Имперское как национальное: проекты национальной идентичности в русской мысли конца XIX – начала XX века

 
Содержание

макроидентичность национальный идентичность

Введение

1. Проблема макроидентичности  в России конца XIX – начала  ХХ века

1.1 Национальная идентичность  – идея нации – национальная  идея: определение понятий

1.2 Культурно-историческая  динамика российского проекта имперской идентичности: от универсализма к локализму

1.3 Кризис конфессиональной  идентичности в русском обществе  конца XIX – начала ХХ века

2. Имперское как национальное: проекты национальной идентичности  в русской мысли конца XIX –  начала XX века

2.1 К.Н. Леонтьев: имперская  интерпретация «русского национального  идеала»

2.2 Н.А. Бердяев: религиозная  теория «нации-народа»

Заключение

Библиография

Введение

Актуальность  темы исследования. В последнее десятилетие ХХ века Россия оказалась ввергнута в глубокий социокультурный кризис и, вступив на путь радикальной модернизации, сегодня переживает очередную культурно-историческую трансформацию. Одна из первостепенных задач, стоящих перед исследователями современной культуры России, заключается в наиболее полном выявлении культурно-типологических «примет» таких явлений, как «социокультурный кризис» и «культурно-исторический переход» с целью адекватного и корректного их осмысления. Среди универсальных, общекультурных характеристик современного кризиса важное место занимает беспрецедентное усложнение процессов идентификации в российском обществе.

На исходе советской  эпохи культурная политика государства  утратила роль ключевого механизма  формирования, конструирования идентичности. Более того, началось разложение самого государства, в результате его границы были пересмотрены, а суверенитет потребовал подтверждения. Изменился вектор социокультурного и политического развития, привычные механизмы социализации были разрушены в ходе демонтажа прежних институтов, не отвечавших требованиям перехода к постиндустриальному обществу. Дезинтеграция единого в своей идеологической заданности советского пространства повлекла за собой исчезновение «советского народа» как уникального в своем роде социально-идеологического конструкта, служившего ключевым фактором мобилизационного развития огромного государства.

Актуальность национальной проблематики на государственном уровне обусловлена как поиском новых  критериев коллективной идентичности, так и выработкой национальной стратегии. Этнические признаки идентификации (закрепленные в сформулированном И.В. Сталиным еще в 1914 году определении нации), догматически-неприкосновенные в СССР, сменило принятое в международной практике этатистское понимание принадлежности к нации как «согражданству» – совокупности граждан одного государства. За этим последовало и упразднение графы «национальность» в паспортах российских граждан. Таким образом, произошла легитимация новых для россиян критериев национальной идентификации.

Однако прежние критерии национальной идентификации остаются востребованными в России, обретая порой в контексте современных идеологий болезненно-гипертрофированную значимость. На волне социокультурной аномии (термин Э. Дюркгейма), последовавшей за исчезновением советского идентификационного пространства, в российской действительности всплыли идеологически оформленные радикальные националистические претензии, смысл которых емко выражает лозунг «Россия для русских!». В основе подобных манифестаций этнонационализма лежит определенный «набор» идентификационных признаков, обусловленный соответствующей трактовкой нации. Таким образом, сегодня мы наблюдаем реальную неопределенность национальной ситуации в России. Это обстоятельство обусловливает востребованность ретроспективного анализа проблемы национальной идентичности, усиленную тем, что на пике кризисного «самочувствия» России (конец XIX – начало ХХ в.) ее осмысление стало чрезвычайно насущным не только в общественно-культурной жизни многонациональной Российской империи, но и в отечественной философской мысли.

Степень разработанности  проблемы. Приблизительно с середины 1970-х гг. термин «идентичность» (от лат. identifico – отождествляю) прочно вошел в зарубежный словарь социально-гуманитарных наук. Опыт рассмотрения идентичности в качестве социокультурного феномена был впервые осуществлен в 60-е годы ХХ в. на стыке социологии и психологии американским социальным психологом Э. Эриксоном, который в своей программной работе «Идентичность: юность и кризис» (1969) предложил развернутое теоретическое обоснование понятия «идентичность», сделав его ядром своей социально-психологической концепции. Идеи Э. Эриксона (в частности, выделение социальной идентичности) получили дальнейшее развитие в многочисленных современных теориях идентичности, анализу которых посвящено весьма интересное исследование М.В. Заковоротной.

В современной социальной психологии одной из приоритетных считается именно проблемасоциальной идентичности, исследователи которой (Г.М. Андреева, Н.М. Лебедева, З.В. Сикевич, Т.Г. Стефаненко, В.Ю. Хотинец, В.А. Ядов и др.) рассматривают ее как обусловленный социокультурным контекстом динамический компонент личности (И.С. Кон, А.Н. Леонтьев, Э. Фромм, Э. Эриксон и др.), подверженный перманентному состоянию кризиса (Н.Л. Иванова, Г.У. Солдатова, И.В. Татаренко, Н.Н. Федотова, В.Л. Хесле и др.). Одной из «ипостасей» социальной идентичности признается идентичность национальная.

