Концепт "семья"

Вопрос о реальности концептов. Теперь мы подошли к вопросу или, лучше сказать, к «пучку» вопросов, которые поставили уже в самом начале и которые будут в поле нашего внимания до самого конца книги: не химеры ли концепты культуры? не изобретения ли они исследователя? в какой мере они существуют для людей данной культуры? в какой мере они реальны? и, следовательно, в какой мере они вообще существуют. Но теперь уже мы расчленим этот «пучок».

Прежде всего отделим вопрос о существовании. Существовать можно в действительности по-разному, и слово существовать можно понимать в разных смыслах. Химеры сознания, например кентавры - полулюди-полукони, в некотором смысле существуют именно как химеры сознания. И создания художников тоже существуют - как, например, Наташа Ростова, или Джоконда, или «Неизвестная» живописца Крамского. И информационные программы существуют, не будучи воплощенными «в металле». И доллар существует как единица в мире ценностей и еще иначе - как бумажка. Вопрос о существовании, который, таким образом не относится только к концептам культуры, мы выделим в особую статью - Быть, Существовать.

Далее из названного «пучка» можно  вычленить тесно связанный с  первым другой вопрос - о реальности. Этот вопрос, как легко видеть, - лишь новый вариант очень старого спора о реальности концептов, поднятого еще схоластами Средневековья. Сообразно даваемому ответу, схоласты, как известно, разделились на «реалистов» (с их принципом: «общее реально до вещей»; универсалии, общие понятия реально существуют вне человеческого ума, они имеют идеальную природу); «номиналистов» (с противоположным принципом: «универсалии - это лишь имена после вещей», реальны только отдельные единичные вещи) и «концептуалистов», занявших промежуточную между «реалистами» и «номиналистами», компромиссную позицию. И в этот вопрос также мы, по понятным причинам, здесь углубляться не будем. Наиболее важен для нашей темы остающийся вопрос: в какой мере концепты культуры, как мы их определили, существуют для людей данной культуры? Прежде чем перейти к его более детальному разбору, сразу сформулируем нашу исходную гипотезу - а она и есть в общем виде ответ на поставленный вопрос: концепты существуют по-разному в разных своих слоях, и в этих слоях они по-разному реальны для людей данной культуры. В основном признаке, в актуальном, «активном» слое концепт актуально существует для всех пользующихся данным языком (языком данной культуры) как средство их взаимопонимания и общения. Если вернуться к приведенному выше примеру, то говорящие на русском языке все знают, что «23 февраля» и «8 марта» - это праздники, праздничные, нерабочие дни и т.д. Будучи средством общения, концепт в этом своем «слое» включается, помимо духовной культуры в собственном смысле этого слова, еще и в структуры общения и в мыслительные категоризации, связанные именно с общением (например, в практические классификации, такие, как «рабочие» - «нерабочие» дни). Этот аспект концептов мы здесь рассматривать не будем. В дополнительных, «пассивных» признаках своего содержания концепт актуален лишь для некоторых социальных групп. Так, «23 февраля» - для военнослужащих, особенно старшего поколения; «8 марта» - для деятельниц феминистского движения, и т.п. Притом во всех таких случаях актуализируются «исторические», «пассивные» признаки концепта главным образом при общении людей внутри данной социальной группы, при общении их между собой, а не вовне, с другими группами. Внутренняя форма, или этимологический признак, или этимология открывается лишь исследователям и исследователями. Но это не значит, что для пользующихся данным языком этот слой содержания концепта вообще не существует. Он существует для них опосредованно, как основа, на которой возникли и держатся остальные слои значений.

Как мы видим, вопрос о реальности концепта связан с вопросом о его содержании, а последний - с вопросом о методе, каким это содержание устанавливают.

Соотношение компонентов в содержании одного концепта (или явления культуры) и способы их обнаружения занимали исследователей с самого начала, с того момента, когда духовная культура была осознана как особая сфера и как предмет исследования. И с самого начала это был вопрос о методе. На нем необходимо остановиться, хотя - это совершенно очевидно - большинство читателей этой книги не являются исследователями. Вопрос о методе обращен не к исследователям, точнее, не только к ним, - он возникает перед всяким человеком, который хочет осознать духовные концепты своей культуры, потому что - подчеркнем еще раз - вопрос о методе это в то же время и вопрос о содержании и о реальности концептов.*

________________________

* Ю.С. Степанов «Константы:Словарь  русской культуры. Опыт исследования.-М.:Школа «Язык русской культуры», 1997. – стр. 40-76.

