Русская православная церковь в смуту

-------- Государственный Педагогический университет

Исторический факультет

Кафедра отечественной истории

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

     КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

 

            РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ В СМУТУ

 

 

 

 

 

 

Выполнила:

Студентка 2 курса

Исторического факультета

---------

 Проверил:

----------

 

 

 

 

                     

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                     2012

 

 

                                                    Содержание

 

 Введение………………………………………..…………………………………3

 

1. Авраамий Палицын……………...…………………………………………...…4

 

2. Патриарх Гермоген……………………………………………………..……....8

 

Заключение…….………………………………………………………………….10

 

Примечания……………………………………………………………………….11

 

Список используемой литературы………………………………………………12

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                            

 

 

                                            Введение

 

   Одним из трагичнейших периодов отечественной истории является время Смуты в России конца XVI - начала XVII вв. Эта эпоха представляла собой полосу экономического упадка, внешнеполитических ошибок правителей, внутренних раздоров и военных неудач, которые поставили государство на грань национально-государственной катастрофы. В ходе Смуты и ее преодолении как бы прошли проверку важнейшие институты российского феодального общества и, прежде всего, самодержавие с его государственным аппаратом, земщина и, конечно же, русская православная церковь.

     Церковный "порядок" и духовное начало имело гигантское значение для подъема национально-религиозного духа, для создания боевой организации. Патриотизм, соборность, верность православным традициям были духовными основами на пути взаимодействия деятелей русской православной церкви с земскими движениями.

     Русская православная церковь в феодальную эпоху являлась одним из важных структурных элементов государственной системы, ее социально-экономического, культурного и духовного уклада. Ее влияние на политическую, экономическую, духовно-культурную жизнь страны было весьма значительным. В России, как и в других странах, церковь являлась центральным идеологическим институтом, она выступала мощной политической силой, и во времена социальных потрясений, войн, религиозно-политических и освободительных движений роль и влияние церкви и религии значительно возрастали. Одной из экстремальных ситуаций, в которой ярко проявилась многогранная социальная роль русской православной церкви, является эпоха Смуты в России.

     В 1589 г., еще до Смуты, русская православная церковь вступила в новый период своего развития - было учреждено патриаршество в России, и это во многом определяло её позицию в дальнейшем.

     Новый период жизни для Русской Церкви, период ее самостоятельности, начался среди самых неблагоприятных обстоятельств. Едва только учреждено было патриаршество в России и еще не успело достаточно проявить себя, как для отечества нашего настало время самозванцев и других искателей царского престола, время страшного разорения и опустошения Русской земли, а вместе и Русской Церкви. Чрезвычайно страдали тогда все жители России, страдали с ними и духовные пастыри. Гибли села, города, целые области, разрушались и разграблялись и храмы Божии, монастыри, церковные имения.

      Как писал выдающийся историк В. О. Ключевский, «Московское государство выходило из страшной Смуты без героев; его выводили из беды добрые, но посредственные люди». Да, к концу Смутного времени вождей не было, хотя страна имела безусловно ярких и одаренных деятелей «второго ряда». И Палицын среди них - один из главных.

 

                                     

 

                                      Авраамий Палицын

 

    Авраамий Палицын один из самых известных церковно-политических деятелей и писателей XVII столетия. Родился Палицын в селе Протасьево, близ Ростова, предположительно в 1540-1550 годах. Звали его в миру Аверкием Ивановичем. В 1588 году, при царе Федоре, он попал в опалу, и его сослали в Соловецкий монастырь, где он добровольно принял монашество. Палицын уже тогда числился в «серьезных» людях, умных и деятельных. В 1596 году перевели в Троице-Сергиев монастырь, где получил в 1608 году пост келаря. Он довольно быстро отладил огромное хозяйство лавры, и, когда московские продавцы жита, пользуясь противостоянием Шуйского и Дмитрия II, договорились скупить хлеб и придержать его до самых высоких цен, Палицын вывел из монастырских запасов большое количество «мер» ржи на рынок и сбил цену.

