Язык и речь

Главное отличие  сознания от словесного языка состоит  в том, что сознание как таковое  есть процесс непосредственного и опосредованного отражения действительности, рассматриваемого в чистом виде, в свободном от звуковой стороны языка, в то время как язык не свободен ни от своей звуковой материальной стороны, ни от духовной - он есть единство смысла, значения, понятия и звуковой стороны, единство, где духовная сторона является ;его содержанием и поэтому подчиняет себе свою звуковую сторону.

Другой формой бытия сознания являются искусственные  языки. Материальные средства выражения  духовного вырабатывались на протяжении тысячелетий, изменяясь одновременно с развитием сознания. Между объективным  миром и сознанием образовались элементы условности. Наиболее отчетливо  эти элементы обнаруживаются в знаковых системах, изучаемых семиотикой. Связь  между духовной стороной и материальными  средствами ее выражения внешняя, условная. Подобно этому элементы условности наблюдаются как в искусстве, естественном языке, так и в возникших  на основе последнего так называемых неязыковых системах^** Существуют следующие виды неязыковых знаков: знаки-копии (воспроизведения, репродукции); знаки-признаки (симптомы, предмегы, показатели); знаки-сигналы (знаки специального назначения, предупреждающие о наступлении определенного действия); знаки-символы (заключающие в себе образ, выражающий определенное содержание); знаки-сигналы (телеграфный код, азбука морзе, бой барабанов, сигнализация и т. д.); графические знаки для сокращенного выражения научных понятий (математическая, химическая и другая научная символика) и т. д., искусственных языках, возможности которых с развитием научно-технического прогресса становятся практически неисчерпаемыми.

Во всех своих  значениях - предметном, смысловом и  экспрессивном - знак; является единством  идеального содержания и материального  средства его выражения. Его специфике  состоит в том, что материальной формой выражения сознания остановится  условный символ, который выполняет  функцию знака так же, как слово, как художественный образ. Тем не менее, есть и отличие. Символический  знак отличается от слова и конкретно-чувственного художественного образа тем, что  он лишь приблизительно, условно напоминает о том объекте, который он обозначает, в .то время как образ предполагает сходство с объектом. Поэтому в научном отношении несостоятельна теория символов (иероглифов). Правда, символы, не являясь копиями, конкретно-чувственными образами тех объектов, которые они обозначают, тем не менее, выполняют важную коммуникативную языковую функцию.

Символическая, материальная форма сознания уходит своими корнями  в глубокую древность, но особенно быстрое  развитие она получает лишь в наше время в связи с бурным развитием  науки и техники.

Проблема символов и языка - центральная проблема неопозитивизма, в особенности такого его направления, как аналитическая философия, которая  ««ликвидирует» философию тем, что  сводит ее либо к анализу обыденного, естественного языка (лингвистическая  философия, общая семантика),.либо к анализу языка науки, искусственных формализованных языков (философия логического анализа). При этом «анализ» понимается как «чистая» деятельность с языком.

Так, лингвистическая  философия (Райл, Остин, Страусон и др.) метафизически разрывает содержание познания и его языковую форму, рассматривая последнюю саму по себе, независимо от содержания. Задача «аналитика» - путем тщательного анализа обыденного разговорного языка, всех его нюансов и словоупотреблений, устранять путаницу, проявляющуюся благодаря нашему непониманию языка: Поскольку «метафизические» (т. е. философские) проблемы возникают из-за неправильного употребления языка, то эти проблемы благополучно «ликвидируются", когда выражения, связывающие путаницу и затруднения, заменяются утверждениями, равными им по значению, но ясными по смыслу.

С точки зрения общих семантиков, язык определяет структуру мысли и ^:через нее - структуру самой действительности. Язык далек от того, чтобы быть просто ««выражением» мыслей, пишет С. Хайакава, на самом деле он определяет характер реальности. Тем самым Хайакава отрицает тот факт, что мысли отражают объективную действительность, а язык является средством выражения мыслей. Мир без языка представляет собой первичное, бесформенное, хаотическое переплетение всевозможных стимулов (переживаний субъекта). Только язык придает этому хаотическому потоку стимулов некоторую определенность, расчлененность, закономерную зависимость, структуру.

