Аборт как проблема биомедицинской этики

Аборт как проблема биомедицинской этики 
 
Искусственный аборт, контрацепция, различные репродуктивные технологии – это современные формы медицинского вмешательства в процесс воспроизводства человека, в его репродуктивную функцию. При этом одни из них служат для ограничения рождаемости (аборт, контрацепция), другие - способствуют рождаемости (методы искусственного оплодотворения). Применение репродуктивных технологий в 21 веке носит массовый характер и происходит на фоне принципиальных изменений их нравственной оценки и юридического статуса. 
В истории развития медицины и культуры человечества отношение врача к аборту стало одной из первых и основных этико-медицинских проблем, сохраняющих актуальность до настоящего времени. В медицинском понимании аборт – это прерывание беременности до срока, при котором она может завершиться родами.  
Биоэтическая проблема аборта заключается в обосновании моральной допустимости или недопустимости аборта как практики вмешательства в жизнь человека на стадии внутриутробного развития. Данная проблема фокусирует в себе основополагающие вопросы человеческого существования, от решения которых зависит решение и многих другие проблем биоэтики – когда начинает жизнь человека? Кто имеет право решать за человека – жить ему или умереть? 
 
В биоэтике проблема искусственного прерывания беременности состоит в решении морально-этических, правовых, социальных и религиозных вопросов, связанных с медицинской практикой искусственного аборта. Эти аспекты тесно взаимосвязаны друг с другом, но в то же время в ряде случаев вступают в противоречие. Возможное, допустимое с правовой и/или научно-медицинской точки зрения является недопустимым, неприемлемым с моральной точки зрения. 
В области медицины, биомедицинской этики, юриспруденции выделяют различные виды абортов. В медицинской науке и практике различают самопроизвольное и искусственное прерывание беременности. Самопроизвольное прерывание беременности (выкидыш) – это явление, полностью относящееся к области медицины, и не является предметом исследования биомедицинской этики. Искусственное прерывание беременности (аборт) представляет собой процесс использования медицинских технологий человеком, нацеленный на прерывание естественного течения процесса беременности в организме женщины, т.е. активное целенаправленное деструктивное вмешательство человека в процессы жизнедеятельности другого человека.  
В правовой сфере в настоящее время в соответствии с действующим законодательством выделяют легальный и криминальный аборты, т.е. произведенные в соответствии с нормами действующего законодательства или нарушающие его. По действующему в нашей стране законодательству, существуют аборты «по желанию женщины», «по социальным показаниям» и «по медицинским показаниям». Наибольшее количество этических вопросов возникает в связи с абортами, производимыми пожеланию женщины и по социальным показаниям, т.к. в этой области в наибольшей степени проявляется свобода человека по вмешательству не только в естественные процессы человеческой жизнедеятельности, но и в духовную, социальную жизнь человека, область его прав и свобод. 
 
В биомедицинской этике при анализе проблемы аборта рассматриваются типы абортов, выделенные с позиций современного права. Однако существуют и другие типологии. Например, известный современный биоэтик Жак Судо выделяет лечебный и эугенический виды аборта. Лечебный – это аборт, который производится по медицинским показаниям с целью сохранения жизни и здоровья матери. Эугенический – это искусственное прерывание беременности по желанию женщины или социальным показаниям. 
В данной проблеме сконцентрировался ряд противоречий, свойственных медицинской культуре современного общества. Во-первых, отношение людей к аборту как операции, такой же, как и любая другая медицинская операция противостоит мнению о том, что аборт – это форма убийства человека (детоубийства), просто совершаемому не во внешнем мире, а внутри организма женщины-матери. Это противоречие мнений непосредственным образом связано с вопросом о том, признавать человеческий эмбрион человеком или считать его всего лишь естественным новообразованием в организме женщины, которое при определенных условиях может стать человеком. Второе основополагающее противоречие проблемы аборта заключается в решении проблемы права распоряжаться жизнью другого человека – решать вопрос о жизни (или смерти) человека, в данном случае – еще не родившегося.  
 
В России и на практическом, и на теоретическом уровне преобладает отношение к аборту как медицинской операции, которая является делом врачей и самой женщины [1]. До середины 90-х годов 20 в. наша страна занимала первое место в мире по производству абортов. В западных странах проблема аборта стоит в центре этико-правовых дискуссий на протяжении трех последних десятилетий.  
В научно-медицинском аспекте проблема аборта предстает в достаточно противоречивом виде. С одной стороны, развитие медицинских технологий, в том числе разработка наименее травматичных и безболезненных для женщины техник проведения операции искусственного прерывания беременности, позволило сделать ее доступной и широко используемой в медицинской практике. С другой стороны, в медицинской науке и практике накоплен большой объем знаний о возможных негативных последствиях данной операции для здоровья женщины. К этому следует добавить психо-эмоциональные и морально-этические переживания женщины, перенесшей операцию по искусственному прерыванию беременности, с которыми она, как правило, остается один на один. Эти переживания серьезно нарушают ее жизнь, трансформируясь в социально-психологические проблемы, психо-эмоциональные нарушения, которые могут принимать форму нервных, психосоматических и даже психических заболеваний. 
Таким образом, аборт – это не просто медицинская технология искусственного прерывания беременности. Это деструктивный акт вмешательства человека во все сферы жизнедеятельности людей, имеющих к нему отношение и свое представление о различных его аспектах – от возможных родителей, их знакомых и родственников до врачей и других медицинских работников, вовлеченных в процесс принятия решения и проведения аборта.  
 
Практика искусственного прерывания беременности в истории человечества  
 
История использования человечеством практики искусственного прерывания беременности свидетельствует о том, что эта проблема абортов имеет глубокие социокультурные корни, затрагивающие самые основы человеческого существования. Она зародилась в глубокой древности и пройдя через многие эпохи, через совершенствование непосредственно медицинской технологии искусственного прерывания беременности сохраняется и в наши дни, ставя все новые этические вопросы. 
Первые упоминания об искусственном прерывании беременности встречаются в египетских папирусах. О них говорится в документах Римской империи, в трудах Гиппократа и Авиценны, в высказываниях Аристотеля и Цицерона. 
В древние времена искусственное прерывание беременности не считалось преступлением. Платон считал, что «повитухи могут оказывать помощь беременным или сделать выкидыш в случае, если таковой желателен». Аристотель указывал, что «если у супругов против ожидания зарождаются дети, то плод должен быть вытравлен раньше, чем в нем появилось ощущение жизни и жизнь». В Древнем Риме искусственный аборт был настолько обычным явлением, что производился на городских площадях и рынках. 
В то же время древнеримский политик, выдающийся оратор М.Т. Цицерон высказывался за наказание женщины, прибегнувшей к аборту. Ему приписывают слова о том, что «женщина должна быть наказана за изгнание плода, так как она крадет у республики предназначенного для нее гражданина».  
 
