Безработные как социальная группа

Неудовлетворенность ею очень скоро может привести к  увольнению.

Таким образом, в отношении  профессиональных требований у большинства

безработных отмечается высокая ригидность ожиданий. Это может быть объяснимо (но только частично) тем, что многие среди безработных имеют высшее или средне-специальное образование предполагающее глубокую специализацию.

Человеку в таком  случае психологически трудно бывает выйти за рамки своей профессии и приобрести более широкий взгляд на поле своих профессиональных возможностей. Такое ограничение явно неадаптивно в современных нестабильных социально-экономических условиях, когда динамичность многих процессов значительно возросла.

И то же время примерно каждый четвертый безработный (28 % мужчин и 24 % женщин) готов на смену профессии и переход в иную сферу общественного производства. При этом предполагают сохранение профессионального уровня и также его расширения за счет освоения новых профессий. Такие профессиональные ориентации следует расценивать как адаптивные в социально-профессиональном отношении.

Наконец, выделяется группа безработных (около 18 %), готовых на любую  работу независимо от профессиональных требований. Против ожиданий, для

представителей этой группы не характерны такие особенности, как готовность пойти на работу с низкой зарплатой, или на снижение своего социального статуса, они не меньше других безработных стремятся к переобучению по новым профессиям и не считают себя неприспособленными к новым социально- экономическим условиям.

Таким образом, по нашим  данным, каждый второй безработный  стремится

приспособиться к наличным социально-экономическим условиям. Ориентированное на перспективу адаптивное поведение демонстрирует только каждый четвертый безработный, готовый и стремящийся к поиску работы в широком поле профессиональных возможностей.

     Ориентация на профессиональное обучение. Несмотря на то, что людей,

ориентированных на расширение профессиональных возможностей, среди  безработных не более 25 %, готовность к профессиональному обучению и переквалификации среди них очень велика.

Ровно три четверти всех опрошенных (76 % мужчин и 74 % женщин) утвердительно ответили на вопрос, готовы ли они к переобучению, переквалификации. Оставшаяся четверть (23 %) столь же определенно ответила «нет».

Затруднившихся с ответом  оказалось очень много (2 %), что  совершенно

однозначно свидетельствует  о сильном желании (но, с учетом распределения

ответов на предыдущий вопрос, не о готовности) подавляющего большинства безработных получить если не образование по новым профессиям, то хотя бы знания.

Что собой в социально-психологическом  отношении представляют те 23 %

безработных, кто не считает  необходимым для себя профессиональное обучение и переквалификацию?

Это чаще люди старшего возраста (более 35-40 лет), их уровень образования

такой же, как и у  остальных, а не ниже. Более половины из них не хотят

работать ни по какой  другой специальности, кроме как  своей, и в этом

отношении они характеризуются  не только социально-профессиональной

ригидностью, но и психологической  ригидностью, сниженной пластичностью социального поведения и неадаптивностью реакций и в других сферах жизни.

Естественно, что у  них повышенные требования к месту работы, к расстоянию до нее (как можно ближе к дому). Они отнюдь не готовы ни на работу с низкой оплатой, ни к снижению социального статуса. Среди них существенно больше людей, имеющих плохое материальное положение семьи, но также выше и доля желающих работать (ясно, что практически все безработные, не желающие работать, не хотят и учиться). Отношения в семье у таких безработных хуже. Соответственно, хуже и отношения между супругами.

     Изменения в отношениях с мужем и женой. Статус безработного, как

оказалось, определенно  повлиял на взаимоотношения в семье между супругами, один из которых оказался исключенным из структуры трудовых связей. Причем реакции мужа и жены очень сильно отличаются между собой.

Жены относятся к  безработному состоянию своего мужа существенно хуже, чем мужья к безработности своих жен. Положительно относятся к этому всего менее 5 % жен и 15 % мужей. С поддержкой и пониманием относятся, по мнению самих безработных, жены и мужья примерно с равной частотой (23 % и 20 % соответственно). Нормальное отношение наблюдается у 10 % жен и 16,5 % мужей.

Безразличное отношение  к тому, что муж безработен, продемонстрировали, - по мнению самих мужей- 4 % жен и, по мнению жен. 2 % мужей.

