Дальнейшее развитие основ систематики. Современные разработки

Введение	3
Глава 1. Методы систематики Аристотеля	5
Глава 2. Развитие систематики до начала XVIII в.	8
2.1. Принципы «народной»  таксономии.	8
2.2. Становление  методической естественной истории  в период Нового времени.	11
Глава 3. Карл Линней и его нововведения.	17
Глава 4. Дальнейшее развитие основ систематики. Современные разработки.	19
Заключение	23
Литература	25

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение.

Систематика (от греч. systematikos — упорядоченный, относящийся к системе), область знания, в рамках которой решаются задачи упорядоченного определённым образом обозначения и описания всей совокупности объектов, образующих некоторую сферу реальности. Необходимость систематики возникает во всех науках, которые имеют дело со сложными, внутренне разветвленными и дифференцированными системами объектов: в химии, биологии, географии, геологии, языкознании, этнографии и т. д. Принципы систематики могут быть весьма разнообразными - начиная от упорядочения объектов по чисто формальному, внешнему признаку (например, путём приписывания элементам системы порядковых номеров) и кончая созданием естественной системы объектов, т. е. такой систематике, которая основана на объективном законе (примером и эталоном такой естественной системы служит периодическая система элементов в химии). Решение задач систематики опирается на общие принципы типологии, в частности на выделение в объектах, образующих систему, некоторых устойчивых характеристик: признаков, свойств, функций, связей. При этом единицы, с помощью которых она строится, должны удовлетворять определённым формальным требованиям; в частности, каждая единица (таксон) должна занимать единственное место в системе, её характеристики должны быть необходимы и достаточны для отграничения от соседних единиц. Этим требованиям в наибольшей мере удовлетворяет систематика, построенная на основе развитых теоретических соображений о строении и законах развития системы. Поскольку, однако, создание теории системы в ряде случаев оказывается исключительно трудным, на практике систематика осуществляется обычно путём привлечения соображений как теоретического, так и практического порядка.  

 Наибольшее развитие систематика получила в биологии, где её задачей является описание и обозначение всех существующих и вымерших организмов, установление родственных отношений и связей между отдельными видами и группами видов. Стремясь к созданию полной системы, или классификации, органического мира, систематика опирается на данные и теоретические положения всех биологических дисциплин; по своему духу и характеру систематика неразрывно связана с теорией эволюции. Ее особая функция состоит в создании практической возможности ориентироваться во множестве существующих видов животных (около 1,5 млн.), растений (около 350—500 тыс.) и микроорганизмов. Это относится и к вымершим видам. Систематика животных и систематика растений имеют одни задачи и много общего в методах исследования. Вместе с тем им свойственны и некоторые специфические особенности, связанные с самим характером организмов. Однако эти частные различия не касаются теоретических основ и целей, которые одинаковы. 

 Систематику в биологии часто разделяют на таксономию, понимая под ней теорию классификации организмов, и собственно систематику в указанном выше широком смысле. Термин «таксономия» употребляют иногда как синоним систематики.

Основным методом систематики, наиболее распространённым при исследовании всякой группы, остаётся самый старый — сравнительно-морфологический, при помощи которого были выработаны общебиологические выводы. Для ископаемых животных он, вероятно, навсегда останется основным.

 

 

 

 

Глава 1. Методы систематики Аристотеля.

Классифицировать живые объекты люди начали с глубокой древности. Потребность в классификации - одна из основных в познавательной деятельности человека. Ведь даже думать об объекте мы можем только после того, как сравним его с другими объектами и поместим, пусть даже предварительно, на какую-нибудь «полочку». Большинство древнейших классификаций носили, конечно же, утилитарный характер. Подобные классификации сохранились до сих пор. Например, шляпочные базидиомицеты в книгах по сбору грибов ботаники делятся на съедобные, несъедобные и ядовитые. Другой пример - деление животных на диких и домашних.

Но кроме утилитарных, появлялись и другие системы. Это связано с тем, что у многих людей, хорошо знакомых с разнообразием живой природы, возникало и возникает ощущение, что в окружающем нас мире есть какая-то упорядоченность, какая-то система помимо нас.

Уже в Книге Бытия есть такая система - там, где рассказывается о сотворении мира. Все живые организмы разделены на три большие группы:

1. деревья и травы (третий день Творения);
2. рыбы и птицы (день пятый)
3. гады (земноводные и пресмыкающиеся) и звери (день шестой).