В Древней Индии аборт рассматривался как величайшее преступление, поскольку ребенок, находившийся в теле матери, не способен защищаться и его жизнь зависит полностью от матери. Согласно древнеиндийским законам, убийство мужчины – преступление; убийство женщины – более тяжкое преступление, поскольку она слаба; убийство ребенка – еще большее преступление, а погубить еще не родившегося ребенка, находящегося в утробе матери – самое ужасное преступление, грех не подлежащий прощению. 
В Средние века по мере распространения христианской религии укрепляется взгляд на аборт как на преступление (убийство).Со II в. н.э. христианская заповедь «не убий» распространяется и на зародыш, находящийся в теле матери. Василий Великий (IV – V вв.) писал: «Умышленно погубившая зачатый в утробе плод подлежит осуждению, как за убийство». Моральной нормой, ставшей основой многих европейских законодательств, становится позиция, отраженная в постановлении Константинопольского Собора 672 года: «Разницы нет, убивает ли кто-либо взрослого человека или существо в самом начале его образования».  
Практика сурового наказания за аборт для женщины и врача его произведшего устанавливается в европейских странах в эпоху Средневековья (V – XVI вв.) и сохраняется до Нового времени (XYII в.).  
Мера наказания за аборт в различных странах и в разные времена была неодинаковой. Так, в XYI веке искусственное прерывание беременности каралось смертной казнью в Англии (1524г.), Германии (1533 г.), во Франции (1562 г.). К XV – XVII вв. под влиянием христианской морали и суровых законов аборт как медицинская операция практически исчезает из врачебной практики. 
 
Гуманизм эпохи Возрождения изменил отношение к абортам и наказаниям за него. Так, известный итальянский юрист Беккариа (1738 –1794) в своем трактате «О преступлении и наказании» пишет, что при определении наказания женщины за аборт следует учитывать тяжкие социально-экономические условия, что требует смягчения наказания. В качестве предупреждения абортов Беккариа рекомендует организацию приютов, помощь «падшим» женщинам (родившим ребенка вне брака). В конце XYIII века во Франции, в период Великой французской революции, женщина, сделавшая аборт не наказывалась, а лицо, произведшее его, каралось 20 годами тюремного заключения. Однако с приходом к власти Наполеона стала подвергаться наказанию и женщина. 
Поворотным моментом в истории практики искусственного прерывания беременности становится 1852 год. После упорной борьбы в Парижской медицинской академии, под давлением статистики женской смертности при кесаревом сечении, аборт снова вступает в число акушерских операций в случаях анатомического сужения таза у беременных женщин. Позднее в качестве допустимых медицинских показаний для проведения аборта признаются и другие причины, составляющие «угрозу жизни матери». 
Смертная казнь за проведение аборта постепенно вытесняется из европейских законодательств, хотя аборт продолжает сохранять статус преступления «против жизни, против семьи и общественной нравственности». К началу XIX века смертная казнь была отменена в большинстве стран, но меры наказания в течение многих лет оставались суровыми. 
В России отношение к абортам на уровне общественной морали, основанной на христианском вероучении, было однозначно негативным. Во второй половине XYII века в России специальным указом, изданным царем Алексеем Михайловичем, была введена смертная казнь за произведенный аборт. В 1715 году Петр I отменил смертную казнь, заменив ее другими видами наказания. В первом русском Уголовном кодексе 1832 года изгнание плода упоминается среди видов смертоубийства. В уложении о наказаниях 1885 года (ст. 1461, 1462) предусматривалось наказание за искусственный аборт в виде 4-5 лет каторжных работ, лишение всех прав состояния, ссылки в Сибирь на поселение. Уголовное уложение 1903 года смягчает меры наказания: «Мать, виновная в умерщвлении своего плода, наказывается заключением в исправительный дом на срок не свыше 3 лет, врач – от 1,5 до 6 лет». 
В начале 20 в. на страницах русских медицинских журналов и газет развернулась дискуссия об этико-медицинских проблемах аборта. Врачи, юристы, общественные деятели, принимавшие участие в этой дискуссии, разделились на сторонников и противников аборта. Высказывались мнения о том, что «у акушера нет ни нравственного, ни юридического права производить эмбриотомию над живым плодом», что женщина имеет право распоряжаться функциями своего тела, особенно в случае угрозы ее жизни. Эти же аргументы используются и в наши дни сторонниками и противниками абортов. 
 
Существовавшее на протяжении многих веков негативное отношение общества к абортам, закрепленное в нормах морали и законодательных актах, создавало ситуацию, когда женщины вынуждены были сохранять производство аборта в глубокой тайне, подвергая огромному риску свое здоровье, а зачастую и жизнь. По сути дела аборт все это время являлся криминальным. 
В 1910 году, русские врачи на соединенном заседании всех секций XI Пироговского съезда обсуждали вопрос о целесообразности изменения существующего законодательства в соответствии с требованиями времени. На следующем, XII Пироговском съезде в 1913 году вопрос об абортах вызвал широкую дискуссию, в ходе которой обсуждались как этические, так и правовые аспекты практики искусственного аборта в медицине. В результате была принята резолюция съезда, в которой было сказано, что беременная женщина, сделавшая себе аборт, вообще не должна подлежать уголовной ответственности, а врачи должны отвечать лишь при наличии корыстной цели.  
В то же время многие врачи давали отрицательную моральную оценку аборту. В этом отношении показательно мнение доктора Г.И. Гиммельфарба: «Ни один уважающий себя врач, правильно понимающий задачи медицины, не будет делать выкидыш по исключительному желанию женщины, а всегда будет руководствоваться строгими медицинскими показаниями. Мы, врачи, всегда будем чтить завет Гиппократа, что задача медицины охранять и удлинять человеческую жизнь, а не разрушать ее, хотя бы и в зародышевом состоянии». Таким образом, на XII Пироговском съезде была признана необходимость отмены уголовного наказания за произведенный аборт, но вместе с тем аборт был осужден с моральной точки зрения.  
Решение об отмене уголовного наказания за искусственный аборт было также принято в 1914 году съездом русской группы Международного союза криминалистов. В 1913 году В.И.Ленин в статье «Рабочий класс и неомальтузианство», признавая аборт общественным злом, вместе с тем требовал отмены всех законов, предусматривающих какие-либо наказания. Кардинальные изменения отечественное законодательство в вопросах репродуктивного поведения человека, в том числе по вопросу искусственного аборта, претерпевает после Октябрьской революции 1917 года. 
 
В период становления советского государства, гражданской войны (1914-1918 гг.) советское законодательство считало нецелесообразным и вредным проводить борьбу с абортами путем угрозы наказания. Постановление «Об охране здоровья женщины», изданном Народным комиссариатом здравоохранения и Народным комиссариатом юстиции РСФСР в ноябре 1920 года предоставляло право бесплатного и свободного производства этой операции в обстановке советских больниц, где обеспечивается ее максимальная безвредность.  
В 1936 году в связи с изменениями в социально-политической и идеологической сферах в обществе Центральный Исполнительный Комитет и Совет Народных Комиссаров СССР издали постановление «О запрещении абортов, увеличении материальной помощи роженицам, установлении государственной помощи многосемейным, расширении сети родильных домов, детских яслей и детских садов, усилении уголовного наказания за неплатеж алиментов и о некоторых изменениях законодательства о разводах», которое было отменено в 1955 году и был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене запрещения абортов». В нем говорилось: «Проводимые Советским государством мероприятия по поощрению материнства и охране детства и непрерывный рост сознательности и культурности женщин, активно участвующих во всех областях народнохозяйственной жизни страны, позволяют в настоящее время отказаться от запрещения абортов в законодательном порядке». В 1976 году был издано постановление Совета Министров СССР «Об отмене взимания с женщин платы за операцию искусственного прерывания беременности». 
С 1993 года в нашей стране действует закон «Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан», в соответствии с которым определяются права женщины на материнство. В статье 36 данного закона определяются права женщины в вопросах искусственного прерывания беременности. 
 
