Психология экстремальных ситуаций

С учетом установленной  специфики и динамики психического состояния пострадавших, после согласования с министром здравоохранения  РСФСР А.И. Потаповым, нами было предложено провести ряд организационных и  психопрофилактических мероприятий, в частности:

— во всех клиниках города приступить к психофармакологической коррекции состояния больных;

— в кратчайшие сроки  осуществить радиофикацию и оборудовать  телевизорами каждую палату (в целях  заполнения "информационного вакуума" и отвлечения внимания пациентов от концентрации на содержании собственных переживаний);

— усилить психиатрическую  настороженность медицинского персонала  и внимание к баропоражениям:

— привлечь для проведения психотерапевтической работы достаточное  количество квалифицированных психотерапевтов.

Все указанные предложения  были встречены с пониманием и  начали реализовываться еще в  период работы группы в Уфе.

Обследование членов аварийно-спасательных команд показало, что наиболее существенные изменения  наблюдались в их психическом состоянии. 98% обследованных отметили, что испытали "страх и ужас от увиденного", 62% указали на чувство растерянности, слабость в конечностях. В 20% случаев собственное состояние по прибытии на место катастрофы характеризовалось как предобморочное. Все 100% опрошенных, ретроспективно оценивая свое самочувствие в период аварийно-спасательных работ, отмечали многочисленные соматические жалобы, сохранявшиеся и во время отдыха, в частности такие, как головокружение, головная боль, боли в области желудка, тошнота, рвота, расстройство стула. 54% обследованных в последующие дни жаловались на нарушения сна (трудности засыпания, сонливость днем и бессонница ночью, прерывистый сон, сопровождавшийся кошмарными сновидениями), повышенную раздражительность и подавленное настроение. У 10% обследованных установлено наличие умеренно выраженных гипертензивных реакций и тахикардии; в 22% случаев отмечалось снижение показателей кистевой динамометрии на 25-30% (по сравнению с нормативными для этой возрастной группы данными). Ориентировочная оценка снижения уровня работоспособности в первые часы после прибытия на место катастрофы составляла около 50%.

Приводим несколько  кратких записей из рассказов  участников аварийно-спасательных работ.

Военнослужащий Б.: "Мы знали, что произошла катастрофа на нефтепроводе. Больше ничего не знали, ни о каких поездах. Сначала не видно было ничего, так как мы ехали по лощине. А когда поднялись на возвышенность, тогда все и увидели: обгоревший лес, дым везде, вагоны опрокинутые... Тогда нам и сказали, что будем выносить трупы... Самая такая... знаете, работа... Дали нам рукавички, носилки, разбили по четыре человека...".

Сержант Ж.: "... Когда  ехали на место аварии, я все  пытался себе представить - как все  это будет выглядеть? Первый труп сильного впечатления на меня не произвел, я его как бы издалека видел. Потом мы прошли по лесу. "Акклиматизировались"... Думаю, нас специально по лесу провели, чтоб мы немного попривыкли... Со мной были еще три молодых солдата. И вот первый труп, как бы в воронке такой неглубокой. Я спокойно к нему подошел. Солдаты рядом стояли. Видно было, что им не по себе. Да и мне было не по себе, но выбирать не приходилось... Пришлось взяться за труп первым. Не хотелось, конечно, но выбора не было. Молодые, ведь только прибыли. Перед тем как начать работать, я им просто сказал: "Мужики, за нас этого никто не сделает. Мы - единственные, кто это будет делать. Поэтому, хочешь - не хочешь, надо". Сначала я, правда, сам себе это сказал, а потом уже им. Ну а когда сказал, по-другому уже было нельзя... Самое тяжелое, когда тащил первый труп. Я его из воронки вытаскивал. А там галька или щебенка. Поскользнулся и чуть было на труп не лег. Было такое ощущение, что меня сейчас не просто вырвет, а вывернет всего. Уже и в горле стояло... Но как-то стыдно стало. Скажут молодые: "Сержант - слабак". А мне их учить еще полгода. Я отполз, потный был, отдышался, надел респиратор. Потом взялся за труп и вроде никаких ощущений особых не было. Как бы выключился. Только потом, когда несли, очень тяжело было переносить трупный запах. Или это не трупный был, а горелого мяса? Не знаю. Ребят послабее я вперед поставил, чтоб не видели, что несут...".

