Языковые и композиционные особенности рассказов А.И.Солженицына

        В связи с тем, что стили «языка художественной литературы» «не равномощны» по используемым средствам выражения, существенно различно и содержание, которое каждый из них способен передавать.

Глава 2. Языковые и композиционные особенности рассказов А.И.Солженицына.

2.1. Содержательные, композиционные и языковые особенности рассказа «Один день Ивана Денисовича»

Рассказ «Один день Ивана Денисовича» - небольшое произведение об одном из трёх тысяч шестисот пятидесяти трёх дней срока, но вмещает в себя жизнь всей страны, всю её правду и горечь.

    Солженицын показал всю лагерную жизнь одним днём. После чтения становится понятно, что этого одного единственного дня вполне достаточно, чтобы отразить всю лагерную жизнь.

     Это произведение было написано в 1959 году, а в печати появилось лишь через три года под названием «Щ-854. Один день одного зэка», но из-за проблем с публикацией заглавие пришлось изменить позже на более нейтральное [Порубова, 18].

     Первоначальное название изменено было по совету А.Твардовского, потому что А. Солженицын написал книгу не об ужасах особого каторжного лагеря как такового, а о том, как обыкновенный зэк умеет выжить и остаться самим собой, складывая свой день внутри лагерного распорядка. Писатель создал художественный образ судьбы человека, а не документальный портрет [Газизова, 58].

     «Один день Ивана Денисовича» связан с одним из фактов биографии самого автора – Экибастузским особым лагерем, где зимой 1950-1951 г. на общих работах был создан этот рассказ. Главный герой рассказа Солженицына – это Иван Денисович Шухов, обычный узник сталинского лагеря. В этом рассказе автор от лица своего героя повествует о всего одном дне из трёх тысяч шестисот пятидесяти трёх дней срока Ивана Денисовича. Но и этого дня хватит, чтобы понять то, какая обстановка царила в лагере, какие существовали порядки и законы, узнать о жизни заключённых, ужаснуться этому. Лагерь – это особый мир, существующий отдельно, параллельно нашему. Здесь совсем другие законы, отличающиеся от привычных нам, каждый здесь выживает по-своему.

           Жизнь в зоне показана не со стороны, а изнутри человеком, который знает о ней не понаслышке, а по своему личному опыту. Именно поэтому рассказ поражает своим реализмом.

        Солженицын строил свой рассказ на материале недавнего исторического прошлого, свидетелем и непосредственным участником которого был он сам. Автор в произведении обратился к новой и необычной для того времени теме – теме судьбы личности в жёстких условиях тоталитаризма. Событием было всё: тема, сюжет, система образов, язык. Особенностью композиции является то, что автор не разделяет рассказ на главы и части, поэтому один день героя представляется нам как единый и непрерывный временной поток   [Порубова, 22].

         В небольшом рассказе уместился целый перечень несправедливостей, рождённых системой: наградой за мужество в плену стал для сибиряка Ермолаева и героя Сеньки Клевшина десятилетний срок; за веру в Бога при объявлённой Сталинской Конституцией свободе веры страдает баптист Алёшка.

      Таким образом, в одном дне и одном лагере, изображенных в рассказе, писатель сконцентрировал ту оборотную сторону жизни, которая была до него тайной за семью печатями. Осудив бесчеловечную систему, писатель вместе с тем создал реалистический характер подлинно народного героя, сумевшего пронести через все испытания и сохранить лучшие качества русского народа.

      Теперь поговорим о главном герое рассказа.

     Иван Денисович Шухов был осуждён на десять лет по сфабрикованному делу: его обвинили в том, что он вернулся из плена с секретным немецким заданием, а какое конкретно оно было – так и не смог никто придумать. Шухова постигла та же судьба, что и миллионы других людей, воевавших за Родину, но по окончанию войны из пленников немецких лагерей оказались пленниками сталинских лагерей ГУЛАГа. Как человек он не может не

вызывать уважения: несмотря на все условия он сумел сохранить доброту, благожелательное отношение к людям, не обозлился, не потерял человечности.

      Герой в авторском повествовании не показан читателю с внешней точки зрения: в тексте нет портретных описаний Шухова; сведения о внешнем облике персонажа читатель может получить либо из высказываний других действующих лиц, либо из внутренней речи самого героя. Читатель знает лишь, что у него «недостаток зубов, прореженных цингой»; кроме этого, по его собственным словам, он «сорок лет землю топчет, уж зубов нет половины и на голове плешь» [Седов, 2004, 106].

    Фундаментом личности заключённого Шухова является его отношение труду. В лагере герой встречает только тяжёлый и изматывающий труд, но благодаря своему опыту он не становиться человеком, выбитым из колеи [Порубова, 158].

