания мира и истории в широких  масштабах.

Достойно особого внимания то, что эта тяга к более широкому пониманию мира, чем то, которое  давалось язычеством, сказывалась прежде всего по торговым и военным дорогам Руси, там прежде всего, где вырастали первые государственные образования. Стремление к государственности не было, разумеется, принесено извне, из Греции или Скандинавии, иначе оно не имело бы на Руси такого феноменального успеха, которым ознаменовался X в. истории Руси.

Время составляло повторявшийся  годичный круг,  с которым необходимо было сообразоваться в своих хозяйственных работах.  Времени как истории еще не существовало.

VI

Князь Владимир в 980 году делает первую попытку объединения язычества на всей территории от восточных склонов Карпат до Оки и Волги,  от Балтийского моря до Черного,  включавшей в свой состав племена восточнославянские, финно-угорские и тюркские. Летопись сообщает: «И нача княжити Володимер в Киеве един, и постави кумиры на холму вне двора теремного»: Перуна  (финно-угорского Перкуна),  Хорса  (бога тюркских племен),  Дажбога,  Стрибога (богов славянских), Симаргла, Мокошь (богиня племени мокош). О серьезности намерений Владимира свидетельствует то,  что после создания пантеона богов в Киеве он послал своего дядю Добрыню в Новгород и тот  «постави кумира над рекою Волховом, и жряху ему людье ноугородьстии аки Богу». Как всегда в русской истории,  Владимир отдал предпочтение чужому племени –  племени финно-угорскому. Этим главным кумиром в Новгороде, который поставил Добрыня, был кумир финского Перкуна,  хотя,  по всей видимости,  наиболее распространен в Новгороде был культ славянского бога Велеса, или иначе Волоса. Однако интересы страны звали Русь к религии более развитой и более вселенской. Этот зов ясно слышался там, где люди разных племен и народов больше всего общались между собой.  Зов этот имел за собой большое прошлое,  эхом отдавался он на всем протяжении русской истории.

Многочисленные данные свидетельствуют,  что христианство стало распространяться на Руси еще до официального крещения Руси при Владимире. Все эти свидетельства говорят о появлении христианства прежде всего в центрах общения людей разных национальностей,  даже если это общение бывало далеко не мирным. Это указывает на то, что людям требовалась вселенская, мировая религия. Последняя должна была служить своеобразным приобщением Руси к мировой культуре. И не случайно этот выход на мировую арену органически соединялся с появлением на Руси литературного языка,  который это приобщение закрепил в текстах, прежде всего переводных. Письменность давала возможность общения не только современными Руси культурами,  но и с культурами прошлыми. Она делала возможным написание собственной истории, философского обобщения своего национального опыта, литературы.

Первая легенда Начальной русской летописи о христианстве на Руси рассказывает о путешествии апостола Андрея Первозванного из Синопии и Корсуни (Херсонеса) по великому пути «из Грек в Варяги» – по Днепру, Ловати и Волхову в Балтийское море, а затем кругом Европы в Рим.

Христианство уже в  этой легенде выступает как объединяющее страны начало, включающее Русь в состав Европы. Конечно, это путешествие апостола Андрея – чистая легенда, хотя бы потому уже, что в I в. восточных славян еще не существовало – они оформились в единый народ. Однако появление христианства на северных берегах Черного моря в очень раннее время зафиксировано и нерусскими источниками. Апостол Андрей проповедовал на своем пути через Кавказ в Боспор (Керчь), Феодосию Херсонес. О распространении христианства апостолом Андреем в Скифии говорит, частности, Евсевий Кесарийский (умер около 340 г.). Житие Климента, папы римского, рассказывает о пребывании Климента в Херсонесе, где он погиб при императоре Траяне (98–117 гг.). При том же императоре Траяне иерусалимский патриарх Ермон отправил Херсонес одного за другим нескольких епископов, где они приняли мученические кончины. Последний из отправленных Ермоном епископ погиб в устье Днепра. При императоре Константине Великом в Херсонесе появился епископ Капитон, также мученически погибший. Христианство в Крыму, нуждавшееся в епископе, достоверно зафиксировано уже в III в.

