Русская правда великого князя Ярослава Мудрого

Русская правда великого князя Ярослава Мудрого

План реферата

1. Ярослав, сын князя  Владимира

2. Первый русский митрополит  Иларион и его «Слово о законе и благодати»

3. «Русская Правда» Ярослава

Список литературы

1. Ярослав, сын князя Владимира

У киевского князя Владимира  Святославовича было двенадцать сыновей. Каждый из них имел свой город и  земли. Но киевское княжение считалось  главным, и занять престол в Киеве  мечтал каждый отдельный князь. На место  отца мог сесть и сильный своим  Новгродом Ярослав, и любимец отца, сын от жены болгарыни Борис, и выращенный богатырем Мстислав, княживший в городе Тмутаракани. Перед смертью Владимир отдавал предпочтение Борису. Вместе с младшим братом Глебом он был сыном «болгарыни», но по более поздним источникам - сыном греческой царицы. По-видимому, царица, отданная в замужество за Владимира Святого, была не родная, а двоюродная сестра греческих императоров, дочь болгарского царя Петра. Вопрос этот не решен до сих пор, ответ спрятан в древнейших летописях. Во всяком случае, Владимир, приняв христианство, считал этих сыновей любимыми и «более законными» по рождению, т. к. этот брак был освящен церковью. Кроме этого, братья рождены от матери царской крови и имели перед другими сыновьями Владимира преимущество знатного происхождения.

Чувствуя, что отец желает передать княжение в Киеве Борису, старший, Ярослав, естественно, настроился враждебно. Известно, что Ярослав  стал первым в истории киевского  княжества мятежным сыном. По летописи, будучи на княжении Новгородском в  качестве ставленника Киевского  князя, Ярослав собирал с Новгородской земли три тысячи гривен, из которых  две тысячи должен был отдавать отцу. Непокорный Ярослав не пожелал доставлять деньги в Киев и вынужден был бежать в Швецию, чтобы собрать войско против отца. Только смерть Владимира  помешала вспыхнуть войне.

Претендентом на княжеский  престол Киева был и приемный сын Владимира Святополк, старший  из всех.

Княжеская же дружина, бояре  и простые киевляне верили, что  великим князем станет Борис. Он был  красив, умен и, по словам летописца, «светился  царски». Несмотря на молодость, он отличался  рассудительностью и покладистостью, добротой и военной доблестью. Таким  образом, он был соперником очень  серьезным и опасным для Святополка. В случае необходимости братья могли  против Святополка собрать войска.

Святополк поступил вероломно  и жестоко. Именно из-за его предательства  по отношению к детям Владимира, из-за жестокости и вероломности получил  он у киевлян прозвище «Окаянный». К Борису и Глебу были подосланы  убийцы. Борис был убит на берегах  Альты, близ Переяславля, Глеб - на Днепре, близ Смоленска.

Борис погиб как истинный христианин: «Убийцы ночью приблизились к шатру его и, слыша, что сей  набожный юноша молится, остановились. Борис, уведомленный о злом намерении  брата, изливал перед Всевышним сердце свое в святых песнях Давидовых. Он уже знал, что убийцы стоят за шатром, и с новым жаром молился «за Святополка».* Летопись сохранила имена убийц: Путша, Таяц, Еловил, Ляшко. «А отец им всем сатана», приписал летописец.

Такая же участь постигла и  третьего брата, Святослава Древлянского, который, услышав об опасности, бежал в Венгрию. Убит он был в Карпатских горах. Впоследствии Борис и Глеб были причислены к лику святых, они долго считались покровителями княжеского рода и хранителями Русской земли. Многие победы русские воины с тех пор приписывали вмешательству этих святых.

Третий сын Владимира  не удостоился такой чести, наверное, из-за своего происхождения не от христианки.

Против Святополка выступил Ярослав. Поддерживали его и новгородцы, и киевляне. Победа осталась за Ярославом, Святополк бежал в Польшу, а  Ярослав вступил в Киев. Последний  бой между братьями состоялся  в 1019 г. И снова Святополк был  разбит и бежал. Вскоре он умер, весьма страдая в последние дни, мучась манией преследования. «Могила его  в этом месте и до сего дня, - пишет  летописец, - и из нее исходит смрад». Память Святополка покрылась позором, прозвище «Окаянный» осталось в истории.

Ярославу пришлось также  биться с Брячиславом и Мстиславом. При Ярославе состоялся последний поход русских на Царьград (Константинополь). В Византии был убит русский купец. Возмущенный Ярослав со своим сыном Владимиром пошел на греков.