Дмитрий Сергеевич Лихачёв в  своей последней статье «Концептосфера русской культуры» дал следующее определение: концептосфера – это совокупность основных концептов национальной культуры.*

Поскольку концепт относится к  очень разным областям науки, то существует большое разнообразие классификаций  концептов.

  З.Д. Попова и  И.А. Стернин предлагают типологию концептов по характеру заключенной в них информации:

1. концепты представления (обобщенные наглядно-чувственные образы, выраженные в языке словами конкретной семантики, например, дрожь)
2. концепты-схемы – это концепты представленные обобщенной схемой, в которой сам концепт является гиперонимом (это слово, которое является более общим к более конкретным, например, валенки, сапоги, босоножки – обувь)
3. концепты-понятия (которые отражают наиболее общие признаки предмета или явления, как результат их осмысления, например, квадрат-прямоугольник с одинаковыми сторонами)
4. концепт-сценарий (который в своём содержании отражает последовательность нескольких эпизодов во времени и в данной ситуации, например, магазин – покупать, продавать, товар, касса и т.д.)

Также Стернин и Попова вместе Воробьёвым и Юрковым выделяют классификацию  концептов по их принадлежности к  определенной группе носителей:

• универсальные (которые универсальны для представителей очень разных культур и народов, например, вода, земля)
• относительно универсальные концепты (существуют в любой культуре, языке, но интерпретируются по-разному, например, чай)
• национальные концепты (которые существуют только в одной культуре, например, пошлость, смекалка, удаль, воля, авось, душа – это у русских; приватность, толерантность – западные культуры)

Структура концепта также не просто и существует несколько вариантов  структуры концепта, которые выделяет Ю.С. Степанов и второй вариант структуры  концепта предлагают Ю.Н. Ляпин и  В.И. Карасик.

Ю.С. Степанов:

1 слой: признак, известные каждому  носителю культуры и значимы  для него

2 слой: дополнительные признаки, являющиеся  неактуальными для всех носителей  культуры, и актуальными только  для отдельных групп носителей  культуры

3 слой: внутренняя форма, которая обычно не осознается носителями культуры, но восстанавливается в результате исторических, этимологических и культурологических исследований

Ю.Н. Ляпин и В. И. Карасик:

1. понятийный слой

2. образный слой

3. поведенческий слой

4. этимологический слой

5. ассоциативный слой

      6. ценностный слой

Иосиф Абрамович Стернин и Владимир Ильич Карасик считали, что концепт  является составляющей ценностной картины  мира. Ценности представляют собой  социальный, политический, нравственный идеал и взгляды, разделяющие народы и наследуемые каждым новым поколение.

 

______________________

*Д.С. Лихачев «Концептосфера русской культуры»

 

 

 А Геннадий Геннадьевич Слышкин считал, что центром лингво-культурологического концепта является ценность, так как концепт служит исследование культуры, а в основании культуры лежит ценностный принцип. Установление соответствий с реальной действительностью и с ценностью происходит в результате оценки, например, красота, справедливость, совесть, сочувствие, маркируется в сознании русского человека исключительно положительной оценкой, а ложь, предательство, доносительство – отрицательной. Очень многие исследователи говорят о том, что очень важная характеристика концепта – это переживаемость концепта. Концепт переживается эмоционально, он является предметом симпатии и антипатии.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Концепт «семья»

 

Семья – это организованная социальная группа, члены которой могут быть связаны брачными или родственными отношениями (а также отношениями по взятию детей на воспитание), общностью быта, взаимной моральной ответственностью и социальной необходимостью, которая обусловлена потребностью общества в физическом и духовном воспроизводстве населения. Семья принадлежит к важнейшим общественным ценностям. Каждый член общества, помимо социального статуса, этнической принадлежности, имущественного и материального положения, с момента рождения и до конца жизни обладает такой характеристикой, как семейно-брачное состояние. Для ребёнка семья — это среда, в которой складываются условия его физического, психического, эмоционального и интеллектуального развития. Для взрослого человека семья является источником удовлетворения ряда его потребностей и малым коллективом, предъявляющим к нему разнообразные и достаточно сложные требования. На стадиях жизненного цикла человека последовательно меняются его функции и статус в семье.

