Идеология анархизма

 

Пьер Жозеф Прудон, по праву считающийся  подлинным основателем современной анархистской традиции (в отличие от Годвина он имел последователей, и к тому же называл уже себя открыто анархистом) как уже было описано выше. Он выступил с идеей «спонтанного порядка» (система координации в экономике, когда независимые участники производят свои действия, побуждаемые исключительно собственными интересами, основываясь на самостоятельно полученной информации), противопоставив её идеям централизма, предложив идею «положительной анархии», когда порядок возникает в результате того, что все делают то, что они сами желают делать, и такая система самоуравновешивается, приходя к естественному порядку, и где «одни только деловые операции создают общественный строй». При этом, как и Годвин, Прудон выступал против революционного преобразования общества, он представлял анархию как

«форму правительства или конституции, в которой общественное и личное сознание, сформированное через развитие науки и закона, достаточных, чтобы  поддерживать порядок и гарантировать  все свободы. В таком случае, как следствие, учреждения полиции, превентивных и репрессивных методов, бюрократического аппарата, налогообложение и т. д., [должны были] уменьшаться до минимума.

 В этом, в особенности, формы  монархии и усиленной централизации  исчезают, чтобы быть замененными федералистскими учреждениями и образом жизни, основанной на коммуне».

Под «коммуной» Прудон подразумевал местное самоуправление. Его идеи вдохновляли многих последователей анархизма в 19-20 столетиях[7].

 

Окончательно анархическая концепция  Прудона сложилась в результате анализа опыта Французской революции 1848 года и была развита им в работе «Федеративный принцип» (1863). Несмотря на то, что сам Прудон отказывался считать себя основателем анархистского учения, М.А. Бакунин, П.А. Кропоткин видели в нем своего предшественника.

Основными элементами доктрины Прудона  были мютюэлизм, федерализм и тактика  прямого действия. Мютюэлизм означал  организацию общества на принципах равенства и взаимности.

В связи выше изложенного логично, что «собственность есть кража», Прудон отвергал использование собственности для эксплуатации чужого труда, но рассматривал «владение» — право рабочего или групп рабочих распоряжаться землей и орудиями труда, необходимыми в процессе производства, — как главное основание свободы.

 

В идеальной его интерпретации общество, состоит из независимых крестьян и ремесленников, где фабрики и заводы находятся в собственности рабочих ассоциаций, а весь общественный механизм объединяется системой взаимного кредита на основе народных банков. Централизованное государство Прудон предлагал заменить федерацией автономных местных общин и промышленных ассоциаций, о которых уже упомяналось как о каммунах, связанных договорными отношениями; суд заменялся арбитражем; бюрократия — рабочим контролем, а академическое образование — общим образованием. Последователи Прудона не пользовались термином анархизм и предпочитали именовать себя мютюэлистами по названию тайной рабочей организации, действовавшей в Лионе в 1830-х годах, к которой принадлежал Прудон. В 1864 году группы мютюэлистов, соединившись с английскими трейд-юнионистами и европейскими социалистами, создали в Лондоне «Международное товарищество рабочих» (так называемый первый Первый Интернационал). Мютюэлисты так же первыми выступили в качестве оппозиции Карлу и его сторонникам в Интернационале, отстаивавшим тактику политической борьбы, захвата государственной власти и создания диктатуры пролетариата. Справедливл будет упомянуть о том, что И\идеями Прудона руководствовалось так же и движение анархо-синдикализма. [6]

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.2 Анархизм Штирнер

 

И.К. Шмидт родился  в 1806 году в Баварии. В 1826-28 годах  изучал философию и теологию в  Берлине, а с1828 по 1829 года в Эрлангене. В 1829 году прервал занятия и совершил путешествие по Германии. В 1832 году возобновил научные занятия и в 1835 году сдал экзамены на звание учителя. Занимался преподаванием в женской школе, затем уволился, жил в Берлине, где и умер в 1856 году. Под псевдонимом Макс Штирнер выпустил несколько работ, главным образом философского содержания. Он является философом-идеалистом, примыкал к гегельянцам. Учение, разработанное им как одного из самых ранних и самых известных сторонников индивидуалистического анархизма (хотя, как и Уильям Годвин, и не называвшим себя анархистом) Макса Штирнера, называют самой крайней формой анархистского индивидуализма - «эгоизм» [8]

 

 

Книга Штирнера «Единственный  и его собственность» («Der Einzige und sein Eigentum») была издана в 1844 году, и является основополагающим текстом данной философской традиции. В соответствии с концепцией Штирнера, единственное ограничение прав человека — это его сила, ограничиваемая силой других.

