Несколько позже, с 1920-х гг. культурная политика партии начала осуществляться планомерно. Это означало, что любая философская или иная система идей, которая выходила за пределы марксизма в его ленинском варианте, квалифицировалась как "буржуазная", "помещичья", "клерикальная" и признавалась контрреволюционной и антисоветской, то есть опасной для самого существования нового политического строя. Идейная нетерпимость стала основой официальной политики советской власти в сфере идеологии и культуры. В сознании основной массы населения началось утверждение узкоклассового подхода к культуре. Широко в обществе распространились классовая подозрительность к старой духовной культуре, антиинтеллигентские настроения. Постоянно распространялись лозунги о недоверии к образованности, о необходимости "бдительного" отношения к старым специалистам, которые рассматривались как антинародная сила.

      Этот  принцип еще в большей степени и жесткой форме распространялся и на творчество представителей интеллигенции. Утверждение политического монополизма в науке, искусстве, философии, во всех сферах духовной жизни общества, преследование представителей так называемой дворянской и буржуазной интеллигенции, привело к выдворению сотен тысяч образованных людей из страны нанесло невосполнимый урон элитарной культуре, привело к неизбежному снижению ее общего уровня. Но и к оставшейся в стране интеллигенции пролетарское государство относилось крайне подозрительно. Шаг за шагом ликвидировались институты профессиональной автономии интеллигенции - независимые издания, творческие союзы, профсоюзные объединения.

      В конечном счете это закончилось  полным разгромом основного корпуса  старой интеллигенции в России.  
Новая культура напрямую связывалась с героями революции. Именем власти народа на прежних постаментах воздвигались памятники новым героям. Новая революционная символика рассматривалась как обязательное условие продолжения революции. Такая позиция явилась основой и для смены исторических названий на имена живущих. 
Первое послеоктябрьское десятилетие потребовало создания новой пролетарской культуры, противостоящей всей художественной культуре прошлого.

      Механическое  перенесение в сферу художественного  творчества потребностей коренной революционной  перестройки социальной структуры  и политической организации общества приводило на практике как к отрицанию  значения классического художественного  наследия, так и к попыткам использования в интересах строительства новой социалистической культуры только новых модернистских форм. Наконец, вообще отрицалась плодотворность веками складывающихся функций художественной культуры.

      Результатом такой политики была массовая эмиграция представителей русской культуры. В 1922 году было отправлено за границу около 200 писателей, ученых, философов, придерживающихся собственных взглядов на происходящее внутри страны (Л.Карсавин, И.Ильин, П.Сорокин, И.Лапшин и другие). За пределами России оказались известные писатели, ученые, артисты, художники, музыканты, имена которых по праву стали достоянием мировой культуры. По разным причинам и в разное время родину покинули А.Аверченко, К.Бальмонт, И.Бунин, З.Гиппиус, Д.Мережковский, А.Куприн, Игорь Северянин, Саша Черный, М.Цветаева, А.Толстой, П.Милюков, П.Струве, Н.Бердяев, Н.Лосский, П.Сорокин, А.Бенуа, К.Коровин, С.Рахманинов, Ф.Шаляпин и многие другие выдающиеся деятели русской культуры. 

      Таким образом, советская национальная культура к середине тридцатых годов сложилась в жесткую систему со своими социокультурными ценностями: в философии, эстетике, нравственности, языке, быте, науке.

      Основными чертами этой системы были следующие:

• утверждение нормативных культурных образцов в различных видах творчества;
• следование догмату и манипулирование общественным сознанием;
• партийно-классовый подход в оценке художественного творчества;
• ориентация на массовое восприятие;
• образование номенклатурной интеллигенции;
• создание государственных институтов культуры (творческие союзы);
• подчиненность творческой деятельности социальному заказу.

      Среди ценностей официальной культуры доминировали беззаветная верность делу партии и правительства, патриотизм, ненависть к классовым врагам, культовая любовь к вождям пролетариата, трудовая дисциплина, законопослушность и интернационализм.

