Лингвистический анализ сонетов У. Шекспира

В драме, развертывающейся перед  нами в "Сонетах", три персонажа: друг. Смуглая дама и поэт. Первых двух мы видим глазами поэта. Его  отношение к ним претерпевает изменения, и из описаний чувств поэта  перед нами возникает большой  и сложный образ главного лирического  героя "Сонетов". Мы с самого начала отказались от прямого отождествления лирического героя "Сонетов" с  самим Шекспиром. Это поэтический  образ, имеющий такое же отношение  к реальному Шекспиру, какое к  нему имеют Гамлет или Отелло. Конечно, в образ лирического героя  вошло немало личного. Но это не автопортрет, а художественный образ человека, такой же жизненно правдивый и  реальный, как образы героев шекспировских  драм.

Подобно многим персонажам драм Шекспира, он возникает перед  нами сначала еще не очень искушенным в жизни, полным благородных идеалов  и даже иллюзий. Затем он проходит через большие душевные испытания, страдает и дух его закаляется, обретая понимание действительности во всей ее сложности и противоречиях. Ему случается совершать ошибки и переживать падения, но он всегда обнаруживает способность восстать и подняться на новую высоту. Он не кончает так, как герои трагедий, но путь его тоже является трагическим. Ведь и благородные герои Шекспира, даже если их настигает смерть, погибают морально несломленными, и в этом отношении между ними и лирическим героем "Сонетов" полное духовное родство.

Еще одна черта роднит лирического  героя "Сонетов" с героями трагедий. Он, как и они, страдая, не замыкается в мире личных переживаний, - боль научает  его понимать боль, переживаемую другими  людьми. Благодаря остроте чувств, возникающей в трагических переживаниях, ему открывается зрелище бедствий, оскверняющих всю жизнь. И тогда  сознание его становится в полном смысле слова трагическим.

 

Весь этот параграф – полная ахинея, эта информация сама по себе пустая, а здесь вообще не нужна

 

 

2.2 Растительная  метафора как часть художественного  мира сонетов

Метафора  – разновидность тропа, состоящая  в перенесении значения по сходству [Galperin, 1971: 221]. В метафоре всегда соединяются одновременно два значения: то, которое определяется контекстом, и другое, которое определяется привычным определением слова, то есть присущее данному слову вне контекста. Значение, определяемое контекстом, называется обычно переносным значением (предмет), а то, которое свойственно слову как таковому, называется прямым значением (образ).

Метафору  часто называют сокращенным сравнением – потому, что в метафоре в  одном слове соединяются и  образ, и предмет, о котором идет речь. Впрочем, например, Гальперин  возражает против такого понимания, настаивая, что сравнение и метафора – стилистические приемы разной природы: сравнение указывает на общее  между двумя предметами, заведомо различными, тогда как метафора есть отождествление двух предметов [Разова, 1964: 138].

Метафора  по отношению к сравнению сокращена  не только в том смысле, что в  одном слове слиты предмет и образ, но еще и в том, что в метафоре никогда не называется признак, по которому это сближение сделано, о нем надо догадываться. Эта необходимость догадываться, т. е. проявить некоторую активность восприятия, делает метафору более сильным стилистическим средством, нежели сравнение. В сравнении тоже иногда отсутствует признак, и о нем нужно догадываться, но предмет и образ не совмещены. Встречая метафору, читатель должен самостоятельно разобраться в соотношении между предметом и образом и определить, что общего между ними, какой признак применим одновременно и к предмету и к образу.

Метафорическое  употребление могут получать различные  части речи (члены предложения). Например: “душа компании”, “предложить руку и сердце”, “кипучая деятельность”, “скользящий график” “любовь  остыла”, “выражаться туманно” и  т. д. Устойчивые, часто употребляемые  метафоры могут переходить в категорию  стертых метафор (к их числу относятся  все приведенные выше примеры) и  усваиваться языком в качестве постоянных фразеологических единиц. Метафора –  один из основных механизмов возникновения  новых значений слов и, в конечном итоге, новых слов (хрестоматийный пример: “ножка стола”).

 

Не надо про метафору вообще – надо конкретно про растительную метафору и ее место в художественном мире сонетов

В сонетах Шекспира метафора, наряду со сравнением, является основным, систематически применяемым стилистическим средством. Метафоры есть в каждом сонете и зачастую они составляют основу художественного образа. С помощью  метафор поэт переосмысливает реальность, выявляет скрытый смысл вещей  и отношений и, побуждая читателя к активному восприятию, заставляет его пройти этот же путь поэтического познания. 

Далее рассмотрим понятие  растительной метафоры.

