Религиозная жизнь в Древнем Китае: три религии

Религиозная жизнь в Древнем Китае: три религии

 

Выполнила: Цой С. 721-РЕГ.

В религиозном сознании китайского народа на протяжении столетий складывалось единство трех религий, противоречия между которыми сглаживались, а взаимопроникновение усиливалось. Конфуцианство, даосизм и буддизм в сочетании с традиционными верованиями сложились в систему религиозных воззрений, определяющих своеобразие духовной жизни страны.

Конфуций и его учение  

 

Конфуций — под этим именем Западный мир знает древнего мудреца Кун Фу-цзы (цзы означает здесь "учитель"), жил на рубеже VI и V веков до нашей эры в маленьком северокитайском княжестве Лу. С детских лет он чрезвычайно охотно подражал взрослым в совершении домашних жертвоприношений, стремился как можно правильнее исполнять все ритуалы и обряды, предписанные культурной традицией того времени. В возрасте 19 лет Конфуций женился и поступил на должность хранителя хлебных амбаров. Однако в дальнейшем он оставил чиновничью карьеру и посвятил всю свою жизнь проповеди учения, впоследствии названного его именем.

Конфуций разъезжал по княжествам, проповедуя свои идеи и подавая советы правителям, как разумнее управлять подданными. Мудрец вскоре приобрел популярность, в первую очередь среди служилого чиновничества. Многие чиновники приходили к Конфуцию для участия в назидательных беседах. Согласно преданию, у него было три тысячи учеников, семьдесят два ученика были особенно близки к Учителю, а двенадцать из них находились при нем почти безотлучно.

В эпоху, когда жил Конфуций, вся общественная и культурная жизнь людей строилась вокруг ритуала. Природа ритуального действия была главным предметом размышлений Учителя, который стремился совместить в ритуале моральное усилие и жизненную непосредственность, превратить ритуал в способ самовыражения "совершенного человека".

 

Конфуций видел жизненный идеал в том, чтобы "следовать влечениям сердца, не нарушая правил". Двумя важнейшими достоинствами "совершенного человека" Учитель считал человечность и чувство долга. Человечность означала скромность, справедливость, сдержанность, бескорыстие, любовь к людям, решимость "не делать другому того, чего себе не желаешь". Чувство долга, по мнению Конфуция, должно выражаться в моральных обязательствах, которые человек признает за собой.

 

Важнейшей частью учения Конфуция было "исправление имен". Многое в Поднебесной перепуталось и находилось не на своих местах. Неправильно толковались многие понятия и заветы древности. Чиновники занимали не соответствовавшие их способностям посты. Даже сам Ритуал зачастую превращался в поверхностную церемонию, лишенную внутренней глубины и переживания.

"Исправление имен" должно  было привести права и обязанности  человека в соответствие с  нормами традиции. По словам Конфуция, правитель должен быть правителем, подданный — подданным, отец —  отцом, сын — сыном. Иными словами, люди должны проявить себя  в нравственных жестах, в том  числе ритуальных, которые соответствовали  бы их "имени" и положению  в обществе. При всей кажущейся  простоте "исправления имен" речь  шла ни много ни мало о  самоосознании личности.

 

Неотъемлемой частью Ритуала Конфуций считал музыку — совершенное проявление высшей упорядоченности, которое облагораживает души и смягчает нравы. Ученикам своим он говорил, что, слушая музыку, видит перед собой великих мудрецов древности.

 

Конфуций не проявлял интереса к общению с духами, шаманизму и гаданиям, считая подобные занятия ниже достоинства благородного человека. Самому Конфуцию духовной опорой служила глубокая вера в Небо, которому мудрец был обязан своим предназначением и на поддержку которого Учитель полагался в трудные моменты.

 

Сохранилось свидетельство, что однажды, когда могущественный чиновник по имени Хуань Туй вознамерился уничтожить Конфуция, кто-то предупредил Учителя об опасности. Конфуций тогда сказал: "Небо породило силу, которая во мне. Должен ли я бояться такого человека, как Хуань Туй?"

 

 

Конфуций верил в духов, но полагал, что они неспособны помочь человеку в его внутреннем совершенствовании. Учитель видел мудрость в том, чтобы почитать духов и души умерших, но держаться при этом от них подальше.

После смерти Конфуция остались записи его бесед и предания, которые сложил об Учителе народ. Шли десятилетия, память о Конфуции не ослабевала, а уважение к его легендарной мудрости росло. Со временем ему стали поклоняться, как поклонялись божествам. Храмы, посвященные Конфуцию, были возведены в каждом городе, и в них совершались регулярные жертвоприношения. Сперва в таких храмах стояли поминальные таблички с именем Конфуция, а также с именами его учеников и последователей; позднее таблички были заменены скульптурами. На храмовых воротах была надпись: "Учитель и пример для десяти тысяч поколений, равный небу и земле". В столичном храме Конфуция поклонение духу великого мудреца совершал сам император.

