Вступление Турции в ЕС

Помимо вмешательства в экономику, связанного с процессом производства и накопления, государство, по мнению З.Ониша, было вынуждено участвовать в распределительных процессах. Основными инструментами, при помощи которых турецкое государство обеспечивало перераспределение общественного продукта, стали избыточная занятость на государственных предприятиях и закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию9.

В конце 80-х годов воздействие государства на процессы перераспределения приобрело еще более масштабный характер. В целях расширения внутреннего рынка правительства стали использовать рост государственных расходов для повышения реальной заработной платы. При этом, отвечая на популистские вызовы, государство увеличивало расходы, не опираясь на адекватное увеличение доходов. Для выхода из создавшегося положения правительство использовало такие эффективные в краткосрочном плане решения, как дорогостоящие внутренние и внешние займы. Поэтому на последующих стадиях перераспределительный механизм начал действовать и через перекачку средств из государственного сектора в частный в форме значительных выплат по государственным заемным обязательствам. По истечении определенного промежутка времени подобная чрезмерная нагрузка на госфинансы неизбежно приводила к росту долговой зависимости и финансово-экономическим кризисам.

Подводя итог сказанному, З.Ониш констатировал: «Было бы упрощением характеризовать реформы 80-х годов как переход от одного экстремума – чрезмерно регулировавшейся и контролировавшейся «смешанной» экономики – к другому – неолиберальной экономике «свободного рынка»10. Долгосрочное решение экономических проблем Турции, по его мнению, неотделимо от снижения избыточных нагрузок на государственные финансы, что предполагает переход «к постпопулистскому государству», вмешательство которого в экономику значительно более эффективно, поскольку ограничено небольшим количеством строго определенных целей11.

Таким образом, можно сказать, что 90-е годы подвели итог своего рода промежуточному или переходному этапу развития турецкой экономики, для которого были характерны декларирование принципов либерализации при одновременном сохранении, хотя и в видоизменившихся по сравнению с периодом 60–70-х годов формах, инерции разностороннего и масштабного вмешательства государства в процессы производства и распределения. Этот весьма специфический синтез принципов экономической политики на протяжении ряда лет способствовал ускорению экономического роста, однако в конечном итоге дискредитировал себя, так как хронический дефицит бюджета стал непосредственной причиной нескольких финансово-экономиче-ских кризисов, последний из которых (2001 г.) принял особенно глубокий и затяжной характер. Выход из периода экономической нестабильности может быть обеспечен лишь за счет решительного пересмотра использовавшихся методов экономической политики. Таким образом, в начале нового столетия следование принципам рыночной экономики, в том числе недопущение государством расходов, не обеспеченных доходной частью бюджета, сокращение его вмешательства в процесс ценообразования и распределительные процессы, является уже не столько свободным выбором турецких властей, сколько необходимостью, подсказываемой объективной логикой выхода из длительного кризиса и преодоления экономической нестабильности, так и диктуемой их крупнейшим кредитором МВФ. Следовательно, данный период характерен весьма значительным совпадением задач по достижению соответствия копенгагенским критериям с актуальными экономическими задачами, стоящими перед Турцией.

«Программа построения сильной экономики Турции», принятая в мае 2001 г. как программа устойчивого выхода из череды периодических кризисов 90-х – начала 2000-х годов предусматривала осуществление структурных изменений в сфере государственных финансов и банковском секторе, а также создание конкурентной среды и повышение эффективности экономики12.

В сфере госфинансов намечалось повышение прозрачности отчетности, введение единого закона, регулирующего порядок привлечения государством внутренних и внешних займов, их ограничение запланированным объемом дефицита, регулярное информирование правительством и Казначейством Центрального банка об объемах произведенных займов, а также заслушивание регулярных отчетов последнего перед парламентом.

Одним из наиболее примечательных нововведений, предусмотренных в финансовом секторе, должно стать прекращение исполнения государственными банками функций, с которыми связана их убыточность. То есть речь шла о прекращении практики «огосударствления частных убытков» за счет средств государственных банков, равно как использования их активов в целях перераспределения доходов. В отдельных случаях банкам разрешалось производить «поддерживающие» выплаты, но они должны были покрываться переводами из бюджета.

Программа также предусматривала продолжение процесса приватизации на условиях соблюдения финансовой дисциплины и реальной оценки стоимости приватизируемых объектов.

