Феномен «силового предпринимательства» в контексте обеспечения прав собственности и безопасности предпринимательской деятельности

Феномен «силового предпринимательства» в контексте обеспечения прав собственности и безопасности предпринимательской  деятельности.

 

Введение.

 

Либеральные реформы 1990-х  годов в России сопровождались возникновением и активным ростом нелегальных силовых  структур. Стихийно возникли группы людей, которые организовались и контролировали или управляли одним и тем  же ресурсом, встроились в формирующиеся рынки и смогли наладить систему зарабатывания денег на постоянной основе. Эти группы имели разнообразный внешний вид — спортсмены, люди с уголовным прошлым, представители казачьего движения, бывшие и действующие сотрудники МВД и ФСБ, там были и многочисленные представители этнических диаспор. В них было что-то общее, и они хорошо находили общий язык. Эти группы обладали и управляли одним и тем же ресурсом — силовым.

 

Конец советского времени  образовал избыточное предложение людей, владеющих навыками насилия и возможностями самоорганизации. С моральной точки зрения можно осуждать людей, ставших на этот путь. Но с научно-аналитической позиции нужно признать, что нелегальные силовые структуры сыграли положительную роль в становлении рыночной экономики, создав условия соблюдения контрактного права в ситуации, когда государство было не в силах регулировать экономические процессы. В 2000-е годы нелегальные силовые структуры практически исчезли.

 

Объединяет государство  и бандита то, что это разные формы одного явления – силового предпринимательства, суть которого в превращении организованной силы в источник постоянного дохода путем установления контроля над экономическими агентами. В этом смысле бандит и государство – не принципиально разные сущности, а противоположные стороны единого целого, что дает многообразие форм реализации феномена силового предпринимательства.

 

Ключевые слова.

 

Предпринимательская деятельность гражданина - это самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке.¹

 

Силовое предпринимательство - совокупность организационных решений и способов действия, применяемых для конвертации организованной силы (угроз или насилия) в деньги или другие рыночные блага на постоянной основе.

 Термин, введенный в 1999 г.  петербургским социологом В. Волковым. Силовое предпринимательство  — это набор методов и организационных решений, позволяющих на постоянной основе конвертировать организованную силу в деньги или другие рыночные блага (ценные бумаги, недвижимость, имущество, и т. д.). Для ведения силового предпринимательства основным ресурсом выступает социально организованная сила или физическое насилие, как реальное, так и потенциальное.

 С социологической точки  зрения более продуктивно рассматривать  все силовые структуры как  явления одного порядка, независимо  от того, являются ли они ОПГ, частными охранными предприятиями, группами работников правоохранительных органов или сотрудников госбезопасности и т. п., то есть независимо от их правового или морального статуса. Важно то, что они в действительности делают, каковы их функции в переходной экономике. Их основную деятельность можно определить как силовое предпринимательство — совокупность организационных решений и способов действия, применяемых для конвертации организованной силы (угроз или насилия) в деньги или другие рыночные блага на постоянной основе. Итак, основой силового предпринимательства является социально организованное насилие.

Эффект сдерживания- удерживающее устрашением действие, сдерживающие предупредительный эффект.

 

Силовое партнерство - это ряд бизнес-функций силовых структур – функций, основанных на умелом коммерческом использовании организованной силы и информации, обеспечивающих благоприятные институциональные условия для экономической деятельности предприятий клиентов.

 

Силовое посредничество, в отличие от силового партнерства, не предполагает постоянных отношений с какими-либохозяйственными субъектами, а сводится к поиску посреднических возможностей. Тем не менее, оно сходно с другими способами силового предпринимательства в том, что так же основывается на способности управлять поведением других людей и тем самым контролировать выполнение соглашений.

 

Теневая экономика - экономическая деятельность, скрываемая от общества и государства, находящаяся вне государственного контроля и учёта. Является ненаблюдаемой, неформальной частью экономики, но не охватывает её всю, так как в неё не могут быть включены виды деятельности, не скрываемые специально от общества и государства.

Глава I.

1.1 Теория силового предпринимательства.

 

Силовое предпринимательство рассматривается  и как определенный тип действия, и как важнейшая составляющая социально-экономической структуры  раннего капитализма в России. Используя термины "силовое предпринимательство" и "силовая структура" предпологается принятые в обыденном языке термины: "преступная группировка", "бандит(ы)", "крыша" и т. п., несмотря на то, что они могут привносить нежелательные для социологического исследования предрассудки, моральные оценки или правовые определения.