Отрицательное отношение  характерно для 28 % жен и только 14 % мужей

(остальные из респондентов- 30 % мужчин и 32 % женщин - не состоят в браке).

Таким образом, в целом  нормальное, понимающее и поддерживающее отношение характерно для большинства супругов. Но на этом фоне впечатляющим и угрожающим выглядит число супругов, явно негативно относящихся к изменению социально-трудового статуса второго члена семьи. Такое отношение- фактор внутрисемейной напряженности, которая может вести к самим негативным последствиям. По крайней мере в каждой третьей семье безработных возникают межличностные проблемы, грозящие или реально приводящие к конфликтам.

     Изменение отношений в семье. Безработность приводит не только к изменению отношений между супругами, но и к изменению отношений между всеми членами семьи. Отвечая на вопрос о том, изменились ли отношения в семье после того, как респондент стал безработным, никто (за исключением одного человека из всей выборки) не затруднился с ответом. Большинство (72 %) указали, что отношения в семье не изменились. Но более 21 % человек - каждый пятый безработный - признался, что отношения в семье стали хуже.

     Отношение друзей и знакомых. В отличие от близких и родственников, друзья и знакомые безработных проявляют, по мнению последних, значительно больше сочувствия, сопереживания, понимания того положения, в котором оказался человек.

Отрицательное отношение  демонстрируют только примерно 4 % друзей и знакомых безработного. На безразличное отношение их к тому, в какое положение попал человек, указывают 24 % мужчин и 16 % женщин.

Сохранение обычного, нормального отношения респонденты отмечают только у 1/3 своих друзей (34 %); такое значение свидетельствует о том, что эмоциональная реакция ближайшего социального окружения на утрату работы человеком весьма сильна.

     Потребность в психологической поддержке. Отмечая выраженное эмоциональное переживание факта утраты работы в кругу близких и родственников, многие безработные отмечают и источники, откуда они получают психологическую поддержку. Поддержку в семье имеют 42 % женщин и только 27 % мужчин. Со стороны родственников есть поддержка у каждого четвертого безработного (28 % мужчин и 25 % женщин). Друзья и знакомые, бывшие сослуживцы оказывают психологическую поддержку 7 % безработных мужчин и 10 % женщин. Отсутствие всякой психологической поддержки отмечают 43 % мужчин и 30 % женщин. Это, конечно, очень высокий уровень, который свидетельствует о том, что множество людей,

нуждаясь и тяжелой  жизненной ситуации в психологической  помощи, не находят ее.

Каждый третий безработный (35 %) одинок в своем эмоциональном  переживании сложившейся ситуации, оставлен без поддержки.

В семье со стороны  родственников получают материальную поддержку 52 % мужчин и 64% женщин. От друзей и коллег поддержку получают примерно 5 % безработных.

Из почти четырехсот опрошенных безработных получали материальную поддержку со стороны организации, учреждения, фирмы всего только 3 человека (менее 1 %).

     Статус индивида в обществе - одна из определяющих социальных параметров, находящийся в зависимости от трудовой деятельности. Поэтому временное высвобождение человека частично лишает его не только трудового, но и социального статуса (точно так же, как переход в положение пенсионера лишает человека сразу многих его статусных позиций в обществе). Естественно ожидать, что многие безработные переживают свое положение как частичную утрату социального статуса. Поскольку в систему статусных социальных отношений больше включены мужчины, они должны и более негативно оценивать свое нынешнее положение в качестве безработного.

  Особенности безработных с низким социальным статусом. Отвечая на прямой вопрос, снизился ли его социальный статус после того, как он/она стал безработным, респонденты распределились иначе. Только около половины (47 %. мужчин и 43 % женщин) отметили, что социальный статус не изменился: 38 % мужчин и 47 % женщин указали, что их социальный статус снизился. 14% мужчин и 9% женщин затруднились определить изменения, их статуса.

Различия между оценкой  своих социальных позиции как человек представляет их с точки зрения других (условно объективно) и оценкой их в собственных глазах (субъективно) весьма показательны. Признавая, что объективно социальный статус снизился, большинство безработных сохраняет самооценку себя как социально ценного работника (она даже завышена при оценке своей работоспособности). Объективно это благоприятный признак: человек не признает своего поражения, он вполне готов к борьбе и поиску работы. В то же время он признает, что его социальные позиции пошатнулись и пошатнулись существенно.

