Теории власти

Содержание

 

Введение 3

1. Исторические корни власти 4

2. Становление теорий власти и властных отношений 6

3. Современные теории власти (Парсонс, Фуко, Хабермас, Бурдье) 13

Заключение 18

Список использованных источников 19

 

 

 

Введение

 

Вопрос о  власти в современной констелляции актуальных вопросов политической и общественной практики занимает важнейшее положение. Как таковой он осмысляется с точки зрения поиска условий и реальных оснований политико-экономического равновесия в современном «глобализирующемся» мире, т.е. определения почвы, на которой было бы возможно создать эффективную систему поддержания безопасности и социального порядка во всемирном масштабе.

Концепции власти многообразны и отличаются друг от друга. Столь высокая степень различия привела некоторых современных политологов к выводу: по поводу содержания понятия власти не существует единого мнения; оно является «сущностно оспариваемым».

Сложность, недосказанность  и неопределенность, как государственной  власти, так и власти в целом  на настоящий момент бесспорна. На первый взгляд ясное и интуитивно понятное социальное явление раскрывает свою бездну при глубоком её изучении. Не смотря на то, что власть рассматривается  в любой науке так или иначе  связанной с обществом, она до сих пор остаётся не распутанным «клубком», перемешавшим в себе массы социальных значений и понятий. Очевидно, что забыть, обойти это явление в исследовательской практике невозможно, ибо власть является опорой всех социальных отношений.

Цель данной работы: рассмотреть современные  теории власти и властных отношений.

 

 

1. Исторические корни власти

 

Власть, как  и государство, является одним из ключевых элементов мира политического. В течение многих веков мыслители, ученые и исследователи различных  социально-философских и идейно-политических направлений пытались определить фундаментальную природу власти, основные ресурсы, обеспечивающие обладание властью и ее реализацию, границы, в которых могут быть использованы эти ресурсы, и соответственно применение самой власти. Немаловажное место в этих поисках занимало установление основных источников власти, факторов ее возникновения и последующей эволюции.¹

Как социально-политический феномен власть составляет антитезу состояния безвластия, отсутствия власти.² Началу «архэ» (власти) в качестве символа организованного порядка в сообществе людей, регулируемого определенным комплексом общеобязательных норм и правил, противопоставлялось начало «анархэ» (безвластия) в качестве символа общественного устройства, в котором отсутствуют всякая власть, господство и принуждение. Ксенофан называл «анархией» время без Архона, т.е. без высшего правителя государства. Идеал такого общества, получивший позже большую популярность, на рубеже нашей эры изобразил римский поэт Овидий, назвавший его «золотым веком», «когда люди без всяких судей сами, по собственной воле соблюдают честность и справедливость».

Анализ исторических форм сообществ людей показывает, что разного рода идеи о некогда существовавших свободных обществах без принуждения и господства относятся к жанру политических утопий, но никак не к реальной истории. То же самое верно и применительно к различным вариантам анархизма, которые, в отличие от большинства традиционных утопий, предлагавших модели справедливой власти, предлагают (во всяком случае в идеале) идею свободы от любых форм власти. Уже в первобытно-общинных сообществах существовали системы нормирования и регулирования социальных отношений. М. Вебер называл эту систему «регулируемой анархией». Но с такой оценкой можно согласиться лишь с соответствующими оговорками, поскольку, хотя в отдельных общинах, возможно, и не было каких-либо четко фиксированных норм и правил институционализации и функционирования системы власти, вряд ли правомерно говорить о какой бы то ни было анархии в собственном смысле слова или тем более о некоем «безличном господстве», «господстве без господ», как это пытаются обосновать некоторые авторы. Уже первобытная община, по-видимому, была немыслима без конкретных обязательных норм, правил и табу, предусматривающих самую широкую гамму наказаний, в том числе насильственных.

Рассматриваемую в качестве инструмента контроля поведения людей власть лишь с  определенными оговорками можно  назвать историческим феноменом. Дело в том, что власть коренится в самой природе человека как общественного существа. В данном случае речь идет не только и не столько о природной склонности человека подчинить себе других людей, стремиться к более высокому положению в статусной иерархии или ницшеанской воле к власти, сколько о том, что без власти не может быть и самого человека и человеческого общества. Именно властное начало сыграло если не определяющую, то во всяком случае немаловажную роль в процессе вычленения человека из стада. Дело в том, что само возникновение человека, его выход из животного или стадного состояния теснейшим образом связан с укрощением отдельных природных задатков. Необходимость в таком укрощении была вызвана потребностями формировавшегося человеческого общества подчинить эгоистически-индивидуалистические и агрессивные устремления отдельно взятого индивида императивам формировавшейся социальной жизни, интересам общины, коллектива в лице рода или племени. По-видимому, особенно на первоначальных этапах в основе власти лежало скорее отрицательное, нежели положительное начало. Не случайно табу и по сей день имеет запретительный смысл.³

