Представление о древнегреческих философах

 

Физиологическая психология Ибн Сины включала достаточно смелые, для того времени, предположения о возможности управлять процессами в организме и даже придавать организму определенный устойчивый склад путем воздействия на его чувственную, аффективную жизнь, зависящую от поведения других людей. В этих положениях заключена важная мысль о способности регулировать внутренние психические состояния человека путем воздействия на его внешнее поведение.

 

Идея взаимосвязи психического и физиологического — не только зависимость психики от телесных состояний, но и ее способность (при аффектах, психических травмах, деятельности воображения) глубоко влиять на них — разрабатывалась Ибн Синой на основе его обширного медицинского опыта. Имеются сведения о том, что, не ограничиваясь наблюдениями, он предпринял попытку изучить этот вопрос экспериментально.

 

Сохранились сведения, что он, в ряде случаев, выступал как превосходный психотерапевт, в частности, излечил юношу, который погибал от истощения из нежелания принимать пишу. При лечении использовался прием, который в современной науке называется ассоциативным экспериментом. По изменению пульса этого юноши Ибн Сина, называя различные объекты, установил, какие именно из этих объектов вызывают у него аффект, препятствующий приему пищи.

 

Ибн Сине приписывают также постановку опыта, который предвосхитил изучение явления, названного экспериментальным неврозом. Двум баранам давали одинаковую пищу. Один питался в нормальных условиях, а около второго стоял на привязи волк. Страх влиял на пищевое поведение барана. Он, хотя и ел, но быстро худел и погиб.

 

Неизвестно, какое объяснение дал ученый этому опыту, но его схема говорит об открытии роли ошибок, противоположных эмоциональных установок (потребность в пище — с одной стороны, страх — с другой), определяющей роли психики в целом и ее причинном влиянии, обусловливающем процесс возникновении глубоких соматических сдвигов. Все это дает основание видеть в опытах ученого зачатки экспериментальной психофизиологии эмоциональных состояний (заметим, еще задолго до начала собственно научного периода в истории психологии).

 

Другой известный арабский мыслитель этого периода — Ибн Рушд [Ибн Рошд] (1126 — 1198 гг.) — в латинской транскрипции — Аверроэс. Его основные труды представляли собой оригинальный комментарий к сочинениям Аристотеля. Этот комментарий приобрел значение самостоятельного учения (аверроизма) которое оказало большое влияние на западноевропейскую мысль эпохи Средневековья.

 

Особенно отметим мысль Ибн Рушда о том, что религию можно рассматривать как верование, содержащее (в иносказательной форме) философскую истину. Он доказывал, что, следуя Аристотелю, необходимо изучать неразрывные связи между функциями opraнизма и теми ощущениями, чувствами, мыслями, которые человек испытывает в качестве процессов, присущих его душе. Будучи придворным врачом, Ибн Рушд тщательно изучал строение человеческого тела и его органов чувств, показав зависимость восприятия окружающего мира от свойств нервной системы.

 

Главный вывод Ибн Рушда заключался в том, что вместе с распадом тела индивидуальная душа человека тоже уничтожается. Он выдвинул необычное представление о том, что универсальный для всех людей разум сохраняется после распада тела и это свидетельствует о богоподобии человека. Мир вечен и движется по собственным законам, которые логически объясняются. Возможно и опытное исследование природы вещей, в том числе, души человека, и каждый обладает способностями к такому познанию.

 

Не отрицая индивидуальных способностей, ограничивающих возможности каждого отдельного человека. Ибн Рушд считал, что возможности человека в постижении истины не ограничены, и важно только научить людей правильно мыслить, привить им желание размышлять.

 

Общая способность к мышлению, познанию мира и его законов, будучи врожденной, присуща каждому человеку, то есть бессмертный разум отделяется от смертной души. Это разделение разума и души было одним из важнейших положений теории Ибн Рушда и стало объектом критики со стороны теологов. Он также подчеркивал, что способность к мышлению является потенциальной. Всеобщий разум, воздействуя на наши потенциальные способности, вызывает в нас мысли. Для их актуализации, осознания необходимы определенные условия, в частности, познавательная мотивация, внешние впечатления, хорошие учителя.

 

Параллельно продолжался, хотя и гораздо медленнее, процесс исследования психики человека и в Европе, хотя здесь ученые испытывали сильнейшее давление средневековой католической церкви, и как следствие, рассматривали все с точки зрения религии (достаточно лишь обратиться к схоластике средневековья и ее взглядам на систему психики человека).