      С 1934 года начинается процесс унификации творческих союзов – образуются единые, единственные и в этом смысле абсолютно  подконтрольные государству союзы  писателей, художников, композиторов и т. п. Наступает новый этап в развитии художественной культуры. С относительным плюрализмом предыдущих времен было покончено. Все деятели литературы и искусства были объединены в единые унифицированные союзы. Утвердился один-единственный художественный метод социалистического реализма. Социалистический реализм признавался раз навсегда данным, единственно верным и наиболее совершенным творческим методом. Данное определение соцреализма опиралось на сталинское определение писателей как "инженеров человеческих душ". Тем самым художественной культуре, искусству придавался инструментальный характер, то есть отводилась роль инструмента формирования "нового человека". После утверждения культа личности Сталина давление на культуру и преследование инакомыслящих усиливаются. Литература и искусство были поставлены на службу коммунистической идеологии и пропаганде. Характерными чертами искусства этого времени становятся парадность, помпезность, монументализм, прославление вождей, что отражало стремление режима к самоутверждению и самовозвеличению.

      В целях поощрения деятелей искусства, прославляющих в своих произведениях деятельность партии и ее вождей, показывающих трудовой энтузиазм народа и преимущества социализма перед капитализмом были учреждены в 1940 году Сталинские премии. После смерти Сталина эти премии были переименованы в Государственные. Социалистический реализм постепенно внедряется и в театральную практику, особенно во МХАТ, Малый театр и другие коллективы страны. Сложнее этот процесс идет в музыке, но и здесь ЦК не дремлет, клеймя искусство авангарда ярлыками формализма и натурализма.

      В послевоенное надеждам на освобождение культуры от давления официальной политики и идеологии не суждено было осуществиться. Литература и искусство по-прежнему рассматривались как средства воспитания масс. В искусстве была сделана установка на шедевры. Художественные музеи должны были экспонировать лишь высочайшие образцы отечественного искусства. В кино такая политика привела к резкому сокращению числа новых фильмов. В сложном положении оказались театры. Аншлаги военных лет сменились полупустыми залами. В большинстве театров на сцене возобладал бытовой жанр. Огромное негативное влияние на развитие всей отечественной культуры послевоенного времени оказали массовые идеологические кампании. Типичным явлением конца 40-х годов стали проработочные кампании в научных, вузовских и творческих коллективах, создававшие нервозную обстановку, широкие масштабы приняла кампания по борьбе с формализмом и космополитизмом.

      Реформы, начавшиеся после смерти Сталина, создавали более благоприятные условия для развития культуры. Разоблачение на XX съезде партии в 1956 году культа личности, возвращение из тюрем и ссылок сотен тысяч репрессированных, в том числе представителей творческой интеллигенции, ослабление цензурного пресса, развитие связей с зарубежными странами - всё это расширило спектр свободы, вызвало у населения, особенно молодежи, утопические мечтания о лучшей жизни.  Н.Хрущев четко сформулировал задачу и роль интеллигенции в общественной жизни: отражать возрастающее значение партии в коммунистическом строительстве и быть ее "автоматчиками". Контроль за деятельностью художественной интеллигенции осуществлялся посредством "установочных" встреч руководителей страны с ведущими деятелями культуры. Однако, совершенно очевидно, что эти руководители были не в состоянии вынести адекватное решение относительно критикуемых произведений. Это создавало нервозную обстановку среди творческих работников, способствовало росту недоверия к политике партии в области культуры. Время хрущевской "оттепели" прямо и косвенно разобщило и дезориентировало творческую интеллигенцию. В целом "оттепель" оказалась не только кратковременной, но и достаточно поверхностной, не создала гарантий против возврата назад, к сталинской практике. Потепление не было устойчивым, идеологические послабления сменялись грубым административным вмешательством, и к середине 60-х годов "оттепель" сошла на нет.

      Очередная смена политического руководства  только ускорила процесс размежевания интеллигенции. Внешне демократические формы управления культурой не могли заслонить истинного положения дел. В эти годы регулярно собирались съезды учителей, работников высшей школы, творческой интеллигенции, конференции обществоведов. Однако постепенно они превращались в парадные мероприятия, проводимые по заранее согласованному сценарию. Политическая неблагонадежность была достаточным основанием, чтобы ученый, писатель или художник лишался возможности заниматься творчеством.

