Отношение к природе в истории культуры

1. Отношение  к природе в истории культуры

Культура выступает как преобразованная человеком природа, а деятельность человека в этом смысле можно истолковать как превращение природного, естественного в культурное, искусственное. И в этом преобразовании природы заключена самая суть человеческого способа существования в мире.

Человек, стало быть, в своей  деятельности противопоставляет себя природе. Одновременно с этим, однако, он является частью и порождением  великой «матери-природы». «Человек,- писал Маркс,- живет природой. Это значит, что природа есть его тело, с которым человек должен оставаться в процессе постоянного общения, чтобы не умереть. Что физическая и духовная жизнь человека неразрывно связана с природой, означает не что иное, как то, что природа неразрывно связана с самой собой, ибо человек есть часть природы».

Маркс, как видим, говорит не об одной лишь физической, но и о  духовной связи человека с природой. Природа для человека - не только естественное условие его существования  и не только поле для его преобразовательной деятельности. На почве этого основного отношения возникают и развиваются и другие формы отношения человека к природе. Это - познавательное отношение, которое в современном обществе реализуется, прежде всего, в форме естественных наук (наук о природе); это также и различные типы оценочного отношения к природе, которые выражаются с помощью понятий блага, красоты и им подобных. Наконец, в современном мире впервые в своей истории человек вынужден брать на себя ответственность за сохранение той части природы, которая включена в орбиту его практической деятельности и которая по мере развития производительных сил общества становится все более обширной.

Итак, человек, человеческое общество и культура одновременно и противостоят природе, и включены в нее. Такие внутренние противоречивые взаимоотношения человека и природы являются источником различных позиций человека по отношению к природе, возникающих в истории человеческой мысли.

Природа может восприниматься как  нечто уступающее культуре, нечто неоформленное, неорганизованное, 'неразумное и потому более низкое, чем культура. Такое отношение порождает позицию, обосновывающую необходимость подчинения природы человеку, господства над ней. Но возможна и другая позиция, когда природа, напротив, понимается как образец совершенства, как нечто более высокое, превосходящее и культуру, и человека. Согласно этой позиции, человеку надлежит учиться у природы, подчиняться ей.

Возможно, далее, понимание природы  как царства слепых, стихийных  сил, как хаоса, неподконтрольного человеческому разумению. Но природа может восприниматься и как царство, в котором господствуют разумные законы, торжествует естественная необходимость, и нет места капризу и своеволию, столь частым во взаимоотношениях между людьми и в их поведении.

Таковы самые крайние, полярные точки в воззрениях человека на природу. И каждая из них, а также из множества  возможных промежуточных позиций  находила реальное воплощение в ходе развития человеческой мысли и практических форм взаимодействия общества с природой. Более того, их отголоски бывают достаточно отчетливо различимы и сегодня, когда вопрос о взаимоотношениях общества и природы, о том, на каких началах строятся и должны строиться эти взаимоотношения, стал одним из ключевых вопросов для человечества.

В системе античного мышления природа  понималась как подвижное, изменяющееся целое, и в этом смысле человек  не столько противопоставлялся природе, сколько мыслился как одна из ее частей. У античных философов, как  мы знаем, понятием космоса, по существу, охватывалась вся доступная человеческому разумению природа. При этом космос противопоставлялся хаосу - он трактовался как нечто не только всеобъемлющее, но и организованное, закономерное и совершенное. Идеалом, достойным мудреца, считалась жизнь в согласии с природой. Этим, по существу, обосновывалась и задача научного познания природы, которая впервые была поставлена античными мыслителями и решалась ими в рамках натурфилософии, путем выдвижения умозрительных догадок.

