Автор работы: Пользователь скрыл имя, 12 Декабря 2012 в 09:01, курсовая работа
Предметом исследования курсовой работы выступают частное и публичное право и их соотношение, взятое в аспекте двух противоположных тенденций - их дифференциации и интеграции, специфика взаимодействия и взаимовлияния частного и публичного права, а также специфика такого взаимовлияния и его результат для дихотомии права.
В силу недостаточной изученности соотношения частного и публичного права между собой и, в особенности, в их связи с системой российского права, сделано предложение о рассмотрении частного и публичного права как структурных элементов системы российского права. Вместе с этим предложен подход к некоторому переосмыслению изучения частного и публичного в рамках учебной дисциплины теории государства и права - не просто как явлений правовой действительности, а как своего рода двух подсистем российского права.
ВВЕДЕНИЕ 3
1.Публичное и частное право в материально-процессуальном праве 7
2. Публичное и частное право в уголовно процессуальном праве 27
3. Публичное и частное право в уголовно-исполнительном праве. 33
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 42
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 45
Анализируя нормативные правовые акты Российской Федерации, устанавливающие запрет на применение смертной казни (мораторий) следует сделать вывод о том, что данный правовой институт нелегитимен, так как:
- его объявление не предусмотрено Конституцией РФ и соответствующими федеральными законами;
- протокол № 6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод не ратифицирован, а, значит, все его нормативные предписания не имеют юридической силы;
- рекомендованный судам Указ Президента РФ от 16 мая 1996 г. № 724 «О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы» имеет меньшую юридическую силу по сравнению с Конституцией РФ и другими федеральными законами, регламентирующими данный вид уголовного наказания, следовательно, его применение судами общей юрисдикции неправомерно.
На современном этапе реформирования уголовно-исполнительной системы, необходимо учитывать то обстоятельство, что исторически российская пенитенциарная система в своей основе имела «колонийские» («лагерные») начала, характеризующиеся более демократичной степенью изоляции, позволяющей эффективно организовывать труд осужденных, проводить социально-воспитательные мероприятия, осуществлять подготовку осужденных к жизни на свободе. 16
Предполагаемая трансформация уголовно-исполнительной системы не только повлечет изменение самого содержания осужденных, но и повлияет на всю направленность исправительного процесса. Переход на «камерную систему» содержания осужденных практически исключает возможность привлечения их к труду, следовательно, станет экономически еще более ущербным для страны, приведет к проблемам внутрикамерной несовместимости, увеличению межличностных конфликтов. Более того, излишняя изоляция создаст определенные трудности в последующей социально-психологической реабилитации, будет способствовать возрастанию «кураторской» роли преступных сообществ после освобождения и, как следствие, росту рецидивной преступности.
Процессы интеграции и глобализации, происходящие в мировом сообществе, способствуют взаимопроникновению национальных правовых норм в международное право, а международных — во внутригосударственное законодательство. В этой связи особо актуальным становится вопрос закрепления на теоретическом и нормативном уровнях понятия правовой инфильтрации, способствующей, с одной стороны, унификации законодательства, а с другой, сохранению национальных особенностей, исторических традиций государств с различными правовыми системами. 17
Расширение сфер совместного регулирования международного и национального права, решение интеграционных проблем современности, принятие международных стандартов обращения с осужденными, а также другие глобальные вопросы требуют дальнейшей разработки вопросов взаимодействия правовых систем между собой на уровне общего, особенного и отдельного.
Нормативными основаниями правовой инфильтрации международных стандартов обращения с осужденными в уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации можно считать применение в национальном праве норм и положений международных актов (договоров, конвенций, деклараций) посредством издания актов внутригосударственного права, направленных на совершенствование национального законодательства посредством реализации принятых на себя международно-правовых обязательств.
Современная наука российского уголовно-исполнительного права не содержит понятия правовой инфильтрации международных стандартов обращения с осужденными. По нашему мнению, правовая инфильтрация норм международного права в уголовно-исполнительное законодательство представляет собой заимствование в обусловленной (установленной) форме во внутригосударственное право общепризнанных мировым сообществом стандартов обращения с осужденными с учетом особенностей его правовой системы, политического и экономического устройства, национальных обычаев и традиций, а также иных факторов, влияющих на исполнение и отбывание уголовных наказаний, социальную адаптацию освобожденных, общую и частную превенцию преступности. 18
Практика взаимодействия международного и национального права в области исполнения (отбывания) наказания нашла свое реальное применение. В этой связи можно говорить о необходимости более углубленного исследования в трудах отечественных и зарубежных ученых этого правового феномена. Современная наука уголовно-исполнительного права не содержит понятия правовой инфильтрации международных стандартов обращения с осужденными. В связи с чем, мы считаем, что «правовая инфильтрация международных стандартов обращения с осужденными в уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации представляет собой заимствование общепризнанных, гуманных правовых норм регулирующих порядок исполнения и отбывания уголовного наказания». 19
При осуществлении процесса правовой инфильтрации международно-правовых стандартов обращения с осужденными первостепенное значение следует уделять форме государственно-политического устройства, позитивности нормативно-правовой базы, уровню экономического развития страны, существующим в обществе устоям, обычаям и традициям, степени духовно-нравственного воспитания граждан, правовой культуры населения и т. д.
