Советско – японские отношения в 1930х – 1940х гг

15 ноября координационный  комитет утвердил план войны  на Тихом океане, в котором, в  частности, было решено добиваться  «по желанию двух стран —  Германии и Советского Союза  — привести эти страны к  миру и привлечь Советский  Союз на сторону стран оси»[16, с. 160].

Несмотря на отказ Берлина и Москвы от мирных переговоров, некоторые влиятельные представители военных кругов, в частности военный атташе Японии в СССР М. Ямаока, в мае 1942 г. поддерживали эту широкую альтернативу с целью концентрации всех сил держав оси на войне против англосаксонского блока[16, с.162].

Таким образом, на основании изложенного выше можно сделать следующие выводы:

1. В течение рассматриваемого  периода Советский Союз в своих  отношениях с Японией был заинтересован  в сохранении пакта о нейтралитете  для того, чтобы в более благоприятных  условиях отразить агрессию со  стороны Германии и ее европейских  сателлитов.

2. Япония, с одной стороны, также была заинтересована в  сохранении в силе этого пакта  с целью обеспечения безопасности  «на севере» при нанесении  ею удара на юге и востоке  от японской метрополии, но, с  другой стороны, придерживаясь стратегии  «спелой хурмы», разработала оперативный  план нападения на СССР под  названием «Кантокуэн» («Особые  маневры Квантунской армии»).

3. После нападения Германии  на СССР стратегия «спелой  хурмы» заменила стратегию втягивания  Советского Союза в состав  участников тройственного пакта  путем заключения «пакта четырех».

4. Несмотря на наличие  в Японии экстремистских группировок, ратовавших за немедленное нападение  на СССР, японское правительство, придерживаясь упомянутой стратегии, приняло решение не вводить  в действие соответствующий оперативный  план в случае, если СССР сумеет  вопреки германскому вторжению  сохранить свой суверенитет.

5. План «Кантокуэн» предполагалось  реализовать только в том случае, если Советский Союз под ударами  вермахта прекратит свое существование  как субъект международного права, и, следовательно, советско-японский  пакт о нейтралитете 1941 г. утратит  свою силу.

2.5. советско-японские  отношения в декабре 1941 – начале 1942 гг.)

После провала японо-американских переговоров на рассвете 7 декабря 1941 г. японская эскадра при поддержке авиации внезапно нанесла сокрушительный удар по американскому флоту в гавани Перл-Харбор (Гавайские острова), реализовав принципиальное решение координационного совещания правительства и ставки в присутствии императора от 6 октября того же года о начале войны против США, Великобритании и Нидерландов. Почти одновременно с этим японские войска начали высадку десанта на севере Малайи и совершили налеты на аэродромы в этой стране и в Сингапуре.

8 декабря США и Великобритания  объявили войну Японии.

В тот же день был обнародован рескрипт Хирохито об объявлении войны США. Вслед за этим их примеру последовали гоминьдановский Китай, Нидерланды, Франция, ЮАР, Канада, Австралия, Новая Зеландия и ряд латиноамериканских государств.

11 декабря по инициативе  Токио был подписан пакт между  Японией, Германией и Италией  о вступлении в совместную  войну против США и Великобритании  с обязательством не заключать  перемирия или мира с этими  государствами.

8 декабря министр иностранных  дел Японии С. Того, инициатор  предложения о заключении в 1940 г. советско-японского пакта о  ненападении, пригласил в МИД  Японии посла СССР К.А. Сметанина, для того чтобы сообщить о  том, что с этого дня Япония  находится в состоянии войны  с США и Англией.

Ему были переданы краткое изложение хода переговоров с Вашингтоном, ответ на последнюю американскую ноту-ультиматум от 8 декабря (7 декабря пополудни по вашингтонскому времени), копия рескрипта императора Хирохито об объявлении войны и заявление в связи с этим японского правительства правительству СССР.

При этом министр особо подчеркнул, что война с США и Англией нисколько не повлияет на отношения между Японией и СССР — она будет соблюдать пакт о нейтралитете с ним, так же, как и Советский Союз с Японией.

На следующий день в Куйбышеве, куда эвакуировались из Москвы иностранные посольства вместе с МИД СССР, посол Японии в Советском Союзе Татэкава посетил заместителя наркома иностранных дел А.Я. Вышинского и поинтересовался: «Можно ли верить тому, что СССР, несмотря на серьезные изменения в международной обстановке, будет придерживаться духа пакта о нейтралитете с Японией?»