 

В античном мире Гептадор, а затем Аристотель и его ученик Теофраст дали довольно подробную систему живых организмов. Растения были разделены ими на деревья и травы, а животные  - на группы с «горячей» и «холодной» кровью. Последний признак маловажен в бытовом плане, но имеет большое значение для выявления собственной, внутренней упорядоченности живой природы. Так родилась естественная система — система, отражающая упорядоченность, имеющуюся в природе помимо нас. В основу естественной системы кладутся существенные признаки, то есть такие, из которых вытекают остальные свойства классифицируемых объектов.

Именно к работам Аристотеля восходит традиция употребления слов «род» (genos/genus) и «вид» (eidos/species). Историки потратили немало времени на изучение «системы животных по Аристотелю». В этих системах, порой довольно проработанных и подробных, обнаруживаются знакомые группы самого разного ранга, в которых современный зоолог узнает млекопитающих, птиц, рептилий, рыб. Иногда делается заключение о наличии в работах Аристотеля универсальных фиксированных таксономических категорий (таких как «высшие роды», «низшие роды» или «неделимые виды»). Прочтение работ Аристотеля специалистами по «народной» таксономии или истории философии дает несколько иную картину.

В книгах Аристотеля легко обнаруживаются все привычные «народно-таксономические» категории: «народные» жизненные формы, родо-виды и некоторое количество «скрытых» групп промежуточного ранга. Все они, как правило, называются «родами» (gene) и лишь изредка — видами (eide). Всего Аристотель упоминает порядка 500-600 родо-видов животных, большую часть в «Истории животных».

Неверно было бы полагать, что Аристотель использует понятия рода или вида специально для обозначения систематических групп животных. Как «род», так и «вид» для него прежде всего — логические, а не «таксономические» категории. Когда Аристотель говорит о разделении каких-то групп животных (вернее, одушевленных существ) на подчиненные группы, то понятия рода и вида используются на любом «уровне», независимо от того, насколько вообще разнородны группы, названные видами. В других местах некоторые из них могут фигурировать как роды, подразделяющиеся на виды в свою очередь. «Биологические» работы Аристотеля надо понимать не как «таксономические», а скорее как «морфологические», а основной задачей, которую решал Аристотель, — не классификацию одушевленных существ, а разработку и применение метода дефиниции (diaresis — определение путем деления понятий). Помимо множественного деления, Аристотель предлагает еще ряд принципов, которые необходимо учитывать, давая определения родам одушевленных существ. Разделение должно основываться на определенной форме, заключающей в себе материю. Разделение должно основываться на противоположных особенностях (взаимоисключающих особенностях одного рода). Разделение одушевленных существ не должно основываться на общих свойствах души и тела (их нельзя разделить, например, на летающих и нелетающих, поскольку в роде муравьев есть как те, так и другие, или домашних и диких, поскольку многие одинаковые по виду существа бывают дикими и домашними).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Развитие систематики до начала XVIII в.

2.1. Принципы «народной» таксономии.

«Народная таксономия» - словосочетание, не совсем привычное в России. Это калька с английского folk taxonomy. Обычно под «народной таксономией» понимают как неявные принципы, положенные в основу  «ненаучных» классификаций, распространенных  в самых разных культурах, так и сами эти классификации. И практически все классификации в ней носят локальный характер. Ареалы культур не были очень велики. В каждой такой локальной флоре или фауне представители того или иного племени различают порядка 600 «видов» растений, и несколько менее – животных. Не следует думать, что способность различать «виды» стоит в связи с необходимостью употребления их в пищу, такие классификации не могут быть объяснены чисто утилитарными соображениями.

Основная единица таких классификаций – своего рода «элементарный таксон» - лишь условно может быть назван «видом». Здесь понимание «вида» как замкнутой репродуктивной системы, обязательные атрибуты которой – возможность скрещивания и оставления плодовитого потомства в пределах вида при сохранении репродуктивной изоляции от других видов, неведомо «народной таксономии».

Основным критерием при выделении видов в народной таксономии всегда выступают приметные особенности строения и образа жизни и, реже, «генеалогия» (постоянное порождение подобных подобными). Это не означает, что возможность скрещивания с оставлением плодовитого потомства не учитывается вовсе; в ряде случаев (особенно у позвоночных животных) она играет значительную роль, однако всегда второстепенную.

Более заметны отличия в способе образования названий элементарных единиц. Если в современной систематике господствует бинарная номенклатура и название каждого вида образуется из двух слов (имени рода и родового эпитета, например Apis mellifera – Пчела медоносная), то названия «видов» народных классификаций могут состоять из разного количества слов и нельзя будет обнаружить следов родо-видовой структуры.