Одним из таких  важных механизмов и являлось табу. Оно, как искусственное человеческое образование, лежит у истоков власти и позитивного закона или права. Иначе говоря, власть так же стара, как и сам человеческий вид.⁴

Из сказанного можно сделать вывод, что власть возникла с возникновением человеческого общества и вместе с ним прошла длительный путь развития. Весь исторический опыт убедительно показывает, что она - необходимый элемент общественной организации, без которого невозможны жизнеспособность и функционирование общества, она призвана регулировать взаимоотношения между людьми, между ними, обществом и государственно-политическими институтами. Более того, власть является одним из главных (если не самым главным) ресурсов любого человеческого сообщества. Притягательность власти с данной точки зрения состоит в том, что властные рычаги дают возможность влиять на производство, распределение и потребление этих ресурсов. Очевидно, что те, кто занимает подчиненное положение, будут стремиться свергнуть существующие власти и занять их место. Поэтому борьба между теми, кто обладает властными рычагами, и теми, кто стремится их взять, составляет неизменный закон человеческой жизни.

2. Становление теорий власти и властных отношений

 

Власть - одна из основных категорий политической науки. Как социальное явление она носит универсальный характер. В любом, даже самом примитивном, обществе можно выделить отношения властного типа.

В политической науке существует несколько теорий власти, которые с различных позиций трактуют содержание, природу и основание власти.

С точки зрения реляционистских теорий (от англ. relation - отношение) власть рассматривается как взаимоотношение как минимум двух субъектов. Характерной чертой такого взаимоотношения является оказание влияния одним субъектом на другого. Методологические основы такого подхода были сформулированы немецким социологом М. Вебером. «Власть, - отмечал он, - возможность одного социального субъекта реализовать свою волю вопреки сопротивлению других участников политического действия».

Из определения  Вебера следует несколько выводов. Во-первых, власть не вещь, не объект, а некоторый срез, аспект отношений, взаимодействий. Во-вторых, она не обязательно проявляется в насилии, так как она есть возможность, а также сопротивление других участников можно преодолевать не только с помощью насилия. В-третьих, власть непосредственно связана с конфликтом; не всякий конфликт предполагает власть, но за любой властью скрывается явный или латентный конфликт («вопреки сопротивлению»).

В 50-е гг. XX в. Г. Лассуэлл и Э. Кэплэн предложили рассматривать власть как вид влияния. Здесь уже происходит смещение акцентов по сравнению с определением Вебера, власть не столько возможность, сколько влияние. Рискуя быть обвиненными в отождествлении влияния и власти, Лассуэлл и Кэплэн уточнили, что власть - это участие в принятии решений. «Г имеет власть над X в отношении К, если Г участвует в принятии решений, влияющих на политику X в отношении К». Реализация решений опирается на санкции, точнее, на угрозу их применения. «Именно угроза санкций отличает власть от простого влияния». Но понятая таким образом власть есть «отношение между людьми». Что же позволяет применять санкции эффективно? Очевидно, это ценности, т.е. значимые для объекта власти ресурсы. Значит, А и В могут иметь власть в различных отношениях над С в том случае, если они могут эффективно контролировать различные ценности С.⁵

Близким по смыслу является и определение американского исследователя Р. Даля: субъект А имеет власть над субъектом В в той степени, в какой он может заставить В сделать то, что В не сделал бы в других условиях. Иными словами, мы можем утверждать, что А имеет власть над B, если поведение последнего является следствием поведения А. Таким образом, наличие власти легко поддается эмпирической проверке. Мы не можем сказать, что А имеет власть над В, если не последовала реакция В. Но необходимо также установить, что поведение В является следствием именно действий А, а не Т, М или Р.

Власть с  точки зрения этого определения  не может быть безобъектна. Она всегда над кем-то. По существу, власть - это «игра с нулевой суммой», где выигрыш во власти одного всегда ведет к проигрышу другого.⁶

Позицию Р. Даля попытались «откорректировать» П. Бэкрэк и М. Бэрэтц, которые отметили, что власть А над В существует не только тогда, когда А может заставить В делать то, что необходимо Л, но и тогда, когда А может заставить В не делать то, что необходимо самому В. Чаще всего субъект власти прибегает к недопущению определенных действий В тогда, когда они могут угрожать власти самого субъекта.