Подавляющее большинство  флористических метафор - свыше 80%, относится  к антропосфере – когнитивной сфере представления знаний о человеке и его жизнедеятельности. Это не случайно, поскольку метафора по своей сути антропоцентрична, человек в познании самого себя пытается как бы примерить на себя характеристики объектов окружающего мира. Характеризующая антропоцентрическая флористическая метафора захватывает все стороны человеческой личности: внешность, поведение, психические свойства, социальные качества. На базе уподобления растениям происходит концептуализация таких недоступных непосредственному наблюдению сторон человека как мысли и эмоции.

Целостность книги «Сонетов»  Шекспира определяется не только внешним  сюжетом «любовного треугольника»  и драматургией внутреннего мира лирического героя, сквозными темами Любви и Смерти, Времени и Красоты, но также устойчивой, хотя и бесконечно варьирующейся образностью. Среди множества образных тезаурусов, таких как времена и месяцы года (весна, лето, осень, зима, апрель, май и др.), время суток (утро, полдень, вечер, ночь, свет, тьма, сумерки), пространственные образы, включая их земные и мистерийные измерения (горы, море, дорога и т.п.; ад, рай, чистилище), а также астрология и алхимия, театр и актерская игра, творения художников и ремесленников, банковское и торговое дело, и т. п., особое место занимают образы растительного мира. Образами цветов и растений пользуются практически все поэты XV – XVII вв. Но обращение к ним Шекспира отличается тем, что поэт создает устойчивую и развивающуюся систему растительной природы, законам которой подчиняется и биологический состав человека. Это та самая устойчивая образная параллель, которая позволяет Шекспиру выразить одну из ведущих мыслей «Сонетов»: о рождении, росте, цветении, созревании, увядании и смерти, о поисках средств обессмертить живую Красоту. Подобная органичность всеобъемлющей растительной метафоры может быть обнаружена в текстах Библии, которая, по-видимому, и была одним из первых источников поэтики Шекспира.

А эти мысли надо развивать, иллюстрировать конкретными  примерами. Этот параграф должен быть на пять страниц длиннее.

 

2.3 Анализ сонетов,  наиболее ярко представляющих  растительную метафору

Далее в курсовой работе проведем анализ растительных метафор в трех сонетах Шекспира.

А здесь надо брать  два-три сонета и делать их полный филологический анализ. В оригинале!!!!!!!

 

Рассмотрим первый сонет:

 

Мы урожая ждем от лучших лоз,

Чтоб красота  жила, не увядая.

Пусть вянут  лепестки созревших роз,

Хранит их память роза молодая.

А ты, в свою влюбленный красоту,

Все лучшие ей отдавая соки,

Обилье превращаешь  в нищету, - 

Свой злейший  враг, бездушный и жестокий.

Ты - украшенье  нынешнего дня,

Недолговременной  весны глашатай, - 

Грядущее  в зачатке хороня,

Соединяешь  скаредность с растратой.

Жалея мир, земле  не предавай

Грядущих  лет прекрасный урожай!

 

Данный сонет является самым первым в цикле сонетов Шекспира. Тематическое своеобразие данного сонета заключается в том, что здесь автор пишет о красоте, о том, что тот, к кому он обращается, растрачивает ее.

В данном сонете автор ярко использует изобразительно-выразительные  средства, такие как метафора (в  том числе и растительная), эпитеты.

В данном сонете в начале и в конце присутствует растительная метафора.

В самом начале автор активно  пользуется растительными метафорами – мы это наглядно видим из первых строк сонета. Далее по тексту сонета растительной метафоры нет. И, наконец, в последней строчке сонета мы видим растительную метафору снова.

Растительными метафорами в  данном сонете являются следующие слова  и выражения: «урожая ждем от лучших лоз», «не увядая», «лепестки созревших  роз», «роза молодая», «прекрасный  урожай».

Вышеперечисленные растительные метафоры как изобразительно-выразительные  средства играю важную роль в передаче содержания сонета. Под розой автор  в данном сонете понимает красоту, молодость. Под урожаем понимаются достоинства, преходящие с возрастом.

По данному сонету можно  сделать вывод о его художественном своеобразии, который заключается  в том, что с помощью растительной метафоры автор в данном сонете показал, что нельзя жертвовать своим будущем  ради того, чтобы исполнить чьи-нибудь прихоти и потребности в настоящем. Также в данном сонете при помощи растительной метафоры автор говорит о том, что не надо сожалет об уходящем, так как память о нем останется, если же оно действительно ценно: «пусть вянут лепестки созревших роз, хранит их память роза молодая».

Далее рассмотрим еще один сонет Шекспира:

 

Когда подумаю, что миг единый

От увяданья отделяет рост,

Что этот мир - подмостки, где картины

Сменяются под  волхвованье звезд,

Что нас, как  всходы нежные растений,

Растят и  губят те же небеса,

Что смолоду  в нас бродит сок весенний,

Но вянет  наша сила и краса, - 

О, как я  дорожу твоей весною,

Твоей прекрасной юностью в цвету.