    В это время Палицын - как и весь Троице-Сергиев монастырь -поддерживал Шуйского против Дмитрия II. Но 17 июля 1610 года Шуйского свергли. И уже 27 августа Дума, созванная из представителей со всей страны, начала выборы нового царя. Собравшиеся остановились на сыне польского короля Сигизмунда, Владиславе, но при условии, что Владислав примет «греческую веру». Образовав депутацию более чем в тысячу человек, ее отправили к Сигизмунду под Смоленск просить «отпустить сына». Палицын был согласен с этим решением и вошел в состав депутации. Однако Сигизмунд отверг просьбу, предложив на московский трон себя. Депутацию арестовали, а поляки заняли Москву. Депутация раскололась. Часть ее, во главе с митрополитом Филаретом, решила твердо следовать полученным указаниям, а другая часть - в нее вошел и Палицын - присягнула Сигизмунду, была освобождена и вернулась в Москву. Однако в Троице-Сергиевом монастыре Палицын «забыл» о присяге и вместе с архимандритом Дионисием начал агитировать против поляков. За этой агитацией стояла новая стратегия решения проблем Московского государства.¹

       Разработанная стратегия преодоления Смуты - выдающееся достижение Московской Руси, она была логичной и четкой:

• Православие должно остаться ведущей религией государства. 

• Как первооснова выходит понятие «Московское государство».

• Московское государство должно остаться именно царством. Русские люди сполна оценили и шляхетскую демократию Польши, и республиканское устройство Великого Новгорода, и атаманское самоуправление Дона.

• Компромисс внутри Московского государства. Компромисс внутри иерархов церкви. Бояре, бегавшие из лагеря в лагерь, должны «помириться» друг с другом, а горожане объединиться с дворянами. Казаки - вооруженная сила всего простого народа - тоже должны пойти на соглашение.

•И последняя составляющая новой стратегии - реформы. Реформы западнического типа провести необходимо. Но их должно осуществить уже само Московское государство.

     Новая стратегия - «и западничество, и независимость», - безусловно, была результатом коллективных усилий, плодом напряженных размышлений лучших умов Московского государства. Но зародились идеи новой стратегии в Троице-Сергиевом монастыре, в котором традиции Сергия Радонежского оставались наиболее крепкими. Главная опора и главный потенциал новой стратегии - быстро формирующаяся русская нация. Именно горести и беды Смуты заставили русских во всех частях Московского государства осознать себя, прежде всего, русскими. Осознана общность интересов, общность целей. Сформировалась уверенность в том, что народ сам, своею волею, может добиться исполнения своих желаний.²

     Авраамий Палицын, принимая участие в выработке новой стратегии, вёл

пропаганду через письма, которые из Троицкой лавры шли по всей стране, грамоты были разосланы во все города русской державы.

    Настоящий звездный час для Авраамия Палицына наступил, когда началось осуществление выхода из Смуты. В Троице-Сергиевом монастыре были «борзые» писцы, были и глубокие аналитики, и далеко видящие теоретики. Но наступил момент, когда надо было выйти из монастыря на улицы и площади и говорить с конкретными людьми, убеждать, уверять, хвалить, пугать, угрожать, словом - действовать. Палицын (и по прошлому опыту, и по личным способностям) всегда оказывался «в нужном месте и в нужное время». Речь шла о том, чтобы активизировать Московскую Русь, преодолеть