Офицер Р.: "Когда  прибыли на место катастрофы, то первое, что увидели, - это искореженные поезда. На вагонах живого места не было. Они были какого-то грязно-красного цвета. Многие вообще ни на что не похожи, так - груда металла. Никогда такого раньше не видел. Даже сердце застучало. Пошли с группой офицеров смотреть - что там на месте. Первое, что бросилось в глаза, - трупы обгоревших. Мы прямо оцепенели. Такого даже представить себе нельзя. Никогда мы не видели трупов, на которых полностью сгорела одежда, сгорели волосы, другие части тела, такие, например, как уши, нос, губы... Невозможно себе этого представить. Многие трупы были перекорежены. как вагоны, без кожи, просто обгорелое мясо на костях. Трудно было отвести взгляд... Когда получили команду сносить трупы поближе к месту погрузки, не каждый мог решиться на эту работу... И вот мы начали их собирать... С первого раза многие даже не могли взяться... Непонятно было - что это? - руки или ноги, а иногда торчал просто кусок кости с мясом, такого обгорелого. Очень трудно было взяться, почувствовать в руках части человеческого тела... Особенно тяжело было смотреть на трупы детей... Одного мне самому пришлось выносить. Маленького, совсем грудного ребенка, примерно трех-четырех месяцев. Было очень трудно все это воспринять. Я до этого мертвых детей никогда не видел. А у самого - трое. Младший примерно того же возраста... У меня даже руки затряслись. Но вроде неловко звать кого-то на помощь. Пришлось самому вытаскивать его из-под вагона, брать на руки, нести. Тяжело, даже не то слово... Там идти-то всего... Несколько раз останавливался. Приходилось класть его на землю, завернутого в тряпку какую-то, какая под руку попалась. Очень трудно было. И не только морально, физически трудно было. Как ослабел вдруг. Хорошо тут ребята подошли, положили его на носилки, укрыли и унесли... Не все офицеры могли справиться с собой. А солдаты... по-разному, конечно, было, но ни о ком плохого сказать не могу...".

Учитывая приведенные  данные самоотчетов участников аварийно-спасательных работ и собственные наблюдения, следует особо отметить необходимость  проведения целенаправленных психопрофилактических и психотерапевтических мероприятий с членами команд и подразделений, участвующих в аварийно-спасательных работах. Опыт пролонгированного наблюдения за состоянием участников ликвидации последствий землетрясения в Армении свидетельствует, что вероятность развития психопатологических нарушений, в том числе отставленных по времени, в таких ситуациях достаточно велика.

Обобщая опыт работы в  очагах стихийных бедствий и катастроф, считаем необходимым высказать  предложения по составу и структуре  аварийно-спасательных формирований, которые, по нашему мнению, должны включать:

1. Подразделения для  организации управления, охраны  порядка, осуществления связи  и контроля за снабжением (во  всех случаях в районы стихийных  бедствий и катастроф "стекается"  определенное количество авантюристов, имеют место мародерство и отсутствие должного взаимодействия территориальных органов управления и охраны порядка в течение первых двух-трех суток; значительная часть поступающих в районы бедствий и катастроф материальных средств, медицинского оборудования и остродефицитных препаратов нередко распределяется нерационально или вообще "исчезает".

2. Подразделения для  проведения аварийно-спасательных  работ непосредственно в очаге  бедствия (аварии) и эвакуации пострадавших. Комплектование этих подразделений целесообразно осуществлять с использованием методов оценки физической подготовленности и психологического отбора, в частности с помощью методов, направленных на диагностику уровня нервно-психической устойчивости (опыт показывает, что до 25-30% прибывающих для проведения таких работ, в том числе из состава частей ГО, доставляемых иногда за сотни и тысячи километров, как это было в Армении, в силу индивидуальных особенностей и состояния нервно-психической сферы не пригодны для этих работ; применительно к последнему случаю даже у санитаров медицинских учреждений бывали рвота и предобморочные состояния при транспортировке обожженных и трупов.

3. Медицинские подразделения  из числа врачей всех специальностей, имеющих опыт медицинской сортировки пострадавших и оказания помощи на различных этапах эвакуации, а также психологически подготовленных к работе в очаге массовых санитарных потерь.

4. Подразделения психологов  и психиатров для: а) оказания  психологической помощи пострадавшим, проведения психотерапевтической и психофармакологической коррекции, а также разработки мероприятий по социально-психологической реабилитации пострадавших с учетом конкретной ситуации; б) оказания социально-психологической помощи родным и близким пострадавших и погибших; в) психологического обеспечения деятельности специальных команд, частей и подразделений, привлекаемых к аварийно-спасательным работам.

ОСОБЕННОСТИ ПРОЯВЛЕНИЯ ПАНИКИ

В УСЛОВИЯХ ЭКОЛОГИЧЕСКОГО БЕДСТВИЯ

(на примере  Чернобыльской атомной катастрофы)

Чувства, близкие к паническим, мы часто испытываем во время ссоры, когда куда-либо опаздываем, застреваем в лифте и пр.

В отечественной научной  и популярной психологической литературе панике уделено неправомерно мало внимания. Если не считать отдельных, фрагментарных упоминаний главным образом в работах по социальной и военной психологии, то по данной проблеме мы должны назвать единственную статью А. С. Прангишвили, написанную еще в 1943 г. (на русском языке она была опубликована в 1967 г.). Поэтому, приступая к анализу (а он, естественно, носит во многом предварительный характер) такого необычного явления, как послечернобыльская радиационная паника, мы попытаемся хотя бы в общих чертах рассмотреть некоторые общие характеристики "обычной" паники.

