Профессиональная преступность в СССР

Однако эта установленная уголовным розыском классификация воровского преступного мира далеко не исчерпывающа. Достаточно сказать, что карманные воры имели до десяти разновидностей, каждая из которых делилась на мелкие в зависимости от специализации преступника. От других категорий правонарушителей воры отличались большей степенью социальной деградации. Например, среди карманников каждый второй вор рецидивист был алкоголиком или наркоманом. В 13-14 лет преступники были уже знакомы со всеми негативными сторонами жизни, причем 25% из них — с развратом. Отсюда малограмотность лиц данной категории. Среди них каждый пятый не умел читать и писать. Говоря в целом о кражах 20-х годов, следует подчеркнуть, что воры специализировались преимущественно на тайном похищении частного имущества. Похищения государственного и общественного имущества тогда осуществлялись, как правило, в форме растрат и мошенничества. Однако с профессиональной преступностью были связаны не только растраты, но и спекуляция, которая превращалась                     в источник средств существования и наживы.

Мошенничество характеризовали те же количественные и качественные изменения. Огромных размеров достигло тогда “нэпманское” (торговое) мошенничество. Оно заключалось в организации всевозможных фиктивных торговых ведомств, “продаже” несуществующих товаров (“воздуха”) и т.п. Мошенники, как и воры, различались по специальностям и в середине 20-х годов представлялись 13-ю основными категориями преступников. В этот период значительно активизировалось профессиональное мошенничество под видом продажи кладов, антиквариата, с помощью поддельных дубликатов накладных на несуществующие грузы (“продавцы воздуха”). В действительности мошеннических специализаций было больше, ибо, мошенники совершенно не поддаются какой-либо классификации, поскольку обман так же разнообразен, как и человеческая изобретательность. В последующее десятилетие (1926-1936 гг.) индустриализации отмечалось последовательное позитивное изменение динамики и структуры преступности. Если в 1927 году число осужденных на 100 тыс. населения составляло 1010 человек, то в 1928 году — 980. Снижение преступности закономерно приводило к изменению ее структуры. Перестали доминировать контрреволюционные преступления, бандитизм, значительно сократилось количество убийств и разбоев. И хотя корыстные преступления во многом определяли степень профессионального профессионализма, нельзя не учесть, что 66,3% преступности приходилось на сельскую местность. Между тем профессиональная преступность — явление в большей мере городское. Поэтому в начале 30-х годов в стране не случайно становится заметной тенденция снижения профессионализации преступников в целом, отход от преступной деятельности воров-рецидивистов с дореволюционным стажем.

Анализ преступности и степени ее профессионализации с 1935 по 1960 гг. затруднен из-за отсутствия за тот период данных научных исследований. Вместе с тем, согласно статистике органов внутренних дел, при общей тенденции сокращения преступности ее структура к концу 50-х годов характеризовалась следующим образом. Две трети преступлений, регистрируемых по линии уголовного розыска, составили имущественные. При этом самыми распространенными оказались кражи. Их удельный вес превышал 40%. В числе краж доминирующее положение занимали кражи личного имущества (выше 65%), среди которых более 30% — кражи из квартир. Так как в Мосгорсуде за период с 1946 по 1959 гг. рассматривались дела о квалифицированных преступлениях, то предполагалось получать данные о высокой профессионализации воров. Но это не нашло подтверждения, даже не смотря на существование в указанный период группировок профессиональных преступников. Вместе с тем специальный рецидив среди ранее судимых воров достигал 70%, что не могло не свидетельствовать об определенном уровне профессионализма преступников и наличии профессиональной преступности в 50-х годах. Последнее подтверждается материалами теоретической конференции по вопросам советского исправительно-трудового права в 1957 году, на которой отмечалось, что профессиональная преступность и рецидив в стране есть, и                с этим необходимо вести самую решительную борьбу.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

В криминологии 20-х годов 20-го века изучение личности преступника в СССР было полностью подчинено выявлению закономерностей преступного поведения как массового явления с учетом факторов его детерминации. Личность преступника в рассматриваемый период находилась под жестким давлением совокупности интегрированных влияний социальнозначимых негативных явлений, возникших на фоне сложных социально-экономических и политических процессов того периода. В основе роста уголовной преступности в СССР 20-х годов 20-го века лежит увеличение в обществе деклассированных элементов и повышение числа профессиональных преступников–рецидивистов. Это приводило к распространению убийств, тяжких телесных повреждений, изнасилований и краж. В этой связи при создании обобщенного портрета личности преступника, виновного в их совершении в СССР с 1920 по 1930 год, необходимо отметить признаки выраженного нравственного нездоровья, существенно затрудняющие процесс «перевоспитания». 

 

 

 

 

 

 

Список литературы

Нормативные материалы:

УК РФ. — М., 1997 г.

УК РСФСР. — От  1991

1. Бурлаков В.Н., Кропачева  Н.М. Криминология: Учебник для вузов. - СПб.: Питер, 2004.

2. Гуров А.И. Профессиональная  преступность: прошлое и современность. М. Юридическая литература. 1990.

3. Иншаков С.М. Криминология. М., 2000.

4. Кудрявцев В.Н. Криминология: Учебник. - М.: Юристъ, 1997.

5. Малков В.Д. Криминология. Учебник для вузов. Издание второе, переработанное и дополненное. Москва. ЮСТИЦИНФОРМ. 2006

6. Сухарева А.Я. Большой  юридический словарь. 3-е изд.-- М.: ИНФРА-М, 2007.

7. См.: В МВД СССР//Аргументы и факты. 1989. № 7. С. 6.

8. Перестройка - рабочему  классу, рабочий класс - перестройке //Правда. 1989, 16 февр.

9. Материалы Пленума ЦК  КПСС, 27 - 28 января 1987 г. М, 1987. С. 12.