Время Ярослава ознаменовалось распространением христианской религии  по всем русским землям. Тогда уже  выросло поколение тех детей, которых Владимир отдал в обучение грамоте. Ярослав продолжил дело отца. В Новгороде он собрал 300 детей  у старост и попов и отдал  их «учиться книгам». «Ярослав любил  книги и, много их написав, положил  в церкви Святой Софии, которую создал сам. Украсил ее золотом, серебром и  сосудами церковными. И другие церкви ставил по городам и по местам, поставлял  попов и давал им от богатств своих  урок, веля им учить людей. Радовался  Ярослав, видя множество церквей  и людей христианских, а враг (дьявол) сетовал, побеждаемый новыми людьми христианскими».* * Из «Повести временных лет».

В Суздальской земле в 1074 г. Ярослав сам боролся с  язычеством. Побудил его к этому  страшный случай. В Суздальской земле  бушевал голод, унося много жизней. Волхвы настроили людей против нескольких «старых баб», подозревая их в колдовстве. Несколько женщин было убито возмущенным  народом. Ярослав сам прибыл в  Суздаль, казнил волхвов, посадил их сообщников в тюрьму и объявил  народу, что голод пришел как кара Божья, а не чародейство нескольких женщин. В Киеве при Ярославе строились  монастыри, первым их которых стал Киево-Печерский. Впоследствии Киево-Печерская лавра  станет центром православия на Руси.

2. Первый русский митрополит  Иларион и его «слово о законе и благодати»

Умножение епископских кафедр потребовало установления главной  кафедры над всеми, или метрополии.

Ярослав положил начало русской  метрополии вместе с основанием Святой Софии. Первым митрополитом при нем  является Феопемпт, освящавший в 1039 г. Десятинную церковь, вновь перестроенную Ярославом. В 1051 г.

вместо Феопемпта поставлен был собором русских епископов Иларион, русский родом. Этот акт имел очень большое значение не только для развития русской церкви вне зависимости от Византии. Он подчеркивал силу великокняжеской власти, ее противоборство политическим и религиозным притязаниям Византии.

Иларион был образованнейшим человеком своего времени. Он был «муж благ, княжен и постник», долгое время служил священником загородной княжеской церкви в селе Берестове. На место митрополита он пошел не по мотивам карьеры. Для карьериста он был слишком нравственным человеком, почти аскетом, настоящим вождем монашества. Иларион удалился для молитвы в пещерку на берегу Днепра, над которой вырос знаменитый Киево- Печерский монастырь. Таким образом Иларион стал его праотцом, в печерке этой за ним поселился преподобный Антоний. Как ни аскетичен был Иларион, но как звезда первой величины в богословской области он часто призывался властью к решению самых высших вопросов церковной политики.

Война 1043 г. и в связи  с ней удаление митрополита Феопемпта, кажется, были поводом и темой знаменитого публичного слова Илариона в присутствии великого князя Ярослава и его супруги Ирины - Индигерды под сводами национального Десятинного храма. В «Слове» этом утверждается сила русского христианства, прославляется пышный рост его при святом Владимире, которого Иларион именует «блаженным», возвеличивает как героя веры, достойного канонизации. Все это - вопреки взглядам греков. Естественно, именно этого идеолога русской церковной автономии выдвинули русские круги на место главы русской православной церкви. Под своим «Исповеданием веры» Иларион делает такую подпись: «От благочестивых епископов священ бых и настолован в велицем граде Киеве, яко быти в нем митрополиту, пастуху же и учителю».

К сожалению, Ярослав не добился  высшего согласия Константинопольского патриарха. После бракосочетания Всеволода  с греческой принцессой и рождения у них в 1053 г. сына Владимира сопротивление  Ярослава было сломлено, и он поступился Иларионом. В 1054 г. Иларион бесследно исчезает. С 1055 г. митрополитом в Киеве посажен грек Ефрем. По всем данным, Иларион должен был быть канонизированным русским святителем. Но среди имен русских святых его нет. Конечно, в раннее киевское время митрополиты греки не допустили бы этого, но что помешало канонизировать Илариона в московское время? Историк А. А. Шахматов выдвигает гипотезу, что митрополит Иларион, сойдя с трона, принял схиму с именем Никон в Печерском монастыре и был его выдающемся деятелем. С именем Никона связывается создание нового летописного свода, вышедшего из стен Печерского монастыря. Кроме составления летописей, Никон занимается дипломатической миссионерской деятельностью. Он стал строителем монастыря в Тмутараканской области и преемником по игуменству преподобного Феодосия. Сильная сторона этой гипотезы в объяснении странного исчезновения со сцены истории выдающейся личности Илариона (когда он умер? где похоронен? почему не канонизирован?).

Три части «Слова» прославляют  землю Русскую, «кагана» (царя, князя) Владимира и князя Ярослава.

В первой части поднимается  церковная тема, взаимоотношение  Ветхого и Нового Заветов. Иларион создает свою, патриотическую концепцию всемирной истории. Он говорит о всемирном характере христианства, выраженного в «Благодати» Нового Завета. «Благодати» противостоит закон Ветхого Завета с его национальной ограниченностью, теорией богоизбранности.