     Для Шухова его работа нечто большее – радость мастера, свободно владеющего своим делом, ощущающего вдохновение, прилив энергии.

С какой трогательной заботой припрятывает  Шухов свой мастерок. «Мастерок – большое  дело для каменщика, если он по руке и лёгок. Однако на каждом объекте такой порядок: весь инструмент утром  получили, вечером сдали. И какой завтра инструмент захватишь – это от удачи. Но однажды Шухов обсчитал инструментальщика и лучший мастерок зажилил. И теперь вечером он его перепрятывает, а утро каждое, если кладка будет, берёт». И в этом чувствуется практичная крестьянская бережливость. Труд – это жизнь для Шухова. Не развратила его советская власть, не смогла заставить халтурить, отлынивать. Тот уклад жизни, те нормы и неписаные законы, которыми от века жил крестьянин, оказались сильнее. Они – вечные, укорённые в самой природе, которая мстит за бездумное, халтурное к ней отношение. Здравый смысл. Это им руководствуется Шухов в любой жизненной ситуации.

      Принципиальное значение имеет выбор автором социального статуса Шухова. Иван Денисович – крестьянин, бывший рядовой боец красной армии – одним словом тот, кто составляет понятие «народ». Не каждый мог выжить в условиях тюремных работ, но Иван Денисович сумел приспособиться. Он оказался переимчивым в области ремесла – в прошлом крестьянин, в лагере становится он первоклассным каменщиком, а в свободное, «неказённое», время продолжает работать, но уже на себя: кому тапки сошьёт, кому телогрейку залатает, одним словом, подрабатывает. Герой Солженицына даже в трудных условиях лагеря не становится ни «стукачом», ни «шестёркой», не опускается до вылизывания мисок и разгребания помойных ям в поисках объедков. Сорокалетний заключённый Шухов наделён хитростью и смекалкой, а также огромной житейской мудростью   [Порубова, 19].

       В основном Шухов говорит внутри себя. Во внутреннем общении Шухов не ищет диалога, душа его как бы настроена на передачу свидетельств о лагерной жизни, а ум – чтобы выжить в ней. Он хронометрирует лагерное время и будто сообщает обо всём, что видит, слышит, понимает, оценивает, и лишь иногда он просто думает, отключаясь от сигналов опасности и гложущей заботы о хлебе насущном. Слово героя сопровождает авторский комментарий, открывающий то, чего не мог знать зэк Шухов. Писатель умело спрятался за своего героя и свое отношение к нему ввёл в подтекст, рассчитывая на вдумчивое чтение книги. Он выделил его среди других, дал ему слово, чтобы видна стала его душа и известны её страдания и радости. А.Солженицын построил  своё повествование на переживаниях и думах Ивана Денисовича, в котором трудно заподозрить сложную духовную и интеллектуальную жизнь [Газизова, 63].

      Следуя за своим героем, автор постепенно подводит читателя к мысли о том, что даже суровые тюремные условия не смогут убить в человеке истинных  качеств, если он сам того не захочет, не сделают из него ненавистника по отношению к жизни и к окружающим [Порубова, 22].

Проза А.И.Солженицына обладает качеством предельной убедительности в передаче жизненных реалий. Рассказанная им история об одном дне из жизни заключённого воспринималась первыми читателями как документальная, «непридуманная». Действительно, большая часть персонажей рассказа – подлинные, из жизни взятые натуры. Таковы, например, бригадир Тюрин, кавторанг Буйновский. Только образ главного героя рассказа Шухов, по свидетельству автора, сложен из солдата артиллериста той батареи, которой командовал на фронте Солженицын, и из заключённого № 854 Солженицына.

      Любая деталь поведения узников или их лагерного быта передана почти физиологически конкретно.

       В повести А.И.Солженицына «Один день Ивана Денисовича» собственно временной план действительности ограничен, казалось бы, очень тесными рамками: временные рамки – один день, пространственные – зона за колючей проволокой и строительный объект, куда выводят на день заключённых, событийные – все, что смогло уместиться в один день  из жизни зэка – Ивана Денисовича Шухова. Этот день – как временной отрезок жизни – всего лишь микроскопическая «капля» в событийно-историческом «море», но эта «капля» очень информативна: она дает нам представление о жизни страны и народа в целом. Вынесенное в заголовке время – « Один день Ивана Денисовича» - становится главным героем повести. «День» - это время, когда «колхозы укрупнили» и установили «нормы трудодней», «а русские – и какой рукой креститься забыли».Это время, когда «придумали бригады» не только на воле, но и в зоне, «чтобы зэки друг друга понукали».День в зоне не вырван из контекста времени, он просто показан крупным планом, чтобы его можно было детально рассмотреть. Это одно из звеньев непрерывной череды событий, которые связываются в человеческой памяти в единую картину       жизни [Хижняк, 2004, 179].                                                                                                       