А время на тебя идет войною

И день твой ясный  гонит в темноту. 

Но пусть  мой стих, как острый нож садовый,

Твой век  возобновит прививкой новой.

 

Данный сонет является пятнадцатым в цикле сонетов  Шекспира. Тематическое своеобразие  сонета заключается в том, что  в нем автор, как и в предыдущем сонете говорит о красоте и ее увядании со временем. Шекспир пишет о том, что время не подвластно людям, но данным сонетом он пытается остановить ход времени: «Но пусть мой стих, как острый нож садовый, твой век возобновит прививкой новой.»

Как и в предыдущем сонете автор активно использует здесь изобразительно-выразительные средства. Прежде всего – это растительная метафора. Автор вновь сравнивает красоту, молодость – то что это проходит со временем, но мы пытаемся это остановить – с миром растений.

В начале и в конце данного  сонета автор использует растительную метафору.

Композиция в которой представлена растительная метафора характеризуется тем, что она активно присутствует в начале, в первой половине сонета. Далее в сонете есть отдельные слова и выражения, которые можно, но с некоторой натяжкой, отнести к растительной метафоре. И, наконец, в самом конце растительная метафора данного шекспировского сонета предстает перед нами в полной красе.

Ключевыми растительными  метафорами в сонете являются следующие  слова и выражения: «от увяданья отделяет рост», «всходы нежные растений», «вянет наша сила и краса», «как острый нож садовый, твой век возобновит прививкой новой».

Роль приведенных изобразительно-выразительных  средств, представленных растительной метафорой, в рамках данного сонета заключается в том, что они  помогают нам увидеть человеческую молодость и красоту, их зарождение и увядание, через призму растительного  мира. Молодость, невинность – автор  сравнивает со «всходами нежных растений».

Художественное своеобразие  анализируемого сонета заключается  в том, что он как нельзя точно  использует растительную метафору для  описания цикла человеческой жизни, как физической так и духовной. Ведь давно известно, что именно старость и увядание души, а не тела – есть истинная старость. Именно поэтому последними строками данного сонета автор говорит: «но пусть мой стих, как острый нож садовый, твой век возобновит прививкой новой.»

Далее проведем анализ следующего сонета Шекспира.

 

Смотри же, чтобы жесткая рука

Седой зимы в  саду не побывала,

Пока не соберешь цветов, пока

Весну не перельешь  в хрусталь фиала. 

Как человек, что драгоценный вклад

С лихвой обильной получил обратно,

Себя себе вернуть ты будешь рад

С законной прибылью десятикратной. 

Ты будешь жить на свете десять раз,

Десятикратно  в детях повторенный,

И вправе будешь в свой последний час

Торжествовать над смертью покоренной. 

Ты слишком  щедро одарен судьбой,

Чтоб совершенство умерло с тобой.

 

Представленный для анализа  сонет является шестым в цикле  шекспировских сонетов. Его тематическое своеобразие заключается в том, что здесь автор говорит о  бессмертии, несмотря на конечность жизни  и красоты.

В данном сонете, как и  в двух предыдущих, которые были подвергнуты анализу в рамках данного подпункта курсовой работы, автор активно использует изобразительно-выразительные  средства, такие как эпитеты и  метафоры. Особенно, исходя из темы курсовой работы, стоит обратить внимание на растительную метафору. Эти изобразительно-выразительные  средства играют большую роль в передаче содержания данного сонета. С их помощью автор передает всю ту глубину чувств, которую хотел  бы выразить и донести до того, куму данный сонет адресован.

Изобразительно-выразительные  средства в данном сонете распределены равномерно по тексту. Растительная метафора присутствует в начале.

Особенности композиции данного  сонета можно определить тем, что  растительную метафору мы здесь встречаем  в начале сонета. Далее по тексту она не присутствует.

В сонете содержатся следующие  слова и выражения, которые можно  охарактеризовать как растительную метафору: «седой зимы в саду не побывала, пока не соберешь цветов…»

Роль данной растительной метафоры в передаче содержания сонета заключается в том, что  под садом автор понимает человеческую душу, а под цветами – это  те достижения, которые может совершить  человек у которого чистая и молодая душа.

Художественное своеобразие  анализируемого сонета заключается  в том, что совершенство человека, к которому обращается автор, должно быть сохранено при его жизни (об этом свидетельствует использованная в начале сонета растительная метафора) и приумножено его достижениями, которые его переживут. Здесь  автор говорит о том бессмертии, которое получает человек, чьи свершения  и труды переживают его. Ощущения, которые должен испытывать такой  человек определены фразой: «и вправе будешь в свой последний час, торжествовать над смертью покоренной.»