Судебник 1497 года

Уже первые статьи Судебника ограничивали произвол судей, так как устанавливали, что на суде бояр и окольничих должны присутствовать дьяки (они же и составляли необходимые  документы), а суд наместников  и волостелей должен проходить в  присутствии представителей местной  администрации и верхушки черных крестьян и посадских людей (ст. 1, 38).

Определенную стройность такой централизованной системе  судебных органов придавала и  регламентация судебных пошлин. Впервые  в общегосударственном масштабе суд провозглашался нелицеприятным и беспристрастным, запрещалась  дача взятки ("посула") (ст. 1, 38, 67). Ранее "посул" - это, скорее, не взятка, а плата судье за старание, внимание к обстоятельствам дела. Такие "посулы" допускались, что создавало широкие возможности для злоупотреблений судей. Запретив "посулы" как взятку, государство еще не имело возможности проконтролировать и наказать взяточников. Только Судебник 1550г. установит наказание за это. Судебник 1497 г. четко определил для всего государства размеры пошлин, следующих за отправление суда. Пошлина составляла десятую часть от суммы иска против 50% по Двинской уставной грамоте: боярину шло 6%, дьяку- 4%. Суд становился более доступным, это способствовало сосредоточению всех судебных дел в руках государственных органов[18].

Регламентитировались суммы, идущие не только судьям при решении дела (ст. 3, 21, 38, 65), но и при оформлении соответствующих грамот (ст. 15-19, 22-27, 40, 42). Подробно расписывались пошлины, положенные неделыцику - должностному лицу, которое вызывало ответчика в суд, производило арест, пытки обвиняемых, организовывало судебный поединок ("поле") и выполняло решение Суда[19]. При необходимости неделыцик мог посылаться в другой город, в этом случае он получал определенную сумму "езда" в зависимости от расстояния до столицы (ст. 28, 29, 30, 44). Пошлины за организацию "поля" были дифференцированы в зависимости от того, произойдет поединок или стороны помирятся, помирятся до "поля" или во время "поля" (ст. 4-7).

Судебник 1497 г. позволяет  судить о том, каковой в представлении  юристов конца XV в. была система судебных органов, общих для всего государства. В Судебнике видна тенденция разграничить полномочия судей в центре и на местах и определить их обязанности: на местах не все судьи могли самостоятельно принимать решения по наиболее важным делам (в том числе об отпуске холопов на волю, выдаче холопов тому или иному владельцу), а только наместники с правом боярского суда; все остальные судьи докладывали о деле в вышестоящую инстанцию, которая и принимала решение (ст. 18, 20); определить права и обязанности должностных лиц, участвующих в судебном процессе: подробно постатейно расписано, что и как должен делать неделыцик и кто имеет право заменять его (ст. 31-37), что делает пристав при суде наместника (ст. 44); установить пошлины для оплаты всех действий судей и других должностных лиц в ходе судебного разбирательства. Следующий важный вопрос, который решался применительно к центральному и местному суду,- оформление документов, по которым велось судебное разбирательство или в которых записывалось решение суда. Устанавливалась форма этих документов с подписями и печатями и пошлины за их составление (ст. 15-19, 22-28, 40-3).

Мера наказания  за тяжкие преступления оговаривалась  в специальных статьях (ст. 8-14, 39). Смертной казнью наказывался "ведомый  лихой человек", виновный в убийстве, разбое, краже, злостной клевете или  в ином "лихом деле" (ст. . "Лихим" могли признать любого опасного для власти человека. Он мог быть признан "лихим" не обязательно в соответствии с доказательствами его вины, но и по присяге тех, кто его оговорил (ст. 12- 13). Для этого достаточно было показаний пяти-шести детей боярских или "добрых христиан". Под понятие иного "лихого дела" могло быть подведено любое действие, наносящее вред существующему порядку[20]. Смертной казнью карался и человек, нанесший ущерб государству и церкви или убивший своего господина (ст. 9), а также вор, пойманный вторично (ст. 10). Уличенный в воровстве в первый раз наказывался битьем кнутом, он должен был выплатить штраф и возместить убытки потерпевшему из своего имущества. Неимущий отдавался потерпевшему в холопы для отработки убытков (ст. 10).

