Скульптура в сюрреализме

Он стал подкладывать под бумагу или холст какие-нибудь неровные поверхности или предметы (кору деревьев, гравий и т. д. ). Затем, хорошенько нажимая на поверхность, натирал ее сухими или полусухими красками. Получались фантастические конфигурации, напоминавшие то заросли фантастического леса, то таинственные города. В 30-е годы, в тревожное время для немецких художников, Эрнст создает в этой технике фантасмагорические пейзажи (его любимым художником был Каспар Давид Фридрих). Кроме того он экспериментирует и с граттажем, то есть счищает краску с поверхности холста, задавая тем самым новую тему. В этой технике написан «Пейзаж с озером и химерами» - картина, проникнутая мрачным предчувствием.

В годы, непосредственно предшествовавшие второй мировой войне, Эрнст пишет серию городских пейзажей с использованием техники гравировки. На первый взгляд эти произведения напоминают призрачные изображения городов, которые слово вырисовываются на горизонте, однако, присмотревшись, мы замечаем, что это не более чем мираж. Критики рассматривали эти работы как отражение ощущения мрачности и безысходности, охватившего европейцев. Рассудочное начало было при этом отодвигаемо в сторону. Впрочем, не до конца. Все-таки те случайные эффекты, которые получались у Массона и Эрнста, до известной степени направлялись разумной созидательной волей.

Рене Магритт (1898-1967) – один из самых загадочных художников. На картине «Шедевр, или Мистерия горизонта» (1955 г.) лунной ночью на городском пустыре стоят три человека в одинаковых черных котелках. Их фигуры четко вырисованы. Они повернулись в разные стороны, и не один не смотрит на зрителя. Над головой каждого светит ранний месяц. Этот загадочный господин в котелке часто встречается на картинах великого бельгийского художника.

В работе «Путь в Дамаск» (1966 г.) тоже изображен котелок. Но он находится не на голове человека, а висит в воздухе над костюмом клерка. Рядом стоит обнаженный мужчина, которому, вероятно и принадлежит одежда. Магритт представляет человека существом, у которого отсутствует мозг.

На картине «Память» (1948 г.) нарисован окровавленный гипсовый слепок женской головы. Но этот образ не вызывает отвращения, ибо картина носит отвлеченный характер и воспринимается как сон. Память играла в творчестве Магритта существенную роль, художник считал необходимым как можно более точно изображать предметы, которые его вдохновляли.

В «Красной модели» (1935 г.) на землю перед деревянной стеной поставлена пара ботинок-ног. Десять пальцев тщательно вырисованы. Но на месте лодыжек – шнуровка, а сами они полые. Картины Магритта – жесткие интеллектуальные игры, посредством которых художник пытался заставить зрителя заметить странности, скрытые в обыденном укладе жизни.

Сюрреализм в литературе

Сюрреализм родился в среде послевоенной творческой интеллигенции, которая объединилась вокруг журнала «Литература» (1919–1924), основанного Андре Бретоном, Луи Арагоном и Филиппом Супо.

В 1919 А.Бретон и его друзья примкнули к дадаистам , переехавшими из Цюриха в Париж. Тем не менее они не принимали дадаистского стремления разрушить поэтический язык, обессмыслить слова и творить исключительно «симультанно-шумовую» поэзию. Цели будущих сюрреалистов носили конструктивный характер: они хотели не только создать новую, подлинную, поэзию, но и изменить с ее помощью самого человека.

Уже в дадаистский период единомышленники А.Бретона, отталкиваясь от учения З.Фрейда, активно экспериментировали в областях, не подвластных разуму (сновидения, бред, транс). Первый образчик «автоматического письма» – Магнитные поля А.Бретона и Ф.Супо – необработанная, свободная от логических схем импровизация (1920). В 1921 Поль Элюар опубликовал Вздыхающую тень, рассказ о своем сне. В 1922 началось тотальное увлечение снами или погружением в гипнотическое состояние, которое провоцировало не управляемый сознанием поток слов.

Оформление группы А.Бретона в художественную школу произошло в 1924, когда А.Бретон опубликовал первый Манифест сюрреализма. Термин «сюрреализм» был заимствован у Г.Аполлинера, назвавшего свою сатирическую драму Груди Тирезия «сюрреалистической», чтобы подчеркнуть ее коренное отличие от «добропорядочных» и приземленных пьес О.Э.Скриба (1791–1861), упорно державшихся в репертуаре французских театров. Манифест провозглашал раскрепощение от оков рационализма, которые препятствовали познанию еще не познанного сверхреального, и первенство образа, извлеченного из глубин подсознания. Своеобразным дополнением к Манифесту явился жесткий памфлет Труп, написанный сюрреалистами в связи со смертью А.Франса (1924), в котором они клеймили покойного за его приверженность к рационалистической культурной традиции.

