Русь и Золотая Орда

институтов по всему  европейскому континенту, нигде этот процесс не шел так

быстро и глубоко, как в Восточной Руси. Англичанин Дж. Флетчер, посетивший

Москву в 16 веке, пришел к заключению, что «государство и  форма его правления

чисто тираническая, поскольку во всем исходит из интересов  князя, при этом в

совершенно откровенной  и варварской манере».

[16]

Не менее резок  контраст между до и пост монгольскими периодами в области

социальных отношений. Самые основы московского общества были не такими, как в

Киевский период.

Общество Киевской Руси можно, по нашему мнению, с определенными  оговорками,

назвать свободным  обществом. Рабы существовали, но они  считались отдельной

группой, не входящей в состав нации. Ситуация была схожей с положением в

Древней Греции: рабство  сосуществовало со свободой большей  части общества.

Правительство функционировало  на основе сотрудничества свободных  социальных

классов: бояр, горожан  и «людей» в сельских районах. Правда, существовала

группа крестьян, так называемые смерды, которая находилась в сфере особой

княжеской юрисдикции, но даже они были вольными. Была также  группа

полусвободных –  закупы, чье положение, в конце  концов, стало схожим с

положением рабов, но их обращение в рабство являлось результатом долгов, т.е.

нерегулируемого взаимодействия экономических сил, а не действия

правительства.

В Московском царстве 16-17 веков мы обнаруживаем абсолютно  новую концепцию

общества и его  отношения к государству. Все  пласты нации, от низших до высших,

исключая рабов, были прикреплены к государственной  службе. И бывшие удельные

князья, и бояре  теперь становились постоянными  слугами царя, как и более низкие

слои, такие как  дети боярские и дворяне (придворные). Попытки сопротивления

новому порядку  со стороны князей и бояр сокрушил царь Иван Четвертый во времена

террора опричнины. Через институт военных поместий цари контролировали и

земельные владения служащих им людей, и армию. Необходимость  обеспечения

поместий рабочей  силой привела к установлению крепостного права, сначала только

временного. Это крепостное право крестьян было сделано постоянным и узаконено

«Уложением» в 1649 году.[17]  И вольные

крестьяне на государственных  землях, и крепостные, а также  горожане считались

низшим классом  царских подданных, свободными от воинской или придворной службы,

но обязанными платить  тяжелые налоги и, в некоторых  случаях, выполнять

обязательные работы (тягло). «Служба» (в вышеозначенном нами смысле) стала, в

конце концов, характеристикой  человека благородного происхождения, а «тягло» -

простолюдина. Это  различие превратилось в основную черту  социального строя

Московского царства  в 17 в.

Из этого краткого сравнительного анализа характерных  черт государства и

общества Киевской и Московской Руси становится ясно. Что пропасть между этими

двумя режимами была огромна. Совершенно очевидно, что такая  перемена не могла

произойти за одну ночь. В самом деле, процесс трансформации  свободного

общества в общество обязательной повинности начался во время монгольского

периода до середины 17 века.

Вопрос для нас  теперь состоит в том, какова роль монголов в этом процессе.

Чтобы выяснить это, мы должны кратко рассмотреть изменения, которые произошли

в русской национальной экономике, политике, социальной организации  за

монгольский период.

Массовое разграбление и уничтожение собственности  и жизни на Руси во время

монгольского нашествия 1237-1240 годов было ошеломляющим ударом, который

нарушил нормальное течение экономической и политической жизни. Трудно точно

оценить потери русских, но, вне всяких сомнений, они были колоссальны, и, если

мы включим в  это число огромные толпы людей, мужчин и женщин, уведенных

монголами в рабство, они вряд ли составляли меньше 10% от общего населения.

[18]

Больше всего в  этой катастрофе пострадали города. Такие  старые центры русской

цивилизации, как  Киев, Чернигов, Перяславль, Рязань, Суздаль, несколько более

молодой Владимир суздальский, а также некоторые другие города, были полностью

разрушены, а первые три из вышеперечисленных потеряли свое былое значение на

несколько столетий.

В конце 50-х годов  археологами было установлено, что  во Владимиро-Суздальском

княжестве, в Черниговских землях, Рязанско-Муромском крае из 157 поселений,

датируемых домонгольским  временем, более 110 (т.е. более двух третей)

прекратили свое существование в 13 в. На многих обнаружены следы пожарищ.

Лишь кое-где хозяйственная  жизнь возобновилась через 200-300 лет. На

территориях Смоленского  княжества, которые почти не затронуло  нашествие,

численность поселений  в 13 в. сократилась на треть.

Монгольская политика забирать искусных мастеров и квалифицированных

ремесленников на службу к хану накладывала новое бремя  даже на те города,

которые не постигло физическое разрушение в первый период завоевания. К

великому хану посылалась квота лучших русских ювелиров и  ремесленников.

