Использование устаревших слов в поэзии Булата Окуджавы

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 22 Сентября 2015 в 15:31, курсовая работа

Краткое описание

Основная цель проводимого исследования – выявить использование устаревших слов в поэзии Б. Окуджавы.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
1. Изучить поэзию Булата Окуджавы.
2. Отобрать устаревшие слова.
2. Сделать морфологический разбор отобранных слов.

Содержание

Вступление…………………………………………………………………………...3
1. Использование устаревших слов в поэзии Булата Окуджавы………………..6
1.1. Историзмы……………………………………………………………………… 6
1.2. Архаизмы……………………………………………………………………….12
2. Морфологический разбор слов устаревшей лексики………………………..25
Заключение………………………………………………………………………….40
Список литературы……………………………………………………………........41

Вложенные файлы: 1 файл

окуджава.doc

— 343.50 Кб (Скачать файл)

 миг-

 и развеются, как на кострах,

 красный камзол, башмаки золотые,

белый парик, рукава в кружевах.

Бывали дни такие - гулял я молодой,

 глаза глядели  в небо голубое,

 еще был  не разменен мой первый золотой,

 пылали  розы, гордые собою.

Всяким там метаморфозам

не подвержена была...

Спите себе, братцы,- все придет опять:

новые родятся командиры,

 новые солдаты  будут получать 

вечные казенные квартиры.

Что он там?

 Чему не  рад

 сам себе холоп и барин?

Ваше благородие госпожа победа, значит, моя песенка до конца не спета! 

Меж домом графа Аракчеева и домом Дельвига,

                                                                                  барона,

 все уместилось  понемногу: его любовь,

                                                                       его корона,

 беспомощность - его кормилица, и перевозчика

                                                                                весло…

Как они свои круглые лапы

умещают средь книг и тетрадей,

под ажурною сенью знамен,

возвышают не почестей ради,

как гусары на райском параде

от рождения до похорон!

….

Исчезает, как лиры и латы,

вдохновенье полночной отваги.

У дороги карета застыла.

 Изогнулся  у дверцы лакей.

Ваше благородие госпожа победа,

 значит, моя  песенка до конца не спета! 

Ах кузнечик безумный и сирый,

что ему твои рифмы и лиры,

строк твоих и напевов тщета?

Нужны ли гусару сомненья,

их горький и въедливый дым,

когда он в доспехах с рожденья

и слава всегда перед ним?

Как я буду без вас в этом мире,

протяженном на тысячи верст,

где все те же дома и деревья,

и метро, и в асфальте трава,

но иные какие-то лица,

и до вас достучишься едва?

Изготовились к схватке гусары их счастливое время пришло.

А молодой гусар, в Наталию влюбленный, он

все стоит пред ней коленопреклоненный.

… 

И летят они в райские

кущи на конях на крылатых своих: впереди

командир, на нем рваный мундир, следом юный

гусар покидает сей мир.

Все то же на ней из поплина

                                               счастливое платье,

 все так  же горяч ее взор,

                                            устемленный в века...

Заждалась у дороги карета, и лакей на

припеке храпит.

Что мне сказать? Еще люблю свой двор,

его убогость и его простор,

 и аромат грошового обеда.

И, за ваш уют радея.

как у нас теперь входу,

я вам буду за лакея

и за повара сойду.

На пенсии давно усатый брандмайор.

И на пиру на том, на празднестве тягучем

я, видно был один, как рекрут ,не обучен,

как будто бы не мы метались в том огне,

как будто тот огонь был неизвестен мне.

А может быть, подстреленный давно живу в раю,

и кущи там, и рощи там, и кудри по плечам.

Расплескалася в улочках окрестных

та мелодия…

И вдруг замечаю: у самых Арбатских ворот

извозчик стоит, Александр Сергеевич прогуливается…

   Ночной  камар,

                               как офицер гусарский, тонок,

 и женщина  какая-то стоит,

 прижав  к груди стихов каких-то

                                                     томик,

и на колени падает старик,

и каждый жест велик,

                                           как расстоянье,

 и веточка  умершая

                                              жива, жива.

Наверно, и подохну с ней,

как с трехлинейкой на весу.

Тулуп на нем жарок, да холоден взгляд…

Cапожник согнулся над хромом,

 лудильщик ударил в котел,

 и с уличным  гамом и громом

по городу праздник пошел.

Я еду Тефлисом в пролетке

и вижу, как осень кружит,

и локоть родной моей тетки

  на белой  подушке лежит.

«Неужели вы верите в чудо!?-

поперхнется поручик  Кларнет.

Вот и прерван век недолгий,

 и летят  со всех сторон 

письма, словно треуголки

Бонапартовых времен.

А время торопит-возница беспечный,-

и просятся кони в полет.

