Столыпинская аграрная реформа

Тема: Столыпинская аграрная реформа. 

План. 

1.Причины и  предпосылки реформы.

2.Изменение в  крестьянском землевладении и  землепользовании.

3.Переселенческая  политика: правовое обеспечение, сущьность, итоги. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

1.Причины и  предпосылки реформы. 

Основы новой  аграрной политики российского правительства  были разработаны еще в самом  начале XX века в 1902 г. ”Особым совещанием” C.Ю. Витте, предложившим разрешить свободный  выход из общины всем желающим крестьянам. В мае 1906 г. Съезд дворянских обществ продиктовал Столыпину уже комплекс мероприятий: разрешить крестьянам свободно выходить из общины, продавать свои наделы, ввести свободное переселение на окраины. Это было фактически предложение новой аграрной политики, которая бы явилась глубочайшим сдвигом в сторону капиталистических поземельных крестьянских отношений в деревне и создала бы для царского правительства более широкую социальную базу из числа крестьян, перешедших от “общинного владения землей к индивидуальному”. Само уничтожение общины мыслилось не в форме принуждения, а путем снятия препятствий, “которые ныне поставлены законом для сохранения общины”. Вопрос о судьбе помещичьего землевладения был пока обойден стороной.

Таким образом, вдохновителем нового курса царского правительства был С.Ю. Витте, но его деятельность в этом направлении ограничилась лишь идеями, проектами и записками, а дело претворения их в жизнь досталась П.А. Столыпину уже в условиях начавшейся в России революции и бушующего пожара крестьянских выступлений в деревне.

Реформаторы в  царском правительстве прекрасно  понимали, что традиционная сельская община в России является одним из главнейших тормозов капитализации  сельского хозяйства и перевода его на рельсы товарного производства, ориентированного на рынок. Такой курс характеризуется как “рыночный”, объективно буржуазный курс реформаторского крыла в правительстве. Русская крестьянская община, сохранившаяся в деревне со средневековья, выступала в это время как организм общественной жизни деревни, нивелирующий социальные отношения внутри крестьянства, тормозивший социальное и имущественное расслоение крестьян-общинников, консервирующий натуральное нетоварное хозяйство с его архаичными формами землепользования и землеустройства. П.А. Столыпин видел главную причину отсталости сельского хозяйства России в чрезвычайно примитивном и нерациональном строе общинного землевладения с его чересполосицей крестьянских наделов, их раздробленностью и распыленностью, принудительным трехпольем и низкой урожайностью крестьянских полей. Средневековая община сковывала частную инициативу наиболее даровитых и хозяйственных крестьян своей уравниловкой и невозможностью выделиться из нее с личным земельным участком. В общинах постоянно практиковались переделы земельных участков и коллективная обработка земли. Крестьянин-общинник являлся в стране фактически человеком “второго сорта”, так как он не имел права уйти по своему желанию из своего территориального “крестьянского мира” и был во всем зависим от него. Это создавало в деревнях европейской части России, прежде всего, огромный переизбыток сельского населения и искусственно тормозило рост численности городского населения в целом, и, в частности, рабочих, занятых в промышленном производстве. В самой общине такое положение приводило к массовому обезземеливанию крестьян, к росту численности практически “лишнего” пауперизированного деревенского населения, живущего порой за счет работающих общинников и по сути дела являющегося неспокойным “бунтарским” и даже криминальным элементом. Да и отпускаемые из общин крестьяне в силу своей крепостной зависимости от “крестьянского мира” не могли быть полноценными городскими жителями. Уравнительные тенденции в общине лишали наиболее предприимчивых ее членов стимулов к увеличению производительности труда, к освоению и внедрению передовых агрономических приемов и новой сельскохозяйственной техники. Таким образом, происходила консервация архаических форм хозяйствования.

Это вызывало нравственную, а порой и физическую деградацию части крестьянства, выражавшейся в довольно широком распространении в деревнях России такого явления как пьянство, в общем снижении культурного уровня российского крестьянина. В связи с аграрным перенаселением российской деревни среди безземельного и малоземельного крестьянства широкое распространение получило требование нового передела земли и отчуждения ее у помещиков. Хотя следует заметить, что это требование не было чуждо и более зажиточным слоям деревни. Это и послужило основной причиной крестьянских выступлений во время революции 1905-1907 гг., в которой аграрный вопрос стоял с особой остротой. Дабы ликвидировать социальный конфликт в деревне, правительство во главе со Столыпиным и предприняло ряд мер с целью реформировать аграрный сектор экономики. 5 декабря 1908 г. на заседании Государственной Думы П.А. Столыпин приоткрыл истинную цель нового законодательства, сказав, что правительство делает ставку “не на убогих и пьяных, а на крепких и сильных”, которые и “станут преградой для развития революционного движения среди крестьян”.