В 1996 году в Постановлении Правительства РФ «Об утверждении перечня социальных показаний для искусственного прерывания беременности» (№567 от 8.05.96 г.) было определено право каждой женщины самостоятельно решать вопрос о материнстве. В этом Постановлении определялись сроки прерывания беременности: по желанию женщины – до 12 недель беременности, по социальным показаниям – до 22 недель, по медицинским показаниям и согласии женщины – независимо от срока беременности. 
К концу XX века большинство стран мира легализовало проведение абортов и признало право женщины решать вопрос о сохранении жизни ее будущего ребенка.  
В 1971 г. ВОЗ признала проблему аборта чрезвычайно важной для здравоохранения и имеющей большое значение как для самой женщины и обоих супругов, так и для общества в целом. В 1972 году была разработана Специальная программа по репродукции человека, призванная способствовать решению важнейших вопросов международной координации научных исследований по регулированию рождаемости, планированию семьи, а также по разработке эффективных методов контрацепции и лечения нарушений репродуктивной функции человека. 
 
В 1982 году Всемирная ассамблея здравоохранения одобрила YII Общую программу деятельности ВОЗ на 1984-1989 годы, включающую и Специальную программу по репродукции человека. Для осуществления целей данной программы предполагалось: проведение психосоциальных исследований в области планирования семьи; изучение факторов, влияющих на процесс планирования семьи; испытание новых методов контрацепции и расширение использования имеющихся медицинских средств контрацепции; исследования бесплодия. Роль ВОЗ сводится к тому, чтобы не допустить забвения социальных и медицинских аспектов этой проблемы, а наоборот, уделить им первоочередное внимание.  
 
Проблема статуса человеческого эмбриона 
 
Проблема статуса человеческого эмбриона является основополагающей в комплексе проблем, связанных с искусственным прерыванием беременности, а также ряда этических проблем, возникших с в связи с использованием новейший биомедицинских технологий и основанных на манипуляциях с человеческими эмбрионами. 
Относиться ли к зародышу как к «уже человеку» или как к «еще не человеку» - это вопрос, на который на уровне общественного сознания нет однозначного ответа. Разноречивость мнений обусловлена, главным образом, новейшими исследованиями ученых в области эмбриологии, микрогенетики, неонатологии, в ходе которых получены новые данные об особенностях внутриутробного развития человека, в том числе и на самых ранних его этапах. 
Человеческое существо, развиваясь, проходит ряд стадий – от оплодотворенной яйцеклетки до личности. С какого момента человеческий зародыш становится человеком, имеющим право на жизнь? В какой момент человеческое существо становится моральным субъектом? Ответы на эти вопросы меняются в зависимости от исторической и культурной обстановки, уровня развития медико-биологических наук. От этих ответов зависит признание аборта морально допустимым или недопустимым деянием. Эмбрион не человек – значит, аборт допустим и является простой медицинской операцией, эмбрион – человек (потенциальный человек), следовательно, аборт – это преступление (убийство). 
Согласно древней восточной традиции, возраст человека отсчитывается с момента зачатия. Для западной цивилизации характерно мнение о том, что жизнь человека начинается с момента физического отделения ребенка от тела матери, т.е. физического рождения. Долгое время врачи связывали начало жизни плода с первым «шевелением». В католической церкви со времен позднего средневековья, благодаря работам Фомы Аквинского, была признана аристотелевская концепция «одушевления», согласно которой жизнь человека начинается с момента «вселения» души в зародыш (на 40 день после зачатия у мужчин и на 80 день – у женщин). 
 
В области современных наук, исследующих различные аспекты биологических процессов зарождения и развития человеческой жизни, получено большое количество данных, которые позволяют рассматривать проблему статуса человеческого эмбриона с новых позиций. 
В области эмбриологии принято различать понятия «преэмбрион», «эмбрион» и «зародыш». Понятие «преэмбрион» обозначает массу недифференцированных клеток, существующих с момента возникновения одноклеточной зиготы до образования первичной полоски на третьей неделе беременности. Выделение в особый период развития первых двух недель является принципиально важным, так как именно возраст эмбриона в 14 дней стал предельным сроком для различных манипуляций с эмбрионами в научно-исследовательских целях и в процессе применения современных репродуктивных технологий. 
Стадия «преэмбриона» рассматривается рядом представителей христианской этики как процесс одушевления человека, который начинается в момент оплодотворения и завершается формированием «первичной полоски» клеток нового организма. Из этого следует, только к концу второй недели после оплодотворения возникает новая человеческая жизнь и неповторимая человеческая душа, а значит в течение этих двух недель с развивающимся эмбрионом можно делать все: использовать в научно-исследовательских и терапевтических целях, абортировать и т.д. Представитель Православной Церкви в Америке И. Брек пишет, что признание различия между эмбрионом и преэмбрионом «как медициной, так и этикой будет означать далее, что преэмбрион – носитель потенциальной, а не реальной человеческой жизни и потому, в отличие от эмбриона, не может рассчитывать на преимущества в виде прав и гарантий, предоставляемых обществом полноценному человеческому индивиду, или личности» [2]. 
 
Естественно-научная или физиологическая позиция относительно «начала» человеческой жизни отличается от религиозной принципиальным отсутствием единого решения даже в пространстве современной культуры. Различные физиологические подходы отличаются только предпочтением той или иной системы, с началом работы которой связывается начало жизни – сердцебиение, легочная или мозговая деятельность. Например, в начале ХХ века биология связывала начало жизни человека с 4-м месяцем его внутриутробного развития, т.к. «эмбрион до 6 недель – простейшая ткань, до 2,5 месяцев – млекопитающее существо низшего порядка, и именно с 4-х месяцев фиксируется появление мозговой ткани плода, что говорит о возникновении рефлексивно-воспринимающего существа».  
В конце ХХ века было установлено, что у 6-недельного плода регистрируется электрофизиологическая активность ствола мозга. Зародыш в возрасте 5-6 недель чувствует боль, чувствует приближение чего-то опасного для него и старается отстраниться от надвигающегося на него в момент искусственного аборта инструмента, к концу 7 недели имеет вполне сформированную нервную систему. В 9 недель человеческий зародыш имеет лицо, пальцы, внутримозговую активность и другие показатели жизнедеятельности как самостоятельного организма. Примечательно, что исчезновение этих мозговых импульсов у человека является современным юридическим основанием констатации его смерти. Если перенести современный критерий смерти человека – «смерть мозга» - на уровень проблемы определения критерия начала жизни, то, сохраняя логику, именно эти 6 недель – начало активности ствола мозга – необходимо принять как время начала жизни. Но полнота мозговой деятельности связана с сознанием и речью. А сознание и язык, как признаки личности, появляются лишь на 2-м году жизни ребенка. Признание этого времени жизни в качестве момента начала человеческой жизни абсурдно и, следовательно, вообще подвергает сомнению вариант, связанный с «мозговым» критерием. 
Еще один выделяемый физиологический рубеж возникновения человеческой жизни – первое сердцебиение (4 недели). В то же время принципиальным для многих является формирование легочной системы (20 недель), что свидетельствует о возникшей «жизнеспособности» плода, т.е. его способности выжить вне организма матери. 
Современные исследования в области микробиологии, эмбриологии и микрогенетики позволяют ввести новые критерии начала жизни организма человека. Существует два основных подхода к решению этого принципиального вопроса. 
Согласно первому, собственно индивидуум – неповторимая и неделимая целостность – образуется в течение 2-й недели после зачатия, в результате полной утраты у родительских клеток способности самостоятельного существования.  
 