 

Штирнер исходил из права  силы. Согласно его концепции общество — это иллюзия, его не существует, зато люди являются реальностью. Он выступал защитником собственности, приобретённой физической силой, властью, но не моральным правом[9; С. 176-177].

При этом Штирнер выступал за определённого рода защиту своих  прав и предрекал создание «союза эгоистов», в котором жестокость сплачивает людей[9; Там же. С. 239—240]. Отношение к государству у Макса Штирнера было несколько противоречивым: с одной стороны он полагал его существование незаконным, противоестественным, но не считал в то же время необходимым, чтобы люди его уничтожили, хотя он и рекомендует от него избавиться. По сути, он выступает с позиции игнорирования существования государства там, где оно находится в противоречии с интересами личности, и согласия с его наличием, когда их интересы совпадают[9; Там же. С. 167]. Однако, считая, что никто не обязан насильственно устранять государство, он в то же время полагал, что государство в конечном счёте разрушится в результате повсеместного распространения эгоизма[9].

 

 

 

 

 

В России анархистский индивидуализм, разработанный Штирнером, соединённый с идеями Фридриха Ницше, привлёк небольшое количество богемных художников и интеллектуалов, таких как Лев Чёрный, и ряд других одиночек, которые находили самовыражение в преступлениях и насилии. Они отрицали необходимость создания организаций, считая, что только неорганизованные, спонтанно действующие люди обезопасены от принуждения и власти, и именно это делало их верными последователями идеалов анархизма. Такой тип анархистского индивидуализма вдохновлял, в частности, анархо-феминистку Эмму Гольдман. Хотя эгоизм Штирнера и индивидуалистичен, тем не менее он оказывал влияние и на определённую часть анархо-коммунистов. Формы либертарного коммунизма, подобные этой, развивались Ситуационистским Интернационалом, чрезвычайно, по своей природе, эгоистичным[10].

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.3 Анархические доктрины Бакунина и Кропоткина

 

Дальнейшее развитие теории анархизма связано с работами главного противника Маркса внутри Интернационала, М.А. Бакунина , испытавшего влияние Прудона и развившего идеологию анархо-коллективизма.

Коллективистский анархизм, также называемый революционным  социализмом, является революционной формой анархизма. В отличие от мутуалистов, коллективистские анархисты выступают против всех форм частной собственности на средства производства, полагая, что такая собственность должна быть коллективизированна. Согласно концепции анархо-коллективистов, этого можно добиться только путём революции, которая начнётся актами насилия со стороны небольших групп революционеров («пропагандой действием»), что должно революционизировать рабочие массы, которые коллективизируют средства производства. Однако, при этом, коллективизация не должна распространяться на распределение доходов, поскольку рабочим должна будет выплачиваться заработная плата в соответствии с затраченным на работу временем. Это положение было позднее раскритиковано анархо-коммунистами, поскольку такая система «поддерживает систему наёмного труда»[11].

При этом анархо-коммунистические и коллективистские идеи отнюдь не были взаимоисключающими. Хотя коллективисты защищали систему заработной платы за труд, часть из них считали вполне возможным допустить что после революции, постепенно состоится переход к коммунистическим отношениям[12], а товарищ Михаила Бакунина по Первому Интернационалу Джеймс Гильом, например, утверждал, что они были именно коммунистическими анархистами, но выбрали самоназвание коллективистов чтобы отличаться от коммунистов-государственников[13].

 

Детализируя вывод из всего сказанного, как мы можем убедиться, Бакунин разделял федерализм Прудона и убеждение в необходимости непосредственных действий рабочего класса, однако он полагал, что система отношений собственности, предлагаемая Прудоном, нереалистична. Средства производства, согласно Бакунину, должны находиться в общественной собственности, причем каждый рабочий должен получать плату только за реально проделанную работу. Продолжая логику отличий Бакунина от Прудона состояло в отношении к революционным методам.

 

 Прудон был убежден,  что организации мютюэлистов возможно создавать внутри существующего общественного строя, что постепенно приведет к его трансформации без насильственной революции. Бакунин, утверждая, что «страсть к разрушению есть вместе с тем и творческая страсть», отрицал возможность мирного пути развития общества, полагая, что насильственная революция, разрушающая все существующие институты, есть необходимая прелюдия к строительству свободного общества.

 В 1868 году бакунисты  создали Альянс социалистической  демократии, который вошел в состав Первого интернационала.

Несмотря на то, что  принципы индивидуализма и ненасилия (как основные в доктрине Прудона) продолжали развиваться периферийными  течениями анархизма, бакунинские  взгляды о необходимости коллективной собственности и насильственной революции доминировали в анархистском движении со времени Первого Интернационала до окончательного крушения анархизма как массового движения во время гражданской войны в Испании 1936—39гг.