чисто русскую инерцию, а то и просто лень. И конечно же надо обеспечить главную базу успеха - единство всех потенциальных сторонников новой стратегии. Важно отметить, прежде всего, активизацию Минина. Сам Минин говорит, что перед этим ему было видение, к нему пришел чудотворец Троице-Сергиева монастыря Сергий Радонежский и призвал собирать народ и вести его на очищение Москвы. Далее, выдвижение Пожарского. Пожарского как лидера называет сам Минин, и его хорошо знают в Троице: здесь он лечился от ран. Важно побуждение к походу Пожарского, который стоит с ополчением в Ярославле. Он медлит и колеблется. И тогда Палицын едет в Ярославль, это ходатайство и было главным побуждением к выступлению Пожарского на Москву. Палицын понимал, что без единства Московской Руси не выстоять - и не только ради изгнания поляков, но и, главным образом, потом. Надо было «мирить» бояр друг с другом. Бояр мирить с дворянами. И тех и других - с горожанами. Ополченцев из русских городов - с отрядами из Казани. И главное - мирить бояр и дворян с крестьянами, с их ударной силой - казаками. Надо было объединить всех, кто в годы Смутного времени метался. И неслучайно при любом споре то Пожарский, то Минин, то лидер казаков Трубецкой сразу же обращаются к Авраамию Палицыну. Его умение найти согласие - общепризнанно. Когда в отчаянии Трубецкой просит помощи, Палицын приказывает вынуть из уже заряженных пушек Троицева монастыря заряды и послать их казакам в Москву. Риск для Троицы гигантский, но судьба вершилась в Москве. Когда в решающий момент сражения в Москве казаки действовали неактивно, Пожарский вызвал Палицына из обоза и сказал: «Мы не можем быть без казаков». Палицын, чуть ли не под огнем поляков, немедленно отправился к казакам. Он добрался до них и говорил со слезами на глазах, и, тронутые его пламенными словами, казаки устремились в бой, не щадя себя. Босые, нагие, оборванные, в одних сорочках, только с одною пищалью, да у пояса с мечом и пороховницей, опрокинули они поляков. Воодушевленный мужеством казаков, Кузьма Минин с тремя сотнями «детей дворянских» ударил с другой стороны. И поляки, блестяще вооруженные, в железных латах, дрогнули, и сам храбрый гетман Ходкевич отступил. Судьба Кремля была решена. 26 октября 1612 года он вернулся в руки русских. Не только речами вдохновлял Палицын казаков. Он пообещал им громадную сумму - тысячу рублей из монастырской казны. Таких денег у Троицы не было. И тогда Палицын принял решение, выдающееся по мужеству для инока, для келаря и просто для верующего человека. Он велел снять в монастыре ризницу и послать казакам: сосуды служебные - золотые и серебряные, ризы, стихари, поручи, пелены, саженные жемчугом и украшенные драгоценными камнями, и т. д. Все это - в залог обещания передать тысячу рублей. Казаки, весьма скорые на хищения, увидев ризницу, были так тронуты, что тут же избрали двух атаманов и отправили их назад в монастырь с ризницей и грамотой: «Не взявши Москву, не уйдем». Именно казакам, а вернее, последовательному курсу Палицына на союз с казаками обязан Кремль тем, что спустя восемнадцать месяцев после захвата поляками снова стал русским.³

     Было у Палицына и еще одно дело. Он хотел оставить потомкам свой анализ времени Смуты: «Сказание об осаде Троице-Сергиева монастыря от поляков и литвы, и о бывших потом в России мятежах, сочиненное оного же Троицкого монастыря келарем Авраамием Палицыным». Выдающееся в художественном отношении произведение становится крайне популярным в последующие времена. Основную часть всей "Истории" составляет описание осады Троице-Сергиевой обители. Именно прославление монастыря и подвига его защитников, спасших обитель от разорения, и составляло главную задачу всего труда Авраамия Палицына. Именно эти главы и стали наиболее популярны и наиболее читаемы в России под названием "Сказание Авраамия Палицына". В этих главах рассказывается о разорении и освобождении Москвы, об избрании на престол Михаила Федоровича и о вторжении польского королевича Владислава.

    Как известно, Троицкая обитель еще с конца XIV столетия почиталась на Руси своего рода главным духовным центром, оплотом Божией благодати, а основатель монастыря преподобный Сергий Радонежский рассматривался как один из основных небесных заступников за Русскую землю. Именно Сергию Радонежскому было дано первое на Руси видение Богородицы, которая обещала преподобному Свое покровительство монастырю.