Теория национальной идентичности в современной науке  развивается в рамках трех основополагающих подходов: примордиализма (от англ. primordial – исконный, изначальный),конструктивизма, инструментализма.

Сторонники первого  подхода трактуют национальную идентичность как разделяемую членами группы культурную и государственную общность, исторически сложившуюся на основе совокупности объективных характеристик, к числу которых относят общую территорию проживания, язык, религию и пр. В границах данной методологии национальная идентичность понимается как неизменная тождественность, приобретаемая человеком раз и навсегда и представляющая собой более развитый, «усовершенствованный» уровень этнической идентичности.

Подобные взгляды характерны для таких западных ученых, как  К. Гирц, Дж. М. Йингер, Э. Смит, М. Хрох и  др. В отечественной науке примордиализм  прочно закрепился с советских времен и сегодня имеет широкое распространение (С.А. Арутюнов, Ю.В. Бромлей, В.И. Козлов, Э.А. Поздняков, сторонники биогеографической теории этносов Л.Н. Гумилева). Например, данный теоретико-методологический подход практически безраздельно господствует в исследованиях отечественных ученых-славистов (опираются на теоретические достижения школы Ю.В. Бромлея), которые отслеживают эволюцию национального сознания, этапы формирования наций, логику «национального возрождения» в странах Центральной и Восточной Европы (И.С. Миллер, А.С. Мыльников, В.И. Фрейдзон и др.). Основной недостаток примордиализма его критики усматривают, во-первых, в абсолютизации объективных факторов складывания этнонациональных общностей, во-вторых, в отсутствии четких критериев различения этноса и нации.

В рамках конструктивизма (Б. Андерсон) национальная идентичность рассматривается как акт сознательных усилий человека, при этом подчеркивается ее процессуальный характер и дискурсивная природа. В отечественной науке идеи конструктивизма разделяют В.А. Тишков, В.А. Ачкасов, А.Г. Здравомыслов, В.С. Малахов, С.В. Соколовский. Данный подход наиболее предпочтителен для диссертационного исследования.

Придерживаясь в целом  теоретических положений конструктивизма, приверженцы инструментализма (А. Коэн, М. Фишер, Д. Хоровитц) видят в национальной идентичности, прежде всего, средство групповой политической мобилизации общности для достижение конкретных целей.

Выбранный в диссертационном  исследовании ракурс рассмотрения проблемы национальной идентичности в соотнесении с социокультурным кризисом в России обусловил обращение к работам философов и ученых, занимающихся осмыслением социокультурной динамики России и ее специфики применительно к рубежу XIX – ХХ вв. (А.С. Ахиезер, В.П. Бабинцев, В.С. Жидков, И.В. Кондаков, Н.И. Лапин, А.А. Пелипенко, В.П. Римский, К.Б. Соколов, Н.А. Хренов, И.Г. Яковенко).

Социокультурный кризис в России конца XIX – начала ХХ в. сопровождался, прежде всего, усложнением процессов идентификации на официально-имперском уровне, что проявилось в различных аспектах идеологического обоснования и реализации имперской идентичности: имперских внешнеполитических приоритетах (А.Г. Задохин, А.В. Игнатьев), внутриимперской политике властей на «национальных окраинах» (А.Г. Вишневский, Е.И. Воробьева, Л.Е. Горизонтов, В.А. Дьяков, В.С. Дякин, А. Каппелер, И.С. Каспэ, С.В. Лурье, А.И. Миллер, И.В. Михутина, Дж. Хоскинг), религиозной легитимации империи (Л.А. Андреева, Л.С. Гатагова, Т.А. Филиппова, Е.С. Элбакян), политико-идеологических манифестациях русского национализма (В.В. Кожинов, Д.А. Коцюбинский, У. Лакер, А.Н. Сахаров, С.А. Степанов, А.Л. Янов).

Важнейшим фактором, позволяющим  разобраться в противоречивых процессах  социокультурной трансформации, является самосознание ее «участников». Общую картину интеллектуальных и духовных исканий русских мыслителей XIX – начала ХХ в., их рефлексии по поводу кризисного «самочувствия» России представляют труды классиков русской историко-философской мысли: В.В. Зеньковского, Н.О. Лосского, Г.В. Флоровского, Г.Г. Шпета и др. Значимость аналитических и мировоззренческих оценок этих мыслителей возрастает благодаря тому, что их историко-философские интуиции являются частью общего движения русской мысли, болезненно переживавшей рубеж веков.

Широко распространено мнение, что проблема русской национальной идентичности рельефно обозначилась в первой половине XIX в. в дискуссии западников и славянофилов. Тем не менее, представляется, что в данной оппозиции первостепенную роль играл все же вопрос о культурно-цивилизационных «судьбах» России, а собственно проблема нации принципиального значения не имела. Так, в работах славянофилов преимущественное употребление имели термины «народ», «народность» (не имевшие, однако, однозначного толкования), с помощью которых они стремились осмыслить антиномию Европа – Россия, обнаружить альтернативы западному пути развития через раскрытие религиозной сущности русского народа («русскость» как «православность»), заложенной в «коренных началах русской жизни» (выражение А.С. Хомякова).