Создание конкурентной среды предусматривало отказ государства от объявления закупочных цен на сахар и табак, что должно было положить конец практике их перепроизводства с возможной последующей переориентацией производителей на другие виды культур, и переход к использованию системы прямой поддержки сельских производителей. Кроме того, предполагалась либерализация газового рынка с тем, чтобы положить конец монопольному положению государственной газовой компании в сфере импорта, доставки и обеспечения природным газом потребителей. Намечались приватизация телекоммуникационной компании Телеком, что должно было привести к разрушению государственной монополии в обеспечении стационарной телефонной связью, а также либерализация цен на услуги авиакомпаний на внутренних рейсах для повышения конкуренции в отрасли.

На полное совпадение целей Программы построения сильной экономики Турции с требованиями копенгагенских критериев в сфере экономики обратил внимание член комиссии ЕС по расширению Гюнтер Верхейген (Günter Verheugen), который заявил: «В случае последовательного осуществления реформы, по нашему мнению, будут способствовать дальнейшему приближению Турции к Евросоюзу, так как многие из них могут быть идентифицированы как приоритеты в партнерстве ЕС и Турции по подготовке к ее вступлению в Союз»13.

Соответствие национальных экономических задач целям, достижение которых должно обеспечить Турции членство в ЕС, рождает в турецком обществе определенный оптимизм и готовность действовать. По всей видимости, в качестве ответа турецкой стороны на новую ситуацию следует рассматривать принятие парламентом страны в августе 2002 г. пакета «ключевых демократических реформ»: отмену смертной казни, разрешение на вещание и образование на курдском языке, расширение прав немусульманского населения, введение в качестве нормы критику гражданами госучреждений, смягчение наказаний за участие в массовых демонстрациях. К утверждению перечисленных норм Турция шла весьма длительное время, что свидетельствует о сложном процессе их вживления в национальные традиции и ментальность.

Но все же более сложным представляется сокращение экономического разрыва между Турцией и странами ЕС. Отчет комиссии ЕС по Турции за 2000 г.14 «Прогресс на пути к членству»15 выявил следующие основные проблемы в вопросе о соответствии страны экономической группе копенгагенских критериев. В Турции создана необходимая для функционирования рыночной системы законодательная база, то есть четко определены права собственности. Улучшились и условия для предпринимательской деятельности благодаря мерам правительства, направленным на снижение числа административных и фискальных барьеров. В то же время необходимы усилия в области последовательного применения действующего законодательства, равно как и повышение его эффективности и четкости.

Хотя в целом равновесие между спросом и предложением устанавливается за счет свободного взаимодействия рыночных сил и торговля либерализирована, в Турции все еще остаются значительные зоны государственного внерыночного регулирования. В силу все еще не изжитой традиции прошлых десятилетий, когда Турция в рамках стратегии импортзамещения активно строила промышленные предприятия, государство по-прежнему остается собственником ряда компаний, действующих в базовых отраслях промышленности и производящих промежуточную продукцию для частных обрабатывающих предприятий. Государственные компании производят порядка 8% ВВП, и на них занято около 40 тыс. работников. В ряде случаев занятость здесь является избыточной, что снижает их эффективность и делает возможной их деятельность только за счет субсидий государства. Доля регулируемых государством цен в общей стоимости товаров, учитываемых при расчете индекса потребительских цен, остается довольно высокой – около 25%. Речь идет не только о ценах на коммунальные услуги государственных предприятий, но и о ценах на сырье.

Вместе с тем в отчете отмечалось, что впервые с середины 80-х годов Турции удалось добиться заметных успехов в приватизации, в результате чего только за первые 8 месяцев 2000 г. доходы от реализации на рынке недвижимости государственной собственности составили 3% ВВП.

Что касается наиболее болезненной для Турции темы макроэкономической стабильности, то, как отмечалось в отчете, несмотря на улучшение ситуации, инфляция все еще остается высокой, и в среднесрочном периоде по-прежнему актуальной является задача создания здоровой системы госфинансов. То, что первые успехи Турции на этом пути действительно не носили необратимого характера, показало последующее развитие событий: в начале 2001 г. в Турции вновь разразился финансово-экономический кризис.

В отчете констатировалось, что в Турции не существует значительных ограничений, связанных с процессом входа на рынок или ухода с него. Это подтверждалось многочисленностью предприятий, вновь созданных или ликвидированных в течение года, хотя на их число одновременно влияла недостаточно стабильная экономическая конъюнктура и низкие управленческие навыки у персонала новых предприятий.