Другая позиция, распространенная среди микробиологов, связывает «начало» человеческой жизни с моментом обретения полного и индивидуального набора генов будущего биологического организма. «С точки зрения современной биологии (генетики и эмбриологии) жизнь человека как биологического индивидуума начинается с момента слияния ядер мужской и женской половых клеток и образования единого ядра, содержащего неповторимый генетический материал. На всем протяжении внутриутробного развития новый человеческий организм не может считаться частью тела матери. Его нельзя уподобить органу или части органа материнского организма. Поэтому очевидно, что аборт на любом сроке беременности является намеренным прекращением жизни человека как биологического индивидуума» [3]. 
Этическое знание предлагает свои варианты ответа на вопрос о том, с какого момента человеческое существо становится моральным субъектом, т.е. носителем собственно моральных прав, прежде всего, права на жизнь. Единодушного мнения здесь нет. Различие мнений объясняется отсутствием однозначной позиции о том, какие качества и свойства являются специфическими для него, выделяющими его из мира всех остальных живых существ. Это труднейшая, до сих пор не разрешенная проблема философии и философской антропологии, но от нее зависит решение проблемы статуса человеческого эмбриона и, как следствие, решение многих других проблем биоэтики. В настоящее время к специфически человеческим относят, прежде всего, такие качества как разум, трудовая деятельность, творчество, членораздельная речь, социальность. При соотнесении этих качеств с человеческим эмбрионом возникают абсурдные ситуации, т.к. эмбрион как форма жизни в принципе не может обладать этими качествами, поскольку для их проявления необходимо достаточно развитое человеческое тело. 
Вопрос о моральном статусе человеческого эмбриона является одним из важнейших в ситуации морального выбора между абортом и сохранением эмбриону жизни. В результате критического анализа возможных критериев определения живого существа как морального субъекта, Л.В.Коновалова пришла к выводу, что приемлемым оказывается «единственный критерий – критерий реакции на раздражители, понимаемый в узком смысле как способность ощущать удовольствие и боль, приятное и неприятное. Этот критерий выбирается как основание «возможности установить существенное с моральной точки зрения различие между ранним и поздним прерыванием беременности…Это второй триместр беременности (3-6 месяцев)» [4]. Совпадение такого подхода с житейскими представлениями, с юридической практикой делает раннее прерывание беременности морально допустимым, приравнивает его к противозачаточным средствам.  
 
Но моральный статус человеческого существа не определяется набором физиологических реакций и свойств. Моральный статус человеческого эмбриона – это один из многих аспектов его статуса, причем наиболее трудный для своего определения.  
Критерием морального статуса плода является его включенность в моральное отношение, которое возникает, когда плод, эмбрион, зародыш, «сгусток ткани» становится объектом моральной рефлексии и для матери, в тот или иной критический момент выбора, и для человеческой культуры. Человеческая культура самой постановкой проблемы о моральном статусе эмбриона уже делает его субъектом фундаментальных моральных прав, проявляя при этом моральные качества человеческого рода в целом, такие как солидарность, долг, взаимоответственность, свобода, любовь, милосердие. 
Правовой статус в определенной степени более однозначен, и аргумент, позволяющий его определить, является основополагающим для решения проблемы аборта. Человеческий эмбрион – это живой организм, который имеет право на жизнь в силу, с одной стороны, принадлежности к миру живых существ, с другой стороны – в силу потенциальной возможности развиться до уровня человека.  
В статье 20 сказано: «Каждый имеет право на жизнь». Но возникает вопрос: относится ли к категории «каждый» ребенок, находящийся на стадии внутриутробного развития или эмбрион человека? Определение статуса эмбриона как человека (потенциального, находящегося на ранней стадии своего развития и т.д.) закономерно предполагает и его право на жизнь. Определение эмбриона как совокупности живых клеток, составляющих только материальную основу для будущего человека, лишает его права на жизнь, или, по крайней мере, делает его очень относительным. 
Решением проблемы правового статуса эмбриона в настоящее время являются правовые документы о допустимости тех или иных манипуляций с ним. Первые 14 дней жизни эмбриона – это период, который считается единственно допустимым для научных исследований и экспериментов на эмбрионах. До 12 недель во многих странах мира, в т.ч. и в России разрешено прерывать беременность по желанию женщины. Таким образом, с третьей недели беременности за эмбрионом признается статус потенциального человека, а с 13-й недели – статус развивающегося ребенка, хотя он и называется до рождения – плод. 
Именно ценность жизни и, особенно, ценность человеческой жизни, делает проблему статуса человеческого эмбриона настолько важной для этического самосознания общества. Морально-этическое решение проблемы начала человеческой жизни выполняет одну из традиционных функций морали - жизнезащиты. 
 
