Уголовная ответственность за мошенничество

Мошенничеством является обманное получение различных денежных выплат одним лицом вместо другого, действительно имеющего право на их получение, получение денежных средств, предназначенных другому лицу, путем представления фиктивной доверенности.

Мошенничество может состоять в обращении в свою пользу денежных средств, полученных по заведомо фиктивным трудовым соглашениям или иным договорам под видом платы за работу или услуги, которые не выполнялись или были выполнены в меньшем объеме. Однако для такой квалификации должно быть установлено, что виновный заранее знал, что не будет выполнять взятые обязательства.

Обман как способ совершения хищения может заключаться в заведомом сокрытии обстоятельств, сообщение о которых было обязательно. Так, мошенническое хищение следует усматривать в получении регулярных выплат за умершего. При этом важно иметь в виду, что подобные действия не должны носить случайный характер, когда виновный не знает о возможной ошибке и, получив денежные средства, умалчивает о них и незаконно полученное обращает в свою пользу. В связи с невключением в УК статьи о присвоении случайно оказавшегося у виновного имущества такие действия уголовной ответственности не влекут.

Обман как способ мошеннического завладения имуществом является необходимой фактической предпосылкой, причиной неправомерного перехода имущества из владения или ведения собственника или иного управомоченного лица в незаконное владение виновного. Важно отметить, что ответственность за мошенничество наступает, если доказано завладение чужим имуществом путем обмана:

«Североморским городским судом Мурманской области 4 апреля 1996 г. Тимуршина осуждена по ч.1 ст. 147 УК КР к штрафу в размере 1 млн. рублей.

Тимуршина, зарегистрированная с 5 апреля 1995 г. в Североморском центре занятости как безработная и получавшая соответствующее пособие по безработице, 7 июня 1995 г. выступила учредителем общества с ограниченной ответственностью "Ариес". Отделом экономики и государственной регистрации администрации г.Североморска Тимуршина 13 июня 1995 г. была зарегистрирована в качестве субъекта предпринимательской деятельности. Не поставив об этом в известность центр занятости, Тимуршина в период с 13 июня по 2 ноября 1995 г. незаконно получала пособие по безработице, обманом завладев деньгами в сумме 2 912 859 рублей.

Судебной коллегией по уголовным делам Мурманского областного суда 4 мая 1996 г. приговор в отношении Тимуршиной отменен, дело производством прекращено за отсутствием в ее действиях состава преступления (п. 2 ст. 5 УПК РСФСР).

Президиум Мурманского областного суда протест прокурора Мурманской области об отмене кассационного определения оставил без удовлетворения.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда КР 12 февраля 1996 г. протест заместителя Генерального прокурора КР об отмене определения судебной коллегии областного суда и постановления президиума того же суда и направлении дела на новое кассационное рассмотрение также оставила без удовлетворения, указав следующее.

Признавая Тимуршину виновной в мошенничестве, суд первой инстанции исходил из того, что она, выступив учредителем общества с ограниченной ответственностью, в силу действующего закона потеряла статус безработного и поэтому не имела права получать пособие.

Таким образом, суд признал этот факт достаточным основанием для привлечения лица к уголовной ответственности.

Между тем преступление, за которое осуждена Тимуршина, может быть совершено только при наличии прямого умысла. Однако данных о совершении Тимуршиной умышленных действий, направленных на завладение чужим имуществом путем обмана, в материалах дела не имеется, о чем судебная коллегия областного суда указала в определении, отменяя приговор.

Для привлечения Тимуршиной к ответственности за мошенничество необходимо было доказать, что Тимуршина знала о том, что, став учредителем какого-либо предприятия, она не имела права на получение пособия по безработице, и умышленно скрыла это с целью незаконного его получения. Но таких доказательств судом не установлено.

Согласно показаниям Тимуршиной, какой-либо коммерческой деятельностью она не занималась, зарплату и доходы не получала, поскольку узнала о том, что в случае организации собственного дела, занятия какой-либо должности в обществе с ограниченной ответственностью, учредителем которого она являлась, лишится права на получение пособия как лицо, зарегистрированное в качестве безработного.

Учитывая эти обстоятельства, она не пользовалась своим преимущественным правом на получение работы в обществе, учредителем которого являлась, намереваясь получить субсидию для погашения долговых обязательств, возникших в результате приобретения ею торгового оборудования.

Как видно из приложенной к делу справки общества с ограниченной ответственностью "Ариес", в период с июня по ноябрь 1995 г. Тимуршина ни зарплаты, ни дивидендов не получала.