Маркс и Энгельс в  рамках Первого Интернационала вели настойчивую борьбу против прудонизма и против Бакунина и его последователей. В 1872 году Гаагский конгресс Первого интернационала исключил из своих рядов анархистских лидеров М. Бакунина и Д. Гильома. В том же году бакунисты создали Анархистский интернационал, который просуществовал до 1878 года. В 1873 году Генеральный совет Интернационала принял решение о том, что все организации, отказавшиеся признать общие решения Гаагского конгресса, не могут считаться членами Интернационала; по существу это означало исключение бакунистов из его рядов. Позднее анархисты были исключены и из Второго Интернационала (1891). [6]

 

Преемником Бакунина в роли ведущего идеолога анархизма  стал П.А. Кропоткин , который сосредоточился на теоретической разработке идеала будущего анархического общества, обобщенного им в книгах «Хлеб и воля» (1892) и «Поля, фабрики и мастерские» (1899). [6]

 

Кропоткин пошел дальше коллективизма Бакунина и разработал идеологию анархо-коммунизма. Анархо-коммунисты утверждают, что действительно свободная форма социальной организации возможна только в таком обществе, которое состоит из самоуправляющихся коммун и общин, в которых организовано коллективное использование средств производства, внутри которых действует принцип прямой демократии, то есть коллективного, совместного принятия решений, а между собой эти коммуны связаны через объединение в федерации и/или конфедерации, посредством горизонтальных, и вертикальных (построенных снизу вверх) связей[14]. Новый общественный строй мыслился им как вольный союз самоуправляющихся общин, где господствует обязательный для всех труд и полное обобществление не только средств производства, но и предметов потребления.

 

 

 

 

 

 

Кропоткин полагал, что  частная собственность являлась одной из важнейших причин угнетения  и эксплуатации и призывал к её отмене[15; С. 67;], выдвигая в противовес частной коллективную, общественную собственность[15; Там же. С. 175]. Предусматривалась ликвидация «аристократии умственного труда» как одной из форм неравенства и упразднение «университетов и академий..., если ими не пользуется каждый без исключения член общества». В 1870-х годах Кропоткин испытал влияние французского географа и теоретика анархизма Элизе Реклю, ученика французского социалиста-утописта Ш. Фурье.

Идеал Кропоткина имеет  сходство с «казарменным» социализмом, благодаря строгой регламентации внутренней жизни общины.

Стремясь обосновать возможность анархического общества, Кропоткин приступил к разработке этики анархизм, основанной на достижениях  «позитивной науки» («Современная наука и анархизм», 1901). Он утверждал, что конкурентной борьбе за существование и в природе, и в обществе противостоит принцип «взаимной помощи», главный фактор человеческой эволюции и этического прогресса («Взаимная помощь как фактор эволюции», 1890). Уничтожение государства, сковывающего действие этого фактора, будет означать переход к естественному анархическому состоянию. Принципы морали Кропоткин выводил из биологических оснований, полагая, что понятие зла имеет источником естественный отбор, а представление о добре — взаимную помощь внутри видов («Этика», 1922).[6]

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение

 

Радикализм "левых" выходцев из дворян, интересы обнищавшего крестьянства, широких, преимущественно мелкобуржуазных

слоев, включая деклассированных и маргиналов, - вот что стоит, в конечном

счете, за такими, к примеру, словами М.Бакунина: "Я - фанатичный приверженец свободы, видящий в ней единственную среду, где может развиться ум, достоинство и счастье людей".

 П. Кропоткин же не был фанатиком свободы, что заставляет задуматься о действительных социальных корнях его творчества.

Кроме интересов перечисленных социальных групп, Кропоткин в большей степени, чем его предшественник, представляет интересы наиболее

образованной части  рабочих, видевшей свое будущее в солидарности и

взаимопомощи. Последнее  и составляет, так сказать, "воздух" свободы – суть Анархизма. Один из основных тезисов, которые выносятся здесь на обсуждение, можно сформулировать так: великие анархисты исходили из приоритета свободы; они далеко продвинулись в деле решения проблемы свободы во взаимосвязи с другими проблемами, такими, как равенство, справедливость, солидарность, взаимопомощь и т.д.

Развертывание указанного тезиса предполагает широкое, преимущественно

философское понимание  анархизма. Тенденция анархии - основать синтетическую философию, т.е. философию, которая охватывала бы все явления природы, включая сюда и жизнь человеческих обществ и их экономические, политические и нравственные вопросы". Исход из подобного  понимания анархизма, можно, по-видимому, рассматривать его и как своеобразного оппонента, критически относящегося к господствующим на каждом данном этапе общественного развития политическим и иным властным структурам.