Формирование Метрики ВКЛ

В копии грамоты, выданной великим князем Глинскому, говорилось: “Так как на тот час книг при нас не было, в которых тое привилье записано, мы на то дали ему сесь лист; нехай он тые села держит, а коли тые книги при нас будут, мы ему тые села с того списка, што привилья вписано в книги, подтвердим листом” . Первоначально законченные книги Метрики, как и подлинные документы, хранились в казне (“скарбе”) в Трокском замке под присмотром казначея, именовавшегося “thesaurus”, “подскарбий земский”. Таким образом, “скарб” был не только казной в собственном смысле слова, но и подлинным архивом.

Имеются сведения, что уже в начале XVI в., когда возникли Полоцкое, Витебское и Смоленское воеводства, заменившие ранее существовавшие наместничества, все бумаги Метрики Великого княжества Литовского сохранялись в нескольких мешках. На каждое воеводство был заведен отдельный мешок, в котором документы систематизировались по буквам.

Метрика сложилась из подлинных документов, выходивших и получавшихся канцелярией великого князя, а также книг, в которые вносились отпуски выдаваемых канцелярией грамот, законодательных актов, утверждений земельных сделок, завещательных распоряжений, пожалований земельных владений, судебных приговоров, копий документов, которые получало правительство Великого княжества Литовского как из собственных земель, так и из-за границы. Первое упоминание о существовании таких книг относится к княжению Казимира Ягайловича (1427—1492), когда была установлена должность канцлера и канцелярия при нем.

Под руководством канцлера и подканцлера писари, секретари и писцы-дьяки вели по всем делам, рассматривавшимся князем и Радою, письменное производство. Изготовленные документы скреплялись печатью и подписью писаря (изредка канцлера), дипломатические же подписывались великим князем. Начиная с 1542 г. подпись великого князя появляется и под другими документами. Вначале велись только краткие записи, т.е. реестры. С 80-х годов XV в. отпуски изготовленных и скрепленных документов стали полностью вписываться в особые книги, из которых в основном и образовалась Метрика Великого княжества Литовского.

Следует отметить, что в книги Метрики вносились, прежде всего документы, обеспечивавшие основные социально-экономические привилегии, однако это не означает, что Метрика состояла исключительно из актов и грамот первостепенной важности. Здесь можно было встретить и менее существенные записи, подтверждавшие права собственности феодалов на имущество и крепостных крестьян. В книги Метрики вносились, как правило, однообразные документы, многие из которых были аналогичны актам и грамотам, оформлявшимся в местных канцеляриях. Наряду с этими документами архив включал в свой состав и материалы иного происхождения, не связанные с деятельностью центральных органов власти. В него, например, вошли части архивов наместнических канцелярий (Брестской, Полоцкой, Витебской и др.), некоторых судебных учреждений (в частности, Виленского земского суда и др.).

В 1544 г. в государственный архив влился частный архив Альбрехта Мартиновича Гаштольда, в котором хранились жалованные и купчие на земли, унаследованные им от предков. Таким образом в архив ВКЛ вернулись грамоты, выданные великим князем литовским в середине XV â. — 40-х годах XVI в.

В Великом княжестве Литовском в XV—XVIII вв. важнейшим являлся архив господарской (великокняжеской) канцелярии, традиционно именуемый в работах дореволюционных и современных белорусских и зарубежных историков “Литовской метрикой”. Такое название, на наш взгляд, не совсем верно, ибо оно не соответствует названию государственного образования, существовавшего с XIV в. на территории Беларуси, Литвы и частично Украины — Великого княжества Литовского, поэтому правильнее будет именовать этот архив Метрикой Великого княжества Литовского.

Принципы организации и методы практической деятельности великокняжеской канцелярии особенно усовершенствовались в конце XV — начале XVI в. Расширение сферы деятельности канцелярии Великого княжества Литовского и возложение на нее новых функций государственного управления вызывало структурные изменения и увеличение штата сотрудников канцелярии.

С ростом потока документов, выдаваемых канцелярией, их копии начали заносить в разные книги по тематическому признаку. С введением должности подканцлера (вицеканцлера) в 1566 г. связано разделение канцелярии на “Большую” и “Малую”. В соответствии со структурой великокняжеской канцелярии и архив делился на Большую метрику, находившуюся в ведении канцлера, и Малую метрику, которая была под наблюдением подканцлера. Оба эти сановника назначали зависимых от себя заведующих архивом, именуемых метрикантами .