Ко времени опубликования Манифеста школа уже насчитывала десятки единомышленников. В нее, кроме уже названных, входили поэты Роже Витрак, Антонен Арто, Мишель Лерис, Реймон Кено, а также художники Пабло Пикассо, Франсис Пикабиа, Мэн Рэй, Моррис Дюшан, Андре Массон, Макс Эрнст и др. А.Бретон был их признанным главой. В группе царила строгая дисциплина; на общий суд выносились не только произведения участников, но и их поступки, и идеологические воззрения.

На первом этапе (1922–1925) сюрреалисты сообща организовывали публичные демонстрации, коллективные выставки, проводили эксперименты по автоматическому письму, сеансы гипнотического сна, обсуждения произведений. Практиковалось совместное творчество. Тесно сотрудничали поэты и художники. Размывались грани между видами искусств.

Бретоновская группа оставалась средоточием ярких индивидуальностей, и в этом таилась опасность раскола. Внутри группы зрели серьезные разногласия творческого характера. К ним добавились и разногласия идеологические плана.

Революционные перемены в России сначала находили горячую поддержку у А.Бретона и его ближайшего окружения. Идею поэтической революции они связывали с идеей революции социальной. В 1926 А.Бретон, Л.Арагон, Б.Пере, Пьер Юник, П.Элюар вступили во Французскую коммунистическую партию (ФКП) и стали сотрудничать в ее органе «Кларте». Это спровоцировало первый кризис внутри сюрреалистической группы, поскольку не все ее участники симпатизировали коммунистам.

К 1929 расхождения обострились. Ж.Батай, Р.Деснос, Ж.Превер, М.Лерис, Р.Кено выпустили памфлет, бичующий «морализаторскую» позицию «папы сюрреализма». А.Бретон ответил им Вторым манифестом сюрреализма в защиту основополагающих принципов школы. Из группы ушли «диссиденты» и вступили новые члены: Рене Шар, Франсис Понж, Джо Буске, Луи Бюнюэль и др. Осложнились и отношения сюрреалистов с коммунистами в связи с политикой замалчивания советских репрессий со стороны руководства ФКП. В 1932 сюрреалисты осудили тезисы, принятые на Международном конгрессе революционных писателей в Харькове, на котором присутствовали П.Элюар и Л.Арагон; последний порвал с сюрреализмом. В 1933 сюрреалисты выступили против некоторых решений Международного антивоенного конгресса в Амстердаме и Плейеле.

При всех разногласиях сюрреалистическая группа благодаря усилиям А.Бретона до начала Второй мировой войны сохраняла свое значение влиятельного художественного направления. Война и оккупация Франции разбросали ее участников: большинство из них эмигрировало в Америку (А.Бретон, Ф.Супо, Б.Пере и др.), из числа оставшихся некоторые стали бойцами Сопротивления.

После Освобождения, несмотря на попытки вернувшегося из США А.Бретона, сюрреализм не смог восстановить статус ведущей художественной школы. О его закате писали многие. Так, в очерках Что такое литература? (1947) Ж.-П.Сартр назвал сюрреализм «последними конвульсиями буржуазного индивидуализма».

Однако в послевоенные годы А.Бретон сумел собрать вокруг себя группу единоверцев. Правда, из бывших его участников с ним остались только Ж.Арп и Б.Пере. Со смертью А.Бретона сюрреалистическая группа прекратила свое существование.

Теория сюрреализма. А.Бретон и его последователи утверждали, что сюрреализм надо понимать не как художественное течение, а как образ мышления и жизни. «Сюрреализм, – заявляли они, – это не новое и более легкое средство выражения и даже не метафизика поэзии; это средство тотального освобождения ума» (Декларация от 27 января 1925).

Объектом изображения становилось конкретное бытие, которое предстояло заново открывать с помощью «магического кристалла» поэзии. Соединение реального мира с поэтической грезой превращало его в некую абсолютную реальность (сюрреальность). Задача сюрреалистов и заключалась в том, чтобы покончить «с прежним противоречием между реальной жизнью и высшей реальностью».

Доминирующей (и закономерной) темой сюрреалистической литературы была тема любви, иррационального чувства. Своими предшественниками в этой области сюрреалисты считали французского теолога и философа Пьера Абеляра и португальскую монахиню Марианну Алькофорадо (1640–1723). Созданием же «звездных» образов в сочинениях такого рода их авторы были обязаны реальным женщинам, своим музам (Нюш и Доминик у П.Элюара, Эльза у Л.Арагона, Надя у А.Бретона, Гала у С.Дали).

Сюрреалистическая поэтика провозглашала всемогущество образа, который должен был «прилетать на своих собственных крыльях» (П.Реверди), а не конструироваться на базе сравнения. Рожденный во сне, в бреду, в состоянии транса, он нес в себе силу откровения; через него земное существование открывалось своей чудесной, фантастической стороной. Отталкиваясь от иррационализма А.Бергсона и З.Фрейда, сюрреалисты помещали источник поэтического воображения в мир подсознательного. Поэту оставалось только фиксировать услышанные там голоса; он был их «тайным вместилищем».