ВИДЫ ПАНИКИ И ПРИЧИНЫ ЕЕ ВОЗНИКНОВЕНИЯ

Большинство определений  паники связано с проявлением  массового страха перед реальной или воображаемой угрозой, состояние  периодического испуга, ужаса, нарастающих  в процессе взаимного заражения  ими. Считается, что паника - одна из форм поведения толпы. Однако следует подчеркнуть, что некоторые авторы рассматривают панику, проявляющуюся и на индивидуальном уровне.

Представляется, что панику можно классифицировать по масштабам, глубине охвата, длительности и деструктивным  последствиям.

По масштабам различают  индивидуальную, групповую и массовую панику. В случае групповой и массовой паники захватываемое ею количество людей различно: групповая - от двух-трех до нескольких десятков и сотен человек (если они разрознены), а массовая - тысячи или гораздо больше людей. К тому же массовой следует, очевидно, считать панику, когда в ограниченном, замкнутом пространстве (на корабле, в здании и пр.) ею охвачено большинство людей независимо от их общего числа.

Под глубиной охвата имеется  в виду степень панического заражения сознания. В этом смысле можно говорить о легкой, средней панике и панике на уровне полной невменяемости. Легкую панику можно, в частности, испытывать тогда, когда задерживается транспорт, при спешке, внезапном, но не очень сильном сигнале (звуке, вспышке и пр.). При этом человек сохраняет почти полное самообладание, критичность. Внешне такая паника может выражаться лишь легкой удивленностью, озабоченностью, напряжением мышц и т.п.

Средняя паника характеризуется  значительной деформацией сознательных оценок происходящего, снижением критичности, возрастанием страха, подверженностью внешним воздействиям. Типичный пример средней паники - скупка товаров в магазинах при циркуляции справедливых или фиктивных слухов о повышении цен, исчезновении товаров из продажи и т.д. Паника средней глубины часто проявляется при проведении военных операций, при небольших транспортных авариях, пожаре (если он близко, но непосредственно не угрожает) и различных стихийных бедствиях.

Полная паника - паника с отключением сознания, аффективная, характеризующаяся полной невменяемостью - наступает при чувстве большой, смертельной опасности (явной или мнимой). В этом состоянии человек полностью теряет сознательный контроль за своим поведением: может бежать куда попало (иногда прямо в очаг опасности), бессмысленно метаться, совершать самые разнообразные хаотические действия, поступки, абсолютно исключающие критическую их оценку, рациональность и этичность. Это классические примеры паники на кораблях "Титаник", "Адмирал Нахимов" (в последнем случае скорость событий не дала развернуться панике "на полную мощь"), а также во время войны, землетрясений, ураганов, пожаров в универмагах и т.д.

По длительности паника может быть кратковременной (секунды  и несколько минут), достаточно длительной (десятки минут, часы), пролонгированной (несколько дней, недель). Кратковременная паника - это, например, паника в автобусе, потерявшем управление, и т.п. Достаточно длительной бывает паника при землетрясениях, не развернутых во времени и не очень сильных. Пролонгированная паника - это паника во время длительных боевых операций, например, блокада Ленинграда; после взрыва на ЧАЭС.

Поскольку речь идет о  временной протяженности паники, считаю необходимым обосновать здесь  введение понятия "непрерывная паника", которое, на мой взгляд, характеризует истинное положение о последствиях Чернобыльской атомной катастрофы (ЧАК). Для этого имеются достаточные основания: уже более пяти лет люди в различных и по-разному зараженных радиацией зонах пребывают в состоянии постоянной тревоги и напряженности, подвергаясь опасности дополнительного заражения нуклидами в пище, воде, воздухе и испытывая чувства неясности, неопределенности, страха за самих себя, своих детей и близких. Правда, эта непрерывная паника носит в основном скрытый, недостаточно проецируемый вовне характер, проявляясь лишь отдельными вспышками отчаяния, озлобленности, опустошенности, депрессии и т.д. Анализу именно непрерывной скрытой атомной паники и посвящена данная статья.

Рассматривая деструктивные последствия паники, мы выделяем следующие ее типы: 1) паника без каких-либо материальных последствий и регистрируемых психических деформаций; 2) паника с разрушениями, физическими и выраженными психическими травмами, утратой трудоспособности на непродолжительное время; 3) паника с человеческими жертвами, значительными материальными разрушениями, нервными заболеваниями, срывами, инвалидностью и длительной утратой трудоспособности.

Деструктивные последствия  паники во время войны и последствия  длящейся паники после ЧАК можно отнести к третьему типу. Нам не известна статистика гибели людей в результате начальных и последующих проявлений паники после взрыва на ЧАЭС, но на основе бесед с профессионалами (врачи, военные и др.), некоторых частных свидетельств можно предположить, что отдельные смертельные случаи скорее всего являются прямым следствием сильных переживаний, связанных с реакцией на ЧАК.