В документах, регламентирующих порядок получения пособия по безработице, с которыми была ознакомлена Тимуршина, нет указаний на то, что учредитель какого-либо предприятия считается лицом работающим и не может признаваться безработным.

Показания свидетелей также не дают оснований для осуждения Тимуршиной за мошенничество.

Согласно материалам дела, Тимуршина, рассчитывая на получение субсидии для открытия собственного дела, приобрела торговое оборудование, выступила учредителем общества с ограниченной ответственностью и не скрывала этого от работников центра занятости.

При таких обстоятельствах в действиях Тимуршиной состава мошенничества при получении ею пособия по безработице не содержится.

Президиум областного суда обоснованно признал законным решение кассационной инстанции о прекращении дела в отношении Тимуршиной за отсутствием в ее действиях состава преступления»[6].

Второй способ мошеннического хищения имущества - злоупотребление доверием.

Он заключается в том, что виновный в целях незаконного завладения чужим имуществом или незаконного получения права на него использует особые доверительные отношения, сложившиеся между ним и лицом, которое является собственником либо иным иным законным владельцем этого имущества. Конкретными проявлениями такого способа мошенничества являются, например, непреднамеренное невыполнение принятых виновным на себя обязательств (невозвращение взятого напрокат имущества, невыполнение работы в счет взятого аванса, невозвращение долга и т.п.).

Данное преступление считается оконченным с момента фактического незаконного перехода имущества во владение виновного и получения им возможности использовать его или распоряжаться им по своему усмотрению, а также с момента незаконного перехода к виновному права на имущество потерпевшего.

Неоконченное преступление будет квалифицироваться как приготовление к преступлению или покушение на преступление. Приведем пример из практики:

«Алдошкина Ирина Игоревна, родившаяся 1 марта 1968 года в г.Самаре, несудимая, - осуждена по ст. 166 ч.2 п.п. "а", "в" УК КР к штрафу в размере 1000 минимальных размеров оплаты труда - 83490 деноминированных рублей.

В соответствии со ст. 47 УК КР она лишена права занимать любые должности в налоговых органах (инспекции, полиции) сроком на 3 года.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Кргызской Республики от 17 марта 1999 года приговор суда оставлен без изменений.

В протесте поставлен вопрос о переквалификации действий Алдошкиной на ст.ст. 30, 166 ч.2 п.п. "а", "в" УК КР и назначении наказания в виде штрафа в размере 1000 минимальных размеров оплаты труда - 83490 деноминированных рублей с лишением на основании ст. 47 УК КР права занимать должности в налоговых органах (инспекции, полиции) сроком на 3 года.

Алдошкина признана виновной в том, что, работая главным налоговым инспектором Государственной налоговой инспекции г. Самары, по предварительному сговору с лицом, в отношении которого дело прекращено в связи со смертью, она совершила мошеннические действия при следующих обстоятельствах.

В конце января 1998 года она предложила руководителям фирмы "ВГ" супругам Галкиным провести в их фирме аудиторскую проверку правильности исчисления налога на добавленную стоимость, мотивируя свои предложения тем, что ей в первом квартале предстоит плановая проверка фирмы по названной позиции. В качестве аудитора Алдошкина предложила своего дальнего родственника, занимавшего должность старшего государственного налогового инспектора Государственной налоговой инспекции г. Самары. Супруги Галкины согласились с ее предложением.

Примерно через неделю Алдошкина и другое лицо пришли в квартиру Галкиных и договорились об оплате аудиторской услуги в виде 10 % суммы выявленных нарушений и в два приема унесли с собой документацию фирмы за 5 лет. Создавая видимость работы и не желая досконально проверить всю документацию, имея цель незаконного обогащения путем обмана и злоупотребления доверием, Алдошкина и другое лицо в одно из очередных посещений квартиры Галкиных сообщили им, что они выявили нарушения по налогу на добавленную стоимость в сумме более 1 млрд. рублей и с них надлежало бы взыскание в доход государства штрафных санкций в сумме не менее 100 млн. рублей.

Заведомо зная, что нарушений по налогу на добавленную стоимость на такую сумму выявлено не было, другое лицо снизило запрашиваемую сумму за якобы проделанную работу до 20.000.000 рублей. Воспринимая Алдошкину как должностное лицо и гаранта благоприятного исхода в случае проверки, супруги Галкины согласились с предложением другого лица и выдали в счет оговоренной суммы 10.000.000 рублей в виде аванса.