Внизу Европа в облаках,

 а тут, - пушкарь.

Гордись пушкарь,  своей судьбой-

глашатай света и свободы,-

покуда спороят меж собой

 внизу эпохи  и народы.

 

1.2.Архаизмы

 

Нет пока лихих годин выражений осторожных... 

 Любовь иль злоба наш удел?

Падем ли, выстоим ли?

Все тюрьмы, взятые вместе,

не остановят расплаты:

он предрешен, ваш удел.

     Барышни смеются, танцы предвкушают,

кто кому достанется, решают.

    …

    Изыди, гордый дух,

поперхнись холодной дулей.

    Изловчусь под конец

   и стрельну последней пулей.

Не обещайте деве юной любови вечной на земле!

Но как не сладок мир подлунный-

лежит тревога на челе.

И идет, не пристроившись к строю,

 и задумчиво  тычется в пыль 

днем и ночью, верста за верстою

 рядовой  одноногий Костыль.

 

 Крест деревянный иль  чугунный

 назначен нам в грядущей мгле…

В склянке темного стекла

из-под импортного пива

роза красная цвела

гордо и неторопливо. 

Не грусти, не печалься, память не стынет,

я  себя раздарила во имя твое.

Разве есть напиток краше? Благодарствуй, котелок.

И в дороге, и в опале,

 и крылаты, и без крыл,

 знать, о  Ней лишь помышляли 

Александр и Михаил.

 

Чешите все по кабакам…

Вы представьте,

 друг любезный, как казались нам смешны

парадоксы те из бездны

фронтового сатаны.

Она проживает все там же

то я был далече.

Но рукам пока далече до пронзительных высот,

 до божественной, и  вечной,

и нетленной красоты, что соблазном к нам стекает

 с недоступной высоты. 

Двор закачался, загудел,

как хор под выстрелами,

 и капельмейстер удалой кричал нам что-то...

Ей не жалко никого,

ей попасть бы хоть в кого,

хоть в чужого, хоть в свово.

 Во, и боле ничего.

Постепенно вступают штыки и мортиры-

 значит, скоро по швам  расползутся мундиры,

значит, скоро сподобимся есть за двоих,

забывать мертвецов и бояться живых,

 прикрываться истлевшею рванью...

Когда мне невмочь пересилить беду,

  когда подступает отчаянье,

  я в синий троллейбус сажусь  на ходу,

  в последний,

  в случайный. 

… 

К ним бежит букашка божья,

  бедной барышней бежит,

  но у них к любви и ласкам 

что-то сердце не лежит.

Сулит мне новые удачи искусство кройки и шитья". 

А в соседнем переулке 

барабанщицы живут

и, конечно, в переулке, 

очень добрыми слывут,

  и за ними ведь не надо

отправляться за моря...

Нас время учило: живи по-походному,

  дверь отворя...

И снова полонеза звуки.

  И снова крикнуть я хочу:

"Ребята,  
 
                  навострите руки,

  вам это дело по плечу:

смахнем царя...

Когда очнуться не хватает мочи,

  когда румяный край - под цвет  зари,

  о чем он думает? 

Мы берем их пальто, приглашаем к столу 

и признательные расточаем улыбки, 

но они очень скромно садятся в углу, 

извлекают  
свои допотопные скрипки, 

расправляют  
 
помятые сюртучки, 

поднимают  
 
над головами смычки, 

распрямляют  
 
свои вдохновенные усики... 

Представьте, она понимает призванье свое:

и громоподобные пиршества не для нее.

Пируй, господин, 

до нового года!

Где дни, как карты, смешивая-

 грядущий и начальный,

  что жив и что угас, -

я вижу как насмешливо,

а может быть, печально

глядит она на нас. 

Круглы у радости глаза и велики у страха,

  и пять морщинок на челе от празднеств и обид... 

Петухи проголосили, песни поздние погасли.

Низкорослый лесок по пути в Бузулук,

  весь похожий на пыльную армию  леших-

  пеших, 

             песни лихие допевших,

  сбивших ноги,

                  продрогших,  
 
                               по суткам не евших

и застывших,

как будто в преддверье разлук. 

Или это мелькнул за окном балаган ,

где бушует уездных страстей ураган,

где играют безвестные комедианты,

за гроши продавая судьбу и таланты,

сами судьи  и сами себе музыканты…

  Укрепляйте организм, принимайте  меры...

  Капли Датского короля пейте, кавалеры! 

… 

И утонченные как соловьи,

  гордые, как гренадеры,

что же надежные руки свои

  прячут твои кавалеры? 

И в день седьмой, в какое-то мгновенье,

 она возникла  из ночных огней 

без всякого небесного знаменья... 

Информация о работе Использование устаревших слов в поэзии Булата Окуджавы