Учет неосторожной вины в гражданском законодательстве, ее психическое содержание и критерии

Наиболее полно и последовательно  этот принцип реализуется в уголовном  праве. Уголовной ответственности  и наказанию подлежит только лицо, - говорится в ст. 3 Уголовного кодекса  РФ, - виновное в совершении преступления, т.е. умышленно или неосторожно  совершившее предусмотренное уголовным  законом общественно опасное  деяние.

К сожалению, приходится констатировать, что в науке гражданского права  не существует единства взглядов относительно места вины среди оснований гражданско-правовой ответственности и ее (вины) сущности. Не вносит ясности и действующее  законодательство. Между тем, гражданское  законодательство достаточно широко использует эту категорию, в нем, в общем  виде, отражен принцип виновной ответственности. Гражданскому праву известны и формы вины - умысел и неосторожность. i

В силу того, что легальное  определение вины в нашем законодательстве можно найти только в уголовном  кодексе, к этому определению  мы невольно будем постоянно обращаться в исследовании проблемы. Вина определяется в статьях 8 и 9 УК через умысел и  неосторожность. Преступление признается совершенным умышленно, если лицо, его  совершившее» сознавало общественно  опасный характер своего действия или  бездействия, предвидело его общественно  опасные последствия и желало их или сознательно допускало  наступление этих последствий. Неосторожность характеризуется тем, что лицо, с  эвер-шившее преступление, предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своего действия или бездействия, но легкомысленно расчитывало на их предотвращение, либо не предвидело возможности наступления таких последствий, хотя должно было и могло их предвидеть.

Как было отмечено, в большинстве  научных исследований авторы исходят  из изложенных определений. Однако ограничиваться только этим нельзя. Вина проявляется  в умысле и неосторожности, но необходимо еще показать, какова ее собственная  сущность и специфика?

Большинство ученых, исследовавших  эту проблему, определяют вину как  психическое отношение субъекта к противоправному деянию и его  последствиям в форме умысла или  неосторожности. В литературе, однако.справедливо отмечалось, что термин "отношение" применительно к вине не вполне корректен, поскольку при этом субъект искусс1 твенно отрывается от своего поведения.

По нашему мнению, сущность вины не может быть раскрыта без  учета психических процессов  правонарушителя. При этом надо иметь  в k I-:

Илларионова Т. И. Соотношение  субъективных и объективных оснований  гражданско-правовой ответственности.// Гражданско-правовая охрана интересов  личности в СССР. Свердловск. 1977. С.105-106. виду, что сущность вины не может  быть различной в различных отраслях права (например, в гражданском и  уголовном праве), речь может идти лишь об определенной специфике, вытекающей из предмета правового регулирования. Поэтому в настоящей работе достаточно широко используются результаты исследований, проведенных представителями уголовно-правовой науки.

Определяя сферу исследования проблемы, необходимо дать оценку имеющей  место в цивилистической литературе резкой критики психоло

1 ч гического подхода к вине.

Под виной,-утверждают Б.И.Путинский и Д.Н.Сафиуллин,-понимается существование двух обстоятельств, дающих основания для возложения ответственности; 1) наличие у должника реальных возможностей для надлежащего исполнения и 2) непринятие им всех необходимых мер к недопущению нарушения, предотвращению вреда.

Психологическая трактовка  отвергается по той причине,что в ее основании якобы лежит такое понимание соотношения действий и сознания субъекта, когда последнее представляется чем-то внешним, рефлектирующим по отношению к действию, причем характеру этого отношения придается особое значение в решении вопросов ответствен1

См. Путинский Б. И. Применение принципа вины при регулировании  хозяйственной деятельности.// Советское  государство и право. 1979, N 10. С. 63-70; он же: Гражданско-правовые средства в  хозяйственных отношениях. М.1984; Путинский  Б.И., Сафиуллин Д.Н. Правовая экономика: проблемы становления. М.1991. С.217; Басин Ю.Г. Гражданско-правовая ответственность в хозяйственных правоотношениях.//Известия АН Казахской ССР. Серия'общественных наук. 1984, N4. 2

Путинский Б.И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях - с. 153; Путинский Б.И. .Сафиуллин Д.Н. Указ соч. - с.217.

- 13

1 • ' ности.

