Смеховой мир древней руси

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

Государственное образовательное учреждение высшего

профессионального образования

«КУБАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Кафедра дореволюционной отечественной истории

КУРСОВАЯ РАБОТА

СМЕХОВОЙ МИР В ДРЕВНЕЙ РУСИ

Работу выполнила студентка

2 курса ОДО ФИСМО

Сидоренко К.С.

Научный руководитель:

Бороденко В.Е.

Краснодар 2010

Содержание

Введение……………………………………………………………………….3

1. Смех в Древней Руси как отражение мировоззрения

1.1  Характеристика и функции смеха в Древней Руси……………………5

1.2  Смех как зрелище: святочный и масленичный смех, юродство……..11

2. Русские скоморохи

2.1. Происхождение скоморохов, их роль в русском обществе…………...19

2.2. Искусство скоморохов…………………………………………………...27

Заключение…………………………………………………………………….32

Список использованных источников и литературы………………………...33

Введение

Тема данной работы «Смеховой мир Древней Руси». Соответственно, хронологические рамки должны ограничивать привлекаемую источниковую базу периодом древнерусского государства, но задачи проводимого исследования требуют более расширенной хронологии. Она позволит лучше понять проникновение смеховой культуры в различные стороны духовной сферы общества. Это вполне допустимо в свете особенностей древней и средневековой русской праздничной традиции, даже после принятия христианства сохранившей в почти неизменном виде свои древнейшие напластования. Поэтому здесь будут использованы материалы, относящиеся к 15-19 вв. Целью данной работы является рассмотрение смеховой культуры Древней Руси в различных её проявлениях. Для выполнения данной работы ставятся следующие задачи:

1) дать характеристику «смехового мира»: определить основные черты и функции смеха в Древней Руси;

2) определить основные формы, в которых проявляется смеховая культура;

3) рассмотреть скоморошество как одну из основных форм проявления смеховой культуры;

Актуальность выбранной темы объясняется тем, что смеховая культура – это особый род культуры, который редко затрагивают исследователи. Она играет большую роль в обществе, независимо от того, о каком периоде истории мы говорим. Если сесть вечером перед телевизором и начать переключать каналы, то мы непременно наткнёмся на какую-либо развлекательно-смеховую передачу. Только в нынешний двадцать первый век смех претерпел сильные изменения. Люди стали смеяться над серьёзными вещами, вынося под всеобщее «хи-хи, ха-ха» проблемы личного характера, недостаточного полового воспитания в нашей стране, проблему безграмотности, бездарности. По моему мнению, русский человек никогда так себя не унижал смехом, т.к. раньше смех имел сокровенное значение, исцеляя общество от загноения. Теперь же смех поддерживает глупость, бездарность и пошлость.

Исследователем, который одним из первых в России затронул проблему проявления смеховой культуры, является Бахтин М.М. В своей работе «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» он исследует «смеховой мир» Западной Европы, отмечая его общие и частные признаки. Ученый раскрывает глубокое своеобразие народной смеховой культуры. На материале стран Западной Европы М.М. Бахтин различает три основных вида форм смеховой культуры. И их аналоги мы находим на Руси.

Стоит также отметить работу «Смеховой мир Древней Руси», авторами которой являются Лихачёв Д.С., Панченко А.М., Понырко Н.В.. Данная работа рассматривает непосредственно смеховую культуру древнерусского государства, её основные черты и особенности. Авторы обозначают основные формы выражения смеха в традиционной культуре, раскрывают разные аспекты этого сложного культурного явления. Книга также интересна впечатляющей коллекцией смеховых текстов.

Исследование скоморошества выполнил А.А. Белкин. В своем труде «Русские скоморохи» он прослеживает это явление от его истоков, вполне резонно отмечая, что «войны, и особенно татарское иго, нанесли огромный урон материальной культуре. Уничтожались памятники архитектуры, живописи, прикладного искусства, сотнями и тысячами сгорали уникальные рукописные книги… Но не уничтожена была деятельность скоморохов, хранивших образцы и дух устного народного творчества всех жанров».[1]

1. Смех в Древней Руси как отражение мировоззрения

1.1 Характеристика и функции смеха в Древней Руси.

Что заключает в себе смех?