На первом вселенском соборе в Никее (325 г.) присутствовали представители Боспора, Херсонеса и митрополит Готфил, находившийся вне Крыма, которому, однако, была подчинена Таврическая епископия. Присутствие этих представителей устанавливается на основании их подписей под соборными постановлениями. христианстве части скифов говорят и отцы церкви – Тертуллиан, Афанаси1, Александрийский, Иоанн Златоуст, блаженный Иероним.

Готы-христиане, проживавшие  в Крыму, составляли сильное государство, оказывавшее серьезное влияние не только на славян, но на литовцев и финнов – во всяком случае, на их языки.

Связи с Северным Причерноморьем были затем затруднены великим переселением кочевых народов во второй половине IV в. Однако торговые пути все же продолжали существовать, и влияние христианства с юга на север, бесспорно, имело место.

Христианство продолжало распространяться при императоре Юстиниане  Великом, охватывало Крым, Северный Кавказ, а также восточный берег Азовского моря  готов-трапезитов, которые, по свидетельству Прокопия, «с простодушием и великим спокойствием почитали христианскую веру» (VI в.).

С распространением тюрко-хазарской  орды от Урала и Каспия до Карпат и Крымского побережья возникла особая культурная ситуация. В Хазарском государстве были распространены не только ислам и иудаизм, но и христианство, особенно в связи с тем, что римские императоры Юстиниан II и Константин V были женаты на хазарских принцессах, а греческие строители воздвигали в Хазарии крепости. К тому же христиане из Грузии, спасаясь от мусульман, бежали на север, то есть в Хазарию. В Крыму и на Северном Кавказе в пределах Хазарии, естественно, растет число христианских епископий, особенно в середине VIII в. В это время в Хазарии существует восемь епископий. Возможно, что с распространением христианства в Хазарии и установлением дружеских византийско-хазарских отношений создается благоприятная обстановка для религиозных споров между тремя господствующими в Хазарии религиями: иудаизмом, исламом и христианством. Каждая из этих религий стремилась к духовному преобладанию, о чем говорят еврейско-хазарские и арабские источники. В частности, в середине IX в., как свидетельствует «Паннонское житие» Кирилла-Константина и Мефодия – просветителей славянства,– хазары приглашали из Византии богословов для религиозных споров с иудеями и мусульманами. Тем самым подтверждается возможность описанного русским летописцем выбора веры Владимиром – путем опросов и споров.

Представляется естественным, что христианство на Руси явилось также и  результате осознания той ситуации, которая сложилась в X в., когда присутствие в качестве главных соседей Руси именно государств с христианским населением было особенно явным: тут и Северное Причерноморье, и Византия, и движение христиан по основным торговым путям, пересекавшим Русь с юга на север и с запада на восток.

VII

Вопрос о том, что Русь крестилась при князе Владимире  не вызывает споров, что нельзя сказать о точной дате крещения Руси и почему именно христианство?

Одни исследователи считают, что крещение Руси было в 988(архиепископ  Макарий), другие считают что Владимир крестился в 987, а русский народ крестился в 989( Василевский), третьи считают что в 990(Никитин)

По ПВЛ Крещение Руси было в 988. Князь Владимир созывает миссионеров с разных стран с тем, что бы они рассказали об их вере. Убедительной является речь греческого философа, после чего князь отправляет послов по свету для испытания вер, вернувшись послы сообщают, что не знают веры лучшей, чем греческая, после чего Владимир принимает решение принять христианство в Константинополе.

В 988 он выступает походом  на Корсунь и после долгих месяцев осады берет ее (после того, как монах Анастас отправляет стрелу с письмом, в котором он говорит, что для взятия города нужно перекрыть водопровод, после чего город сдастся). Полсе захвата Корсуни Владимир отправляет послов в Константинополь с требованием отдать ему в жены Анну- сестру Василия. В противном случае Владимир грозится осадить Константинополь. После долгих уговоров Анны, ее отправляют ко Владимиру в Корсунь, где после крещения, Владимир венчается с Анной. Вернувшись из Корсуни с греческим духовенством, князь приступает ко крещению все русского народа. Повторюсь, все эти события происходят в 988 году.