Основным способом осуществления процесса правовой инфильтрации является:
- правовая имплементация характеризующаяся фактической реализацией международных обязательств на внутригосударственном уровне, осуществляемой путем трансформации международно-правовых норм в национальные законы и подзаконные акты;
- правовая рецепция, когда нормы национального законодательства могут не совпадать с формой международно-правового предписания, однако, они не должны изменять его содержание, так как это приводит к нарушению международного права;
-правовая трансформация, деятельность которой направлена исключительно на видоизменение правовых норм;
-инкорпорация, когда в национальные законодательство включаются правовые нормы, полностью идентичные с нормами соответствующего международно-правового акта;
-правовая отсылка — выступающая в форме государственно-властного веления субъектам национального права руководствоваться международными нормами, не изменяя при этом внутреннее законодательство. 20
При этом необходимо учитывать то обстоятельство, что реализации данных форм правовой инфильтрации, каждая из них будет иметь свой собственный механизм правовой реализации, заранее установленный законодателем.
Несмотря на то, что практика взаимодействия международного и национального права в области исполнения (отбывания) наказания нашла свое реальное практическое применение в отечественной теоретической и отраслевой юриспруденции, разработка основополагающих понятий правовой инфильтрации находится на начальном этапе, что свидетельствует о необходимости более углубленного исследования в трудах отечественных и зарубежных ученых этого правового феномена.
Частное и публичное право, несмотря на широкий интерес отечественных правоведов к дихотомии права, являются весьма актуальными предметами для исследования. Интерес для исследования частного и публичного права связан, в первую очередь с тем, что, несмотря на достаточно значительное количество трудов, посвященных по отдельности и частному, и публичному праву, до настоящего времени даже споры об основании дихотомии права не свелись к единому знаменателю.
В ходе анализа зарубежных теорий разделения права на частное и публичное, изучения трудов романо-германских правоведов, нами был отмечен тот факт, что, например в ФРГ, правовая система которой близка к российской, вопросы разделения права не вызывают особого интереса у исследователей. Вполне возможно, что это связано с практическим применением деления права в рамках немецкого судопроизводства, где судебная система разделена на пять основных областей, среди которых можно выделить суды, рассматривающие дела публично-правового характера (финансовая юрисдикция, социальная юрисдикция, административная юрисдикция, а также уголовная палатасудов общей юрисдикции) и частно-правового характера: трудовые суды и гражданские палаты судов общей юрисдикции. Важным, однако, является тот факт, что немецкие правоведы считают проблему дихотомии права едва ли не решенной. За основу они берут т.н. модифицированную теорию субъекта, исходящую из содержания правоотношения. Поскольку немецкая система права была своеобразным ориентиром не только для российских дореволюционных правоведов, но и в настоящее время в некоторых областях берется за основу российской правовой системой (например, Гражданский Кодекс РФ), считаем перспективным изучение указанной выше теории в рамках проведения специального исследования, посвященного названному учению. При этом важно рассмотреть модифицированную теорию субъекта с позиции российского права, ее традиций и тенденций и не допускать слепого переноса теории в российские реалии. Представляется также весьма полезным ее изучение в рамках дисциплины Теории государства и права.
При уяснении парности частного и публичного права необходимо не только исследовать взаимодействие между ними. Для более полного выяснения их парности имеет смысл также проанализировать их соотношение с системой российского права. До сих пор в доктрине нет единого представления о том, чем же являются частное и публичное право по отношению к системе права: подсистемами либо просто некими правообразованиями, не подразумевающими какую-либо более-менее упорядоченную связь между ее элементами, либо вообще отраслями права. Последнее представляется нам крайне неоднозначным по нескольким причинам. Во-первых, теоретическая база для дифференцирования частного и публичного права хоть и является достаточно весомой, однако, единообразное понимание частного и публичного права отсутствует, что не дает возможности логично соотнести частное либо публичное право с понятием отрасль права. Во-вторых, даже исходя из основных положений о частном и публичном праве, принципов частного и публичного права, анализа норм частного и публичного права становится понятно разнообразие сфер регулирования частного и публичного права. В-третьих, набор методов правового регулирования частного и публичного права гораздо шире методов, используемых отраслями права.
Думается, что данная тематика должна более детально исследоваться, ведь в результате могут быть более полно выявлены не только внутренние связи между частным и публичным правом, но можно и расширить знания о системе российского права в целом. Более того, и само изучение частного и публичного права, по нашему мнению, должно проводиться в рамках изучения системы российского права. На настоящее время в учебной дисциплине Теория государства и права частное и публичное право изучаются как не связанные с системой права, отдельно стоящие понятия, что, на наш взгляд, не дает полноценной картины о системе права, одной из фундаментальных категорий теории права.
Парность частного и публичного права проявляется в их взаимодействии на уровне норм, институтов и отраслей права. Более того, и принципы и методы частного и публичного права используются совместно для регулирования общественных отношений. Это объясняется усложнением социальных связей между субъектами права, появлением новых общественных отношений, расширением сферы влияния права. Традиционные принципы и методы частного либо публичного права, взятые в отдельности, уже не могут являться эффективным инструментарием для регулирования общественных отношений.
Однако установление парности частного и публичного права - лишь первоначальный этап при рассмотрении частного и публичного права как парных правовых категорий. Следующим этапом необходимо применить полученные знания - постараться на основе теоретических положений сделать предложения по совершенствованию методов правового регулирования, может быть конкретные предложения по отдельным законодательным актам. Таким образом, необходимо и далее исследовать парность частного и публичного права, уже с практической точки зрения.