       День Шухова в зоне – день из жизни лагерного «пополнения, привезённого с фронта»,день из жизни страны, которая отправляет в зону людей после фронта – краснофлотцев, мастеровых, бывшего капитана второго ранга и даже бывшего Героя Советского Союза. Событийные детали в данном случае, создавая картину жизни, определяют в то же время и граница временного отрезка, «уточняют» исторический период          [Хижняк, 2004, 187]. 

      Необыкновенно тщательно, скрупулёзно следит автор, как его герой одевается перед выходом из брака, как он надевает тряпочку – намордник или как до скелета объедает попавшуюся в супе мелкую рыбёшку.                                                                                 

        Каждая мелочь для героя – в буквальном смысле вопрос жизни и смерти, вопрос выживания или умирания. Поэтому Шухов искренне радуется каждой найденной вещице, каждой лишней крошке хлеба. День – та «узловая» точка, через которую в рассказе Солженицына проходит вся человеческая жизнь. Вот почему хронологические и хронометрические обозначения в тексте имеют ещё и символическое значение. «Особенно важно, что сближаются друг с другом, порой почти становясь синонимами, понятия «день» и «жизнь».  Такое семантическое сближение осуществляется через универсальное в рассказе  понятие «срок». Срок – это и отмеренное  заключённому наказание, и внутренний распорядок тюремной жизни, и – самое важное – синоним человеческой судьбы и напоминание о самом главном, последнем сроке человеческой жизни. Тем самым временные обозначения приобретают в рассказе  глубинную морально-психическую окраску. Важность категории времени в рассказе подчиняется тем, что его первая и последняя фразы посвящены именно времени («В пять часов утра, как всегда, пробило подъём – молотком об рельсу у штабного барака». – «Таких дней в его сроке от звонка до звонка было 3653. Из-за високосных годов – три дня лишних набавлялось»…).

       Место действия также необычайно значило в рассказе. Самым главный принцип, определивший художественное пространство рассказа, - это

соединение единичного и общего. В рассказе «Один день…» единица дня превращается в жизнь – настолько в ней сконцентрирована идея времени. Один день из жизни заключённого становится предметом исследования писателя. Пространство лагеря враждебно узникам, особенно опасны открытые участки зоны: каждый заключённый торопится как можно быстрее перебежать участки между помещениями, он опасается быть застигнутым в таком месте, спешит юркнуть в укрытие барака.

        Пространство в рассказе выстраивается концентрическими кругами: сначала описан барак, затем очерчена зона, потом – переход по степи, стройка, после чего пространство снова сжимается до размеров барака. Замкнутость круга в художественной топографии рассказа получает символическое значение. Образ узника ограничен обнесённой проволокой окружностью. Заключённые отгорожены даже от  неба. Для них нет горизонта, нет неба, нет нормального круга жизни. Но есть ещё внутреннее зрение заключённого – пространство его памяти; а в нём преодолеваются замкнутые окружности и возникают образы деревни, России, мира.

Важную идейно-художественную роль играет в рассказе язык. Язык автора практически неотличим от языка героя – Ивана Денисовича Шухова – всё в произведении представлено увиденным глазами заключённого. Солженицын поставил перед собой сложную стилистическую задачу. Слив воедино образ автора и героя, он был обязан создать совершенно отчетливо очерченную речевую маску, которая соединяла бы в себе:

1) индивидуальные особенности речи героя в соответствии с его характером, 2) более широкие приметы его родного тегменёвского говора (а вернее — общие черты диалектно-просторечного «говорения», характерные для современного крестьянина)

3) речевой колорит среды, окружающей его в заключении. В последней нельзя было также забыть об индивидуализации речи всех других персонажей повести, пусть даже показанных через одноплановое восприятие героя.

       Трудность синтетического использования этих разнородных и разномасштабных речевых пластов состояла еще и в том, что по замыслу автора они должны были быть заключены не в более естественную для «сказовой» манеры форму повествования от первого лица — лица рассказчика, а в синтаксическую структуру несобственно-прямой речи:

«Шел Шухов тропою и увидел на снегу кусок стальной ножовки, полотна поломанного кусок. Хоть ни для какой надобности ему такой кусок не определялся, однако нужды своей вперед не знаешь. Подобрал, сунул в карман брюк. Спрятать ее на ТЭЦ. Запасливый лучше богатого».