Определенный резон в  подобной критике есть. В самом  деле , традиционно употребляемый в литературе термин "отношение" применительно к вине достаточно условен, и его нельзя признать удачным. Конечно, выражать отношение к собственным действиям, давать им оценку можно тогда, когда эти действия совершены. Можно согласиться и с тем, что понимание вины как отношения приводит к некоторому искусственному расчленению сознания и совершаемых действий. Более того, в отношении большинства случаев, касающихся 2 вины юридических лиц, выводы авторов во многом справедливы. Однако, решительных возражений заслуживает полное отрицание по этим основаниям психического аспекта вины.

Замечания, сделанные Б.И.Пугинским и Д. Н. Сафиуллиным, неоднократно высказывались и ранее учеными, придерживающимися психологической трактовки^вины. В рамках этой же трактовки предлагались и другие определения.

К сожалению. Б,И.Пугинский и Д. Н. Сафиуллин, обратив внимание "юридического сообщества" на "замалчивание" предлагаемой ими ранее трактовки вины, отличной от традиционной, сами проигнорировали отмеченное разнообразие взглядов.

Предложение считать виной  наличие у должника реальных возможностей для надлежащего исполнения и  одновременно с этим непринятие' им всех необходимых мер к недопущению  нарушения, предотвращению вреда оставляет  без ответа вопросы о том. что такое реальная воз- I

Пугинский Б.И.,Сафиуллин Д.Н. Указ соч.- с.216 2

Подробнее об этом - в § 3 настоящей  главы. 3

См., например, упомянутую статью Т.И.Илларионовой, а также: Ой-гензихт В.А.Воля и волеизъявление. Душанбе. 1983. С.176 . можность. кто оценивает реальность этой возможности и каковы критерии этой оценки. Если попытаться ответить на эти вопросы, неизбежно обращение к интеллектуальным и волевым качествам личности, то есть к категориям психологии. ) Что касается понятия "возможность", то и его раскрытие невозможно без учета философских и психологических категорий. С категорией возможности тесно связаны такие категории как "свобода", "де1 ятельность" и т.д.

Фактическое непринятие должником  всех необходимых мер к "недопущению  нарушения, предотвращению вреда, как  традиционно принято 2 считать в  науке, характеризует не вину, а противоправность.

Таким образом, вина в трактовке  Б.И.Пугинского и Д.Н. Сафйуллина при более внимательном рассмотрении оказывается и виной, и противоправностью одновременно.

Для работника предприятия  или правового учреждения,- пишут  авторы,- рекомендации о выяснении "психического субъективного от3 ношения" должника к допущенному нарушению выглядят нелепо.

Можно согласиться с тем, что практическим работникам мало дела до того, какие психические процессы происходят в голове должника (причинителя вреда). Но для уяснения сущности такого явления как вина это необходимо. Научное исследование должно дать обобщенную трактовку обычной практической деятельности. Кроме того, представляется необоснованным вывод о том, что суды и арбитражные суды не учитывают психическое состояние субъекта. Свидетельством тому может служить следующее дело из судебной практики. ,

См., например. Философский  словарь под ред. И.Т. Фролова.

М. 1987. С.70. 2

См., например: Ойгензихт В.А. Воля и волеизъявление. С. 164-165.

Путинский Б.И., Сафиуллин  Д.Н. Указ. соч. С.216.

К.,работник СМУ, обратился в народный суд с иском о возмещении ущерба, причиненного здоровью. К., бригадир грузчиков, во время работы стоял в кузове движущегося грузового автомобиля, при повороте упал и ударился о металлическую трубу, вследствие чего получил травму. Потеря профессиональной трудоспособности составила 75 %, К. признан инвалидом 3-й группы.

Суд первой инстанции удовлетворил иск частично, применив смешанную  ответственность, указав, что К. нарушил  правила техники безопасности, так  как машина не была оборудована сиденьями. Суд второй инстанции оставил  решение без изменения.

Президиум Верховного Суда РСФСР удовлетворил протест об отмене судебных постановлений в части  определения смешанной ответственности  в несчастном случае и размера  возмещения вреда.

Президиум обратил внимание на то , что К. был не профессиональным грузчиком, а слесарем-сантехником. Данных о том, что он проходил специальный инструктаж по технике безопасности нет, следовательно он не мог знать, как должен быть оснащен автомобиль для перевозки людей.

Судебные постановления  в этой части были отменены, а  суммы 1 выплат были увеличены.

Как видно, Президиум, признавая  К. невиновным, не ограничился фактом объективного нарушения правил техники  безопасности. Решая вопрос о вине, Президиум искал ответ на традиционные в таких слу-аях вопросы: знал ли? должен ли был знать? - то есть исследовалась внутренняя, субъективная сторона поведения К. Ответив на эти вопросы, Президиум справедливо сделал вывод об отсутствии вины К.