Раньше помещики обращали внимание на одну сторону  общины: она удерживала разорившихся крестьян в деревне, не давала стать  им “язвой пролетариата”, которой  они страшились. Революция 1905-1907 гг. показала, какую огромную опасность  таит эта бедняцкая армия, громящая усадьбы. Теперь помещики сами хотели выслать разорившихся из деревни. Но для этого надо было разрушить общину, предоставить ее членам право продавать свой надел для получения денег на переселение. Было обращено внимание и на то, что община сдерживала появление крепких хозяйств, тормозила хозяйственную инициативу строгой регламентацией севооборотов, пределами и пр., порождает зачастую социальное иждивенчество и даже социальный паразитизм некоторой части общинников. Однако только эти крепкие хозяева и могли стать опорой помещиков и правительства, для чего им нужно дать земли. Но без разрушения общины кулаки и зажиточные середняки будут вновь, как в 1905 г. зариться на богатые помещичьи земли. Поэтому было решено уничтожить общину во имя двух главных целей: создания новой опоры правительства в деревне в лице кулачества и выселения беспокойных крестьян в Сибирь, где много свободной земли.

Свою реформу  Столыпин рассматривал как борьбу с  теми тенденциями, которые порождают  революционное брожение среди крестьянства и способствуют успеху агитации в деревне революционных партий левого социалистического толка. Стержнем реформы Столыпина являлось разрушение традиционной крестьянской общины и создание большого количества частновладельческих, уже по существу фермерских хозяйств, ориентированных на производство продукции для продажи на внутреннем и мировом рынке. Это была политика, основанная на широком лавировании царизма между различными социальными силами российской деревни, получившая название аграрного бонапартизма и обусловленная развитием капиталистических отношений в сельском хозяйстве России. В рамках этой реформы предполагалось проводить активную переселенческую политику, чтобы ликвидировать аграрное перенаселение в Центральном регионе России и заселить необжитые районы Сибири, Дальнего Востока и Казахстана.

Как отмечает в  своем исследовании С.Г. Пушкарев, П.А. Столыпин исходил из того факта, что  дележка помещичьих земель между  крестьянами могла бы лишь в незначительной степени увеличить площадь крестьянского землепользования и не решила бы проблему безземелья и малоземелья в корне. Поэтому он активно выступал против решения земельного вопроса в России путем немедленного насильственного отчуждения помещичьих владений и уравнительного перераспределения земли, которое предлагали депутаты Государственной Думы от оппозиционных левых партий и фракций (эсеры, меньшевики, большевики и т.д.). Столыпин обосновывал свою позицию по данному вопросу соответствующими фактами. К 1905 г. в руках дворян оставалось лишь 53 млн. десятин земли; почти половина дворянских земель перешла в руки других сословий, больше всего 26 млн. десятин - в руки крестьян и крестьянских товариществ (покупавших дворянские земли с помощью Крестьянского банка), затем в руки купцов и торгово-промышленных компаний - 16 млн. десятин. Присчитывая покупные крестьянские земли к надельным, получим площадь крестьянского землевладения в 1905 г. 165 млн. десятин против 53 млн. десятин дворянских и учитывая при этом, что 155 млн. десятин принадлежало казне и “учреждениям” - уделам, церкви и монастырям. С другой стороны, многие из сохранившихся дворянских имений вели “культурное” сельское хозяйство и являлись крупными поставщиками хлеба на внешний и внутренний рынки, поэтому их раздробление с точки зрения общих интересов национального хозяйства было бы скорее ущербом, чем пользой, к тому же много помещиков сдавало свою землю крестьянам в аренду.

Сохранение жестких  общинных традиций имело и другие последствия - оно перевело развитие капиталистических отношений в разряд развивающихся как бы подспудно в обход структур общины. Отмечается стихийность и деформированность функционирования складывающихся мелкотоварных экономических связей. Они развивались как бы “скрытым” образом. Вместе с этим общинные традиции замедлили экономическое раскрепощение состоятельной части сельского населения, так называемых кулаков. Конечно, кулачество начало выкупать земли, брать в аренду инвентарь, использовать на сезонных работах крестьян-батраков и беднейших малоземельных общинников, давать им деньги в долг, чтобы они могли продержаться до будущего урожая. Для того чтобы скорее добиться перехода к современным формам хозяйствования, необходимо было не только ослабить давление со стороны общины, но и заменить ростовщиков более или менее слаженной банковской системой. Расширение железнодорожной сети должно было активизировать товарообмен, что привело бы к решительному увеличению городского потребительского рынка. Однако большинство русских городов все еще являло собой нагромождение бедных предместий вокруг скудных торговых центров, население которых увеличивалось на зимний сезон в связи с наплывом крестьян, ищущих временную работу, и уменьшалось с наступлением весны, когда они возвращались в деревню, с которой были тесно связаны. Тем самым сохранялась узость внутреннего рынка, средним производителям часто затруднительно было продавать свою продукцию в городах. На рубеже веков в России, по сути дела, еще не сложился устойчивый средний слой сельского общества, который бы стабилизировал общественную обстановку в деревне.