Языковые знаки  и их связи, по мнению общих семантиков, абсолютно условны, т. е. являются результатом конвенции. Люди, указывает Хайакава, договорились, чтобы определенные сочетания звуков, произносимых ими посредством легких, языка, зубов и губ, всегда означали определенные события в их нервной системе. - Эту договорную систему мы называем языком. При этом общие семантики абсолютизируют условный (произвольный) характер языка, а так как язык, с их точки зрения, определяет структуру действительности, то, значит, картина мира есть результат конвенции, плод произвольного соглашения людей.

Познание - как  чувственное, так и рациональное - в теориях семантиков отождествляется с обозначением и сводится к употреблению языковых знаков. Тем самым мышление отождествляется с языком, логика - с грамматикой, суждение - с предложением, понятие - со словом. Логика, пишет, например, С. Хайакава, есть совокупность правил, управляющих согласованностью в употреблении языка.

Аналогичные взгляды  развивают представители логического  позитивизма и философии логического  анализа. Так, Рейхенбах считает, что логикой контролируются результаты мышления, а не сами мыслительные процессы. Так как мышление, по его мнению, достигает точности только тогда, когда оно воплощено в языке, то логическая правильность есть признак языковой формы, логика является анализом языка, а термин «логические законы» следует заменить термином «правила языка».

Согласно Карнапу, философия - это «логика науки», логический синтаксис языка науки. Поэтому  главная задача философии заключается  в том, чтобы изложить синтаксические правила вместо философских аргументов. Единственное дело, утверждает Айер, которое может делать философ, - это действовать как интеллектуальный полицейский, следя за тем, чтобы никто не нарушил границы и не перешел в область «метафизики», в область «псевдопроблем», т. е. к традиционно философским вопросам, таким, как отношение сознания к бытию, познаваемость мира, причинность и т. п.

Таким образом, общий  главный недостаток всех названных  направлений философии состоит  не в том, что они подвергают детальному анализу естественные и искусственные  языки, - это дело нужное и полезное (и здесь они, несмотря па свой субъективный идеализм, имеют определенные достижения), а в том, что они этот анализ выдают за единственную и основную цель философии. Это ведет, в конечном счете, к ликвидации философии как самостоятельной науки с ее специфической проблематикой.

Обширной областью проявления и выражения сознания является искусство. Тождество всех видов искусства и их отличие  от других форм сознания состоит в  том, что все они выражают сознание в художественных образах. Последние есть чувственно-конкретное мышление. Вместе с тем каждый вид искусства не только свой, обусловленный общественно-исторической практикой и потребностями удовлетворения эстетического чувства, специфический предмет, но и свои специфические материальные средства выражения.

Сознание как  бы воплощается в материальное, видоизменяет его внешнюю пространственную форму, подчиняет ее себе и, обретая себе, таким образом, материальную внешность, проявляет себя через эту внешность. Например, в памятнике А.С. Пушкину, установленном на Пушкинском бульваре в Москве, измененная скульптором  А.М. Опекушиным пространственная форма материального средства выражения так воплотила в себе мысли и чувства скульптора, что она «стала» внешней формой самих мыслей и чувств, правдиво отражающих величие поэта. В этом смысле можно сказать, что материальное «переходит» в идеальное, понимая под этим, разумеется, процесс создания произведения искусства и выражения его содержания материальными средствами. Искусство не есть сама материальная действительность, оно есть духовное, идеологическое отражение этой действительности. Мысли и чувства художника, воплощенные в произведения, становятся доступными другим людям только благодаря тому, что они находят свое проявление в материальных средствах.

Итак, рассмотрев схематично основные материальные формы  бытия сознания, мы должны сказать, что эти формы не являются единственными. Существуют и могут существовать и другие материальные формы бытия  сознания. Однако сказанного достаточно, чтобы цель исследования в данной связи была достигнута.

Вместе с том  до сих пор исследованные стороны  категории сознания и его материальных форм бытия касаются лишь внешних  определений сознания. Дальнейшее восхождение  должно воспроизвести сознание в  его сущности и модификациях этой сущности, т. е. непосредственное его  содержание, как диалектический процесс