 

Многие работы арабских мыслителей уже к концу XII в. были переведены на латинский язык, оказав значительное влияние на дальнейшее развитие европейской научной мысли. Важным фактором оказался и церковный раскол, произошедший в середине XI в. разделивший церковь на Восточную (Византийскую) православную и Западную (Римскую) католическую. С этого времени психологическая наука Западной Европы на протяжении нескольких веков развивалась, мало контактируя с наукой Восточной Европы.

 

Так, к XI — XII вв. в науке начал возрождаться рационализм, который стал ведущим направлением в психологии и философии Нового времени.

 

В XII — XIII вв. в психологии возникло направление, получившее название деизм, которое утверждало, что существует две души — духовная, которую изучает богословие, и телесная, которую изучает психология. Таким образом, в психологии обозначился предмет для научного изучения.

 

Расширение прав науки привело к тому, что к XIII в. теория двух истин (см. учение Авиценны), несколько перефразированная в томизме — теории, разработанной известным богословом Фомой Аквинским (1226 — 1274 гг.) — была призвана защитить веру от научных доказательств. Стараясь не только систематизировать накопленные к тому времени наукой знания, но и примирить богословие с наукой, в том числе с наукой античности, прежде всего, с теорией Аристотеля, последователем которого он являлся, Фома Аквинский «переделал» теорию двух истин Ибн Сины: он считал, что в случае противоречий истина знаний все же уступает вере.

 

Доказав неограниченные возможности разума в познании мира, в том числе и в понимании самых сложных его законов, божественного Логоса, он выступал против тезиса Ибн Рушда об отделении души от разума. Мышление — это имманентное, главное свойство души, без него душа не существует, а потому невозможно говорить о смерти души и бессмертии разума.

 

Фома Аквинский был, по сути, последним богословом, уделявшим внимание психолого-философской проблеме. Он отстаивал идею вечности души, а так же невозможность объяснить все ее законы без опоры на теологию. С точки зрения Аквинского, душа человека не просто разумна, но сознательна и этим отличается от бессознательной души животных.

 

Осознанность характерна не только для разума, но и для других проявлений человеческой души, то есть осознанность — это общее свойство души человека. Именно поэтому после томизма в психологии появилась новая характеристика духовной активности — сознательность, которая противопоставлялась бессознательным проявлениям душевной жизни других живых существ и телесной организации.

 

Важным моментом был сенсуализм, который Фома Аквинский, вслед за Аристотелем, рассматривал в качестве главного пути познания. Он писал, что для ощущения необходимо тело, органы восприятия. Разум не может обходиться без работы органов чувств, без образов окружающего. Поэтому телесное расстройство неизбежно ведет к расстройству умственному. Образы не создаются самим индивидом вне зависимости от окружающего. Они связаны с внешним миром, а осознаются в качестве собственных при помощи специальной операции сознания, получившей название интенции — направленности сознания и воли на какой-либо предмет.

 

Понятие об интроспекции, зародившееся у Плотина, — превратилось в важнейший источник религиозного самоуглубления у Августина и вновь выступило как опора модернизированной и теологической психологии у Фомы Аквинского. Работу души последний представил в виде следующей схемы: сначала она совершает акт познания — ей является образ объекта (опущение или понятие), затем осознает, что ею произведен этот акт, и, наконец, проделав обе операции, душа «возвращается» к себе, познавая уже не образ и не акт, а самое себя как уникальную сущность. Перед нами — замкнутое сознание, из которого нет выхода ни к организму, ни к внешнему миру.

 

Исходя из своего подхода к познанию, Ф.Аквинский примирял и позиции номинализма и реализма, говоря о том, что универсалии есть и в вещах (как проявление общего), и до них — в уме у Бога, и после них — в разуме человека им же сформулированы 5 доказательств бытия бога, описываемого как перса причина, конечная цель сущего и т. п.

 

Признавая относительную самостоятельность естественного бытия и человеческого разума (концепция естественного права и др.), Фома Аквинский утверждал, что природа завершается в благодати, разум — в вере, философское познание и естественная теология, основанные на аналогии сущего, — в сверхъестественном откровении.

 

Хотя концепция Ф. Аквинского и получила широкое распространение, к концу XIII в. недостатки схоластики стали настолько очевидны, что все большее число ученых начали рассматривать ее (и богословие в целом) как тормоз на пути дальнейшего развития науки.