Наследие феодально-крепостнического прошлого также ощущалось и в  экономическом мышлении крупных  землевладельцев. Помещик не стремился  внедрять технические усовершенствования, которые бы увеличили производительность труда: рабочая сила имелась в избытке и была достаточно дешевой, так как сельское население постоянно росло, причем очень быстрыми темпами в силу высокой рождаемости; кроме того, помещик мог использовать примитивный сельскохозяйственный инвентарь самих крестьян, привыкших выплачивать долги в виде барщины. Землевладение в основе осталось прежним, приспособленным к кабале и отработкам, а не к требованиям агрикультуры. Поместное дворянство постепенно приходило в упадок, разорялось или социально паразитировало из-за непроизводительных расходов, которые в конечном итоге провели к переходу земли в руки других социальных слоев населения. Более быстро и успешно шел процесс капитализации поместного дворянства на окраинах империи - в Прибалтике, вдоль побережья Черного моря, в степных районах юго-востока России, в тех местностях, где давление общинного уклада и пережитки крепостничества были слабее.

В силу того, что  в тогдашнем российском обществе преобладающее большинство составляло деревенское население, аграрная реформа  с неизбежностью отозвалась бы и на других сферах Российской империи. Поэтому меры принимаемые столыпинским правительством в области аграрных преобразований сочетались с шагами в отношении прочих важнейших сторон жизнедеятельности общества.  

2.Изменение в  крестьянском землевладении и землепользовании. 

Необходимо отметить, что Столыпинские аграрные реформы  были ориентированы на крестьянство. Попытки аграрных преобразований у  казаков и горцев не увенчались результатом.  

По указу 9 ноября 1906 г., любой крестьянин домохозяин имел право в любое время потребовать выдела из общины. За теми крестьянами, которые имели в своем постоянном пользовании излишки земли (т.е. наделы превышали разверсточные нормы, ориентированные на количество душ м.п. в семье), эти излишки закреплялись по минимальным ценам 1861 г. Кроме того, домохозяева, выделяющиеся из общины, могли требовать укрепления за ними участков к одному месту - т.е. создания отрубов и хуторов.  Закон 14 июня 1910 г. запретил сосредотачивать в своих руках более 6 участков земли (по высшим или указным нормам 1861 г.), но фактически это положение было несложно обойти. Из общины стремились выделиться либо самые зажиточные крестьяне-предприниматели (), либо бедные крестьяне, которые распродавали свое хозяйство и уходили за заработки в качестве рабочих на предприятиях или батраков. 

Данные сельскохозяйственной переписи 1917 г. показывают нам итоги  Столыпинского землеустройства  на Дону. Из более чем 156 723 тыс. крестьянских хозяйств (в волостях области) только незначительная часть - 24 089 хозяйств (6,5%) выделились из общины. Конечно, не все из этих хозяев стали крупными предпринимателями, Тем не менее, реформа способствовала концентрации земли. Во владении зажиточных крестьян, составлявших около 21%, находилось свыше 75% земельного фонда, остальные же 79% крестьян владели лишь четвертью всей земельной площади. Особенно плачевным было состояние иногородних крестьян: из 55 894 хозяйств, проживавших на войсковой и станичной земле, почти 95% не имели земли и вынуждены были ее арендовать.  

На Дону, как  и в остальной России, реформа  проходила далеко не гладко. И здесь власти встречались с сопротивлением крестьян, не желавших допускать для богатых крестьян выхода из общины. Были случаи, когда крестьяне изгоняли землемеров, пытавшихся произвести выдел, громили хозяйства отрубников и хуторян. 

Реформа способствовала ликвидации чересполосицы и созданию хуторов и отрубов. По подсче-там  В.А. Золотова и А.М. Анфимова, с 1910 по 1916 гг. число ху-торских и отрубных хозяйств на Дону возросло до 12 969, а  укрепленной ими земли - до 119,9 тысяч  десятин. На Ставрополье за тот же период укрепили землю 4 3107 - 30,8% хозяев. Площадь этих земель составила 593,5 тысяч десятин (20%). Значительная часть бедняков, укрепив надел, продала его. В Донской области с 1907 по 1913 гг. продали свои участки надельной земли 6 759 домохозяев - 40% всех закрепивших за собою земли. В Ставрополь-ской губернии продавших свои наделы полностью было 48,6% и 51,4% - частично. 

Составной частью столыпинской аграрной политики явилось  массовое переселение крестьян. За 1906-1914 годы с Дона в Си-бирь переселились 45889 крестьян, то есть 3% всего крестьянско-го населения области (В.А.Золотов). Из Ставропольской губернии в 1908 году для ознакомления на месте отправились за Урал 3,2 тысячи ходиков. В последующие годы  выселялось от 3 до 5 тысяч душ (А.Т.Анфимов). Но буквально за этим потоком начался обратный.  Неимоверно тяжелые условия, в которых оказались переселенцы"заставляли часть из них возвращаться на прежние места. На Дон возвратились 10 069 крестьян - 21,9% от числа переселенцев. 

Продажа земли  через Крестьянский банк также помогала крестьянам увеличить свое землевладение, при этом Банк приоритет отдавал  хуторянам и отрубникам. С 1907 по 1914 г. Банк продал крестьянам 61 390 дес. земли, причем 86,8% покупателей составляли хуторяне и отрубники.