Бэкрэк и Бэрэтц предлагают рассматривать власть как одну из форм контроля наряду с авторитетом, влиянием, силой. Специфика этой формы контроля заключается в том, что:⁷

а) между А и В есть конфликт в отношении ценностей или направления действий;

б) В подчиняется желаниям Л;

в) В делает это, поскольку опасается, что А лишит его ценности или ценностей, более значимых для него, чем те, которые он будет иметь в результате неповиновения.

Таким образом, власть предстает не только как целенаправленное действие, но и как действие непреднамеренное, но достигающее определенных результатов.

Теорию Бэкрэка и Бэрэтца попытался «расширить» С. Льюкс, предложивший включать в сферу власти не только контроль над поведением, но и над ценностями и убеждениями. Контроль над последними чаще всего имеет манипулятивный (скрытый) характер, поэтому власть может быть бесконфликтной по своей структуре. Субъект и объект власти могут достигать ложного консенсуса. Льюкс отмечает: «Высшая и наиболее коварная форма власти - это предотвращение, в той или иной степени, возможного недовольства людей путем формирования у них таких восприятий, знаний и преференций, которые обеспечивали бы принятие людьми своих ролей в существующем порядке - в силу того, что они не видят альтернативы этому порядку, или потому, что считают его естественным и неизменным или же божественно предопределенным и выгодным». Таким образом, власть - это еще и способность формировать желания.

Однако, замечает Льюкс, желания иногда расходятся с реальными интересами объекта власти. Собственные интересы последний может не осознавать. «Реальными» или «объективными» являются интересы, формирующиеся в условиях «реальной автономии». Льюкс приходит к выводу, что власть может осуществляться только тогда, когда объект власти ее не осознает. В том случае, если реальные интересы субъекта и объекта власти совпадают, можно говорить о «краткосрочной власти». Власть мыслится Льюксом как функция «коллективных сил и социальных механизмов». Таким образом, он сознательно уходит в анализе власти от методологического индивидуализма.

В зависимости  от интерпретации оснований власти в рамках реляционистских теорий выделяются три подхода: теория «сопротивления», теория раздела «зон влияния» и теория «обмена ресурсов».

Большинство рассмотренных концепций можно  объединить в группу теорий «сопротивления». Их общим «знаменателем» является концентрация внимания на властном воздействии, преодолевающим сопротивление объекта власти (того, на кого направлено действие власти). Преодоление сопротивления может основываться на вознаграждении, угрозе применения негативных санкций, признания объектом власти права ее субъекта отдавать приказы и распоряжения и требовать их исполнения, идентификации объекта власти с субъектом власти и др. Здесь важно оказание влияния субъектом власти на мотивы подвластного; их изменение, активизация составляют главное содержание властного воздействия. Ее сторонниками также являются Д. Картрайт, Ж. Френч и др.

Другую группу реляционистских теорий власти можно обозначить как теории «обмена ресурсов», среди приверженцев которой П. Блау, X. Келли, Д. Хиксон, К. Хайпингс, Дж. Хоманс, Р. Эмерсон. Сторонники этого подхода рассматривают властное взаимодействие как своего рода социальный обмен.⁸

Согласно  П. Блау, властные отношения возникают тогда, когда объект власти нуждается в ресурсах, которыми обладает субъект власти. В обмен на часть этих ресурсов субъект власти требует от объекта подчинения и выполнения конкретных распоряжений и приказов. То есть власть оказывается производной как от потребности индивида в дефицитных ресурсах, так и от угрозы применения негативных санкций (ограничения доступа к ресурсам). «Людей можно заставить делать что-то из страха потерять работу, лишиться социального статуса, заплатить штраф или быть подвергнутым остракизму». Таким образом, угроза применения негативных санкций становится тождественной вознаграждению (позитивным санкциям). И за вознаграждение в 100 долларов, и из-за боязни потери 100 долларов человек делает одну и ту же работу, отмечает П. Блау. Разница между наказанием и вознаграждением определяется по отношению к бывшему состоянию объекта. Если состояние ухудшилось, можно говорить о наказании, если улучшилось - о вознаграждении.

Власть может  достигать своих целей, используя  определенные ресурсы. Под ресурсами власти понимаются средства, с помощью которых субъект власти контролирует поведение или подчиняет объект власти. А. Этциони предложил выделять три вида ресурсов: утилитарные (материальные и социальные блага), принудительные (правоохранительные органы, суды, тюрьмы) и нормативные (законы).

Субъект власти, располагая этими ресурсами, может  по своему выбору использовать каждый из них или их определенные комбинации для оказания влияния.