Этико-правовые аспекты проблемы аборта  
Этический и правовой аспект тесно переплетаются в проблеме аборта. От решения вопроса о том, с какого времени считать человеческий зародыш человеком, зависит решение таких вопросов как права матери и ребенка, ответственность матери (и других людей) перед ребенком, право на искусственное прерывание беременности, права ребенка на стадии внутриутробного развития (плод, зародыш, эмбрион) на жизнь, здоровье и другие. 
Не подвергается сомнению, что человеческий зародыш не является в полном смысле автономным биологическим существом, так как до определенного срока для его развития необходима среда материнского организма. По мере развития медицинских технологий этот срок все больше укорачивается. По современным международным нормам, действующим в акушерстве, ребенком признается плод с весом от 500 г. Это означает, что такого ребенка можно выходить, его дальнейшее развитие может идти в условиях искусственной, созданной человеком среды.  
Сторонники абортов расширяют перечень ситуаций, в которых право матери распоряжаться своей жизнью, своим телом, преобладает над правами зародыша и будущего ребенка. На первый план выходит право женщины выбирать в соответствии со своим желанием и потребностями исполнять ей роль матери или нет. Если ребенок оказывается нежеланным, незапланированным, то в соответствии с такими правами женщина, имеет моральное право прервать беременность при помощи медицинских средств. 
В Конституции РФ ряд статей имеют непосредственное отношение к этико-правовым аспектам проблемы искусственного прерывания беременности. В статье 17 (п. 3) Конституции РФ говорится: «Осуществление прав и свобод человека не должно нарушать права и свободы других лиц». Но осуществление женщиной права распоряжаться своим телом нарушает права и свободы ребенка, который находится внутри ее организма. В пункте 2этой статьи сказано: «Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения». Таким образом, ребенок, находящийся на стадии внутриутробного развития, даже на поздних сроках беременности не обладает основными правами и свободами человека, даже главным правом – правом на жизнь, т.к. он еще не родился. 
Американские социологи при изучении проблемы аборта вводят понятие «конфликтные права» (Freiedman) и рассматривают эту проблему в контексте права любого человека на жизнь. Термин «конфликтные права» отражает наличие в реальной жизни людей противоречий между правом на жизнь развивающегося человеческого эмбриона и прав родителей или общества прервать зарождающуюся или развивающуюся жизнь, основанных на их собственных интересах. И это этико-правовое противоречие на данном уровне развития человеческой цивилизации не разрешимо. Остаются открытыми такие вопросы как: какое право является высшим – право родиться или право не родиться, право защиты личной тайны, право иметь потомство, право государства защищать здоровье женщины или какие-то другие. 
В правовом аспекте аборт существует в двух видах: легальном и нелегальном (криминальном). В обществе всегда существовали правовые нормы, ограничивающие применение этой медицинской технологии или полностью запрещающие ее применение.  
Во все периоды истории общества, когда действовали юридические запреты на производство абортов, имели место аборты криминальные. История применения этой медицинской технологии показывает, что независимо от мер наказания (от смертной казни до общественного порицания с оттенком сочувствия) всегда находятся женщины, желающие сделать аборт нелегально, и всегда находятся люди, как имеющие, так и не имеющие медицинского образования (врачи, знахари и т.д.), которые производят эту операцию. В обществе, имеющем строгое запретительное законодательство в отношении абортов, такие факты объясняются желанием женщины, которое невозможно удовлетворить, не нарушая закон. Но в обществе, имеющем законодательство, разрешающее производство абортов, а также терпимую к этому явлению мораль, криминальные аборты становятся фактами трудно объяснимыми. Причины этого явления лежат в области индивидуальной психологии и уровня медицинской культуры. Юридический аспект отношений очень тесно переплетается с нравственным, особенно в случае, когда женщине приходится в силу разных причин (например, перспектива стать матерью-одиночкой) самостоятельно решать вопрос об аборте. 
По мнению ряда авторов, женщина, твердо решившая прервать беременность, сделает аборт независимо от того, какое законодательство об аборте существует в данной стране. Как показывают многочисленные данные по всему миру, законодательное запрещение абортов не может их предотвратить. Оно ведет лишь к увеличению числа нелегальных абортов, а, следовательно, росту числа тяжелых осложнений и смертности.  
Причинами абортов, в том числе и криминальных, медицинская общественность считает: низкую активность медицинских работников в профилактике нежеланных беременностей, незнание и неумение пользоваться современными противозачаточными средствами, а также низкий уровень медицинской культуры населения.  
 
В настоящее время в большинстве стран мира практика искусственного прерывания беременности легализована, хотя в законодательствах разных стран имеются большие отличия в условиях ее применения (сроки беременности, причины прерывания беременности и т.д.). В конце XX в. наиболее строгими законы об аборте оставались в католических странах Европы (Бельгия, Ирландия, Испания, Италия, Португалия) и Латинской Америки. Во всем мире выделяется три группы причин для проведения аборта: по желанию женщины, по медицинским и по социальным показаниям.  
В нашей стране в настоящее время практика искусственного прерывания беременности осуществляется в соответствии с условиями, определенными в статье 36 «Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан»: «Каждая женщина имеет право самостоятельно решать вопрос о материнстве. Искусственное прерывание беременности проводится по желанию женщины при сроке беременности до 12 недель, по социальным показаниям - при сроке беременности до 22 недель, а при наличии медицинских показаний и согласия женщины - независимо от срока беременности. 
Искусственное прерывание беременности проводится в рамках программ обязательного медицинского страхования в учреждениях, получивших лицензию на указанный вид деятельности, врачами, имеющими специальную подготовку. Перечень медицинских показаний для искусственного прерывания беременности определяется Министерством здравоохранения Российской Федерации, а перечень социальных показаний - положением, утверждаемым Правительством Российской Федерации. Незаконное проведение искусственного прерывания беременности влечет за собой уголовную ответственность, установленную законодательством Российской Федерации». 
Социальные показания к искусственному прерыванию беременности являются предметом дискуссий в этико-правовой области. Социальные показания представляют собой группу социальных факторов, которые рассматриваются женщиной и обществом как неблагоприятные для рождения и дальнейшей жизни ребенка. В нашей стране с 1996 по 2003 годы действовал Приказ МЗ и МП РФ №242 «О перечне социальных показаний и утверждении инструкции по искусственному прерыванию беременности», который включал в себя перечень из 13 показаний. Среди этих социальных показаний были такие, как: смерть мужа во время беременности, признание женщины или ее мужа в установленном порядке безработными, расторжение брака во время беременности, отсутствие жилья, проживание в общежитии или на частной квартире, статус беженца или временного переселенца у женщины, наличие трех и более детей, наличие в семье ребенка-инвалида, доход на одного члена семьи менее прожиточного минимума, отсутствие брачных отношений. Данный перечень социальных показаний представляет собой перечисление негативных социальных условий жизни женщины, которые в моральном плане не могут быть сопоставлены по своей значимости и ценности с жизнью человека. В эти годы интенсивно развивалась область исследований фетальных тканей, которые получались из зародышей поздних сроков беременности. Поэтому в дискуссиях о моральной неприемлемости абортов на поздних сроках беременности, когда зародыш приобретает тело маленького человека, звучали мнения и о недопустимости использования абортированных зародышей (при сроке беременности 13 - 22 недели) в качестве фетальных тканей для научных исследований. 
В 2003 году в соответствии с приказом Минздрава России №485 (от 11.08.03) начал действовать новый перечень социальных показаний для искусственного прерывания беременности, в который вошли всего четыре показания из тех, которые присутствовали в предыдущем перечне. Это наличие инвалидности 1-2-й групп у мужа или смерть мужа во время беременности жены, пребывание женщины в местах лишения свободы, наличие решения суда о лишении или ограничении родительских прав, беременность в результате изнасилования. Таким образом, общество признало только безусловно неблагоприятные условиях для жизни и развития ребенка в качестве показаний для прерывания беременности в период, когда организм ребенка в основном сформирован. 
 