На это собеседник довольно резко ответил, что пакт для того и заключили, чтобы его соблюдать, — раз его будет соблюдать Япония, то и выполнение данного договора будет естественным долгом СССР[3, с.80].

В телеграмме Молотова позиция Советского Союза в отношении Японии была изложена следующим образом: «По вопросу о нашей установке в связи с японо-американской войной Вам сообщается, что мы не считаем возможным объявить в данный момент состояние войны с Японией и вынуждены держаться нейтралитета, поскольку Япония будет соблюдать советско-японский пакт о нейтралитете.

Мотивы: первое. Советско-японский пакт обязывает нас к нейтралитету, и мы не имеем пока основания не выполнять свое обязательство по этому пакту. Мы не считаем возможным взять на себя инициативу нарушения пакта, ибо мы сами всегда осуждали правительства, нарушающие договоры.

Второе. В настоящий момент, когда мы ведем тяжелую войну с Германией и почти все наши силы сосредоточены против Германии, включая сюда половину войск с Дальнего Востока, мы считали бы неразумным и опасным для СССР объявить теперь состояние войны с Японией и вести войну на два фронта. Советский народ и советское общественное мнение не поняли бы и не одобрили бы политику объявления войны Японии в настоящий момент, когда враг еще не изгнан с территории СССР, а народное хозяйство СССР переживает максимальное напряжение, имея в виду при этом, что Япония держится нейтралитета и не дает пока что повода для объявления войны.

Мы думаем, что главным нашим общим врагом является все же гитлеровская Германия…»

Сталин высказал мнение, что было бы гораздо лучше, если бы Япония напала на СССР, так как это создало бы благоприятную политическую и психологическую атмосферу в нашей стране. Война оборонительного характера вызвала бы монолитное единение в рядах советского народа.

В заключение советский руководитель высказал предположение, что нападение Японии на СССР все еще возможно и даже вероятно — если немцы начнут терпеть поражения на фронтах, то тогда Гитлер пустит в ход все средства нажима для того, чтобы вовлечь Японию в войну против СССР.

К моменту завершения немецко-фашистского наступления войск под Москвой для нападения на СССР было сосредоточено 50 % японских пехотных дивизий, 75–80 % кавалерийских частей, около 65 % танковых полков и по 50 % артиллерии и авиации сухопутных сил.

Однако эти силы, хотя и представляли собой серьезную угрозу для СССР, могли быть введены в действие только после принятия соответствующего политического решения.

Но такого решения не последовало. Проявив осторожность, еще за два дня до советского контрнаступления. Разгром немецко-фашистских войск в ходе зимней кампании в декабре 1941 г. укрепил японское руководство в его намерении воздержаться в этот период от войны с СССР и попытаться вбить клин в его отношения с США и Великобританией.

На случай решающих успехов Германии в войне с СССР Институт тотальной войны, созданный в 1940 г. по указу японского императора в качестве официального правительственного учреждения, подчиненного премьер-министру, 27 января 1942 г. подготовил «Основной план создания сферы сопротивления Великой Восточной Азии» во главе с Японией, во внутреннюю зону которой должно было быть включено советское Приморье, а в малую — Восточная Сибирь.

В этом плане указывалось, что если международная обстановка будет благоприятной, Восточная Сибирь, включая Камчатку, будет включена в систему обороны Японии[17, с.32].

На случай решающего успеха германского наступления предусматривалось ввести в действие документ генштаба «Операция № 51», согласно которой против СССР должны были быть использованы 24 дивизии и одна танковая армия в составе трех дивизий.

7 марта 1942 г. под влиянием  больших успехов Японии в войне  на Тихом океане совет отказался  от содействия миру между СССР  и Германией, но министр иностранных  дел Японии Того выступил против  мнения большинства членов совета. Того заявил, что необходимо завершить  германо-советскую войну дипломатическими  средствами, и даже предпринял  соответствующий зондаж в этом  направлении через посла Японии  в Берлине Осима.

Но Осима еще 23 марта 1942 г. узнал от Гитлера о планах весеннего наступления Германии против СССР и 8 апреля того же года сообщил в МИД Японии о том, что заключение мира между Германией и СССР нереально[3, с.24].