Учитывая эти особенности, канадский исследователь Скотт Атран предложил назвать такие базовые единицы народных классификаций «родо-видами» (generic specieme), чтобы подчеркнуть неразличенность в них привычных современным систематикам категорий рода и вида. Названия родо-видов могут быть образованы разными способами, и обычно состоят из одного слова, иногда — из двух и более. Такие многословные названия могут быть подразделены на две группы. Первую составляют многословные названия, возникшие на основе устойчивых словосочетаний (хорошими примерами из русских названий будут  «божья коровка», «иван-да-марья», и т.п). Вторую составляют названия, возникающие при столкновении с новыми животными или растениями, не имевшими традиционных названий в рамках данной культуры. При этом название нового родо-вида на начальных этапах его интеграции, по форме напоминает название «народной разновидности» уже известного местного родо-вида. Богатый материал для изучения этого явления предоставляет процесс освоения Нового света европейскими колонистами. С одной стороны, они завезли в Новый свет значительное количество привычных им растений Старого света и познакомили с этими растениями коренное население захваченных земель, с другой — столкнулись с богатой местной флорой, состоявшей в значительной мере из незнакомых им растений. Как правило, при образовании многословных названий второй группы новое название образуется как производное от названия хорошо известного в рамках данной культуры родо-вида, с которым новый родо-вид сходен в каком-либо отношении. Характер сходства может быть при этом различен. В одних случаях известный и незнакомый родо-виды сходны по своему хозяйственному применению, в других — по особенностям строения или образа жизни. Забавный своей симметрией случай с названиями кукурузы и пшеницы может служить хорошей иллюстрацией: в то время как индейцы Майя дали ввезенной из Европы пшенице название «Кастильского маиса», образовав его от названия «маис», английские колонисты окрестили кукурузу «индейским зерном».

Самый верхний уровень «народно-таксономической» иерархии занимают две крупнейшие группы, общие для всех культур — растения и животные. В одних культурах эти группы имеют специальные названия, состоящие из одного слова или фразы-описания, в других, несмотря на способность к различению этих групп, таких специальных названий нет.

Между этими двумя полюсами находится ряд промежуточных уровней. Более заметный и легко выявляемый — «народные жизненные формы», приблизительно соответствующие «жизненным формам» ботаников или «классам» зоологов. Среди растений многие народы выделяют деревья, кустарники, травы, лианы и т. п. Среди животных — покрытых шерстью четвероногих, птиц, рыб и т. п. Такие группы, как правило, имеют свои названия, либо специально придуманные, либо данные по названию какого-либо из подчиненных родо-видов. Важно отметить, что, наряду с довольно объемными «народными жизненными формами», включающими по многу родо-видов, встречаются и одновидовые, куда попадают животные или растения, чем-то выделяющиеся из общего ряда (например, страус или летучая мышь).

 

 

 

 

 

 

 

2.2. Становление методической естественной истории в период Нового времени.

Европейская ботаника и зоология Нового времени развивались в рамках культуры, которая по ряду важных параметров отличалась от бесписьменных культур, «народные» классификации которых стали предметом исследований этнологов второй половины ХХ в. Эти отличия вносили определенную специфику в развитие «народной»  таксономии. Во-первых, европейская культура была письменной и книжной, опиравшейся в описании природных существ на бережно сохраненные античные тесты и христианскую мифологию. Во-вторых, живым и развивающимся языком «книжной»  образованности была латынь, язык общий для книжников разных народов Европы.

Наличие письменной традиции было необходимым условием для сохранения и накопления знаний о растениях и животных. Кроме того, в сочетании с наличием общего языка, тексты позволили «делокализовать» знания о растениях и животных, накопленные в разных европейских культурах, вырвать их из сугубо местного контекста, что было важным шагом к становлению на пути «научной» систематике.

Положенные в основу традиции «Materia medica» Диоскорида (40-90) и Histori mundi Плиния Старшего (23-79), несколько менее популярные « История животных» Аристотеля (384-322 до н.э.) и История растений Феофаста (372 – 287 до н.э.), а также труды других  античных авторов, канонизировали развитие книжной систематики в двух важных аспектах. Во-первых, для большинства авторов ХVI- начала XVII вв. отправной точкой при описании животных и растений служили не родные им флора и фауна Центральной и Северной Европы, а относительно подробно описанные флора и фауна Средиземноморья. Во-вторых, благодаря характеру сочинений Аристотеля и Феофаста, книжная ученость была изначально «заражена» идеей метода. Эти обстоятельства привели к становлению «научной»  систематике в том виде, как она сложилась.