Социально-политический аспект проблемы аборта 
 
Социально-политический аспект проблемы аборта проявляется в таких явлениях в жизни общества как влияние на демографические процессы в обществе при помощи правового регулирования применения практики искусственного прерывания беременности, существовании общественных движений как сторонников, так и противников абортов, выступающих в защиту прав женщин или ребенка, разработки системы социально-политических и медицинских мер по укреплению здоровья женщин, укреплению семьи и других. 
В истории многих государств были периоды снижения рождаемости, периоды убыли населения в связи с социально-политическими событиями (революции, войны и т.п.), а также периоды быстрого роста рождаемости и, как следствие, возникновения экономических и социальных проблем. Политика государства в решении демографических проблем (регулирование рождаемости, как в сторону ее повышения, так и в сторону снижения для изменения общей численности населения) часто была направлена на изменение законодательств в отношении практики искусственного прерывания беременности – их запрещали или наоборот разрешали. Однозначного мнения среди специалистов-демографов по поводу влияния на уровень рождаемости запрещения или разрешения абортов в какой-либо стране нет. Большинство считает, что запрещение абортов не повышает уровня рождаемости, а разрешение их не снижает.  
В подавляющем большинстве стран мира социальная политика направлена на утверждение демократических свобод личности, ее права регулировать процессы воспроизводства своего рода и в то же время на повышение уровня медицинской культуры населения, элементом которой является использование контрацептивных средств для регуляции процесса деторождения вместо аборта. 
Аборт является методом регуляции рождаемости на индивидуальном уровне при условии низкой медицинской культуры. В России советского периода был «дефицит» контрацептивных средств и самый высокой в мире уровень производства абортов. В период развития рыночных отношений контрацептивные средства стали доступны для всех слоев населения, однако уровень абортов в России изменился незначительно – второе место в мире. Аборт стал разновидностью контрацептивных средств, при помощи которого реализуется право свободы выбора в вопросе продолжения своего рода. 
Социальная политика в области пропаганды знаний о сексуальной жизни человека и средствах контрацепции претерпевает изменения в зависимости от происходящих в обществе перемен, в том числе и в области морали. Так, в нашей стране в советский период необходимость знаний о гигиене половой жизни признавалась необходимой только для вступающих в брак и состоящих в нем. До этого момента знания о половой и сексуальной жизни считались не только не нужными, но вредными, мешающими развитию личности, ориентированной на жизнь ради блага общества. В 80-90-х годах гласность данных медицинской статистики по проблеме абортов, дискуссии по вопросам необходимости полового воспитания и его формам, показали, что нужно пропагандировать не столько механизмы половых отношений, сколько последствия проявления сексуальности, как для физического, так и духовного, нравственно-психологического состояния человека. Противники полового воспитания утверждали, что знания в этой сфере побуждают подростков к тому, чтобы начать половую жизнь. 
 
Проблема аборта в контексте религии 
 
Религиозный аспект отношения людей к аборту при кажущейся в современном обществе его второстепенности имеет большое значение в силу преемственности, передачи от поколения к поколению религиозно-этических норм жизнедеятельности человека в обществе. Религиозно-этические традиции в значительной степени влияют на существование в различных странах мира вариантов разрешительных или запретительных законодательств о практике применения абортов. 
Христианская религия утверждает, что жизнь есть дар Божий, и, как таковая, является необходимой предпосылкой других физических, духовных и моральных ценностей. Как дар Божий, она – моральное благо. Люди ответственны за сохранение и продление жизни. Поскольку источником жизни является Бог, людям не дозволено прерывать жизнь, вмешиваться в ее ход. В христианстве аборт приравнивается к виду убийства, к одному из высших проявлений зла. «Православие всегда относилось к абортам однозначно. С раннехристианской эпохи и поныне Церковь осуждала и осуждает плодоизгнание как не имеющее оправдания уничтожение невинной человеческой жизни» [5].  
В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» сказано: «С древнейших времен Церковь рассматривает намеренное прерывание беременности (аборт) как тяжкий грех. Канонические правила приравнивают аборт к убийству. В основе такой оценки лежит убежденность в том, что зарождение человеческого существа является даром Божиим, поэтому с момента зачатия всякое посягательство на жизнь будущей человеческой личности преступно. …Широкое распространение и оправдание абортов в современном обществе Церковь рассматривает как угрозу будущему человечества и явный признак моральной деградации. Верность библейскому и святоотеческому учению о святости и бесценности человеческой жизни от самых ее истоков несовместима с признанием «свободы выбора» женщины в распоряжении судьбой плода. Помимо этого, аборт представляет собой серьезную угрозу физическому и душевному здоровью матери» [6]. 
В католических странах Европы и Латинской Америки законы об аборте остаются наиболее строгими. Аборт допускается только при прямых медицинских показаниях – угрозе жизни матери. Ни при каких других обстоятельствах медицина не должна вмешиваться в процесс течения беременности. Католическая церковь в лице папы Павла VI в 1970 г. выступила с заявлением о недопустимости вмешательства в деторождение и контроля над рождаемостью. 
За полный запрет абортов выступает буддизм. Иудаисты допускают возможность аборта только в случае, когда развитие беременности представляет угрозу жизни матери.  
В мусульманстве вопросы регулирования деторождаемости являются одними из самых актуальных. На общемусульманском уровне нет четкого ответа, имеет ли женщина право сделать аборт, принимать медицинские средства против беременности и т.д. В 1988 г. 5-я сессия Совета Исламской академии правоведения (фикха) провела дискуссию по этим вопросам [7]. Правоведы исходили из того, что, согласно Шариату, одной из целей брака является деторождение и продолжение человеческого рода, а любое препятствие этому является нарушением положений Шариата и положений, содержащихся в священных текстах. Мусульманские правоведы единодушно соглашаются в том, что аборт запрещен после того, как плод полностью сформировался и обрел душу, что согласно хадисам, происходит примерно через 6 недель после наступления беременности (Муслим, Кадар, 3). Аборт после этого срока считается преступлением против законов Ислама, ибо представляет собой преступление против сформировавшегося, живого человеческого существа. Есть только одно исключение: если после того, как ребенок полностью сформировался, становится ясно, что продолжение беременности приведет к смерти матери, т.к. в этом случае выбирается меньшее из зол [8].  
Таким образом, все мировые религии считают аборт недопустимым явлением в жизни человека, хотя и допускают его при исключительных условиях в некоторых случаях. 
 