2.6. Вопрос о  предоставлении Советским Союзом  США военно-воздушных баз на  территории СССР

6 апреля 1942 г. посол Н. Сато, посланник Г. Морисима и сопровождавшие  их военный и военно-морской  атташе Японии встретились в  Москве с В.М. Молотовым.

Помимо вопроса о соблюдении странами пакта о нейтралитете, во время этой встречи важное место занял вопрос о возможности предоставления Советским Союзом Соединенным Штатам военно-воздушных баз на Камчатке и в Приморье. Это было связано с тем, что еще 19 января 1942 г. радио Сан-Франциско передало сообщение о том, что посланник США в СССР В. Тарстон в беседе с зам. наркома иностранных дел СССР С.А. Лозовским обсуждал в Куйбышеве этот вопрос, и, хотя встревоженный этим сообщением, министр иностранных дел Японии Того на беседе 22 января со Сметаниным попросил заверить его, что это не соответствует действительности, последний ограничился ответом, что ему об этом ничего неизвестно.

Актуальность обсуждения этого вопроса в отношениях между СССР и Японией вытекала и из того факта, что 27 февраля на беседе с Литвиновым исполнявший обязанности государственного секретаря США С. Уэллес предложил ему рассмотреть вопрос о предоставлении США возможности открыть новый фронт против Японии, использовав для бомбардировок ее военно-морских баз и военных заводов советских аэродромов на Дальнем Востоке. Это предложение было сделано в ответ на предложение Литвинова союзникам открыть второй фронт.

В начале беседы, состоявшейся 6 апреля, Сато выразил удовлетворение строгим соблюдением сторонами пакта о нейтралитете, отметив, однако, что мировая война, в которой участвуют обе стороны, придает двусторонним отношениям значительную напряженность, при которой любой инцидент может привести к тяжелым последствиям.

В качестве примера такого возможного инцидента японский посол привел ситуацию, которая могла сложиться, если бы СССР предоставил военные базы США и Великобритании для нападения на Японию на Камчатке и в Приморье, что вынудило бы Токио прибегнуть к силе оружия.

Он сказал также, что на случай возможного нападения СССР на Японию ей необходимо проводить соответствующую подготовку.

В ответ Молотов заявил, что советская сторона рассматривает советско-японские отношения как важнейшее направление своей внешней политики и, как и прежде, будет строго соблюдать нейтралитет. Вопрос же о предоставлении военных баз союзникам СССР не стоит на повестке дня и поэтому не может стать причиной недоразумений.

Стремясь подчеркнуть свою приверженность пакту о нейтралитете с СССР, который отвечал стратегическим интересам сторон, МИД Японии организовал 14 апреля в Токио обед, посвященный первой годовщине пакта, с участием послов государств, не участвовавших во Второй мировой войне.

На обеде Я.А. Малик, полномочный представитель СССР в Японии, и Того подтвердили стремление правительств своих стран и в дальнейшем придерживаться пакта о нейтралитете.

Опасения Токио в отношении использования территории СССР для военных операций против Японии, с точки зрения намерений США, не были лишены оснований.

4 марта 1942 г. президент Рузвельт  предписал комитету начальников  штабов США рассмотреть вопрос  о перспективе совместных операций  с СССР на случай, если Япония  развяжет войну против Советского  Союза. В предложении Рузвельта  указывалось на необходимость  подготовить различные варианты  совместных действий союзников: 1) наступательную операцию на  одном из участков фронта с  целью сковать вооруженные силы  Японии, 2) операции США и СССР  против Японии с территории  Китая и 3) разработку маршрута  Алеутские острова — Камчатка  — Сибирь для военных поставок  США в СССР.

1 июня президент США  направил Сталину послание, в  котором писал: «Положение, которое  складывается в северной части  Тихого океана и в районе  Аляски, ясно показывает, что японское  правительство, возможно, готовится  к операциям против Советского  Приморья. Если подобное нападение  осуществится, то Соединенные Штаты  готовы (будут) оказать Советскому  Союзу помощь американскими военно-воздушными  силами при условии, что Советский  Союз предоставит этим силам  подходящие посадочные площади  на территории Сибири… Я считаю, что вопрос настолько срочный, что имеются все основания  дать представителям Советского  Союза и Соединенных Штатов  полномочия приступить к делу  и составить определенные планы»[18, с.67].