Смех – это разрушительное и созидательное начало одновременно. Разрушительным он является потому, что показывает бессмысленность и нелепость существующих порядков, вскрывает, разоблачает мир, возвращая ему хаотичность. Созидательное же начало смеха состоит в том, что он строит свой мир, даже если он логически не оправдан и полон нелепостей. Этот мир по-своему желанный и беспечный. Смех лечит человека от душевных переживаний, успокаивает его. Семиотики сказали бы, что смех создаёт мир, противоположный культуре. Но данный мир будет противостоять только данной культуре. Таким образом, смех готовит «фундамент» для новой культуры – более справедливой. В этом великое созидательное начало смехового мира.[2]

Все многообразные проявления смеховой народной культуры можно разделить на три вида:

1) Обрядово-зрелищные формы. Это празднества карнавального типа, различные площадные смеховые действа и т.д. Сюда так же можно отнести особые «праздники дураков», церковные праздники, которые имели народно-площадную смеховую сторону;[3]

2) Словесно- смеховые формы. Сюда относят произведения различного рода: пародии устные и письменные, на народном языке. Эта форма проникнута карнавальным мироощущением, была связана с празднествами карнавального типа;[4]

3) Различные формы и жанры фамильярно площадной речи. Это ругательства, божба, клятвы и т.д.[5]Данную форму мы можем наблюдать на примере Ивана Грозного.[6]Все эти формы составляют единый смеховой аспект мира, тесно связаны между собой. Поэтому, рассматривая любую смеховую культуру, мы не отделяем эти формы друг от друга.[7]

Кратко рассмотрев схему смеховой культуры, мы можем перейти непосредственно к смеховой культуре Древней Руси.

Следует учитывать, что «смеховой мир» различен у народов, различен в отдельные эпохи и поэтому обладает рядом специфических черт. Древнерусский смех относится к типу средневекового смеха. Его характерной чертой является направленность на самого смеющегося. Тот, кто смеётся, изображает себя дураком: играет, паясничает, переодевается, «вывёртывается». В этих действиях присутствует определённая критика существующего порядка.[8]

Но непонятна одна особенность древнерусского смеха: как в Древней Руси могли терпеть пародии на молитвы, псалмы, монастырские порядки?[9]

Не стоит забывать, что древнерусские пародии не являлись пародиями в современном смысле слова. Эти пародии – средневековые. Чтобы дать им характеристику, надо сначала определить значение слова «пародия». В литературных справочниках пародия определяется как «жанр литературно-художественной имитации, подражание стилю отдельного произведения автора, литературного направления, жанра с целью его осмеяния. Литературная пародия «передразнивает» не саму действительность, а её изображение в литературных произведениях».[10] Но для древнерусской пародии не характерно такого рода пародирование. В древнерусских сатирических произведениях создаётся смеховая ситуация внутри самого произведения. смех направлен, прежде всего, на себя и на ситуацию. Пародии подвергаются жанры деловой, церковной, литературной письменности: челобитные, послания, росписи и приданном, молитвы и т.д. Пародируется уже сложившаяся форма, обладающая индивидуальными признаками – знаковой системой. Под этими знаками следует понимать формуляры документов и порядок следования материала. они были нужны не для узнавания жанра, а для придания произведению смехового значения, которое отсутствует в объекте пародии. Поэтому этих знаков было огромное количество. Чем их больше, тем смешнее, тем плотнее текст насыщен смехом.[11]

Древнерусские пародии можно отнести к тому времени, когда не осознавался индивидуальный стиль.[12] Стиль определялся в его связи с определённым жанром литературы: стиль агиографический, летописный, хронографический и т.д. Автор, приступая к написанию произведения, приспосабливался к стилю того жанра, которым он хотел воспользоваться. Таким образом, в древнерусской литературе стиль был признаком жанра, а не автора.[13]

Текст, который пародируется, искажается. Это воспроизведение с ошибками, подобное фальшивому пению.[14]Например, в «Азбуке о голом и небогатом человеке» пародируемый персонаж как бы не понимает настоящего текста и, искажая его, проговаривается и своих проблемах и бедах:

«Аз есми наг и бос, голоден и холоден, съести нечаво.

Богъ душю мою ведаетъ, что нету у меня ни полушки за душею.

Ведаитъ весь мир, что взять мне негде и купить не на что»[15]

Персонажи текста являются субъектами пародии. Они сами не понимают текст, сами строят из себя дураков, которые думают только о своей нужде.[16]

При пародировании какой-либо ситуации все признаки организованности становятся ненужными. Возникает своего рода бессистемность, неупорядоченность, ломается привычный мир восприятия и создаётся новая модель мира: мира нелепого, дурацкого, бессистемного, мира антикультуры. Создание подобного мира и есть цель пародии.[17]

Что же это за мир?