Этические решения проблемы аборта  
 
При решении этических вопросов, связанных с технологией искусственного прерывания беременности, выделяются два основных подхода – сторонников и противников аборта, которые принято называть консервативным и либеральным в соответствии с лежащими в их основании идеями. В современном обществе существует две основные точки зрения на аборт. Первую точку зрения можно выразить так: «Аборт – это сугубо личная, интимная проблема, которая никого, кроме самой женщины, не касается, в которую никто не должен вмешиваться. Это – просто одна из медицинских операций, и как в случае каждой хирургической операции все проблемы решаются врачом и пациентом. Вторая точка зрения представляет собой противоположный полюс: аборт оскорбляет нравственное чувство, поэтому здесь существует этическая проблема, и притом – сложнейшая. Ведь прежде чем прийти к врачу, женщина решает моральную проблему: жизнь или смерть будущего человека» [9]. 
При консервативном подходе исходной моральной нормой является фраза из Клятвы Гиппократа: «Я не вручу никакой женщине абортивного пессария». В этой фразе зафиксирована нравственная позиция врачебного сословия об этической недопустимости участия врача в производстве искусственного аборта. 
Согласно либеральной позиции, аборт и контрацептивные средства представляют собой практическое осуществление сознательного регулирования рождаемости самими родителями. Дети должны рождаться на свет желанными, в тот момент, когда их появления ждут. Необходимо планировать рождение детей, используя для этого противозачаточные средства и методы. Но в каких-то крайних, экстремальных случаях допустим аборт для прерывания наступившей, но нежеланной беременности. Конечно, аборт это плохо, вредно для здоровья, но как исключительная мера, используемая в условиях хорошего медицинского обслуживания в медицинском учреждении, допустима.  
Главным аргументом противников абортов является утверждение о том, что зародыш является человеческим существом. «Поскольку право на жизнь составляет неотъемлемое право каждого человеческого существа, то зародыш также имеет такое право. Значит, аборт недопустим с моральной точки зрения, аборты следует запретить (в тех странах, где они разрешены) и ни в коем случае не разрешать (если они в данное время в данной стране запрещены)» [10]. Противники аборта используют данные современной микробиологии и эмбриологии, свидетельствующие о возникновении у эмбриона на самых ранних стадиях его развития разнообразных показателей его жизнедеятельности как человеческого организма. 
Сторонники аборта, не отрицая и не подвергая сомнению научных фактов о показателях жизнедеятельности зародыша как развивающегося человеческого организма, обращаются к проблеме существования ситуаций, в которых искусственное прерывание беременности является вынужденной мерой, злом, но допустимым в силу сложившихся обстоятельств. Это случаи, когда развитие беременности грозит смертью матери, когда беременность произошла в силу изнасилования. 
Противники аборта считают, что убивать зародившуюся жизнь нельзя даже в таких случаях, так как ребенок является невинным существом, не имеющим сознательного намерения причинения вреда матери и он не виноват в условиях своего зачатия. Ж. Судо считает, что терапевтический (по медицинским показаниям) аборт является допустимым только в том случае, когда срабатывает принцип двойного эффекта: дозволено сделать доброе дело (спасти жизнь матери), даже если это имеет негативное последствие, которое не преследуется само по себе (смерть плода). (Например, в случае удаления детородных органов женщины в связи с угрожающим ее жизни заболеванием). Таким образом, терапевтический аборт представляет собой случай использования медицинской технологии с целью достижения блага, но имеющего в качестве побочного эффекта вред. Жак Судо подчеркивает, что такой принцип нельзя применять в случае прямого терапевтического аборта, когда уничтожается ребенок ради того, чтобы предотвратить смерть матери вследствие развития беременности. Он считает, что в данном случае справедлива пословица: «нельзя творить зло, из которого бы выходило добро». 
«Смягченной антиабортной позицией» считается такая, которая «в принципе считает аборт недопустимым, но в виде исключения, в тех случаях, когда возникают медицинские противопоказания, или когда речь идет об изнасиловании, признает возможность вмешательства» [11]. Сама же допустимость исключений аргументируется необходимостью учитывать интересы матери и ее желание. В первом случае – при медицинских противопоказаниях – нарушается право матери на жизнь (и здоровье). Во втором – при изнасиловании – отсутствует добровольное согласие женщины. Таким образом, в смягченной антиабортной позиции учитывается не только право на жизнь ребенка, но и право на жизнь, здоровье, свободу матери. 
Противники аборта, в том числе и при смягченной антиабортной позиции, в основе своих аргументов имеют тезис: зародыш – человеческое существо, которое имеет право на жизнь, а, следовательно, аборт – это убийство. 
 
При рассмотрении моральных аспектов проблемы аборта, обращается внимание на ответственность (биологическую и социальную) матери перед ребенком как беспомощным существом, которому нужна забота на всем протяжении периода его развития и становления как человека. Кроме того, в человеческом обществе существует понятие морального долга – долга сильного защищать и заботиться о слабом. 
 
Этические аспекты контрацепции 
 
Контрацептивные средства применялись во все времена, начиная с глубокой древности. Это было связано с моральной и психологической неприемлемостью искусственного прерывания беременности. Религиозная мораль не приемлет большинство контрацептивных средств, особенно тех, которые направлены на разрушение, гибель эмбриона. Единственным однозначно приемлемым контрацептивным средством с позиций религиозной морали является воздержание. Во всех остальных случаях – человек вмешивается в процесс предопределенный Богом, а значит – это грех, хотя и меньший, чем детоубийство. 
В XIX веке теоретическим основанием оправдания предупреждения беременности стали идеи концепции мальтузианства, согласно которой все беды и несчастья человечества связаны с «абсолютным избытком людей». Английский врач Дж.Дрисдэм в середине XIX века одним из первых использовал эти идеи для оправдания медицинских способов предупреждения зачатия и пропаганды противозачаточных мер. С этого времени контрацепция рассматривается как одно из средств регуляции рождаемости и непосредственно связывается с проблемами демографии в мире и регионах. 
 
В начале XX века попытки многих врачей усмотреть и убедить общественное мнение, что «предохраняющие средства есть мера лечебная», успеха не имели. Ситуация меняется только к концу века. В 1991 году на ХIII Международном конгрессе акушеров-гинекологов была предложена новая концепция здоровья и благосостояния женщины, в которой ведущее место заняла медицинская помощь по контрацепции. 
В большинстве стран мира общественное мнение пришло к выводу, что альтернативой абортам является применение контрацептивных средств и своевременное эффективное половое воспитание подрастающего поколения, хотя формы и методы использования этих мер зависят от существующих в стране социально-политических, культурно-исторических и других условий. Контрацепция (все или только отдельные ее виды) может признаваться приемлемой для всех социальных групп или только для некоторых из них, (например, только для супружеских пар или только для не состоящих в браке). 
По мере развития медицинской науки изменялся их характер и соотношение тех или иных видов контрацептивных средств – физиологические, механические, химические (фармакологические).  
Существующие методы контрацепции условно подразделяются на две группы. К первой, традиционной, группе относят ритмический метод (календарный), температурный метод, прерванный половой акт, механические и химические средства с локальным действием. Ко второй группе современных методов относятся: гормональная контрацепция, внутриматочные средства (спирали). 
Гормональные контрацептивы появились в 1960 году и быстро завоевали популярность. Этот вид широко распространенных в наше время контрацептивных средств позволяет вносить в менструальный цикл такие изменения, которые препятствуют нормальной овуляции и имплантации, предупреждая тем самым беременность. Гормональные контрацептивы имеют побочные эффекты и ряд медицинских противопоказаний к их применению. Современные гормональные контрацептивные средства в значительной степени усовершенствованы по механизму своего действия и их применение (или не применение) связано только с медицинскими противопоказаниями и этическими ограничениями.  
В конце 20 в. появились такие разновидности гормональных контрацептивов как контрацептивный имплантат. Он представляет собой силиконовые капсулы, наполненные гормонсодержащим веществом, которое после размещения имплантата под кожей женщины хирургическим путем постепенно выделяется в ее организм. Контрацептивные имплантаты являются очень надежным средством предупреждения беременности, так как, в сущности, их невозможно использовать неправильно. Имплантаты вводятся на пять лет. Однако, они не нашли широко применения в нашей стране. 
 
Внутриматочные средства – метод предупреждения беременности, заключающийся во введении небольшого пластикового средства в полость матки. ВМС может иметь покрытие гормональным или химическим веществом. Согласно последним данным, ВМС можно эффективно использовать около 10 лет. Их использование может иметь негативные последствия: попадание бактерий в полость матки, повышение вероятности внематочной беременности, возможны воспалительные заболевания, эндометриоз. 
Предельно эффективным методом контрацепции является стерилизация – «перевязка», или создание искусственной непроходимости меточных труб при мини-лапаратомии, лапараскопии или гистероскопии. Однако возможна и сегодня получает все больше распространение не только женская, но и мужская стерилизация (вазэктомия). Стерилизация – хирургическая операция, делающая человека неспособным к зачатию путем создания препятствий для прохождения яйцеклетки или сперматозоида. Вазектомия – частичное иссечение и перевязка семявыводящих протоков хирургическим способом, приводящая к стерильности мужчины. Перевязка труб – форма постоянной женской стерилизации – хирургическая операция, при которой фаллопиевые трубы перевязываются и иссекаются, что препятствует попаданию яйцеклетки в матку и ее слияние со сперматозоидом. 
В настоящее время используются два вида стерилизации: один из них – с восстановлением генеративной функции («зажимы Фильше»), а второй – так называемая необратимая стерилизация. Оба вида стерилизации нашли широкое распространение в Европе и США. Например, почти каждая четвертая женщина в США и Англии прибегает к стерилизации, как правило, в случаях окончательного формирования семьи, возраста, медицинских показаний. Относительная простота этого метода (например, при нехирургической стерилизации), необратимый характер полного подавления репродуктивной способности могут служить средством не только планирования семьи, но и управлению и контролю за демографическими процессами с заранее заданными и весьма разнообразными целями. 
 
