Криминологические версии

Разумеется, рассмотренные  социологические концепции в  криминологии не свободны и от недостатков, порой весьма существенных. Некоторые  из них страдают односторонностью, неоправданно распространяют закономерности частного на общее. Так, в теории дифференциальной ассоциации можно отметить переоценку роли подражания, обучения в генезисе противоправного поведения. Эти  фе-

20

21

номены, весьма значимые для  преступности несовершеннолетних, молодежи, вряд ли могут быть положены в основу объяснения противоправного поведения  многих людей из числа взрослых. В целом эта теория отвечает скорее на вопрос, как, но не почему человек  становится преступником. В теории стигмы в какой-то мере гипертрофирована криминогенная роль "клеймения" преступников, ее положения вполне применимы к познанию механизма  уголовного рецидива (правда, не всего), но явно недостаточны для понимания  причин и условий значительной части  первичных преступлений. Теория множественности  факторов преступности во многом эклектична, причины и условия преступности в ней недостаточно дифференцированы и не ранжированы по силе криминогенного действия, в их ряду не всегда проводятся различия между главным, решающим и  второстепенным, малозначимым.

Эти и другие недостаточно обоснованные положения рассмотренных  социологических теорий опровергнуты как самим ходом жизни, практикой  противодействия преступности, так  и продолжающимися криминологическими исследованиями. И все же в совокупности эти теории, с учетом позитивного, ценного в их содержании, явились  для человечества значительным шагом  вперед на пути познания сложнейшего  феномена преступности, позволили раскрыть многие ранее неизвестные грани, стороны этого социально негативного  явления.

Отдельного хотя бы краткого рассмотрения заслуживает история  отечественной криминологии. Она  не ограничивалась восприятием многих из изложенных идей, интерпретацией их применительно к российской действительности, а вносила собственный, весьма заметный вклад в развитие криминологической  мысли.

Не углубляясь в очень  далекую историю, среди отечественных  ученых, плодотворно изучавших проблемы преступности, ее предупреждения, следует  прежде всего отметить А.Н. Радищева (1749-1802 гг.). Он предложил конструктивную методику изучения, статистического  наблюдения преступности и ее причин, разработал для этого систему

22

таблиц ("ведомостей"). До сих пор не потеряли научного значения его слова о том, что, "имея перед собой судопроисшествия разных городов и разных областей России, видно и ясно будет: какие  были побуждения к содеянному преступлению или к начатой тяжбе — недостаток ли в учении, худое ли воспитание или невежество... Видя источник тяжбы  и преступления, тому и другому  найти возможно будет преграду"1.

В декабре 1823 г. на заседании  Российской Академии наук состоялся  доклад Германа К.Ф. (1767—1838) "Изыскания  на тему смертоубийств и самоубийств  в России", основанный на анализе  данных уголовной статистики с применением  сводок, группировок, коэффициентов  преступности и других приемов криминологических исследований. Примечательна реакция на эту работу властей, в сущности "похоронивших" ее: как выразился министр просвещения, "хорошо извещать о благих делах, а такие, как смертоубийства, должны погружаться в вечное забвение".

Систематизированные криминологические  исследования в России развивались  в основном в русле классической, еще в большей мере социологической  школы, а чаще в комбинированном  виде. Для них также была характерна тесная связь с уголовно-правовой проблематикой. И.Я. Фойницким, Е.Н. Тарковским, Н.С. Таганцевым, Н.Д. Сергиевским и  другими учеными преступность рассматривалась  не только как юридическое понятие (совокупность составов преступлений), но и как социальное явление, много  внимания уделялось анализу "природных  и общественных условий" преступности (И.Я. Фойницкий), ее социальной детерминированности, экономических и других объективных  причин. Широко использовались результаты статистического наблюдения преступности, связанных с нею явлений и  процессов общественного бытия  и сознания.

Антропологическое направление  в России не получило столь широкого распространения, как на Западе. Причем российские "антропологи" обычно в большей мере, чем их

1 Радищев А.Н. Избранные  философские и общественно-политические  произведения. М., 1952. С. 461.

23

западные коллеги, уделяли  внимание социальным факторам преступности, занимали, по существу, биосоциологические позиции. Так, ДА. Дриль (1846—1910), издавший в 1982 г. книгу под тем же названием, что и Ломброзо, — "Преступный человек", несколько позже отмечал: "поведение и поступки человека - это равнодействующая усилий факторов двух категорий: особенностей психофизической  природы деятеля и особенностей внешних воздействий, которым он подвергается"

(1912).

Последовательные сторонники антропологической школы в России были в основном в среде не юристов, а врачей. Так, профессор психиатрии Юрьевского университета В.Ф. Чиж без  каких-либо оговорок утверждал, что "социальная среда не влияет на преступность" (1894).

Ряд ученых, начинавших свою научную деятельность в царской  России, продолжали разработку проблем  уголовного права и криминологии после 1917 года (М.Н. Гернет, М.М. Исаев, А.А. Жижиленко, С.В. Познышев, П.И. Люблинский и др.).