Среди других норм особенно важны статьи, определявшие статус холопа и зависимого крестьянина (ст. 56, 66, 57). Судебник установил, в каких  случаях свободный человек становился холопом (при продаже себя в холопы, при поступлении в тиуны или  ключники в сельской местности, при  женитьбе на рабыне или выходе замуж  за холопа, при передаче в приданое или в силу завещания). Государство  пыталось активно вмешиваться в  отношения холопства. Судебник ограничил  права наместников решать дела о  владении холопами: это могли делать только наместники с правом боярского  суда (ст. 18, 20, 42, 43). Объявлялся свободным  холоп, ушедший из плена (ст. 56). Судебник уделил значительное внимание вопросам холопства (12 и 68 статей), и хотя институт холопства продолжал существовать, Судебник внес в положение холопов  известные изменения, которые соответствовали  потребностям единого государства[21].

Ст. 57, определявшая право крестьян переходить к другому владельцу раз в году на Юрьев день осенний, вызывает огромный интерес специалистов. Одни считают, что, установив единый срок для перехода крестьян при условии выплаты "пожилого" прежнему хозяину, Судебник сделал шаг по пути установления крепостного права. По мнению других, вся новизна статьи заключалась в том, что срок крестьянского "отказа" для разных местностей страны стал одинаковым, а это свидетельствовало о достижении политического единства государства. Выплата крестьянином "пожилого" владельцу за пользование двором было делом нелегким, но, как показали исследования, вполне возможным и обычным[22].

Остальные статьи Судебника определяли права свидетелей и наймитов, которые могли наниматься для участия в судебном поединке вместо одной из сторон (ст. 48-52), регулировали ведение разбирательства по делам  о земле (ст. 61-63), по искам иноземцев (ст. 58), устанавливали подсудность  духовному суду служителей церкви и  тех, кто находился на иждивении  церкви (ст. 59), устанавливали права  наследников (ст. 60) и пр.

Сравнение с действовавшими тогда юридическими нормами показало, что многие статьи Судебника несут  на себе следы влияния Русской  Правды, Новгородской и Псковской  судных грамот, Двинской и Белозерской  уставных грамот, кормленых грамот, всевозможных указов и грамот, касающихся суда и управления. Около 40 статей не имеют соответствия в известных  нам памятниках права, они могли  быть извлечены из несохранившихся  законодательных актов или были нововведением составителей Судебника. Но и заимствованные нормы перерабатывались в соответствии с целями и назначением  Судебника[23].

История изучения Судебника Ивана III насчитывает уже  почти два столетия. Многое было сделано историко-правовой наукой в XIX веке. К одной из самых удачных  относится публикация Судебника  Владимирского-Буданова, много раз переиздававшаяся. В советское время специальное исследование Судебнику 1497 г. посвятил Юшков; оно не утратило своего значения до сих пор. Наиболее подробно исследовал Судебник Черепнин, он же готовил и его издание. Последняя по времени публикация Судебника выполнена С. И. Штамм в многотомнике "Российское законодательство Х-- XX веков". Обстоятельства создания Судебника 1497 г. проясняют работы о Типографской летописи А. Н. Насонова и К. Н. Сербиной. Судебник как результат усилий Российского государства по кодификации права изучали А. А. Зимин и Ю. Г. Алексеев. Истории изучения Судебника уделили серьезное внимание Черепнин и Штамм. Теперь стали известны архивные документы и опубликованы исследования о том, в каких условиях готовилась публикация Судебника в 1952 году[24]. А. И. Плигузовым предложена новая датировка единственного списка Судебника: на основе палеографического анализа листов рукописного сборника, содержавшего Судебник, сделан вывод, что Список был составлен в середине XVI века[25].

Литература