Для историков не нашлось  убедительных фактов принятия православной веры и похода на Корсунь. Изучением летописного свода занимался Шахматов. В основу своих изысканий лингвистико-литературный  анализ различных летописных сводов. По Шахматову в XI веке было известно 2 сказания о крещении Владимира. В одном из сказаний утверждалось, что князь был обращен в христианскую веру греческим философом, а во втором сообщалось, что Владимир крестился в Корсуни. Эти сказания вошли в «Начальный Свод», из начального свода эти сказания перешли в ПВЛ. Существует предположение, что сказание о крещении было написано греком-корсунянином, либо русским связанным с Корсунью. Это предположение выдвинул Шахматов, после изучения этого сказания. Шахматов увидел в нем хорошую осведомленность автора в херсонесской топографии и знанием греческого языка. Так же Шахматов предположил, что легенда сложилась в половине или в последней четверти XI. Возможно, что автор этого сказания хотел приписать своему городу заслугу в Крещении Руси. Шахматов так же считает, что начальный фрагмент летописного сообщения ( миссионерах из разных конфессий) – является литературным вымыслом летописца. Дальнейшие события являются фактическими событиями: поход на Корсунь, брак с Анной,  возвращение на Русь с греческими священниками и дальнейшее Крещение Руси.

Другим источником для  изучения Крещения Руси являются жития  святого Владимира. В свою очередь  источниками для житий являлись летописные повествования о Крещении Руси, Корсуньская легенда, устные народные предания.

Еще одном важным источником для где подробно повествуется о Крещении Руси – « Память и похвала святому Владимиру». Согласно «памяти и похвале» Владимир принял крещение в 987 году до похода на Корсунь. Стоя под Корсунья Владимир взмолился прося помощи у Бога во взятии города, Бог услышал молитвы и Владимир взял город, после чего он отправил посольство в Византию прося себе в жены Анну. После венчания с Анной, он возвратился в Киев с намерением крестить всю Русь. 
 В.Г. Васильевский указал и на противоречивость русских источников. Он, в частности, отдавал явное предпочтение «Памяти и похвале» Иакова перед летописью, т.е. признавал, что Корсунь Владимир брал, будучи крещеным. Так, ставились под сомнение летописный рассказ о взятии Корсуня и связанное с этим крещение князя. Но сам летописный рассказ рассматривался автором как относительно цельное произведение летописца XII в.: сводному характеру русских летописей ученый должного значения не придавал.

Таким образом, В.Г. Васильевский, дав вроде бы прочное основание для объяснения условий проникновения византийского христианства на Русь, вызвал и сомнения в том, что дело обстояло именно так. Поиски иных объяснений становились неизбежными, и сторонники византийской версии чаще всего старались снять или обойти оговорки ведущего византиниста. Византийскую версию принял и ряд советских ученых. Правда, в большинстве работ вопросу об источниках русского христианства особого значения не придавалось: внимание сосредоточивалось на социальной обусловленности принятия христианства как религии классового общества. Но при этом молчаливо признавалось, что шло христианство именно из Византии. Пожалуй, самую крайнюю позицию в этом отношении занимал С.В. Бахрушин, крупный специалист в источниковедении и историографии, выступивший со специальной статьей в канун 950-летия Крещения Руси. Ученый полемизировал с попытками экстраполировать на прошлое борьбу с религиозным сознанием, активно проводившуюся в 1920–1930-е гг., и настаивал на прогрессивности акта крещения как способа укрепления развивающихся феодальных отношений и средства усвоения передовой византийской культуры. Он переоценил роль Византии, ее влияние на культуру Руси и недооценил местную культуру, на что справедливо указал И.У. Будовниц. Последний, в свою очередь, заострив внимание на социальном аспекте христианизации сводил фактически на нет внешнеполитическое значение крещения, связи его с традиционными культурными контактами.