Несколько иной статус национальная проблематика начала приобретать со второй половины XIX в. в «почвенничестве» (попытка снять противоречия между славянофильством и западничеством), идеологи которого активно использовали слово «нация» и соответствующие «национальные производные», по сути, подменяя ими традиционные «народ» и «народность». Специфика подобного употребления и замещения слов, безусловно, является предметом отдельных научно-исследовательских изысканий. Важно подчеркнуть, что процесс поиска адекватных терминов сопровождался постепенной кристаллизацией соответствующих смыслов, которые, к сожалению, так и не стали универсальными для русской философии рубежа веков.

Можно предположить, что  обращение философов к проблеме нации во второй половине XIX в. оказалось тесно сопряжено с обозначившимся кризисом имперской институциональной традиции, внешним выражением которого стало поражение Российской империи в Крымской войне, во многом обусловившее Великие реформы Александра II. Модернизация ускорила развертывание социокультурного кризиса, который достиг апогея к концу XIX – началу ХХ столетия. В это время важной и симптоматичной для русской философии стала национальная проблематика.

Выяснение «статуса»  и содержания данной проблематики в  ситуации социокультурного кризиса конца XIX – начала ХХ в. в диссертационном исследовании осуществляется на основе анализа философско-публицистических взглядов К.Н. Леонтьева (наиболее оригинального мыслителя консервативной направленности) и Н.А. Бердяева (наиболее крупного философа либеральной ориентации). Взгляды этих философов представляют особый интерес потому, что, отличаясь репрезентативностью и высокой «информативностью», отражают наиболее характерные для эпохи мировоззренческие позиции по вопросам империи и нации, демонстрируют попытку разобраться в причинах и проявлениях кризиса, соотнося его с проблемой нации и национализма. Идейные позиции К.Н. Леонтьева и Н.А. Бердяева как бы маркируют диапазон и пределы развития русской религиозно-философской мысли по проблеме нации в целом. Анализ их взглядов позволил не только составить общее представление о роли национальной идентичности в условиях социокультурного кризиса рубежа веков, но и говорить об имевшей место вариативности в определении ее критериев.

Размышления К.Н. Леонтьева и Н.А. Бердяева о национальной идентичности практически не являлись предметом специальных исследований. В основном данный аспект социально-философских и культурологических взглядов обоих философов современные авторы затрагивают «обзорно», в контексте рассуждений о «национальной идее», «русском национальном характере» и пр. Среди немногочисленных авторов, занимающихся исследованием собственно «национальных» аспектов философского творчества К.Н. Леонтьева, следует отметить П.С. Кобелева, С.В. Хатунцева, в центре внимания которых – взгляды мыслителя на проблему национализма. В работах Б.И. Буйло, Р.Н. Кима, Д.Я. Смаль получил освещение ряд «специальные» аспектов рефлексии Н.А. Бердяева по поводу нации и национализма: рассмотрены проблема взаимосвязь национализма и культуры, национализма и мессианизма, понятие народа-нации.

Таким образом, проблема национальной идентичности, заявленная в данном диссертационном исследовании, требует комплексного философско-культурологического осмысления, поскольку изучение лишь отдельных ее аспектов не позволяет сформировать о ней целостного представления.

Исходя из этого, объектом диссертационного исследования являются условия и причины актуализации национальной проблематики в ситуации социокультурного кризиса в России.

В качестве предмета исследования выделяются проекты макроидентичности: имперский – институализированный, теоретические – созданные представителями русской религиозно-философской мысли конца XIX – начала ХХ века.

Цель исследования состоит в определении специфики, места и роли национальной идентичности в ситуации социокультурного кризиса в России конца XIX – начала ХХ века.

Реализация цели обусловила постановку следующих исследовательских задач:

-  определить смысловые границы понятия «национальная идентичность», выделить ее структурные компоненты, аргументировать правомерность использования термина «проект идентичности»;

-  проследить историческую динамику российского проекта имперской идентичности как базовой макроидентичности для русского общества;

-  обнаружить проявления кризиса конфессиональной идентичности в русском обществе в конце XIX – начале ХХ в. на уровне важнейших социокультурных институтов и групп;

-  проанализировать наиболее показательные для рубежа XIX – ХХ вв. религиозно-философские проекты национальной идентичности в соотнесении с проектом имперской идентичности.

Теоретико-методологическая основа диссертационного исследования обусловлена спецификой (переходным, кризисным характером) исследуемого культурно-исторического периода. Для данного исследования наиболее адекватна циклическая теория культурно-исторического развития, получившая всестороннюю разработку в трудах П.А. Сорокина, а также современных отечественных философов и ученых-гуманитариев, согласно которой кризис является необходимым и закономерным этапом развития любой социокультурной системы, динамика которой представляет собой перманентный процесс разрушения и обретения идентичности, дестабилизации и обретения нового уровня стабильности, архаизации и обновления, рассогласования и гармонизации социального и культурного. Кризис есть переходное состояние в развитии куль туры, рассматриваемой в данном диссертационном исследовании с позиций деятельностного подхода.