Конституция, принятая в 1647 г., обязывала жителей Вилкомирского повета строить “склеп” для хранения актовых книг. Под 1708 г. имеется указание, что в подвале Витебской Благовещенской церкви хранились витебские городские книги. В редких сеймовых постановлениях не говорилось о безопасности и надлежащем хранении актовых книг и ревизии архивов. Эта заботливость проявлялась и в постановлениях сеймиков каждого воеводства, и в инструкциях, которые давались депутатам, отправлявшимся на вальные сеймы. Благодаря этому значительное количество древних актовых книг времен Великого княжества Литовского и Речи Посполитой дошло до наших дней.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 2.

Права Литовской Республики на Литовскую Метрику.

 

Правительство восстановленного Литовского государства по мирному договору с Советской Россией в июле месяце 1920г. получило назад некоторые вывезенные культурные ценности, сборе документов по истории края, но Литовской Метрики между ними не было, хотя правительство  пыталось ее вернуть.

Во время переговоров научными контраргументами проф. Владимира Пичеты и проф. Сергея Шамбинага (при участии проф. Матвея Любавского) доказали, что Метрика не может достаться Литовской Республике, так как:

а) литовского материала в ней лишь 10%, (документы Метрики на литовском языке не велись);

b) Москва - давний центр исследования и издания Литовской Метрики;

c) в Литве не было бы кому с ней работать.

Это российский ученый сказал литовской делегации .

Как вспоминает эксперт Паулюс ему, смолоду, не хватило знаний и опыта защитить дело возвращения Литовской Метрики. По его строгой мысли, правительство Литвы не оказало делегации необходимой политической поддержки и не выбрало более опытных экспертов. После заседания делегаций Литвы и Советской России 18 августа 1921 года о возвращении культурных ценностей Паулюс заслушал неофициальную версию экспертов российской делегации проф. Любавскага и проф. Пичеты.

Оба в один голос заявили, что Литовская Метрика, архив Вильнюсского университета. Архив был бы возвращен, если бы в то время Литовская Республика овладела своей столицей. Они не хотели, чтобы ценности попали полякам. "... Позже или раньше Метрика будет в Вильнюсе. Иначе не может быть, мы верим в это", - сказали оба историка.

За переговорами литовской и большевистской делегаций 1921г. наблюдали московские чекисты. Позже, в 1924 г., на Первой Белорусской архивной конференции проф. Пичета резюмировал, что мотив советского правительства не отдать литовцам Литовской Метрики, был в том, что им не принадлежит оккупированный Польшей Вильнюсский край, и наоборот, из-за проблемы принадлежности Вильнюса советы не готовы вернуть некоторые культурные ценности полякам (они претендовали и на Литовскую Метрику).

На той конференции белорусы потребовали не отдавать Литовскую Метрику полякам, передать архив ВКЛ в БССР. Правительство Литвы подготовилось и очень ясно потребовал вернуть Метрику в течении переговоров 1925-1926 гг. по договору с СССР о ненападении. В дни переговоров советская сторона не отказывался это сделать, даже допустило проф. Игнасио Ёнинаса в архив, чтобы проверить книги Метрики согласно списку, но между собой уже был решен этот вопрос, затягивать и Литовскую Метрику Литве не отдавать.

Жесткая позиция литовской делегации заставила советскую сторону обратиться даже к обороне. Народный комиссариат иностранных дел СССР обязал соответствующие структуры Белорусского ССР потребовать возврата Метрики в Минск. Первый съезд археологов и археографов этой республики (17-18 октября 1926 г.) принял резолюцию о передаче Литовской Метрики белорусскому народу. Большевики не видели политической необходимости возвращать Литве культурные ценности.

Как это выглядело в 1930-е годы в СССР, остались интересные наблюдения проф. Константиноса Яблонскиса: после 1933 года стало невозможно вести переговоры с СССР о возвращении Литовской Метрики и других вывезенных ценностей. По его мнению, это было результатом установки коммунистического правительства на достижение вассальной зависимости Литвы, а позднее инкорпорации. Пророческая дальновидность - так и получилось.

Теперь советской Литве не нужно делиться "с братскими народами" богатством общенародного архива. Из печати соседних государств можно узнать, что за нынешними попытками Литвы получить давний литовский архив и некоторые другие ценности внимательно наблюдают.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 3.

Попытки возвращения архивов ВКЛ на родину в 1917 - 1941 г.

 
        Октябрьские события 1917г. и последовавшая за ней немецкая, а потом польская оккупация самым негативным образом отразилась на состоянии архивного дела как на оккупированных, так и неоккупированной частях Беларуси. Столкновение Польского государства, которое в 1918 г. возродилось, с советской Россией, которое проходило в основном на белорусских и украинских землях, привело в марте 1921 г. до заключения Рижского мирного договора, по условиям которого к Польше отошла половина территории Беларуси. Согласно соглашения Польши передавались все архивы учреждений и организаций, которые действовали на территориях, которые переходили к Польше, а также другие комплексы исторических документов, вывезенных в свое время в Россию (например, Коронная и часть Литовской метрик и др.).