В то время когда Русь боролась с Византией за автономию, «Слово»  приобретало политическую значимость. С его помощью Иларион стремился доказать необоснованность претензий Византии на политическое и церковное господство на Руси. Иларион видит всемирную историю как историю распространения по всему миру христианской идеологии. В число народов, освященных истинною верой, попал и русский народ. Притязание Византии на всемирное распространение идеалов светской и религиозной власти отражается Иларионом как ветхозаветное выражение богоизбранничества. Иларион писал: «...как для нового вина нужны новые меха, для нового учения нужны новые народы». Этими словами он подчеркнул, что новая христианская вера нуждалась в новых людях, новых народах, и вхождение русичей в лоно церкви означало еще один шаг в распространении христианства.

Но расцвет учения Христа возможен только при наличии равноправия, без рабского подчинения другим народам.

Для Илариона Византия представляется в виде Ветхого Завета, поэтому с такой угрозой по адресу Константинополя звучат его слова о разрушении Иерусалима за попытку сделать его носителем религиозной святости. В своей борьбе с греческим засилием в делах русской церкви автор, как оратор, поднимается до высот классического античного красноречия.

Вторая часть «Слова»  восторженно рассказывает о распространении  христианства на Руси. Она связана  по содержанию с первой, что подчеркивается словами «благодать и истина всю  землю исполни, и вера во вся языки  простреся и до нашего языка руськаго». Бог не обошел Русь, «привел ее в разум истинный» - таков смысл второй части.

Настоящим гимном истинной вере, пришедшей на Русь, звучит «Слово о  законе и благодати». В нем и  радость за успехи христианства, и  призыв почитать и хвалить Бога. Иларион обращается к русичам, говорит об исторической миссии великого нашего народа, о том времени, когда все народы примут истинную веру.

Последняя, третья часть «Слова»  наполнена патриотизмом огромной силы и гордостью за свой народ, за Русскую  землю. Эта часть - похвала Владимиру  Святославовичу. Про всех князей, предшествующих Ярославу, Иларион говорит так: «Не в плохой стране и не в неведомой земле были они владыками, но в русской, которая ведома и слышима во всех концах земли».

Огромное место уделяет  автор образу князя Владимира, и  не только потому, что с ним связано  крещение Руси.

Византийские церковные  деятели сопротивлялись канонизации  Великого князя как русского святого. Наверное, поэтому Иларион хотел максимально выделить личность Владимира в истории, возвеличить его, показать его исключительные заслуги. Русская земля всегда была и будет большой и могучей, князья ее известны своими подвигами далеко за пределами отечества, но именно Владимир, «внук старого Игоря, сын же славного Святослава», «единодержец быв земли своей, покорив по ся округныа страны овы (одни) миром, а непокоривыя мечом».

Особое внимание Иларион обращает на успехи князя в военных делах, на полноту его власти, на самостоятельность принятия решения о крещении Руси. Вопреки мнению, что грекам принадлежит заслуга в деле освящения языческой Руси, Иларион утверждает, что Великий князь сам решил крестить Русь, сам выбрал веру и сам проводил крещение. Он сравнивает личность Владимира и личность императора Константина, крестившего греков, и настаивает на несправедливости возражений Византии против канонизации князя. Если Константин является святым, то и Владимир должен быть причислен к этому лику.

В конце «Слова» Иларион подводит своеобразный итог деяниям Владимира, говорит о Ярославе как о продолжателе дела Великого киевского князя. Ярослав, достойный сын своего отца, расширил, украсил и укрепил Киев, распространил христианство на другие земли.

«Слово о законе и благодати» Илариона направлено против попыток Византии навязать Руси свою волю в церковных и политических делах, против притязаний греков на вселенский характер ее церкви и империи.

«Слово» - это памятник, раскрывающий великое чувство гордости русского человека за свою Родину, за свой народ.

Установление русской  автономной митрополии - один из решительных  шагов Ярослава в государственном  правлении. За свою жизнь он сделал и многое другое, что достойно упоминания. Он заслужил в летописях имя

Пусть он не всегда побеждал, но всегда показывал пример мужества. Он подарил мир своему народу, который  очень полюбил князя. Внешняя  политика Ярослава была достойна сильного монарха. Константинополь опасался идти против него войной, Польша была благодарна за помощь и милосердие, оказанное  ей князем.

Ярослав, будучи строгим правителем, однако, заботился и о выгоде для  своего народа. Новгородцы получили от него неслыханные права: новгородские князья всех последующих поколений  должны были клясться гражданам своим  в точном соблюдении его льготных грамот. К сожалению, мы сейчас можем  только догадываться о содержании грамот, подлинный текст их утрачен. Известно только, что, ссылаясь на них, новгородцы отныне считали себя свободными гражданами, которые вправе были даже выбирать себе правителя. Даже место, где сходился народ для совета, благодарные  новгородцы назвали в честь любимого князя - двором Ярослава.