Для древнерусских пародий вселенная делится на мир настоящий, организованный и мир не настоящий, отрицательный. В первом мире мы наблюдаем господство благополучия и упорядоченности системы, во втором мире – нищета, пьянство, запутанность всех значений. В нём люди плохо одеты, не имеют какой-либо устойчивости. Кабак для них – церковь, тюрьма – монастырь и т.д. Всё противоположно «нормальному миру».[18]

Антимир выдуманный, недействительный. Именно поэтому в начале и конце произведения даются нелепые данные. Например, автор шутовской челобитной говорит о себе: «Ис поля вышел, из лесу выполз, из болота выбрел, а неведомо кто». Образ лица, к которому обращается автор, тоже нереален: «Жалоба нам, господам, на такова же человека, каков ты сам, ни ниже. ни выше, в той же образ нос, на рожу сполс. Глаза нависли, во лбу звезда. Борода у нево в три волоса широка и окъладиста, кавтан …ной, пуговицы тверския, в три молота збиты». Время также нереально: «Дело у нас в месице саврасе, в серую субботу, в соловой четверг, в желтой пяток…»[19]

В этом антимире специально подчёркивается его нереальность, нелогичность. Иногда этот мир «вывёртывает» сами произведения. Например, в произведении «Лечебник, как лечить иноземцев» вместо врачебных советов даются антисоветы, в качестве лекарств – чепуха: филинов смех, сухой крещенский мороз, сладкослышные песни и др.[20]

С этой точки зрения характерны следующие названия древнерусских пародийных произведений: песни «поносные», песни «нелепые», кафизмы «пустошные» и т. д. Здесь смех направлен не на другое произведение, а именно на то, которое читает человек. Автор «валяет дурака», смеётся сам над собой. Перед нами предстаёт изнанка мира. В этом перевёрнутом мире человек изымается из системы, переносится в нереальную среду.[21]

Что представлял из себя древнерусский дурак? Часто это был человек умный. Но он делал вид, что он глупый: нарушает обычай, приличие, принятое поведение. Он показывает свою наготу и наготу мира. Поэтому в древнерусском смехе большую роль играют нагота и обнажение.[22]Данный факт будет рассмотрен в следующем параграфе на примере юродства.

Здесь мы видим основную функцию древнерусского смеха – обнажать правду, «раздевать» весь мир от установленных порядков и обычаев. При этом обнажение уравнивает всех людей. А дурость является своеобразным обнажением ума от всех форм, приличий, привычек. Дурак – это человек, видящий и говорящий «голую правду».[23]

Большую роль в древнерусском смехе играло выворачивание одежды наизнанку, одевание задом наперёд шапки и т.д. Так же особую роль в переодеваниях имели рогожа, мочала, солома, лыко, т.к. данные материалы являлись «ложными», антиматериалами, и знаменовали собой изнаночный мир, мир, которым жил древнерусский смех.[24]

Данный материал следует проиллюстрировать некоторыми событиями 15-16 веков. Доподлинно известно, что в 1490 году при публичной «расправе» над еретиками, новгородский архиепископ Геннадий приказал посадить их на лошадей лицом к хвосту в вывороченном платье, в берестяных шлемах с мочальными хвостами, в венцах из сена и соломы, с надписями «Се есть сатанино воинство». Данный «ритуал» ставил своей целью продемонстрировать, что еретики принадлежат к антимиру.[25]

На смеховую традицию указывает так же событие 1571 года. Крымские гонцы, прибывшие к Ивану Грозному после победы войск под Москвой, потребовали дань. Иван Грозный «нарядился в сермягу, бусырь да в шубу боранью, и бояра. И послам отказал: «видишь же меня, в чём я!? Всё-де моё царство выпленил и казну пожёг, дати мне нечево царю!».[26]

Следует также отметить ещё одну важную черту антимира Древней Руси: он противостоит не обычной реальности, а некой идеальной реальности, её лучшим проявлениям. Он противопоставляется святости, потому и богохулен, противопоставляется этикету, церемониям, поэтому бесстыден и т.д. Изнаночный мир негативен, он показывает своего рода пропасть между двумя противоположными явлениями, понятиями (бедность – богатство и т.д.). [27]

Стоит отметить, что древнерусский смех пережил период Древней Руси и в дальнейшем проявлялся с типичными для него чертами. Например, коллегии пьянства Петра Великого, которые действовали под председательством князя-папы, или всешутейшего патриарха московского, кокуйского и всея Яузы. Характерно,что здесь церковная и государственная организация повторяются с точностью наоборот. Сам Пётр сочинил для него регламент, по которому предписывалось поступать обратно принятым приличиям. Отражением смеховой культуры этого времени являются также свадьбы шутов: свадьба шута Тургенева в 1695 году и свадьба шута Зотова в 1715. В этих празднествах были шествия в вывороченной одежде с участием  ряженых. В 19 веке примером смехового мира служили балагуры. Здесь заметную роль играет мелкое воровство и жульничество. Полицейский участок изображается как бесплатная баня, полицейские как банщики.[28]