Борис Богатков. Поэтическое слово

                    28.02.45г.

 

 

 

 

 

 

Афанасий Коптелов

 

 Он появился у нас на втором году Великой Отечественной войны, как «поэт из госпиталя». Посещал «понедельники» Союза писателей и «среды» литературного кружка. Говорил мало и редко. Ко всему прислушивался. Иногда читал свои стихи. Они были бесхитростные, порою немного неуклюжие, но всегда сердечные и глубоко искренние.

На его потертой гимнастерке  виднелась одна нашивка: он был контужен, рассказывал об этом скупо, с обидой и горечью.

Это было под Москвой. Их часть, закончив боевую подготовку, грузилась в вагоны. Налетел немец, сбросил фугаски…

Потом – госпиталь, инвалидность.

Так мне и не удалось повоевать  по – настоящему говорил Богатков с сожалением и тут же добавлял, что у него ещё есть надежда.

 У него болели почки. Он  никому об этом не говорил,  не жаловался: верил – у молодого всё пройдет. Знали только дядя с теткой, да и то лишь потому, что ночами он подолгу не спал, а заснув – стонал.

Он говорил, что пойдет добровольцем. Дядя с теткой отговаривали:

Куда тебе, больному…

Но вот дядю перевели а работу в село Крапивино Кемеровской области, и Борис остался в Новосибирске один. Теперь никто ему не мешал, никто не отговаривал. Он прошел через все комиссии и добился, чего желал. Дядя получил телеграмму: «Уезжаю в армию».

Тетка поехала провожать. Дядя услышал  по радио прощальные стихи Бориса. Их читал поэт – фронтовик Николай Мейск. Он объявил слушателям, что автор собирался прочитать стихи сам, но не успел – уехал на фронт.

Приводится по сборнику: Борис Богатков «Единственная книга»

Василий Федоров

 

…После госпиталя Борис Богатков с лермонтовской жаждой жизни торопился снова на фронт. Именно жажда жизни призывала его к активной борьбе, к боевым товарищам, которых он вынужденно оставил на фронте. Это его настроение передавалось через отдельные фразы, брошенные им, через стихи, только что прочитанные на ходу.

 

У эшелона обнимемся.

Искренняя и большая,

Солнечные глаза твои

Вдруг затуманит грусть.

До ноготков любимые,

Знакомее руки сжимал,

Повторю их прощание:

«Милая, я вернусь».

 

…Меня всегда удивляла в этих стихах характеристика – «искренняя и большая». Очень уж как-то просто. Но теперь вижу в ней зерно той настоящей поэзии, которая всегда чуралась вымученных крайностей.

 

Я должен вернуться, но если…

Если случится такое,  

Что не видать мне больше

Суровой родной стороны, -

Одна к тебе просьба, подруга:

Сердце своё простое

Отдай ты честному парню,

Вернувшемуся с войны.

Как–то по-народному мудро и просто. Теперь для меня это больше, чем стихи  Это подлинный человеческий документ, скрепленный печатью судьбы…

…Ни в его человеческом поведении, ни в его поэтическом проявлении себя не было ничего случайного. Его короткий, но яркий жизненный путь опровергает утверждение некоторых «теоретиков», отказывающих героическим проявлениям личности в элементе сознательности.

Он погиб в августе 43-его у  Гнездиловских высот, поднимая в  атаку взвод.

На другой день после смерти Бориса Богаткова редакция газеты «Боевая  красноармейская» выпустила листовку о его подвиге:

«Вечная слава гвардейцу Борису Богаткову, показавшему в бою  богатырский дух и непобедимую силу советских патриотов»

Над текстом слова: «Первый по цепи».

Из  альманаха «Сибирские огни»,1971г..