 

Профессор Оксфордского университета Роджер Бэкон (ок. 1214 — 1292 гг.) схоластическим методам противопоставлял науки, которые приносят людям пользу, в отличие от бесплодных рассуждений. Наиболее опасны для человечества не ошибки, а невежество, погружающее мир во мрак, прогнать которое может только знание. Он ратовал за развитие объективного знания, доказывал, что опыт, эксперимент и математика должны быть положены в основу всех наук. Опираясь на взгляды Аристотеля, доказывал, что ощущения являются ведущим психическим процессом, материалом, из которого рождается знание, а потому чисто вербальные методы, схоластические рассуждения не отвечают задаче развития интеллекта.

 

Сходные мысли о необходимости преодолевать  ложные понятия и учиться мыслить развивал Иоанн Дунс Скот (1266 — 1308 гг.). Его учение (скощизм) противостояло доминиканской схоластике — томизму: в противовес Фоме Аквинскому утверждал примат воли над интеллектом и примат единично-конкретного над абстрактно-всеобщим. Он также писал о том, что материальная основа психики объединяет людей в общую группу, так как материя и есть то общее, что существует в вещах, в природе. Отличия объектам придает форма. Так, специфическая форма человеческого тела выделяет его из окружающего мира.

 

Отсюда, познание должно быть направленно на выделение индивидуального, конкретного в каждой вещи. Такое знание основывается на чувственном опыте, причем познавательный процесс — это процесс активный. Душа, познавая, не только определяется предметом, но и определяется его собственной  деятельностью. Разум, продолжая процесс постижения окружающего, обобщает эти данные и связывает их понятия.

 

Считая, что бытие совпадает с сущностью, Скот доказывал, что все понятия душа черпает из своего активного взаимодействия с внешним миром, так как, постигая бытие предметов, мы постигаем и их сущность. В то же время из этого следовало и то, что все отличающиеся друг от друга предметы различны по своей сущности. Дунс Скот ввел в психологию важное положение об активном характере ощущений и их связи с деятельностью.

 

В Англии, где социальные устои феодализма подрывались наиболее энергично, появляется номинализм (от лат. «номен» — имя). Он возник в связи со спором о природе общих понятий, или универсалий, суть которого состояла в том, существуют ли эти общие понятия сами по себе, самостоятельно и независимо от нашего мышления, либо представляют собой только имена, реально же познаются лишь конкретные явления.

 

Самым энергичным проповедником номинализма был профессор Оксфордского университета Уильям Оккам (1285 — 1349 гг.), который продолжил изучение соотношения общего и частного в предметах, а его теория стала одной из последних концепций средневековой психологии. Отстаивая учение о «двойственной истине» (из которого явствовало, что религиозные догматы не могут быть основаны на разуме), он призывал опираться на чувственный опыт; при этом следовало ориентироваться на термины, обозначающие либо классы предметов, либо классы имен, знаков.

 

Развивая идеи номинализма, Оккам утверждал, что в основе понятий лежат знаки вещей, то есть общее - это язык многих объектов, в реальности его не существует. Понятие не произвольно, оно рассматривается им как результат абстракции, причем эта логическая операция происходит на основании сходства между предметами. Он также писал о существовании понятий разного уровня — одни из них являются знаками вещей, а другие — знаками понятий, то есть знаками знаков. Отсюда и знание он делил на наглядное и отвлеченное.

 

Оккам известен своим афоризмом, получившим название «бритва Оккама» и гласившим: «Сущности не следует умножать без необходимости». Иначе говоря, если в какой-нибудь науке все может быть истолковано без допущения той или иной гипотетической сущности, то и нет никакой нужды ее допускать. Нет смысла прибегать к объяснению каких-либо явлений многими силами или факторами, когда можно обойтись их меньшим числом: «Бесполезно делать посредством многого то, что можно сделать посредством меньшего».

 

Это меткое выражение стало основой своего рода «закона экономии» в психологии. Афоризм Оккама оказал значительное влияние на развитие логики и использовался в рассуждениях ученых Средневековья и Нового времени, доказывавших, что душа, как недоказуемая и непостигаемая разумом сущность, должна быть исключена из научного рассмотрения и отдана чистому богословию.

 

В целом, номинализм способствовал развитию естественно-научных взглядов на познавательные возможности человека. К знакам, как главным регуляторам душевной активности, неоднократно обращались многие мыслители последующих веков.

 

К кругу традиционных психологических проблем, исследуемых в средневековой науке, относится, прежде всего, изучение процесса мышления и его взаимосвязи с речью. Анализируя становление понятийного мышления, ученые ставили вопрос о происхождении общих понятий — универсалий. Наряду с вопросами о взаимосвязи знания и веры он становился одним из центральных в период схоластики.