Термин «концепт» мы понимаем как некое ментальное образование, присутствующее в языковом сознании. Концепт воплощает языковую картину мира, под которой мы понимаем «совокупность представлений народа на определенном этапе развития о действительности, зафиксированных в единицах языка» В языковой картине мира отображается и то, что имеет сейчас для народа коммуникативную значимость.*

Одним из таких значимых для русской языковой картины мира ментальных конструктов является концепт «семья». Содержание концепта «семья» как структурированной информационной целостности, присутствующей в человеческом сознании, репрезентируется в русском языке, прежде всего именем концепта – существительным семья, а также лексемами, парадигматически, сигматически, деривационно и ассоциативно связанными с номинантом концепта.**

Семья – это ячейка общества, каждая семья по-своему индивидуальна и неординарна. Не говоря уже о семьях разных народов, совершенно разный менталитет, обычаи традиции, обязанности в семье. Обо всем этом  говорит Владимир Викторович Кочетков  на примере русских и американских семей.

Психологи едины во мнении, что исключительно важную роль в формировании психологии, как отдельной личности, так и народа в целом, играет семья. Психологические модели семьи разделяют в зависимости от того, кто несёт ответственность за семью: отец, мать или ребёнок, достигший дееспособного возраста. Нормальной семьёй называется такая, где ответственность несет муж(отец). Аномальной семьёй называется такая, где муж не несет ответственности за неё. Если ответственности не несет никто – это псевдосемья. Советская семья – это аномальная семья, в которой ответственность несет мать, она же зачастую и доминирует. Возврат к цивилизации начнется для России с возрождения нормальной семьи, и ни демократия, ни частная собственность, ни всеобщая христианизация населения России сами по себе ничего не решат. До революции, в царские времена оплата рабочего на заводе зависела от того, сколько у него членов семьи. Труд крестьянина в деревне так же был рассчитан на то, чтобы прокормить не его одного, а всю семью. Советская власть декларативно уровняла в правах мужчин и женщин, в том числе дала им равную заработную плату. Однако на деле кроме основной работы на производстве женщина выполняла весь труд по дому, воспитывала детей. Самой природой за мужчиной закреплена роль добытчика, кормильца, а за женщиной – хранительницы домашнего очага и воспитателя, передатчика опыта подрастающему поколению.

____________________________________

* Е.В. Сергеева «Концепт-универсалия и художественный концепт: проблема классификации»//Сиб.фил.    журнал.2006, № 1, стр.63

**Т.В. Пьянкова, ст. «Репрезентация концепта «семья» в русской языковой картине мира», стр. 294

 

 

Таким образом, в СССР создалось противовесное положение, при котором мужчина, будучи не в силах содержать семью, утратил главенствующую роль. Женщина лидировала на работе, и дома. Позор советской власти – женщины, кладущие асфальт, таскающие железнодорожные шпалы и ремонтирующие трамвайные пути.

Смена социально-экономической формации  ведет видоизменению реального типа русской семьи. Множество данных говорят о преобладании в семьях «новых русских» маргинальных отношений, характерных для перехода от языческой к протестантской семье: есть доминантный отец, дети психологически ближе у нему. Мать занята собой, но ещё не конкурирует с отцом в мужских сферах деятельности.

Исследования детей частной школы, родители которых принадлежат к слою «новых русских», показали, что для этих детей по сравнению с обычными детьми из обычной школы значимость отца больше, чем значимость матери.

Но вместе с тем для них семья и дом имеют меньшее значение, они в большей степени испытывают дискомфорт в семье. У них неадекватная самооценка, они более агрессивны, чем обычные дети, и не умеют общаться со сверстниками.

Отец уже доминирует, мать – подчиняется, но вместе с доминированием она сложила с себя ответственность за семью и за воспитание детей. Дети заброшены, от них часто откупаются деньгами и подарками.

Американский тип семьи – с доминантным отцом, несущим ответственность за семью, с матерью, которая субдоминанта, но конкурирует с отцом, борясь за традиционные мужские «привилегии» (власть, ответственность, возможность профессиональной карьеры, короче – за равноправие), с сыном, психологически более близким к отцу, чем к матери, и дочерью – конкуренткой матери ( претендует на любовь отца).

Советская аномальная семья может преобразовываться либо в нормальную православную, либо в «американскую». Последний вариант очень вероятен, так как американизация культуры идет очень интенсивно.*

Далее Кочетков рассматривает различие между русской и американской семьё на примере анекдотов. Например, русский анекдот:  Три девушки обсуждают своих бывших мужей: - мой пил, пил и спился! – мой курил, курил и скурился! – а мой…ну…просто скончался!

Американский анекдот: Американская семья за завтраком. Маленькая дочка спрашивает у бабушки: - Grenny, а кто такая Моника Левински? – это такая нехорошая тётя, которая хотела съесть нашего президента!

С помощью контента-анализа русских и американских анекдотов на семейные темы была предпринята попытка проанализировать семейные отношения, характерные для современных российских и американских семей.