 

Субъектами силового предпринимательства  являются организованные преступные группировки (ОПГ), частные охранные предприятия (ЧОП) и неформальные группы работников правоохранительных органов, действующие  как частные лица. Извлечение дохода является непосредственной, явной целью инстанций, распоряжающихся организованной силой. Однако достижение этой цели путем силового предпринимательства увязано с выполнением важных латентных функций - прежде всего с созданием определенных элементов институциональной структуры экономики рыночного типа, обеспечивающих безопасность, гарантирование контрактных обязательств, решение споров, охрану собственности и информационное обеспечение. В специфических условиях переходной экономики эти функции приобрели характер услуг, имеющих рыночную цену и предоставляемых согласно формальному или неформальному контракту между инстанциями организованного насилия и агентами экономической деятельности.

 

Различие между реальным насилием (т. е. непосредственным применением  физической силы, ущерб здоровью или собственности), и потенциальным насилием (угрозой силы) представляет собой тонкий социальный механизм поддержания стабильного порядка. Тогда политика как применение силового ресурса уже предстает не как грубая сила, а как создание и поддержание - посредством явного или скрытого принуждения - определенных институтов, необходимых для упорядоченной общественной жизни, распределения ресурсов и воспроизводства сообщества. Важнейшим долгосрочным последствием наличия у какой-либо организации силового ресурса, т. е. последствием относительного преимущества в использовании физического насилия, является способность определять поведение других людей или организаций. К этим другим людям или организациям относятся, во-первых, другие владельцы силы, и, во-вторых, хозяйствующее, мирное население. В отношении других владельцев силы, выступающих в качестве потенциальной угрозы, силовой ресурс производит эффект сдерживания. Именно на эффекте сдерживания основано важнейшее общественное отношение, называемое «охраной», «защитой» или «обеспечением безопасности». Так же силовой ресурс или ресурс физического принуждения может применяться для контроля за поведением тех, кто не владеет силовым ресурсом. В этом случае силовой ресурс дает возможность управлять людьми, упорядочивать их поведение, обеспечивая предсказуемость действий и соблюдение правил или контрактов.

 

Наличие силового ресурса определяет две важнейшие формы ограничения  действий других или управления их поведением – охрану  и принуждение  к исполнению. Они же могут быть превращены в услуги, предоставляемые другим группам в обмен на деньги или иные ценности, которыми эти группы обладают.

 

И охрана, и принуждение к исполнению являются иным видом услуг, нежели обычные  товары и услуги. Во-первых, они связаны не с каким-то конкретным видом хозяйственной деятельности, а с состоянием институциональной среды, в которой происходят другие виды деятельности. Охрана и принуждение к исполнению являются институциональными услугами (наряду с производством правил и информации), формирующими условия возможности той или иной упорядоченной деятельности. При низком уровне безопасности и предсказуемости (что в предельном случае одно и то же) любая другая деятельность будет затруднена. Во-вторых, приобретение таких услуг является обязательным, даже если их предложение – что случается далеко не всегда – не сопровождается прямой или косвенной угрозой. Услуга, основанная на принуждении, не может быть объектом абсолютно свободного выбора, в противном случае само ее качество будет поставлено под сомнение. В-третьих, охрана и принуждение к исполнению содержат встроенную тенденцию к монополизации. Иными словами, предлагают раздел сфер влияния (раздел рынков) между владельцами средств насилия.

 

Так же можно выделить ценности силового предпринимательства на две категории:

1. Ценность силы. Основным ресурсом силового предпринимательства, является физическая сила, точнее навыки ее демонстрации и применения. Важно отметить, что речь идет не о силе как таковой, а о специфическом силовом дифференциале или превосходстве, которое может достигаться и поддерживаться не столько за счет номинальной силы, сколько за счет особых навыков, организации или дисциплины. Сам факт силового превосходства является первым важнейшим источником претензии носителей силы на господство. Силовое превосходство дает возможность управления действиями других людей, реализовывая тем самым элементарную форму политической власти.