В первые годы советской  власти криминологические исследования проводились весьма интенсивно. Наряду со статистическими наблюдениями, изучением  экономических, социальных факторов преступности большое внимание уделялось антропологическим  измерениям, исследованию физической конституции, возрастных особенностей, состоянию здоровья, деятельности желез  внутренней секреции, наследственности преступников. В 1925 г. был образован  Государственный институт по изучению преступности и преступника, созданы  многочисленные кабинеты криминологического, криминально-антропологического и  т.п. профилей.

С конца 30-х до 50-х годов  криминологические исследования в  России (и в СССР) не производились. В конце 50-х годов они возобновились. В начале 60-х годов появились  первые публикации, открывшие начало новому (современному) этапу развития отечественной криминологии. Это  работы А.Б. Сахарова "О личности преступника и причинах преступности в СССР" (1961 г.), А.А. Герцензона "Предмет  и

метод советской криминологии" (1962 г.), Г.М. Миньковского, В.К. Звирбуля и др. "Предупреждение преступлений" (1962 г.). Возрождение криминологии было также связано с трудами таких  ученых, как А.А. Пионтковский, С.С. Остроумов, Б.С. Утевский, М.Д. Шаргородский, А.С. Шляпочников  и др. В 1963 году был создан Всесоюзный институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности (ныне — НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной  прокуратуре Российской Федерации). Его сотрудниками, а также другими  криминологами был подготовлен  ряд крупных теоретических работ: "Введение в советскую криминологию" (А.А. Герцензон, 1965 г.), "Причинность  в криминологии", "Причины правонарушений" (В.Н. Кудрявцев, 1968 г., 1976 г.), "Проблемы преступности", "Преступность: иллюзии  и реальность" (И.П. Карпец, 1969 г., 1992 г.), "Преступление и преступность", "Проблемы криминологической детерминации" (Н.Ф. Кузнецова, 1969 г., 1984 г.), "Основы криминологии" (М.И. Ковалев, 1979 г.).

С 1964 г. основы криминологии стали преподаваться в вузах  страны. В 1966 г. вышел первый учебник  по криминологии, а в середине 80-х  годов фундаментальный "Курс советской  криминологии" в 2-х томах.

Проблемы криминологии, в  особенности предупреждения преступности, ее отдельных видов интенсивно разрабатывались  в научно-исследовательских учреждениях  и учебных заведениях МВД (работы Аванесова Г.А., Алексеева А.И., Антоняна Ю.М., Бабаева М.М., Ветрова Н.И., Горя-инова  К.К., Игошева К.Е., Клейменова М.П., Лекаря А.Г., Миньковского Г.М., Солопанова Ю.В., Стручкова Н.А., Шмарова И.В. и др.). Помимо названных ученых значительный вклад в развитие криминологии внесли Алимов С.Б., Боголюбова Т.А., Блувштейн  Ю.Д., Вицин С.Е., Волженкин Б.В., Волков Б.С., Гуров А.И., Дагель М.С., Дашков Г.В., Дьяков С.В., Долгова А.И., Жалинский  А.Е., Жулев В.И., Забрянский Г.И., Зелинский  А.Ф., Клочков В.В., Коробейников Б.В., Косоплечее Н.П., Ларьков А.Н., Лейкина  Н.С., Лунеев В.В., Ной И.С., Овчинский B.C., Овчинский С.С., Орехов В.П., Панкратов  В.В., Петров Э.И.,

25

24

Ратинов А.Р., Ривман Д.В., Синилов  Г.К., Скворцов К.Ф., Сухарев А.Я., Танасевич  В.Г., Томин В.Т., Устинов B.C., Хохряков В.Ф., Филимонов В.Д., Шестаков ДА., Шрага  И.Л., Эминов В.Е., Яковлев А.М., Ястребов В.Б. и многие другие.

Дать обобщенную оценку российской (и советской) криминологии в том  виде, в каком она возродилась  и сформировалась начиная с 50-х  годов XX столетия, не просто. Долгое время  она, в значительной мере восприняв  идеи классической и социологической  школ (хотя на словах порой энергично  открещиваясь от них), развивалась на базе марксистской философии и социологии, что позволяет рассматривать  ее с некоторыми оговорками в русле  радикального направления. Предпринимались  отдельные попытки расширить  сферу криминологических исследований за счет изучения биологических факторов преступности (например И.С. Ной, 1975 г.), но они не имели прочной естественно-научной  базы и к тому же сразу решительно пресекались. В целом советская  криминология заметно идеологизирована, нередко вынуждена была исходить из партийных установок о возможности  скорого построения идеального коммунистического  общества, о бесспорных преимуществах  развитого и иного социализма. Все буржуазные теории криминологии расценивались не иначе как реакционные. Преступность долгое время рассматривалась  лишь как остаточное явление, рудимент прошлого. Понадобились годы, чтобы получила, причем не без сопротивления, признание достаточно очевидная мысль о том, что преступность является закономерным явлением и для "социалистического общества", а не только предшествовавших формаций. При разработке путей и средств противодействия преступности сказывались утопические в сущности представления о возможности искоренить причины и условия преступности, а со временем полностью ликвидировать ее.