Принципиальная ошибочность  критикуемой наш позиции подтверж

Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1990, N8. С.7.

16дается также следующими  соображениями. 

Первое. Виновным в любой  отрасли права (в том числе - в  гражданском праве) может быть признан  только дееспособный субъект, и только на него может быть возложена юридическая  ответственность. Соответственно недееспособный не может признаваться виновным и нести ответственность. Дееспособность или недееспособность определяются психическим состоянием субъекта. Следовательно, определяя виновность лица, нарушившего норму права, нужно обязательно учитывать его психическое состояние.

Второе. В меньшей степени, чем уголовному, гражданскому праву  все-таки известны формы вины - умысел и неосторожность. Представ-валяется бесспорным, что критерий , разделяющий их. находится в психической сфере субъекта.

Третье. Практически никем  в литературе, в том числе и  критикуемыми авторами, не оспаривается превентивно-воспитательная функция  имущественной ответственности. Наличие  указанной функции означает, что  угроза наступления ответственности  должна удерживать субъекта от совершения правонарушения. Тем самым возможность  применения ответственности влияет на психическое состояние субъекта, на его отношение к охраняемым законом правам и интересам. Следовательно, правонарушитель несет в себе определенный психический заряд, отрицательную  социальную направленность которого ответственность  призвана изменить. Нельзя не согласиться  в этой связи с В. А. Ойгензихтом, считающим, что не к действию обращено право, а к его регулированию, к тому, что формирует, определяет действие, то 1 есть к воле.

Таким образом, критика субъективного, психического понимания 

Ойгензихт В.А. Мораль и право. Душанбе. 1987. С. 104.

- 17 вины не имеет достаточных  оснований. 

Научное объяснение вины как  психического состояния лица невозможно без предварительного психологического анализа понятий воли и сознания человека.

С, Л. Рубинштейн определял  сознание конкретного реального  индивида как единство переживания, понимаего как психическое явление, ставшее событием внутренней жизни личности, и знания, то есть субъективного отражения объективной действительности. В психологическом плане сознание, по мнению С.Л.Рубинштейна, выступает реально прежде всего как процесс осознания человеком окружающего мира и самого себя. Наличие у человека сознания означает, собственно, что у него в процессе жизни, общения, обучения сложилась или складывается такая совокупность (или система) обьектированных в слове более или менее обобщенных знаний, посредством которых он может осознавать окружающее и самого себя, опознавая явления действи3 тельности через их отношения с этими знаниями.

В тесной взаимосвязи с  сознанием выступает психологическая  категория воли.

Чаще всего волю упоминают  в связи с волевым поведением.В.А. Ойгензихт, например, дает следующее определение воли: "Воля - это психическое регулирование поведения, заключающееся в детерминированном и мотивированном желании достижения поставленной цели, в • выборе решения, разработке путей, средств и применении усилий для их осуществления, воля - это единый комплексный процесс психи1 См: Матвеев Г.К. Вина в советском гражданском праве. Киев.1955.

С. 142. 2

Рубинштейн С.Л. Основы общей  психологии. М.1989. Т.1. С.14-17.

Рубинштейн С.Л. Бытие  и сознание. М.1957. С.276.

- 18 - -1 ческого регулирования поведения (действий,• поступков) субъекта".

Действительно, внешне воля выражается в поведении субъекта. Волевое действие заключает в  себе отношение - реальное и идеальное  -субъекта к объекту, личности к предмету, который выступает в качестве цели, к действительности, в которой эта цель должна быть 2 осуществлена.

Однако, было бы несправедливым сводить проявления воли к поведению. Если человек, находящийся в здравом рассудке, в силу своего физического состояния лишен возможности делать управляемые телодвижения, то есть совершать какие либо действия или поступки, то едва ли можно на этом основании делать вывод об отсутствии у него воли. Сам процесс мышления, происходящий в психике такого человека. является волевым процессом. Совершенно справедливо Т.И.Иллари3 онова разграничивает волевой процесс и волевое поведение.

А.П.Станкевич предлагал  рассматривать сущность и роль воли в сле4 дующем ряду: деятельность(активность)- воля - сознание.

Как писал И.М. Сеченов, воля не есть какой-то безличный агент, распоряжающийся  только движением, - это деятельностная сторона разума и морального чувства. Без воли невозможно движение сознания, невозможен процесс мышления, необходимые для осознания 1