 

 

"Самый святой, одаренный  даром предвидения мудрец Конфуций"

Лао-цзы и даосизм  

 

Старшим современником Конфуция был, согласно преданию, Лао-цзы, легендарный основатель даосизма, обожествленный впоследствии как Лао- цзюнь ("господь Лао").

Лао-цзы какое-то время служил хранителем архивов при дворе государя. Кода Лао-цзы решил уехать из Китая куда-то на Запад, начальник пограничной заставы уговорил мудреца написать перед отъездом сочинение, излагающее его учение.

"Дао дэ цзин" ("Книга о дао и дэ", иначе — "Канон Пути и его Силы"). Бамбуковые планки, покрытые пятью тысячами иероглифов, заняли три телеги.

 

 

"Дао дэ цзин" содержит основную суть учения даосизма. Дао — это всеобщий закон природы, первопричина всего сущего, источник всех явлений материальной и духовной жизни. Дао никем не создано; все, что существует, произошло от дао, чтобы затем, совершив кругооборот, снова в него вернуться. Дэ — это проявление дао, его сила. Все, что порождает дао, проявляется через дэ. Дао нельзя постичь напрямую: то, что можно услышать, увидеть, ощутить, понять, — это не дао. Чтобы все-таки познать дао. человек должен встать на путь "естественности, стать предельно податливым по отношению к дао, проникнуть в закономерности бытия путем полного подчинения им.

 

Рассказывали, будто бы основатель даосизма родился на свет уже седовласым. Самое имя Лао- цзы можно перевести как "старый ребенок". Это отражает одну из важнейших мыслей "Дао дэ цзин": истинный мудрец подобен младенцу. конфуцианство даосизм буддизм китай

 

Самым известным духовным последователем Лао-цзы был Чжуан Чжоу (Чжуан-цзы), живший столетие спустя. Книга, носящая его имя, содержит рассуждения и притчи, раскрывающие сущность даосского мировоззрения.

 

 

Чжуан Чжоу

По мысли автора, все вещи и формы в этом мире подвержены бесконечным превращениям, нет ничего постоянного или вечного. Однако иной мир — мир нетленных сущностей, где пребывает дао, — не подвержен изменениям. Чтобы постичь его, человек должен отказаться от устоявшихся взглядов, преодолеть привычку все время выносить суждения о вещах.

Чжуан-цзы подчеркивал, что противоположности взаимно порождают друг друга и поэтому их противоположность относительна. Например, для спящего человека сновидение — такая же реальность, как состояние бодрствования для того, кто не спит.

 

«Чжуан-цзы рассказывает, как однажды ему приснилось, что он — бабочка, порхающая вокруг цветов. Увлеченная своими полетами, его душа не сознавала своей человеческой природы. Внезапно пробудившись, Чжуан-цзы не мог понять, кто он на самом деле: человек, которому снилось, что он — бабочка, или бабочка, которой снится, что она — человек».

 

Конфуций и Лао-цзы  

 

Очевидно, что идеалы Конфуция и Лао-цзы не совпадают: "совершенный человек" и "естественный человек" — это не одно и то же. Споры между конфуцианцами и даосами имели место, однако длительной конфронтации не было, и в конечном итоге два учения приспособились друг к другу.

Однажды Конфуций посетил Лао-цзы и задал ему вопрос о сущности Ритуала. Лао-цзы ответил ему: "То, о чем вы говорите, напоминает мне человека, кости которого давно уже сгнили в могиле, и лишь памятны его слова. Совершенный человек в благоприятные для него времена разъезжает в колеснице, а в неблагоприятные времена странствует с места на место пешком. Слышал я, что хороший купец скрывает от людей накопленные им богатства. Добродетельный человек старается показать, что он глуп. Бросьте свою заносчивость и страсти — они не принесут вам никакой пользы. Вот что я хотел бы вам поведать". Распрощавшись с Лао-цзы, Конфуций сказал своим ученикам: "Я знаю, что птица летает, зверь бегает, рыба плавает. Бегающего можно поймать в тенета, плавающего — в сети, летающего — сбить стрелой. Что же касается дракона — то я еще не знаю, как его можно поймать! Ныне я встретился с Лао-цзы, и он напомнил мне дракона".

 

Учение Будды в Китае  

 

Конфуцианство и даосизм возникли и оформились на собственно китайской почве; буддизм ведет свое происхождение из Индии и был принесен в Китай индийскими миссионерами. Однако это не помешало новой религии занять достойное место в одном ряду с первыми двумя.

 

Примерно в ту же эпоху, когда в Китае жили Конфуций и Лао-цзы, в Индии родился принц Сиддхартха Гаутама, называемый также Шакьяму- ни ("мудрец из рода Шакья"). Он был сыном повелителя одного из небольших государств на северо- востоке Индии. В момент рождения принца падали с неба цветы, неведомо откуда доносилась прекрасная музыка и разливалось необыкновенное сияние. Множество других знамений свидетельствовало о великом будущем, уготованном младенцу: он мог стать либо могучим и праведным правителем, либо великим отшельником. Отец, желая видеть Сиддхартху царем и боясь, что он изберет путь духовного подвижничества, окружил сына роскошью и позаботился о том, чтобы принц никогда не видел несчастных, больных и старых людей. Сиддхартха вырос, не покидая дворца, в атмосфере вечного праздника. Женился он на прекрасной девушке, и у молодой четы родился сын.