Совершенно другое понимание  природы сложилось в средневековой христианской культуре. Здесь окружающая человека природа рассматривалась как нечто сотворенное богом и более низкое, чем сам человек, поскольку только он в процессе творения был наделен божественным началом - душой. Более того, природа нередко мыслилась как источник зла, которое нужно преодолеть или подчинить, а жизнь человека при этом выступала как борение божественного начала - души с греховным природным началом - телом. И это служило оправданием для негативного отношения к природе и даже обоснованием применяемого к ней насилия. Природа понималась как нечто неодушевленное, противостоящее человеку и человеческому обществу¹.

Подобная система взглядов, понятно, не могла стимулировать интереса к научному познанию природы. Однако в недрах христианского мышления существовала и другая линия в отношении к природе. Понимание природы как божественного творения открывало возможность для поиска в ней рационального начала, позволяло истолковать познание природы как попытку выявить, раскрыть заключенный в ней божественный план и тем самым восславить мудрость и всемогущество творца. Отсюда - метафорическое понимание природы как книги. Бог, как считалось, дал людям две книги - священное писание, в котором его мудрость явлена непосредственно, и книгу природы, в которой он запечатлел спою мудрость на камне творения. Эти воззрения, зародившиеся в эпоху средневековья, сыграли немалую роль в возникновении науки о природе - естествознания.

В эпоху Возрождения  отношение к природе меняется. Человек вдруг открывает для  себя красоту и великолепие окружающей природы, начинает видеть в ней источник радости, наслаждения в противовес мрачному аскетизму средневековья. Впоследствии в философии и эстетике романтизма природа начинает пониматься как убежище, противостоящее развращенной и порочной человеческой цивилизации. Один из основоположников романтизма, Ж.-Ж. Руссо, прямо утверждал, что переход человека от природного, естественного состояния к социальному является источником всех наших несчастий.

В период становления  промышленного капитализма возникает  еще один тип отношения человека к природе. Наиболее отчетливо это  отношение выразил Ф. Бэкон, провозгласивший  целью науки и техники господство над природой. Природа начинает пониматься как объект интенсивной преобразовательной деятельности и как кладовая, из которой человек может черпать без меры и без счета. Такая установка высказана в известных словах тургеневского Базарова: «Природа - не храм, а мастерская, и человек в ней работник».

Что касается естественнонаучного  познания, то в нем доминирующей становится идея испытания природы, стремление вырвать у нее ее тайны, свести все ее качественное многообразие к небольшому числу строгих количественных законов. В то же время естественнонаучный материализм первых естествоиспытателей исходил из одностороннего, чрезвычайно узкого взгляда на все богатство взаимоотношений человека с природой, из взгляда, диктуемого самой системой производственных и общественных отношений эксплуататорского общества, которая порождает чисто потребительское восприятие не только природы, но и человека.

Нельзя сказать, что  подобные воззрения были общепринятыми - с ними не соглашались многие мыслители  самых разных направлений. Тем не менее, на протяжении долгого времени, вплоть до середины XX столетия, именно они были преобладающими и именно они наиболее соответствовали реальной практике взаимоотношений общества и природы. Во второй половине нашего века, однако, положение резко меняется. Но мере того, как научно-техническая мощь человека, неуклонно и быстро возрастая, становится сопоставимой с масштабами действия сил природы, люди получают все больше поводов для того, чтобы убедиться в опасности неограниченного, бесконтрольного и непродуманного употребления этой мощи. В результате в отношениях человека к природе начинает оформляться и приобретать все более заметное место тот момент ответственности, о котором мы упоминали ранее. В исторической перспективе - и это отчетливо видно уже сегодня - мы имеем дело с глубочайшим изменением самого характера природопреобразующей деятельности человека, ее направлений и методов осуществления. Речь идет об ограничении элементов стихийности и, напротив, о возрастающей роли сознательности, организованности, сообразовании целей деятельности с ее средствами и последствиями - о разумности и гуманности во взаимодействии общества и природы².

¹ Кармин А.С. Культурология. - СПб.: Лань, 2006. С. 66-68.

² Шишова Н.В. Культурология. - М.: Логос, 2011. С. 66-69.