Это мы обнаруживаем особенно отчетливо, когда сравниваем распределение

самооценок себя как  безработного относительно представления  об изменении его социального статуса. Подавляющее большинство тех, кто считает, что его статус не изменился, не изменили и самооценок. И наоборот, многие безработные, считающие, что их социальный статус снизился, ухудшили оценки себя как социально-ценного работника.

Достаточно большая  группа безработных (около 43 %). указавших, что их

социальный статус снизился в результате утраты работы, имеет  достаточно много отличительных особенностей сравнительно с теми, кто считает, что его социальный статус не изменился (44%), Снижение статуса не связано с уровнем образования, с причинами увольнения, длительностью пребывания безработным.

Однако люди старшего возраста чаще чувствуют снижение статуса, чем молодые.

В трудовых ожиданиях  различий между группами нет, но у  индивидов с чувством сниженного статуса более полярные требования к работе: среди них больше как тех, кто желал бы работать только по своей специальности, так и тех, кому безразлично, кем работать. Представители этой группы считают себя менее приспособленными к новым экономическим условиям. В целом для представителей этой группы характерно менее адаптивное поведение, перенос ответственности с себя на других. Они не только не чувствуют себя адаптированными, но в тестовых ответах демонстрируют это. Доминирующими чувствами перед будущим для них являются тревога, страх, неопределенность (этим они весьма сильно отличаются от безработных, не снизивших социального статуса). Они также далеко не уверены, что сейчас люди стали лучше работать, чем раньше, при

социализме (в отличие  от безработных, которые не снизили  своего статуса и

которые считают, что  все осталось примерно одинаковым). Для безработных этой группы характерно худшее материальное положение семьи в целом по сравнению с безработными второй группы, а материальная сторона их жизни значительно ухудшилась после утраты работы. Естественно, что ухудшение

материального положения  и снижение социального статуса  привело и к ухудшению взаимоотношений в семье.

Индивидуальная система  ценностей безработного мужчины  и женщины не отличается от таковой обычного среднего человека в современных социально-экономических условиях. Специфические особенности иерархии ценностей у женщин и мужчин обусловлены, скорее всего, общим уровнем тревожности, беспокойства, характерных в настоящий момент для всего общества. Напряженность социально- трудовых отношений, жертвой которой в известном смысле является безработный, сказывается не только на психологическом состоянии человека, но и на его ценностных диспозициях.

Наиболее важной жизненной  ценностью, которую человек ставит первой в иерархии у мужчин и у женщин оказывается практически одна и та же ценность.

Распределение но частоте  выбора ценности в качестве важнейшей показывает, что чаще всего выбираются ценности здоровья (22 % мужчин, 28 % женщин), семьи (15 % мужчин, 23 %. женщин) и человеческой жизни (15 % мужчин и 17 % женщин).

Остальные ценности выбираются в качестве важнейших значительно  реже; можно указать только на ценности любви (9 % мужчин, 6 % женщин) и работы (8 % мужчин, 6.5 % женщин), которые занимают относительно высокий ранг.

Напротив, ценности, которые  человек ставит на последнее место  в

индивидуальной иерархии, - это прежде всего жизнь в удовольствие (22 % мужчин и 25 % женщин) и простая жизнь (17 % мужчин и 20 % женщин). Другие из «отвергаемых» ценностей: равенство (11%), общественное признание (8 %), красота (7 %) и творчество (6 %).

Среди наиболее важных ценностей  и у мужчин и у женщин абсолютно доминируют ценности, принадлежащие к двум группам ценностей: индивидуальной безопасности (физическая безопасность, здоровье, жизнь человека) и социальных связей (любовь, семья, общение). Среди «отвергаемых», наоборот, преобладают низшие ценности материального благополучия (простая жизнь, жизнь в удовольствие и материальное благополучие). Высшие ценности самоутверждения и самоактуализации личности не столь диспропорционально распределены по полюсам; они преобладают среди ценностей «отвергаемых» но и достаточно часто встречаются и среди важнейших.