        Согласно статье IХ договора между Россией и Литвой, которая была заключено 12 июля 1920 г., подлежали возврату Литве все культурные ценности, включая и архивы, вывезенные ранее царскими властями с ее территории. В зону литовских интересов, таким образом, попадали и многие архивные фонды белорусского происхождения, которые ранее находились в Вильнюсе (например, документы бывшего Витебского архива древних актов, включенного в 1903 г. в состав аналогичного Вильнюсского, и др.). Тогда же, в связи с передачей Латвии ряда уездов (Двинского, Режицкого, Люцинского), которые ранее находились в составе Беларуси, встал вопрос о передаче ей и архивных материалов, сложившихся в этих уездах.

Наиболее ценные архивы, что меньше других пострадали в ходе революций и войн, находились в Могилеве, Витебске, Гомеле, и других городах Восточной Беларуси, которые были присоединены, как известно, вначале 1919 г. к России. Архивы же Минска и части Минской губернии, которая в 1920-е годы только номинально считалась Беларусью, представляли собой останки не вывезенных и случайно уцелевших документальных сборов. Благодаря подвижнической деятельности членов архивной секции, которая образовалась в конце 1920 г. в составе подотделов охраны памятников искусства и старины отдела искусства Наркомата просвещения Беларуси, удалось сохранить от расхищения эти архивы.

Подотдел охраны памятников искусства и культуры, - писал в начале 1921 заведующий охраны архивов города Минска М. П. Шкляев, - ... поставил своей ближайшей целью охрану оставшихся в Минске архивов ... Пока в Непосредственно ведении подотдела охраны памятников находятся:

1) старый большой архив Белорусского губернского управление, предназначенный однажды к уничтожению с вывоза на Шкловскую писчебумажную Фабрику, откуда он был спасен усердием проф. Бородина;

2) архив белорусской казенной палаты;

3) архив белорусской контрольной палаты;

4) архив упразднённых судебных мест, большой, в специально приспособленном здании;

5) архив Минского шляхетства, по размерам небольшой, но прекрасно оборудованный и сохранившийся;

6) архив старшего нотариуса Белорусского окружного суда;

7) архив судебного ведомства.

Не имея в своем распоряжении ни людей, ни денег на упорядочение материалов, подотделов к образованию в Минске органа по управлению архивным делом ставил своей задачей "только охрану архивов от расхищения и гибели".

С образованием в августе 1922г. Центрархива Беларуси началась работа по приведению в порядок архивных материалов, которые находились в Минске и уездах Минской губернии. Вступая в январе 1923 г. на должность заведующего Центрархива, Д. Ф. Жилунович принял по акту от временного исполняющего обязанности заведующего М. А. Вахаева "21 архивную единицу", среди которых, кроме указанных в записке М. П. Шкляева, значились архивы Слуцкого Свято-Троицкого монастыря, Белорусского национального комитета, дирекции народных училищ, полицейского управления, архив древних актов, рукописей и грамот XVI – XVII в.в., архив рода Завишей и др.. С этой скудной документальности наследия началась постройка архивной сети Советской Беларуси.  

Укрепление территории республики, введение нового административно-территориального разделения потребовала обсуждение восставших при этом вопросов о принципах концентрации архивных фондов, их распределении между округами и др.. Для этого в мае 1924 г. руководство Центрархива республики созвала Первую Всебелорусскую конференцию архивных работников, в работе которой приняли участие представители Ценрархива РСФСР, Инбелкульта, Белгосуниверситета, а также архивов. На конференции чуть ли не впервые в истории белорусского архивного строительства была поднята и обсуждена проблема возвращения архивов республики, которые оказались по тем или иным причинам за ее пределами.

Наибольший интерес на конференции вызвал доклад ректора Белорусского государственного университета историка Владимира Пичеты. Он говорил о том, что российская сторона, использовав противоречия между поляками и литовцами, обусловленные претензиями обеих сторон на Виленский край, оставил у себя ту часть Вильнюсского архива, которая была вывезена летом 1915 г. в Ярославль. Докладчик подчеркнул крайне неблагоприятный для украинско-белорусских архивов IХ статья Рижского мирного договора, согласно которому передачи Польше подлежали документы не только явно польского происхождения (как, например, Коронная метрика и др.)., Но и спорные комплексы архивных документов (как, например, большая часть Метрики Великого княжества Литовского и др.)..