Этические проблемы использования контрацептивных средств концентрируются вокруг вопроса об их альтернативной функции по отношению к абортам. Общепризнано, что применение контрацептивных средств предпочтительнее искусственноого прерывания нежелательной беременности. Однако эффективность ни одного из современных контрацептивных средств не является 100%. Более того, все они имеют большую или меньшую степень негативного влияния на здоровье человека и требуют дополнительных действий со стороны человека в области его половой активности. Их использование является вторжением в наиболее интимную сторону жизнедеятельности человека и тем самым часто приходит в противоречие с его психологическими и социокультурными характеристиками. Применение контрацептивных средств является единственной альтернативой абортам для самых широких слоев населения. Главной проблемой по их широкому применению становится формирование представлений об их такой же необходимости, как использование гигиенических средств ухода за различными частями тела человека. Контрацептивные средства в условиях нежелательной беременности представляют собой необходимый элемент половой жизни человека. 
Этические проблемы контрацепции – это не только вопросы этической приемлемости тех или иных контрацептивных средств, использования контрацепции как альтернативы абортам, но и решение этических вопросов о половой и сексуальной жизни человека.  
 
В общественном и индивидуальном сознании людей XX в. утвердилось мнение о том, что сексуальная жизнь и половая активность с целью деторождения – это две самостоятельные области жизнедеятельности человека, хотя и тесно взаимосвязанные. 
Сексуальная культура включает в себя понимание моральной ответственности за последствия полового контакта и соответствующий выбор средств по предотвращению нежелательной беременности. Оба партнера должны понимать, что их сексуальные отношения грозят беременностью. Затем они должны получить соответствующую информацию о методах предупреждения беременности и решить, каким методом контрацепции им воспользоваться. 
Самый эффективный путь разделения ответственности за предупреждение беременности – взвешенное открытое обсуждение партнерами проблем, связанных с сексом. Оно должно включать обсуждение возможных действий, если контрацепция не поможет. Оба партнера должны быть готовы к вопросу, как бы они поступили в случае незапланированной беременности. Если по этому поводу возникают конфликты, можно поставить под сомнение разумность такой сексуальной связи. 
С религиозной точки зрения применение контрацептивных средств ограничено рядом условий, которые варьируют в зависимости от религиозной концепции. Общим для всех религий является утверждение ценности брака, семьи и главной цели их существования – деторождения. Поэтому ограничение деторождения считается временной, вынужденной мерой.  
В Православном христианстве постоянное использование контрацептивных средств считается аморальным, т.к. искажает цели брачного союза, но временное избирательное использование контрацепции допускается. Аморальным считается применение контрацептивов и в том случае, когда оно сопутствует прелюбодеянию.  
 
В «Основах социальной концепции» Русской Православной Церкви отражена её позиция относительно применения контрацепции: «Некоторые из противозачаточных средств фактически обладают абортивным действием, искусственно прерывая на самых ранних стадиях жизнь эмбриона, а посему к их употреблению применимы суждения, относящиеся к аборту. Другие же средства, которые не связаны с пресечением уже начавшейся жизни, к аборту ни в какой степени приравнивать нельзя. Определяя отношение к неабортивным средствам контрацепции, христианским супругам следует помнить, что продолжение человеческого рода является одной из основных целей богоустановленного брачного союза». Церковь отмечает, что одним из путей реализации ответственного отношения к их рождению является воздержание от половых отношений на определенное время [12]. 
Католическая церковь выступает против применения противозачаточных средств. Римская католическая церковь формально запрещает использование искусственных средств контроля рождаемости и проповедует методы естественного планирования семьи/предупреждения беременности (воздержание). Но результаты опросов показывают, что подавляющее большинство католичек в США пользуются и другими методами контрацепции. Часто это даже делается с разрешения сочувственно настроенного священника. 
С точки зрения ислама, любая попытка использования контрацепции, способствующая распущенности, неприемлема. «Ислам дозволяет планирование семьи для того, чтобы семья была более жизнеспособной в экономическом, социальном и супружеском смысле и супруги могли успешно вести семейную жизнь согласно принципам Ислама» [13]. Однако планирование семьи допускается только по уважительным причинам и объективной необходимости. Главной уважительной причиной для контрацепции является ситуация, когда беременность или роды угрожают жизни и здоровью матери [14]. 
 
Ислам считает неприемлемой необратимую стерилизацию как противоречащую предназначению детородной функции человека. Неприемлемыми считаются также такие методы контрацепции, как внутриматочные противозачаточные средства, RU 486 и посткоитальная контрацепция, так как они разрушают оплодотворенную яйцеклетку, т.е. убивают уже зародившуюся жизнь. Оценка допустимости применения какого-либо метода контрацепции с позиций ислама дается в зависимости от метода контрацепции и намерений тех, кто к ним прибегает. Недопустимым считается любой метод, приносящий вред мужу или жене.  
Политические и социальные факторы могут играть значительную роль при выборе методов контрацепции. 
Отношение самих людей к контрацепции и возможное отношение социального окружения к их выбору – также является частью процесса принятия решения. Отношение нашей культуры к сексуальному поведению часто противоречиво. Хотя большинство людей умом понимают необходимость безопасного секса, но чувства часто говорят им, что хорош лишь незапланированный секс. Поэтому планировать – выбрать и подготовить противозачаточное средство «на всякий случай» - может все же оказаться трудным. Это способно поставить под сомнение их собственные моральные ценности и в значительной степени сказаться на самооценке. Хотя большинство мужчин считают, что оба партнера должны быть равно ответственны за принятие решений о контрацепции, некоторые полагают, что брать на себя ответственность должна женщина. 
В настоящее время в более чем 60 странах службы охраны материнства и детства работают вместе со службами планирования семьи на государственном уровне. В 1952 году была создана Международная федерация планирования семьи (МФПС). МФПС работает в 6 географических регионах: Африканский регион, регион Индийского океана, арабский регион, Восточная и Юго-Восточная Азия и Океания, Западное полушарие, Европа. При этом выделяются финансовые, моральные ресурсы тем странам, которые больше всего в них нуждаются. «Нужда» определяется прежде всего демографическими показателями: уровнем рождаемости, материнской смертностью, детской смертностью и распространенностью контрацептивов. 
МФПС не рассматривает аборт в качестве метода планирования семьи; контрацепция есть единственный метод против нежелательной беременности. Соблюдение культурных традиций при проведении политики планирования семьи обеспечивается путем изучения местных особенностей.