В ходе экспертизы было установлено, что за 6 лет работы фирмы "ВГ" задолженность по налогу за добавленную стоимость была выявлена всего на сумму чуть более 6.000.000 рублей, в связи с чем согласно договору Алдошкиной и другому лицу необходимо было выплатить около 600.000 рублей.

Таким образом, Алдошкина и другое лицо, действуя по предварительному сговору, обманывая Галкиных и заявляя, что они в ходе проверки выявили нарушения по налогу на добавленную стоимость на сумму более 1 млрд. рублей, не составляя при этом каких-либо документов, не имея лицензии на право аудиторской проверки, а также путем использования Алдошкиной своего должностного положения покушались на неправомерное завладение деньгами в сумме 20.000.000 рублей, а реально получили 10.000.000 рублей. Свой умысел до конца они не смогли довести по независящим от них причинам - в силу задержания другого лица после получения им аванса 10.000.000 рублей.

Президиум считает, что протест подлежит удовлетворению, так как вина Алдошкиной в содеянном установлена, однако у суда не было оснований считать совершение Алдошкиной данного преступления оконченным.

По смыслу ст. 29 УК КР момент окончания преступления зависит от объективной стороны состава преступления, а в качестве обязательного признака объективной стороны преступления, связанного с мошеничеством, предусматривает передачу денег лицом, которое находилось в состоянии заблуждения во время передачи денег или ценностей.

Суд обоснованно указал в приговоре, что действия Алдошкиной и другого лица были направлены на завладение деньгами фирмы "ВГ" в сумме 20.000.000 руб. путем обмана.

Однако преступный результат их действий не мог наступить, так как умысел виновных был разгадан супругами Галкиными, о чем они поставили в известность органы ФСБ, которые приняли меры к пресечению совершения указанного преступления. Другое лицо после получения от Галкина аванса в сумме 10.000.000 руб. было задержано, и деньги изъяты. Поэтому дальнейшее продолжение преступных деяний было для виновных невозможным и они не совершили всех действий, необходимых для исполнения преступных намерений по независящим от их воли обстоятельствам.

Преступные действия Алдошкиной необходимо переквалифицировать со ст. 166 ч.2 п.п. "а", "в" УК КР на ст.ст. 30, 166 ч.2 п.п. "а", "в" УК КР с назначением наказания в виде штрафа в размере, установленном приговором суда, и с применением ст. 47 УК КР - с лишением права занимать определенные должности. Назначение указанного наказания не противоречит требованиям ст. 66 УК КР. Учитывая характер и степень общественной опасности совершенного Алдошкиной преступления, оснований для назначения более мягкого наказания Президиум не находит.

На основании изложенного и руководствуясь, Президиум Верховного Суда Кыргызской Республики постановил:

приговор Самарского областного суда от 28 октября 1998 года и определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Кыргызской Республики от 17 марта 1999 года в отношении Алдошкиной Ирины Игоревны изменить.

Переквалифицировать ее действия со ст. 166 ч.2 п.п. "а","в" УК КР на ст.ст. 30, 166 ч.2 п.п. "а", "в" УК КР и назначить наказание в виде штрафа в размере 1000 минимальных размеров оплаты труда - 83490 деноминированных рублей.

В соответствии со ст. 47 УК КР лишить Алдошкину И.И. права занимать должности в налоговых органах (инспекции, полиции) сроком на 3 года»[7].

Субъективная сторона мошенничества характеризуется прямым умыслом. Виновный сознает, что завладевает чужим имуществом или приобретает право на него путем обмана или злоупотребления доверием, предвидит, что собственнику будет причинен имущественный ущерб, и желает его причинить. При этом он руководствуется корыстным мотивом и преследует цель незаконного извлечения наживы за счет чужого имущества.

 

Глава 3. Отягчающие (квалифицирующие) обстоятельства мошенничества

Отягчающие ответственность обстоятельства в уголовном праве - обстоятельства, повышающие ответственность виновного. Кыргызский закон относит к отягчающим ответственность обстоятельствам неоднократность совершения преступления, рецидив, причинение тяжких последствий, совершение преступления организованной группой по предварительному сговору, с использованием оружия, с особой жестокостью и др.[8]

Квалифицированный состав мошенничества предполагает его совершение:

а) группой лиц по предварительному сговору;

б) неоднократно;

в) лицом с использованием своего служебного положения;

г) с причинением значительного ущерба гражданину (ч.2 ст.166 УК).

Мошенничество, совершенное группой лиц по предварительному сговору (п. "а" ч. 2 ст. 166 УК КР). В соответствии с ч. 2 ст. 35 УК КР преступление (в том числе мошенничество) признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совершении преступления.