   В период Смуты религиозно-мистическое значение Троицкой обители возросло еще более существенно. За осадой монастыря, продолжавшейся почти полтора года, с тревогой и надеждой следила вся Россия. Сами сражения под стенами обители рассматривалась как один из символических моментов борьбы между добром и злом. Ведь падение Троице-Сергиевого монастыря для религиозно-мифологического сознания русских людей той поры было равнозначно исхождению благодати от Русской земли, - если Богородица отступилась от монастыря, а преподобный Сергий не может вымолить ее заступничества за свою обитель, значит и Сам Господь отвернулся от России. Таким образом, защита Троице-Сергиевого монастыря приобретало общенациональное значение. Свидетельством того, что Господь продолжает заботиться о монастыре, а значит и обо всей России, стали многочисленные чудесные видения, происходившие во время осады. Целью Авраамия Палицына и было то, чтобы показать своим читателям, как божественные силы являли свою поддержку обители в трудные для нее времена. Поэтому в описание тех или иных событий, происходивших в монастыре, Палицын органично включает и записи свидетельств о чудесных видениях. Причем видений удостаивались как защитники монастыря, так и осаждавшие. Первые всячески ободрялись явившимися к ним святыми, вторые же, наоборот, слышали в свой адрес грозные пророчества. Чудесные видения, несомненно, сыграли немаловажную роль в защите Троице-Сергиевой обители, укрепляя дух ее защитников и являя им, и всей России, примеры Божиего покровительства. В свою очередь, защитники монастыря с честью выдержали осаду, укрепив соотечественников и вселив в их сердца надежду на общую победу. Ибо спасение Троице-Сергиевой обители означало самое главное, - Божия благодать продолжала сохраняться и над монастырем, и над всей Россией.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                  Гермоген

 

     В свете  событий в Российском государстве,  когда Смута ширилась, церкви нужен был авторитетный руководитель, который мог бы твердой рукой повести за собой разбредшуюся паству. В конце концов царь Василий остановил свой выбор на казанском митрополите Гермогене. Могучая фигура патриарха Гермогена (1606-1612) поднялась в огне Смуты и наложила свой отпечаток на ход гражданской войны, переросшей во всенародную борьбу за освобождение и объединение России.

      Новый патриарх был избран царем и верно служил ему, но на сей раз это был не смиренный исполнитель воли государя, а человек сильный и самостоятельный, с глубокими личными убеждениями и смелостью отстаивать их, невзирая на лица и обстоятельства.⁴

     Ко времени занятия патриаршего престола Гермогену исполнилось 75 лет, и он достиг, по тогдашним понятиям, глубокой старости. О жизни Гермогена известно немногое. Поляк А. Гонсевский, хорошо знавший патриарха, имел письменное свидетельство о нем одного московского священника, по словам которого, Гермоген пребывал «в казаках донских, а после — попом в Казани». Как видно, молодость свою Ермолай (Ермоген) провел с вольными казаками, в походах и войнах. Казаки выдвинули из своей среды многих известных деятелей Смуты, к которым следует отнести и патриарха. Став в 60 лет казанским митрополитом, Гермоген с редким усердием стал насаждать православие в инородческом Казанском крае. Гермоген не обладал необходимым для пастыря сильным голосом. По словам современников, Гермоген был речист —«словесен и хитроречив, но не сладкогласен», «нравом груб», «прикрут в словесех и возрениях». Вообще же патриарх был человеком дела, вспыльчивым, властным и резким. К врагам он относился без всякого милосердия.⁵

         С особенным вдохновением противостоял Святейший Патриарх изменникам и врагам Отечества, желавшим поработить русский народ, ввести в России униатство и католичество, и искоренить Православие. Когда Лжедмитрий II в июне 1608 года подошел к Москве и остановился в Тушино, Патриарх Гермоген обратился к мятежникам и изменникам с двумя посланиями, в которых обличал их и увещевал: «Вспомните, на кого вы поднимаете оружие: не на Бога ли, сотворившего вас? Не на своих ли братьев? Не свое ли Отечество разоряете? Заклинаю вас именем Бога, отстаньте от своего начинания, пока есть время, чтобы не погибнуть вам до конца ... Бога ради, познайте себя и обратитесь, обрадуйте своих родителей, своих жен и чад, и всех нас; и мы станем молить за вас Бога...»