Финансовая система страны, отмечалось в отчете, испытывает острую потребность в реструктуризации, в ходе которой предстоит решить две основные проблемы:

1. Преимущественная ориентация  банков на финансирование дефицита  госсектора, что препятствует выполнению  ими функции трансформации сбережений  в производственные инвестиции;

2. Активное использование государством  средств государственных банков, являющихся при этом крупнейшими  в национальной банковской системе, для выплаты субсидий и обеспечения  льготного кредитования, что послужило  причиной их огромных убытков.

Банкам страны предоставлялся шестилетний период для приближения к стандартам ЕС в области структуры и характера использования банковского капитала.

Таким образом, достижение соответствия турецкой экономики параметрам рыночной связано в гораздо большей мере не с изменениями законодательства, что может быть обеспечено в короткие сроки, а с глубокими структурными изменениями в хозяйственном комплексе, осуществление которых в лучшем случае следует расценивать как среднесрочную задачу. Дело в том, что накопившийся государственный долг (в «Программе построения сильной экономики Турции» величина суммарного – внутреннего и внешнего государственного долга оценивалась по состоянию на конец 1999 г. в 61% ВНП) делает возможным на данном этапе лишь достижение профицита первичного бюджета, то есть бюджета, не учитывающего процентные расходы по долговым выплатам. Принимая во внимание обременительность последних, государственные финансы смогут перейти в режим бездефицитного функционирования лишь по прошествии определенного времени, когда и откроются реальные возможности для стабилизации государственного долга и более или менее эффективного решения проблемы инфляции.

По вопросу о способности турецкой экономики противостоять конкурентному давлению рыночных экономик Евросоюза, в отчете комиссии отмечалось:

1. Производственная инфраструктура  страны развита неравномерно. Турция  располагает достаточно развитой  системой автодорог, но в то  же время имеет устаревшую  и не соответствующую современным  требованиям систему железнодорожного  транспорта.

2. Технологические характеристики  промышленного капитала также  неоднозначны. Современные технологии, используемые в экспорториентированных отраслях, соседствуют с весьма отсталыми технологиями, жизнеспособность которых основывается на использовании дешевой рабочей силы и вкладе неформального сектора, то есть труда семейных работников. Несмотря на то, что доля инвестиций в ВВП в последние годы превышает 20%, инвестиционная активность в частном секторе остается нестабильной. При этом использование кредитов для частных компаний, не входящих в структуру промышленно-финансовых холдингов, является чрезвычайно трудным, особенно для тех из них, которые по своим размерам относятся к категории средних и малых. Данное обстоятельство объясняется как спецификой финансового сектора страны, так и его преимущественной ориентацией на работу с государственными займами.

3. Турции необходимо увеличить  инвестиции в человеческий капитал. Часть рабочей силы является  высокообразованной, но образовательный  уровень большой части населения  остается низким. Проблема обучения  молодежи осложняется тем обстоятельством, что все еще изрядными остаются  масштабы использования детского  труда. По оценкам ОЭСР, порядка 30% детей в возрасте от 6 до 14 лет  работают, вместо того чтобы посещать  школу.

4. В частном секторе страны  активно происходит процесс реструктуризации  предприятий, обусловленный их включением  в международную конкуренцию. Однако  реструктуризация в государственном  секторе остается нерешенной  проблемой, многие предприятия все  еще имеют избыточную занятость  и устаревшее оборудование, а  также регулярно используют государственные  субсидии.

5. Прямые иностранные инвестиции  остаются на незначительном уровне, составляя менее 0,5% ВВП. Основными  факторами, снижающими привлекательность  турецкой экономики, продолжают  быть макроэкономическая нестабильность, неустойчивый экономический рост, неопределенность в политической  сфере.

6. Важной проблемой среднесрочного  характера по-прежнему является  реструктуризация сельского хозяйства, которая, аккумулируя 40% занятых, производит  лишь 14% ВВП, что свидетельствует  о низкой эффективности большинства  хозяйств. Сложившаяся в стране  система поддержки сельского  хозяйства (через государственные закупочные цены и льготные кредиты) является затратной и нерезультативной. К тому же она приводит к росту цен внутреннего рынка на продовольствие. Поэтому необходимо изменение схемы поддержки сельхозпроизводителей посредством перехода на ее прямые (адресные) формы.