      Такое положение дел привело к тому, что некоторые творческие деятели из-за невыносимых условий работы покинули Родину. Имена вынужденных эмигрантов вычеркивались из советской культуры, их книги изымались из библиотек. Негласные запреты превратились в норму. В целях регулирования тематики художественных произведений с середины 70-х годов была введена система государственных заказов, прежде всего в области кинематографии. Возросло влияние цензурного пресса. Та же практика распространялась на организацию художественных выставок, театральных спектаклей, исполнение музыкальных произведений.

      Таковы, в общем, исторические основания  политизации культурного пространства России.

3. Особенности культурного  процесса в современной России.

      Начало 90-х годов прошлого столетия характеризуется ускоренным распадом единой культуры СССР на отдельные национальные культуры, для которых неприемлемыми оказались не только ценности общей культуры СССР, но и культурные традиции друг друга. Резкое противопоставление различных национальных культур привело к нарастанию культурной напряженности и вызвало распад единого социокультурного пространства.

      Культура  современной России, органически связанная с предшествующими периодами истории страны, оказалась в совершенно новой политической и экономической ситуации, кардинальным образом изменившей многое, прежде всего – взаимоотношения культуры с властью. Государство перестало диктовать культуре свои требования, и культура утратила гарантированного заказчика.

      Поскольку исчез общий стержень культурной жизни в качестве централизованной системы управления и единой культурной политики, определение путей дальнейшего культурного развития стало делом самого общества и предметом острых разногласий. Диапазон поисков чрезвычайно широк - от следования западным образцам до апологии изоляционизма. Отсутствие объединительной культурной идеи воспринимается частью общества как проявление глубокого кризиса, в котором оказалась российская культура к концу XX века. Другие считают культурный плюрализм естественной нормой цивилизованного общества.

      Если, с одной стороны, ликвидация идеологических барьеров создала благоприятные возможности для развития духовной культуры, то, с другой стороны экономический кризис, переживаемый страной, сложный переход к рыночным отношениям усилили опасность коммерциализации культуры, утраты национальных черт в ходе ее дальнейшего развития. Духовная сфера вообще переживала в середине 90-х годов острый кризис. Стремление направить страну к рыночному развитию привело к невозможности существования отдельных сфер культуры, объективно нуждающихся в государственной поддержке.  
Одновременно продолжал углубляться раздел между элитарными и массовыми формами культуры, между молодежной средой и старшим поколением. Все эти процессы разворачивая на фоне быстрого и резкого усиления неравномерности доступа к потреблению не только материальных, но культурных благ.

      В силу приведенных выше причин первое место в культуре стали занимать средства массовой информации, получившие название «четвертой власти». 
В современной отечественной культуре диковинным образом соединяются несоединимые ценности и ориентации: коллективизм, соборность и индивидуализм, эгоизм, огромная и часто нарочитая политизированность и демонстративная аполитичность, государственность и анархия и т. п.

      Если  вполне очевидно, что одним из важнейших условий обновления общества в целом является возрождение культуры, то конкретные движения на этом пути продолжают оставаться предметом ожесточенных дискуссий. В частности, предметом спора становится роль государства в регулировании культуры: должно ли государство вмешиваться в дела культуры, или же культура сама найдет средства для своего выживания. Здесь, судя по всему, сформировалась следующая точка зрения: обеспечивая свободу культуре, право на культурную самобытность, государство берет на себя разработку стратегических задач культурного строительства и обязанности по охране культурно-исторического национального наследия, необходимую финансовую поддержку культурных ценностей. Однако, конкретная реализация этих положений продолжает оставаться под вопросом. Государство, по всей видимости, не вполне сознает, что культура не может быть отдана на откуп бизнесу, ее поддержка, в том числе образования, науки, имеет огромное значение для поддержания нравственного, психического здоровья нации. Несмотря на все противоречивые характеристики отечественной культуры, общество не может допускать отрыва от своего культурного достояния. Распадающаяся культура мало приспособлена к преобразованиям.