В результате монгольских  завоеваний роль рабского труда значительно  возросла.

Основная масса  русских, попадавших в Золотую Орду, становилась рабами. Кого же

предпочитали брать  в плен завоеватели? Так Плано  Карпини, итальянский

монах-францисканец, посланный к монголам с грамотой от папы Иннокентия

Четвертого в 1245 году, сообщает в своих записках, что  при взятии осажденного

города «татары  спрашиваю, кто из них (жителей) ремесленники, и их оставляют, а

других, исключая тех, кого захотят иметь рабами, убивают  топором». О том же

повествуется и  в другом месте: «В земле Саррацинов и других, в среде которых

они являются как  бы господами, они забирают лучших ремесленников  и приставляют

их ко всем своим  делам. Другие же ремесленники платят им дань от своего

занятия».[19]

Мастера различных  специальностей нужны были Орде для  строительства городов,

зданий, для изготовления оружия, украшений, керамики – всего  того, чем

впоследствии стала  знаменитой золотая Орда. Именно согнанные  из разных стран

ремесленники и  создали ее пеструю, яркую материальную культуру.

Многие ремесленники отправлялись к хану Золотой Орды для личных нужд, а также на

строительство и  украшение его столицы – Сарая. Ремесленники разного рода –

купцы, оружейники и  т.д. – поступали также в распоряжение членов дома Джучи, а

также высших военачальников монгольских армий в Южной  Руси. Рассредоточение

русских мастеров-ремесленников  в монгольском мире истощило на время  источник

опыта собственно Руси и не могло не прервать развития производственных

традиций. Так, перестали  изготавливаться шиферные пряслица; резко сократилось,

а затем и исчезло  производство стеклянных браслетов  и бус; прекратилось

изготовление керамических амфор; резкий упадок испытало искусство

перегородчатой эмали; сложная техника черни и зерни  в ювелирных работах

возродилось лишь в 16в.; было утрачено искусство резчиков по белому камню,

творениями которых  мы любуемся при осмотре домонгольских  Дмитровского собора в

Юрьеве Польском; на несколько столетий исчезла многоцветная строительная

керамика.[20] Производство скани

остановилось почти  на столетие, после чего возобновилось  под влиянием

центрально-азиатских  образцов. Строительные ремесла в  Восточной Руси

претерпели значительный регресс. Каменных зданий в первое столетие

монгольского владычества  было возведено меньше, чем за предыдущий век, качество

работ заметно ухудшилось.

Сельское хозяйство  было меньше затронуто монгольским  нашествием, чем

промышленные ремесла. В тех частях Южной Руси, которые  находились под

непосредственным  контролем монголов, они сами поощряли возделывание зерновых

(просо, пшеница)  для нужд своей армии и администрации.  В других частях Руси

именно сельское население выплачивало основную часть дани, собираемой

монголами или для  монголов, поэтому они не были заинтересованы в снижении

продуктивности сельского  хозяйства. Та же ситуация была и в  отношении

охотничьего промысла и рыболовства. Выплавка железа и  добычи соли также не

уменьшилась особенно, поскольку большая часть поверхностных  залежей железной

руды и соли находилась на новгородской территории и в северной части Великого

княжества Владимирского, то есть они  находились за пределами

непосредственной  досягаемости монголов.

Развитие сельского  хозяйства в центральной и  северной частях страны являлось

одним из следствий  миграции населения в первый период монгольского господства

в районы, казавшиеся наиболее безопасными от набегов, такие  как окрестности

Москвы и Твери. Также быстро заселялись северо-восточные  части Великого

княжества Владимирского, преимущественно районы Костромы и  Галича. С ростом

населения все больше и больше лесов расчищалось под  пашню.

Теперь нам следует  рассмотреть развитие торговли на Руси во время

монгольского периода. По всей видимости, контроль над торговыми  путями был

важным аспектом монгольской политики, а международная  торговля являлась одной

из основ монгольской  империи так же, как и Золотой  Орды. Золотоордынские

ханы, и особенно Менгу Тимур, много делали для  развития торговли и с

Новгородом, и с  итальянскими колониями в Крыму  и на Азове. Региональные

монгольские правители  тоже покровительствовали торговле. Отсюда можно было бы

предположить, что  монгольское господство будет благоприятствовать развитию

русской торговли. В  целом так и было, но не весь период. В первые сто лет

монгольского владычества  русская внутренняя торговля сильно уменьшилась из-за

разрушения городских  ремесел, а вследствие этого –  неспособность городов

удовлетворять потребности  сельских жителей. Что же касается внешней  торговли,

то ее монополизировала могущественная корпорация мусульманских  купцов.

Только при Менгу  Тимуре, благодаря его свободной  торговой политике, русские

купцы получили шанс на участие в торговле с Западом. Новгород поддерживал

оживленную и выгодную торговлю с Генуей. Москва и Тверь  торговали с Новгородом