 

Прошло еще какое-то время, и принц решил наконец нарушить отцовский запрет и с помощью своего слуги несколько раз тайно выбирался из дворца. Оказавшись среди обычных людей, он увидел больного человека, потом старика, затем встретил похоронную процессию. Так Сиддхартха узнал, что мир полон страданий. Наконец он увидел отшельника, и это навело его на мысль о возможности преодолеть страдания этого мира, ведя уединенный и созерцательный образ жизни. В возрасте двадцати девяти лет Сиддхартха покинул дворец, отца, жену и маленького сына и стал бродячим аскетом.

 

Сиддхартха быстро овладел искусством контроля над дыханием и чувствами, научился переносить голод, жару и холод, постигать своим сознанием высшие миры. Но за шесть лет напряженной практики он убедился, что путь самоистязания не ведет к истине. Тогда Сиддхартха восстановил силы, нашел уединенное место на берегу реки, сел под дерево и, дав себе слово не сходить с места, пока не постигнет тайну жизни и смерти, погрузился в созерцание.

 

Остаток жизни, с тридцати пяти до восьмидесяти лет, Будда Шакьямуни прожил как странствующий проповедник. Его окружало множество учеников, которых Будда наставлял в дхарме. А после его смерти проповедь дхармы продолжили ученики.

 

Будда учил людей избегать равно самоистязания и погруженности в мирские наслаждения — придерживаться "срединного пути".

Высшую цель жизни буддизм видит в освобождении от кармы и выходе из круга сансары. Такое состояние человека, достигшего освобождения, в буддизме и называется нирваной. Люди, поверхностно знакомые с буддизмом, считают, что нирвана — это смерть. Но это не так. Нирвана — это угасание обычных желаний и страстей. Это не смерть, а жизнь, только в ином качестве. Буддизм не относится ни к монотеистическим (признающим единого Бога), ни к политеистическим (основанным на вере во многих богов) религиям.

 

В своей первой проповеди Будда изложил "четыре благородные истины": о страдании и причине страдания, об устранении причины страдания и о пути к прекращению страданий. Будда указал путь к преодолению бесконечной череды рождений (сан- сары) и переходу в нирвану — жизнь совершенного, свободного духа, не подверженного обычным желаниям и страстям.

 

Слово "будда" не является именем и означает лишь качество сознания. Считалось, что Шакья- муни, переживший до этого много жизней — воплощений в теле человека, а иногда и животного, в своей последней перед уходом в нирвану жизни осуществил высший прорыв сознания к истине, облагодетельствовав таким образом все живые существа.

 

 

Майтрейя — Будда Грядущего

 

Будды приходят в мир проповедовать дхарму, когда это необходимо. Следующим Буддой должен стать Майтрейя — Будда Грядущего. В Китае его называют Милэ и часто изображают с бритой головой, смеющимся лицом, глазами, полными радости, и с большим животом. Его обычно называют "Смеющийся Будда", а в народе его прозвали "Толстобрюхий Милэ".

 

Согласно одной из легенд, Будда Грядущего воплотился однажды в теле монаха по имени Ци Цы, носившего за плечами мешок. Когда люди спрашивали, что у него в мешке, Ци Цы отвечал: "Весь мир!" Монах нес людям правду, учил их любить и верить, указывал им путь к спасению. Смерть пришла к нему на веранде, у входа в один из буддийских храмов. Умирая, он воскликнул: "О люди! Вы не узнали меня! Ведь я — Майтрейя!" С тех пор облик Ци Цы часто запечатлевали в изображениях Будды Грядущего. Его огромный живот и заплечный мешок стали воспринимать как символ неисчерпаемых возможностей добродетели.

 

Другим высокопочитаемым Буддой (просветленным) в Китае* был Амитаба — правитель "Западного рая". Ситянь ("западное небо", "страна под западным небом") — это земля наивысшей радости, расположенная на крайнем западе, где жили люди, избавившиеся от страданий. Страна Ситянь украшена драгоценностями, с неба идет дождь из цветов, звучат музыка и пение необыкновенных птиц. Здесь обретали перерождение люди, совершившие при жизни множество благих деяний.

На картинах, изображавших Ситянь, Амитаба сидел в окружении сонма святых, среди которых выделялись двое его помощников — бодхисатвы Гуа- ньинь и Дашичжи. Перед Буддой Амитабой — пруд с лотосами, вокруг которого разгуливают птицы, играют музыканты и пляшут танцоры.

 

 

Амитаба

Поклонение Амитабе, как правило, сводилось к вере и молитве, которые вознаграждались райскими благами. Считалось достаточным прочитать над гробом предписанное количество сутр, чтобы человек попал в рай. Даже можно было вместо чтения сутр бесконечно произносить одно только имя Амитабы.