В то же время сюрреалисты не исключали тщательной работы над текстами: спонтанно возникшие образы были только «сырьем», которое надлежало подвергать анализу и усовершенствованию. Примером союза «произвольной» и «непроизвольной» поэзии служило творчество первых поэтов школы. П.Элюар проводил четкие различия между снами, сюрреалистическими текстами и поэмами. Сам А.Бретон, культивируя чудесное, странное и абсурдное, умел их поэтически упорядочивать.

Произведения сюрреалистов. Период существования сюрреалистической школы отмечен активной публицистической деятельностью: манифесты, теоретические эссе, предисловия к каталогам, а также жанр «Priere d'insérer» («просьба напечатать»), вид объяснительной записки, интерпретирующей то или иное произведение. Публиковались открытые письма, тексты выступлений, анкеты (в основном на тему любви и поэзии), словари и пр.

Знаковыми литературными произведениями школы стали поэтический сборник П.Элюара Столица скорби (1926), роман Л.Арагона Парижский крестьянин (1926), его же Трактат о стиле (1928) и роман А.Бретона Надя (1928).

Столица скорби открыла эру сюрреалистической поэзии. П.Элюар был признан «самым подлинным сюрреалистом», которому не надо было опускаться в глубины подсознания, чтобы искать там образы, они сами вырывались оттуда.. В Парижском крестьянине столица современного мира предстает в своем реальном и одновременно фантастическом (поэтически реконструированном) облике. В Трактате о стиле, апологии сюрреалистической эстетики, Л.Арагон осуществляет переоценку литературы прошлого: отвергая И.В.Гете, О.де Бальзака, Г.Флобера, он выстраивает для себя другую традицию – Стендаль, А.Рембо и Лотреамон. В романе Надя о любви к реальной женщине с даром ясновидения, страдающей психическим заболеванием, А.Бретон переосмысляет окружающий главную героиню мир; решая важную для сюрреализма тему отношения поэзии и жизни.

Первый поэт школы П.Элюар постепенно отошел от сюрреализма. Стихотворные сборники Л.Арагона 1920–1930-х – Вечное движение (1926), Великое веселье (1929), Преследуемый преследователь (1931) – хотя и несли явную печать сюрреализма, оставались пропитанными поэтической традицией прошлого, что единомышленники ставили ему в вину. Преследуемый преследователь предвосхищал новую, политизированную позицию, которую занял Л.Арагон, порвав в 1933 с бретоновской группой. Поэтические сочинения самого непреклонного поборника сюрреализма – А.Бретона Свет земли (1928), Свободный союз (1931), Седовласый револьвер (1932) свидетельствовали о свободе воображения, но свободе выверенной и упорядоченной. В созвездие первых поэтов сюрреализма входил и Р.Шар, (собрания стихов Гробница тайн, 1930, и Молот без хозяина, 1934).

Многие участники сюрреалистической группы проявили себя и как поэты, и как прозаики. Среди них – Р.Деснос, создатель поэмы в прозе Траур для траура (1924), романа Свобода или любовь (1927) и песен Ночь ночей без любви (1930); Ф.Супо, автор романов Добрый апостол (1923), Негр (1927), Умирающие (1929) и стихотворного сюрреалистического сборника (1937); Жан Кокто (1889–1963), писавший не только поэмы, но и романы – Великое отклонение (1923), Фома обманщик (1923), Трудные дети (1929); Б.Пере, мастер абсурдности и черного юмора, автор прозаических и поэтических книг: Пассажир трансатлантического лайнера (1921), На бульваре Сен-Жермен 125 (1923) и др; Анри Мишо, изобразивший в прозе и свободным стихом фантастические страны – Эквадор (1929), Мои владения (1930), Варвар в Азии (1932), Путешествие в великую Карабань (1936) и др.

Драматургическое наследие представлено драмами Армана Салакру, созданными между 1925 и 1930, Жана Кокто, Жоржа Неве, Р.Витрака; в 1927 Р.Витрак вместе с А.Арто и Робером Ароном создал для постановки сюрреалистических пьес Театр «Альфред-Жарри».

В 1925 вышел словарь 152 пословицы на потребу дня, составленный П.Элюаром и Б.Пере, в том же году – философская проза Непорочное зачатие, написанная А.Бретоном вместе с П.Элюаром, в 1938 – составленный ими же Краткий словарь сюрреализма.

Результатом сотрудничества поэтов и художников стали стихотворные сборники, иллюстрированные П.Пикассо, А.Массоном, М.Эрнстом, Г.Арпом, Жоржем Браком, Мэн Реем, Хоаном Миро, Валентиной Гюго, Джорджо Кирико, Андре Лотом, и, с другой стороны, собрания рисунков, сопровождаемых стихами; см., напр., Свободные руки. Мэн Рэй. Рисунки, иллюстрированные поэмами Поля Элюара (1937). Сюрреалисты практиковали и другой оригинальный вид сотрудничества – создание поэтических и пластических эквивалентов на заданную тему или заданный образ. Продукт такого синтеза – совместные сборники М.Эрнста и П.Элюара Повторения (1922) и Несчастья бессмертных, открытые Полем Элюаром и Максом Эрнстом (1922).