 

2. Ценность  жизни. Вторым источником претензий  на господство является наличие  ценностного дифференциала, то есть заниженной относительно других групп ценности собственной жизни. Иными словами, готовность рисковать собственной жизнью, специфическая готовность к смерти всегда является необходимым дополнением, актуализирующим силовое превосходство. Меньшая номинальная сила может обладать превосходством, если ей сопутствует более низкая ценность жизни. Исторически, культ силы всегда сопровождался культивированием низкой ценности собственной жизни - это выражалось в самых различных понятиях воинской доблести и бесстрашия.² Поскольку выполнение приказов в условиях силовых противостояний, как правило, связано с риском для жизни, то пониженная ценность собственной жизни также является одним из необходимых предпосылок воинской дисциплины.

 

Таким образом, физическая сила (и навыки ее применения) и готовность рисковать жизнью (или нести физический ущерб) являются универсальными ценностями разделяемыми всеми сообществами, для которых насилие выступает основным занятием. Силовой и ценностный дифференциал выступает источником претензий на господство и получение специфического дохода, а в некоторых социально-исторических контекстах также и источником морального превосходства. Эти универсальные ценности могут находить выражение в самых различных нормах, на поверхности часто совершенно не похожих друг на друга. Но у всех сообществ, занимающихся профессиональным насилием, (военные касты, армии, школы боевых искусств, спортивные клубы, бандитские сообщества) всегда есть специфические понятия, выражающие сочетание высокой ценности силы и низкой ценности жизни.

 

Практически все крупные лидеры ОПГ вышли  либо из спортсменов, занимавшихся рукопашными  единоборствами, а некоторые - из государственных  силовых ведомств. Бандитским авторитетам  свойственно сочетание высокой  физической силы и агрессивности, жестокости и решительности в применении силы.

1.2 Дань и охранная рента.

 

Экономический историк Фредерик Лэйн считал охрану действительной услугой, а спрос  на нее – объективной необходимостью. При этом он предложил разделить  предприятия на два типа:

1)    производят охрану и называются  правительствами, и

2) производят  материальные блага или услуги  и при этом платят правительствам  за охрану.

 

Плата за охрану, полагал Лэйн, может принимать  форму не только непосредственных платежей за конкретные услуги по обеспечению безопасности, но и существовать в превращенных формах, включая налоги, тарифы, подарки, взятки в пользу тех, кто контролирует средства насилия. Независимо от формы, эти платежи составляли важнейший параметр политической экономии раннего капитализма, влияя на издержки и создавая разнообразные предпринимательские возможности.³ Представив отношения по поводу охраны и безопасности как обмен между поставщиком и покупателем, Лэйн оказался первым обществоведом, предпринявшим попытку систематического анализа этих отношений с экономической точки зрения.

 

Доходы  от использования силы принимают  две основные формы: охранная дань и  охранная рента. Предприятия, производившие  охранные услуги – города-государства, княжества, королевства и другие политические организации, – занимались сбором охранной дани, составлявшей важнейший источник их дохода. Чистый доход военной элиты складывался из совокупных сборов с подданного мирного населения минус затраты на содержание войска или ведение войны. Правительство получало нечто наподобие монопольного дохода, который во многих случаях инвестировался обратно в экономику. Даже если данный доход тратился исключительно на предметы роскоши для правящей элиты, это стимулировало производство новых видов продукции и не являлось полностью непродуктивным использованием ресурсов, утверждает Лэйн.

 

Однако  это был не единственный доход, который  приносила торговля охранными услугами. В определенных условиях покупатели не только несут бремя охранных издержек, но и сами могут получать доход от подобных услуг. Это происходит в случае умелой политики охранного предприятия (правительства). Лэйн ввел понятие охранной ренты – специфического дохода, получаемого купцами или другими производителями каких-либо мирных услуг за счет возможности покупать охрану по более низким ценам, чем у конкурентов, и тем самым снижать издержки и реализовывать это преимущество на рынке. Охранная рента являлась, по сути, разновидностью дифференциальной ренты, получение которой зависело от эффективности, активности и ценовой политики предприятия, контролировавшего организованное насилие и поставлявшего охранные услуги. При этом как охранные предприятия, так и торговые группы были вовлечены в сложные конкурентные отношения, нацеленные на получение экономических преимуществ путем использования реального и потенциального насилия, – когда для поддержания высокого уровня риска коммерческой деятельности и нанесения ущерба конкурентам привлекались пираты, разбойники, частные и правительственные армии, использовались иные средства.